Они вдвоем вошли в нее, и Стар-Райзинг встал там, где он мог следить за любыми любопытными ушами, которые могли оказаться поблизости.
— Не знаю, насколько мы должны быть напуганы, — тихо сказал он затем, прикрываясь своим рифленым бокалом, — но мы, черт возьми, должны быть напуганы больше, чем готовы признать Норт-Уинд-Блоуинг или любой из советников его величества.
— Это то, чего я боялся, — так же тихо сказал Блю-Ривер, — но у меня нет никакого военного опыта. Насколько все плохо?
— Не то чтобы у меня был собственный десятилетний "военный опыт", — фыркнул Стар-Райзинг, слегка приподнимая левую руку. Она заканчивалась чуть выше локтя. — Я потерял ее и вернулся домой инвалидом менее чем через шесть месяцев после того, как Рейнбоу-Уотерс принял могущественное воинство. — Его губы скривились в невеселой улыбке. — Наверное, это лучшее, что когда-либо случалось со мной, даже если в то время я так не думал! Но я скажу вам вот что: Копья понятия не имеют, как изменилась война. И они далеко не так хорошо оснащены, как следовало бы.
Блю-Ривер был опытным придворным. Выражение его лица не изменилось, но глаза были темными и обеспокоенными, и Стар-Райзинг пожал плечами.
— Все винтовки, которые нам удалось изготовить во время джихада — как дульнозарядные, так и Сент-Килманы — достались могущественному воинству. Похоже, советникам его величества удалось упустить из виду этот незначительный момент, когда они убедили его издать указ против возвращения могущественного воинства.
Блю-Ривер кивнул. Они оба точно знали, почему Норт-Уинд-Блоуинг, первый советник Уэйсу VI, издал этот указ за подписью императора, но Стар-Райзинг задавался вопросом, полностью ли Блю-Ривер осознал, насколько глупо и недальновидно это было. Судя по выражению его глаз, он, вероятно, так и сделал.
— Практически ни одна из них, особенно Сент-Килманы, не была выдана Копьям или другим оставшимся дома армейским подразделениям, — продолжил Стар-Райзинг. — И, честно говоря, программы вооружения герцога Силвер-Медоу со времен джихада увенчались лишь... ограниченным успехом.
На этот раз рот Блю-Ривер скривился в горьком понимании, и Стар-Райзинг едва заметно кивнул. Мэнгчивэн Чжюнг, герцог Силвер-Медоу, секретарь казначейства Уэйсу VI, якобы отвечал за расходы империи. На самом деле эти расходы не только контролировал, но и формулировал для них политику Чжинджю Юан, который мог претендовать лишь на скромный титул первого постоянного помощника секретаря. Он был новичком в своей работе — он заменил Ян Чжянчи в конце 899 года, когда Чжянчи был уволен как козел отпущения своего номинального начальства за плачевное состояние императорской казны, — но наверстывал упущенное. Его алчность была почти такой же, как у аристократии, к которой он никогда не был допущен, и огромные суммы, которые должны были пойти на перевооружение харчонгской армии, за последние четыре года перешли в его собственные карманы — и карманы его аристократических покровителей.
— Должен сказать, это то, что беспокоит меня больше всего, — сказал Стар-Райзинг, хотя, строго говоря, это было неправдой. Что беспокоило его больше всего, так это причина, по которой армии, вероятно, понадобится все то оружие, которого у нее не было. — И это то, что делает эти последние слухи особенно... надоедливыми.
— Что? — глаза Блю-Ривер сузились. — Почему?
Брови Стар-Райзинга поползли вверх, затем он бросил еще один предупредительный взгляд из ниши. Судя по выражению лица его товарища барона, он действительно ничего не слышал.
— Я не знаю, точно ли это, — тихо сказал он, — но если это так, я чертовски уверен, что "спонтанная атака" на колонну капитана конницы Ньянгжи была какой угодно, только не спонтанной.
Блю-Ривер заметно сглотнул. Последние семь дней столица гудела от слухов об уничтожении всего отряда Ньянгжи — почти тысяча Копий императора, убитых до единого, — и слухи о том, что случилось с Ньянгжи и его старшими офицерами, были особенно тревожными. Но это, очевидно, было не то, о чем говорил Стар-Райзинг.
— Из всего, что я смог выяснить, у крепостных было много причин желать смерти Ньянгжи, — продолжил Стар-Райзинг, — но то, что он делал, когда они поймали его — согласно моим источникам — сопровождал в столицу конвой с мануфактуры Джей-ху. С грузом винтовок.
Челюсть Блю-Ривер сжалась. В городе Джей-ху, расположенном на западном склоне гор Чьен-ву, находился один из относительно небольшого числа литейных заводов, которые были созданы в Северном Харчонге во время джихада. Реки и пересеченная местность Северного Харчонга никогда не были пригодны для такого рода каналов, которые обслуживали большую часть Ховарда и обеих частей Хэйвена. Вот почему подавляющая часть литейных цехов и мануфактур джихада была построена в Южном Харчонге, где можно было доставлять по воде огромное количество кокса и железной руды, в которых они нуждались, а производимое ими оружие можно было вывозить таким же способом. Аргумент в пользу транспортировки был неопровержим, по крайней мере, до тех пор, пока имперский чарисийский флот не перекрыл все судоходные пути через залив Долар, и даже у имперской бюрократии не было иного выбора, кроме как подчиниться настояниям тогдашнего казначея Робейра Дючейрна и генерал-капитана Мейгвейра о том, чтобы литейные заводы были построены там, где они будут наиболее эффективными.
К сожалению, бюрократы его величества смогли получить всего небольшой кусок взяточничества от контрактов, заключенных в Южном Харчонге, но, как тогда заметил великий инквизитор, иногда служение Богу требует жертв. В случае с карманами имперской бюрократии эта жертва, вероятно, составила несколько миллионов марок. Что, конечно, не имело никакого отношения к тому, почему все текущие заказы армии размещались на гораздо меньших, гораздо менее эффективных и гораздо более коррумпированных мануфактурах в Северном Харчонге.
— Сколько винтовок? — голос Блю-Ривер был едва громче шепота, и Стар-Райзинг пожал плечами.
— Этого я не знаю, — признал он. — Но, отдавая должное Норт-Уинд-Блоуингу и Юану, им удалось существенно увеличить мощность Джей-ху. Я был бы удивлен, если бы это было меньше нескольких тысяч.
Блю-Ривер побледнел, и Стар-Райзинг ни капельки не винил его, если все это было воспринято им холодно. Мысль о "нескольких тысячах" современных винтовок в руках крепостных должна была "до смерти" напугать любого аристократа, — размышлял он.
— Лэнгхорн, — пробормотал другой барон, затем переместился так, чтобы он тоже мог смотреть на переполненный зал со стороны Стар-Райзинга.
— Я этого не слышал, — пробормотал он, — но это придает смысл тому, что я подслушал вчера.
— Что? — так же тихо спросил Стар-Райзинг.
— У одного из придворных его величества была очень тихая, но... жаркая дискуссия с одним из людей Норт-Уинд-Блоуинга. Конечно, я не мог задерживаться, чтобы услышать все это. Но, по-видимому, его величество считает, что сейчас самое подходящее время для него и всей императорской семьи нанести давно назревший государственный визит в Ю-кво.
Их взгляды встретились, и Стар-Райзинг поморщился. Ю-кво находился почти в трех тысячах миль от Шэнг-ми для полета виверны. Он также был в Южном Харчонге, где не было никаких беспорядков, которые начали вспыхивать в северной части империи.
— Человек Норт-Уинд-Блоуинга заверил его, что нет причин для беспокойства, поскольку Уинтер-Глори уже в пути. Хотя, судя по тому, что ты говоришь...
— Насколько я знаю, он был абсолютно прав насчет этого, — сказал Стар-Райзинг. — С другой стороны, он тоже может ошибаться.
— Моя семья навещает родителей моей жены, — сказал Блю-Ривер. — В Чжоулине.
Их взгляды встретились. Чжоулин был одним из городов-спутников Шэнг-ми для летнего отдыха, в тридцати милях к юго-востоку от столицы на главной дороге Шэнг-ми-Сувэн. Его городская стена была рудиментарной, не более чем декоративной, и она была окружена как богатыми, так и скромно зажиточными поместьями... у которых вообще не было стен.
— Если у вас есть родственники в Буассо, возможно, вы захотите отправить их туда в гости, — мягко сказал Стар-Райзинг. — Если, конечно, у вас нет родственников на юге.
.III.
Главная дорога Шэнг-ми-Джей-ху, лес Мей-сун, провинция Тигелкэмп, Северный Харчонг
— Ты можешь поверить в эту чушь, — прорычал Лянгбо Сейянг. Граф Уинтер-Глори и в лучшие времена не отличался уравновешенным нравом, но выражение его лица было свирепым, когда он сунул послание повелителю пехоты Чьянгу, своему заместителю.
Чьянг воспринял это немного осторожно. В отличие от Уинтер-Глори, рождение Чьянга едва ли давало ему право на включение в иерархию харчонгских сквайров. Его семья была мелкими землевладельцами в провинции Стен, и были времена, когда он остро осознавал свое скромное происхождение. Как в те времена, когда граф разражался одной из своих тирад против их начальства. Не соглашаться с Уинтер-Глори всегда было плохой идеей, но в зависимости от того, кто слушал, согласиться с одной из его обличительных речей могло быть еще хуже.
Повелитель пехоты развернул скомканное послание и быстро просмотрел его, не обращая внимания на совершенно пустое выражение лица доставившего его конного курьера. Затем его ноздри раздулись, и он покачал головой.
На этот раз граф был прав.
— Они собрались сообщить нам об этом только сейчас, милорд? — спросил Чьянг, глядя вверх с недоверчивым выражением лица.
— Ты сам видел, как я вскрывал депешу! — Уинтер-Глори наполовину огрызнулся, и Чьянг быстро кивнул. Когда граф был в таком настроении, риторические вопросы могли пройти мимо него.
— Мне жаль, милорд. Я хотел сказать, что они, черт возьми, должны были сказать нам раньше.
— Хм. — Уинтер-Глори нахмурился, но, по крайней мере, часть раздражения исчезла с его лица. Он выхватил сообщение обратно и перечитал его снова, как будто надеялся, что во второй раз его содержание каким-то образом станет более приемлемым.
Оно не стало.
— Это, наверное, проклятые повстанцы, — прорычал он. — Полагаю, ублюдки сожгли семафорные вышки. Если уж на то пошло, мы все равно не контактировали с сетью последние пару дней. Ни хрена не видно из-за всех этих деревьев.
Он раздраженно махнул рукой в сторону густого, неосвященного леса, простиравшегося по обе стороны. Помимо относительно узкой полосы движения на главной дороге, они были окружены густо растущим, почти непроходимым морем шишковидных деревьев и северных масличных деревьев. На самом деле, сама полоса отвода была намного уже и гораздо более сильно заросла — во многих случаях, даже не только молодыми деревьями, — чем это должно было быть. Поддержание дорожного полотна в чистоте, особенно от быстрорастущих вечнозеленых конусообразных деревьев, было непростой задачей, и, по мнению Чьянга, на всем этом участке давно назрела необходимость в очередной периодической вырубке леса. Если уж на то пошло, освящение его было еще более запоздалым. К сожалению, местность вокруг предлагала очень мало возможностей для стимулирования усилий. Если не считать случайных хостелов, обслуживающих путешественников в столицу и обратно, здесь не было даже деревень, поскольку не было сельскохозяйственных угодий, чтобы прокормить их. Если уж на то пошло, сельхозугодий уже было больше, чем у кого-либо было крепостных для работы — особенно после того, как призывы джихада унесли так много этих крепостных, чтобы они никогда не вернулись, — и ни у кого не хватало доступной рабочей силы, чтобы начать вырубку неосвященных деревьев. Местная знать была не слишком богата деньгами, поэтому она ограничивалась минимальным обслуживанием, которого требовало Священное Писание, — и экономила даже на нем, если местное духовенство позволяло ей это, — в то же время направляя свои средства на другие цели.
— Не думаю, что в любом случае задержка будет иметь большое значение, — продолжил Уинтер-Глори. — Не в краткосрочной перспективе. Сейчас мы всего в трех днях пути от столицы, и это ничего не меняет в нашей ситуации. Но когда мы доберемся туда, нас не будет ждать Ньянгжи... Это будет настоящей занозой в заднице.
— Если вы простите меня, милорд, я бы назвал это небольшим преуменьшением, — сказал Чьянг, все еще сам борясь с новостями. — Но это случилось целую пятидневку назад. Это то, с чем я не могу смириться. Они могли бы отправить к нам почтового гонца три дня назад, даже если бы все вышки в цепочке семафоров были выведены из строя!
— Единственное, что меня удивило бы, так это то, что в столице действительно есть кто-то, у кого голова не в заднице. — Уинтер-Глори передал сообщение одному из своих помощников. — Запиши куда-нибудь этот кусок дерьма.
— Да, мой господин! Немедленно!
Чьянг с некоторым удивлением наблюдал, как помощник воспользовался возможностью удалиться от графа.
— Все это часть того же мышления, которое испортило все остальное за последние шесть или семь лет, — продолжал Уинтер-Глори, сердито глядя на глубоко затененную главную дорогу, по которой они ехали. — Сначала отправив каждую чертову винтовку, артиллерийское орудие и штык этому идиоту Рейнбоу-Уотерсу, чтобы он мог отдать их проклятым еретикам Шан-вей. Затем не тащить его домой, чтобы он ответил за то, как он провалил джихад. Так что теперь все играют в догонялки, пытаясь наверстать упущенное время. И чем мы вооружены? Арбалетами и фитильными ружьями — вот чем мы вооружены. За исключением, конечно, пятнадцати тысяч винтовок, которые должны были ждать нас в Шэнг-ми. Только Лэнгхорн знает, сколько времени потребуется, чтобы собрать еще одну партию такого размера!
— Согласен, мой господин, — сказал Чьянг. Он на мгновение заколебался, затем откашлялся. — Я также не могу сказать, что очень рад возможности того, что крепостные получат в свои руки столько Сент-Килманов, — сказал он тщательно нейтральным тоном.
— Я сам не испытываю никакой радости по этому поводу, — прорычал Уинтер-Глори. — С другой стороны, они крепостные, Джангнэн. Тупые ублюдки, наверное, еще даже не поняли, с какого конца вылетает пуля! Даже если поняли, им потребуется некоторое время, чтобы придумать что-нибудь еще о том, как их использовать. — Он покачал головой. — Как я уже сказал, мы всего в трех днях пути от столицы, и, по крайней мере, этим идиотам еще не удалось отдать им артиллерию! У нас достаточно времени, чтобы добраться туда, и с винтовками или без винтовок, наши люди прекрасно справятся из-за стен с арбалетами.
Чьянг кивнул, сохраняя выражение лица просто задумчивым, и чертовски надеялся, что граф был прав насчет этого.
— Чувствуете запах, сэр? — внезапно сказал сержант Мэнгжин По.
— Запах чего? — спросил капитан копейщиков Сивэнгвэн Чжу-чи, опуская сосиску, которую он грыз, пока они ехали в прохладной тени леса по обе стороны большой дороги.
— Не знаю, сэр, — нахмурился сержант По. — Пахнет почти как... дым?
Чжу-чи внезапно выпрямился в седле. Его взвод был ориентиром для всей колонны, и если сержант чувствовал запах дыма, значит, он дул к ним с западным ветром... прямо им в лицо.
