Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Личный поверенный товарища Дзержинского. Книга 2. Враги


Опубликован:
29.07.2022 — 29.07.2022
Аннотация:
Во второй части "Враги" злобный карлик в чине генерального комиссара госбезопасности предлагает Сталину проект внедрения сорудников НКВД в ближайшее окружение лидеров противоборствующих стран. Единственным кандидатом мог быть только Дон Казанов, которого разыскивают в составе интербригад в Испании. По заданию НКВД Казанов переходит к фалангистам как этнический немец, попадает в поле зрения начальника гестапо Мюллера и принимается в состав СС под его командование. Нечаянная любовь и новая трагедия
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
  Следующая глава
 
 

Глава 20

Пять месяцев я провёл в центре СС. Изучал администрацию Германского государства, структуру национал-социалистической рабочей партии, СС, содержание книги "Майн Кампф", методику борьбы с врагами рейха, основы диверсионной борьбы, политические партии противостоящих стран Англии, Франции, Польши, СССР, Чехословакии, разведывательные органы этих стран, основы агентурно-оперативной работы в окружении и в условиях лагерей военнопленных и тюремных учреждений.

Через две недели после начала учёбы мне присвоили специальное звание унтерштурмфюрера СС, что соответствует пехотному лейтенанту, переодели в эсэсовскую форму и поставили на специальное довольствие. По окончании курса мне присвоили специальное звание оберштурмфюрера (оберлейтенанта) СС и на мои черные петлицы с серебряной окантовкой и тремя серебряными звёздочками по диагонали добавилась поперечная двойная полоска, вышитая серебряной нитью. Я так понимаю, что это результат моего усердного отношения к изучению программы и учёта моего возраста.

Я не обольщался тем, что всё складывается так хорошо в моём внедрении в государственную машину Германии. Это всё стечение случайностей. Нужно зарекомендовать себя хорошим специалистом, вот тогда можно и будет говорить о том, что я стал настоящим винтиком этой машины.

Ещё через несколько дней я докладывал по всей форме о своём прибытии бригадефюреру Мюллеру.

— Расскажите, господин оберштурмфюрер, что такое социализм, — устроил мне проверку шеф.

— Социализм — это учение о том, как следует заботиться об общем благе. Коммунизм — это не социализм. Марксизм — это не социализм. Марксисты украли это понятие и исказили его смысл. Я вырву социализм из рук "социалистов". Социализм — древняя арийская, германская традиция. Адольф Гитлер, — отчеканил я.

— Браво, господин Казен, — улыбнулся Мюллер, — вы далеко пойдёте, если не будете забегать вперёд своего шефа.

— Так точно, господин бригадефюрер, — отчеканил я. Чему-чему, а чёткости доклада в СС-центре уделяли особое внимание, да и мне, как представителю точных наук тоже были по душе краткие и ёмкие понятия, а не растекание по древу разновариантных мнений по одному и тому же вопросу.

— А сейчас расскажите мне об организации Национал-социалистической немецкой рабочей партии, — сказал Мюллер. — Нам нужно будет вступать в эту партию, если мы храним преданность Рейху и её фюреру.

— НСДАП, — начал я перечислять, — состоит из партийной канцелярии и личной канцелярии фюрера, тридцати трех партийных областей, подразделений партии: Гитлерюгенд, Национал-социалистический союз преподавателей высшей школы, Национал-социалистический студенческий союз, Национал-социалистический женский союз, Национал-социалистический автомобильный корпус, охранные отряды СС, штурмовые отряды СА. Присоединённые союзы и организации...

— Достаточно, дальше можно и не проверять, — сказал Мюллер, — а когда вы собираетесь подавать заявление о вступлении в партию?

— Сразу после вас, господин бригадефюрер, — ответил я.

— Резонно, — сказал начальник гестапо, — вы далеко пойдёте, если не разочаруете меня. Как давно вы не были в Москве? — неожиданно спросил он.

— С первой половины 1918 года, — ответил я.

— И вас не тянуло туда? — спросил Мюллер.

— Человека всегда тянет туда, где он родился, даже если он не принадлежит к большинству населения этой страны, — честно сказал я.

— А не хотели бы вы поехать в Москву? — последовал следующий неожиданный вопрос.

— В лапы к большевикам? — решил я уточнить суть вопроса. — Если это нужно для Рейха, то я, конечно, готов.

— А вот просто так, в гости к кому-нибудь? — Мюллер явно не был удовлетворён моим ответом.

— Знаете, господин бригадефюрер, как это говорят русские — и хочется, и колется, — сказал я, — вроде бы и хочу, а вроде бы и не хочу, потому что ранее родная для меня страна стала уже чужой. В ней сгинул в безвестность мой старший товарищ полковник Борисов, и от моих родителей нет никаких известий. Я бы хотел найти моих родителей и перевезти их в Рейх, чтобы они сами прочувствовали, во что превращается их историческая родина.

— Я вынужден сообщить неприятные для вас известия, — сказал Мюллер, — ваш отец скончался на допросе в НКВД, а следом от сердечного приступа скончалась ваша мать. Нам даже не известно, где они захоронены.

Я молчал. Моя проверка проводилась с помощью агентуры в России. Родителей моих не вернёшь, а я по заданию их убийц внедряюсь в антипод НКВД — в ГЕСТАПО — гехайм стаатс полицай — государственную тайную полицию. Поистине, неисповедимы пути Господа нашего.

— Я вас понимаю, — сказал Мюллер, — сейчас идите в подотдел Д3, он занимается иностранцами из враждебных государств, к начальнику отдела гауптштурмфюреру СС и криминальрату Эриху Шрёдеру. Он введёт вас в курс дела. К затронутому мною вопросу мы ещё вернёмся и, кстати, когда никого нет, можете называть меня шеф. Я старый полицейский и мне это больше нравится.

— Слушаюсь, шеф, — сказал я и вышел.

А Москва в разговоре затронута была не случайно. Только вот к чему?

Глава 21

В подотделе Д3 отдела 4Д 4-го управления РСХА (Главного управления имперской безопасности) "Исследование и борьба с противником — управление тайной государственной полиции" меня уже ждали. Начальник подотдела гауптштурмфюрер Эрих Шрёдер был мой ровесник и встретил меня приветливо.

— Рады приветствовать вас в нашем маленьком коллективе, — сказал он, представляя меня сотрудникам, — нас мало, но мы держим под контролем весь мир. Вам определяется направление работы Россия и США. Направления важные, находятся под личным контролем у нашего шефа, но вы справитесь. Пока ваша должность будет называться криминальинспектор. Она соответствует званию унтерштурмфюрера СС, но уверен, что скоро мы будем приветствовать нового криминалькомиссара. Ещё год назад нас всего было пятьдесят человек в центральном аппарате, а сейчас наши подразделения увеличиваются и создаются региональные подразделения. Так что работы становится всё больше и больше. Пойдемте, я провожу вас по службам для постановки на все виды довольствия.

Что-то мне всё это напомнило 1918 год и постановку на довольствие в ВЧК. Вероятно, все спецслужбы одинаковы во всём мире.

В канцелярии управления нам дали выписки из приказа о моём назначении, выдали жетон сотрудника гестапо. Из канцелярии мы пошли взглянуть на внутреннюю тюрьму, которая была в ведении канцелярии, в хозяйственные отделы, куда мы отдали выписки. На складе я получил полицейский пистолет "вальтер". Пока мы ходили по кабинетам, в общем помещении отдела был установлен сейф и мой письменный стол, за получение которых мне пришлось расписаться в одном из журналов выдачи. Машина работала чётко и быстро.

Мне помогли снять квартиру недалеко от Принц-Альбертштрассе. Квартиру, это громко сказано. Две комнаты в четырёхкомнатной квартире, которые сдавала пожилая дама, вдова полковника Генерального штаба. Приходящая кухарка готовила мне завтрак и ужин, а обедал я в кафе неподалёку от места работы. С хозяйкой квартиры у меня установились добрые отношения, так как постояльцем я был тихим, не приводил к себе компании или женщин. Вечера проводил у себя в комнате за чтением книг по истории США и советской периодики, получаемой одним от наших негласных сотрудников в одном из загранучреждений.

Начальник подотдела постоянно опекал меня, помогая освоить должность. В принципе, я человек легко обучаемый, и вошёл в курс дела быстро. Шрёдер помогал мне с некоторыми тонкостями жизни в новом германском обществе.

— Дитмар, — говорил он мне, — постарайтесь пропускать мимо ушей ту информацию, которая будет попадаться вам в официальных документах. То, что знаем мы, не должны знать никто. Мы копаемся, извините за выражение, в дерьме, но мы обеспечиваем безопасность нашего рейха. Вы должны знать, что наш герой, штурмовик Хорст Вессель, погибший в схватке с коммунистами был не таким уж героем, а по полицейским материалам, он сидел за мошенничество и в 1930 году он погиб в схватке с сутенёром из западного района Берлина. Соперник был на содержании компартии и помогал материально ей. Рука руку кормит. Лучше вам это знать сразу, чтобы никто сплетнями не поколебал вашу веру в чистоту помыслов национал-социалистического движения. Кстати, Хорст Вессель написал наш гимн на мотив старой морской песни.

Я "мотал на ус" эти разъяснения, понимая, что в каждой партии есть столько скелетов в шкафах, что если их открыть, то люди будут шарахаться от политиков. Как говорил покойный Александр Васильевич, любителям колбасы и политики лучше не видеть, как делается то и другое.

В один из дней на выходе из кафе я столкнулся с девушкой и нечаянно уронил партийную газету "Фёлькишер Беобахтер". Я нагнулся за газетой, и то же самое сделала девушка. Мы стукнулись головами, и стукнулись достаточно больно. С девушки слетела маленькая шляпка и с моей головы тоже слетела шляпа. Я взял девушку за руку, чтобы она не вздумала нагибаться, и поднял наши головные уборы. Девушка стояла со слезами на глазах и потирала ушибленный лоб.

— Сейчас я вас вылечу, — сказал я и подул ей на ушибленное место. Моя мама всегда так делала, когда я с разбегу налетал на стул или падал. Вероятно, и в Германии мамы так же делают своим детям, потому что девушка рассмеялась и сказала, что мама делала ей так же.

— Извините, фроляйн, что я, не будучи представленным, вступаю с вами в разговор, — сказал я. — Приношу вам свои извинения за мою неловкость и прошу позволить мне загладить свою вину.

— — Это вы меня извините, — сказала девушка, — это я шла быстро, не глядя на то, что люди могут выходить из магазинов или кафе.

— Свидетельствую вам своё почтение, — сказал я, — меня зовут Дитмар, и я всегда к вашим услугам.

— А меня зовут Элиза, — сказала девушка и в прямом смысле умчалась по своим делам.

Глава 22

С момента отъезда из Испании прошёл год. Весной 1938 года я уже был достаточно опытным сотрудником гестапо, могущим дать квалифицированные консультации по организации работы в СССР и в США. СССР я знал, можно сказать, практически, США — теоретически, но когда возникнет надобность, то можно изучать США не только из рассказов людей там побывавших, но и на "цепеллине" слетать в Нью-Йорк. Это было бы неплохое путешествие, но в мае 1937 года под Нью-Йорком потерпел катастрофу германский дирижабль "Гинденбург".

В марте меня вызвал начальник управления Мюллер и спросил:

— Что можете сказать по поводу России, коллега Казен?

— Россия могла бы и не воевать с Германией в 1914 году, шеф, — сказал я, — а вот СССР становится сильнее и слабее одновременно. Он строит заводы и фабрики, покупает оборудование за границей, укрепляет армию и одновременно уничтожает опытных управленцев. Возьмите армию. Процесс по "делу Тухачевского". Расстреляны маршал Тухачевский, командармы Якир, Уборевич, Эйдеман, Корк, Фельдман, Примаков, комкор Путна. Начались широкомасштабные репрессии не только в армии, но и в самом обществе. Причём репрессируются те, кто имеют самостоятельное мнение и творческий подход к делу.

— Вот именно, дорогой Казен, — оживился Мюллер, — вы ухватили самую суть укрепления советского строя. Тотальная слежка за всеми людьми и за всеми делами. Органы НКВД как орган партии большевиков взял под контроль всю страну. Это им удалось. Они борются со своими коммунистами, которые неправильно понимают значение социализма, точно так же, как и мы реализуем указания нашего фюрера по вопросам социализма. Мы близки идеологически с Советским Союзом. Наши партии проникают во все ячейки общества, но мы не добились, чтобы и наше управление стало самой массовой организацией, обеспечивающей контроль всех процессов не только в Германии, но и там, где сильно влияние Германии. Вы едете со мной в Москву. Будете моим переводчиком и советником на переговорах в НКВД.

— Как в НКВД? — удивился я.

— А вот так, в НКВД, — не скрывал своего торжества Мюллер. — Мы покажем всему миру, насколько сильна Германия и насколько сильны её возможности, если в вопросах безопасности и борьбы с инакомыслием даже Советский Союз помогает Третьему Рейху. Таким образом, мы дезавуируем переговоры между Советским Союзом и западными плутократиями по предотвращению распространения национал-социализма в мире. Мы сыграем хорошую игру, и все козыри будут у нас. Посмотрим, что скажет нам Польша в ответ на наши требования о возвращении города Данцига, который они назвали Гданьском, и постройки экстерриториальных шоссейной и железной дорог для связи Восточной Пруссии с собственно Рейхом. Через неделю мы выезжаем в Москву. Готовьтесь, коллега.

— Слушаюсь, шеф, — сказал я, — если будут разрабатываться какие-то документы, то было бы желательно просмотреть их на предмет правильности перевода на немецкий язык.

— Ваше стремление похвально, — сказал Мюллер, — пока речь пойдёт об общих принципах взаимоотношений, но к разработке соглашения о сотрудничестве вы будете привлечены обязательно.

— Вот и началась настоящая работа, — подумал я.

Вчера во время возвращения из кафе после обеда на противоположной стороне улицы видел полковника Миронова. Его улыбка сказала о том, что нужно ждать сообщения по радио. Но как сделать так, чтобы не привлекать внимания хозяйки к тому, что я буду слушать по радио? Любая домохозяйка знает, что в случае, если кто-то слушает передачи западных радиостанций или шифрованных сообщений, нужно сообщать в гестапо по указанному в памятках телефону. Очень многие люди проявляют бдительность и сообщают о подозрительных моментах. По поводу слушания западных радиостанций я переговорил с начальником подотдела Шрёдером.

— Похвально, коллега, — сказал он, — нужно совершенствовать знание иностранного языка и быть в курсе событий, которые происходят в подведомственной территории.

— Только вот не знаю, господин гауптштурмфюрер, как мне дома слушать радио, чтобы моя квартирная хозяйка не написала на меня заявление в наше управление? — спросил я совета.

— Это очень просто, коллега Казен, зайдите в технический отдел и попросите наушники для прослушивания бытового приёмника, — сказал мой начальник, — обратите внимание на московские новости, — он заговорщически подмигнул мне, — я тоже включён в состав делегации на переговорах в Москве.

В техотделе мне подобрали удобные наушники с регулировкой громкости и показали, как нужно подключать к выходу радиоприёмника.

С наушниками в пакете я вернулся домой, вошёл в залу и остолбенел. На диване сидела Элиза.

Глава 23

В том, что это Элиза, я не ошибся. Девушка тоже узнала меня и улыбнулась. Неужели снова проверка?

В комнату с подносом в руках вошла квартирная хозяйка фрау Лерман. Очень хорошая женщина, только вот были у меня подозрения, что фамилия Лерман не чисто немецкая, да и вряд ли по какой-то линии она является родственницей нашего поэта Лермонтова.

— Герр Казен, как хорошо, что вы пришли вовремя, — сказала она, — у меня в гостях младшая дочка моей младшей сестры, моя любимая племянница Элиза. Элиза, а это герр Казен. Он снимает у меня две комнаты и является очень дисциплинированным и порядочным жильцом, каких в наше время осталось совсем уже немного.

Элиза встала с дивана и, покраснев, сделала книксен. Я тоже поклонился и почувствовал, как краска бросилась мне в лицо.

— Вот ведь что значит молодёжь, не испорченная нынешними нравами, — продолжала хозяйка, — в наше время тоже краснели во время знакомства.

Мы посмотрели друг на друга и засмеялись.

— Я что-то сказала смешное, — не поняла фрау Лерман, — или вы уже давно знакомы?

— Уважаемая фрау Лерман, — сказал я, — сказать, что мы познакомились, это было бы большим преувеличением, но то, что мы уже стукались лбами, это точно.

И мы рассказали тот случай, который столкнул нас вместе. Сейчас мы смеялись уже втроём.

— Знаете, — сказала хозяйка, — судьба всегда знает, кого и с кем свести. Мы почти так же познакомились с моим мужем. Он, только что выпущенный из военного училища пехотный лейтенант, запнулся о свою длинную саблю и влетел прямо в мои объятия. Что ему оставалось делать в такой ситуации? Только представиться моим родителям, которые были рядом, и просить моей руки. Мои родители дали согласие и после этого мы с ним познакомились.

Мы от всей души смеялись над этой забавной ситуацией, а я думал, что, вероятно, это судьба так распорядилась, но можно ли мне связывать себя с немецкой девушкой, ведь в случае моего разоблачения она будет женой предателя и её имя будет опозорено надолго. Как же сделать так, чтобы и не продолжать знакомство, и не обидеть девушку и её родственников, которые уже знают о предстоящем знакомстве с достаточно молодым человеком, работающим в солидном государственном учреждении?

В каком учреждении я работаю, не знала ни фрау Лерман, ни Элиза. Моя военная форма хранилась в кабинете. На службе я почти постоянно был в цивильной одежде. Форму мы надевали не так часто, в основном тогда, когда ездили на общие собрания СС под руководством рейхсфюрера Гиммлера.

Мой шеф бригадефюрер Мюллер не был почитателем блестящих мундиров и генеральских шинелей. Он любил только власть и относился к ней с большим почтением. Его кредо — государственный служащий должен служить любой власти, так как при любой власти государство сохраняется.

А я, похоже, попал в сети условностей, этикета и Элизы. Двух-трех встреч с девушкой уже было достаточно для того, чтобы её родственники уже ожидали вас как просителя руки и сердца вашей избранницы перед обществом, иначе девушка будет скомпрометирована. Точно так же получалось у меня. Я проводил девушку до её дома. Раз. Мы вместе сходили в кино. Это уже два. Я пригласил Элизу в ресторан. Это три. Ресторан это уже как интимная встреча и мадам Лерман осторожно завела разговор о порядках в доме Элизы и как лучше одеться, когда я поеду делать предложение. Но самый сильный удар мне нанёс Мюллер.

— Дорогой Казен, — мягко сказал он, — я одобряю ваш выбор и даю санкцию на ваш брак с Элизой Штрайх. Она хорошая девушка и ещё одной порядочной семьёй в Германии будет больше. Германии нужны дети, мальчики и девочки, которые вслед за нами будут нести славу Великой Германии. Когда вы намерены делать предложение?

— В самое ближайшее время, шеф, — сказал я.

— И обязательно наденьте мундир войск СС. Он как бы и войсковой, но с нашими атрибутами смотрится очень привлекательно. Мундир гестапо иногда пугает людей. Ваши родственники ещё успеют напугаться, — пошутил он. — Кстати, а Элиза знает, в каком ведомстве вы работаете?

— Как-то не представился удобный случай, чтобы сообщить ей об этом, — улыбнулся я.

— Профессионализм русской службы мало чем отличается от немецкого педантизма, — похвалил меня Мюллер, — а когда вы собираетесь посетить своих родственников фон Казенов унд Либенхалле?

— Искренне скажу вам, господин бригадефюрер, что я несколько побаиваюсь ехать к ним, — сказал я. — Я уже думал об этом и представлял, как я к ним приеду и скажу так же, как это говорят в России: здравствуйте, я ваша тётя, приехала к вам из Харькова и буду у вас жить.

Моя русская идиома привела в восторг Мюллера. Он потребовал её повторить, записал и потом использовал её в разговоре, особенно её первую часть — здравствуйте, я ваша тётя, — когда кто-то пытался преувеличить свои заслуги, присоседиться к чужим заслугам или сообщал непроверенную информацию.

— Коллега Казен, — сказал шеф, — в вас всё-таки мало нашей немецкой сентиментальности. Я вас хорошо понимаю, у меня тоже были родственники, которые меня не видели в упор, но сейчас они были бы рады, чтобы я чаще бывал у них, да только вот у меня нет желания этого делать. Так что, перед отъездом в Москву у вас будет двухнедельный отпуск, во время которого я приеду поздравить вас с бракосочетанием, а вы вместе с молодой женой съездите к своим родственникам. Мои искренние поздравления.

Крышка мышеловки захлопнулась. Разве можно ослушаться завуалированного приказа примерного семьянина бригадефюрера СС Генриха Алоиза Мюллера?

123 ... 56789 ... 121314
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх