Опасное притяжение

— Макс? — недоверчиво переспросил парень. — Не сказал бы. Вообще удивительно, что он, обратив тебя, не бросил. На него не похоже.

— Ты его знал?

— Не очень хорошо, но наслышан. Правда, ты первая, кто отозвался о нем положительно. Впрочем, кто знает, чужая душа потемки...

— Я не представляю, кому он мог помешать, — еще один вполне себе натуральный всхлип. Как же все надоело и хочется спать! Может гость, вопреки первому впечатлению, окажется джентльменом и предложит расстроенной девушке остаться одной?

— Макс многим вставал поперек горла, — надежды не оправдались. Мой гость, похоже, уходить не собирался, а я бы с удовольствием вздремнула. Через несколько часов рассвет, я без сна почти двое суток. Придется наверстывать днем.

— Не может быть! — знаю, что еще как может, но игра есть игра. Мой демонстративный зевок и тоскливый взгляд на часы тоже не возымел действия. Что же за день такой поганый! Ему вообще суждено закончится?

— Даже мне Макс успел сильно насолить, а я нечасто вступаю в открытые конфликты...

Я ничего не ответила, просто встала и плеснула нам еще коньяку. Как не противно, но в том, что касается Макса я была согласна с мороем на сто процентов, только вот моя история предполагала обратное, поэтому лучше промолчать. Иначе либо правда вырвется наружу, либо я переиграю. Коньяк представлялся единственным спасением и возможностью увести разговор от Макса. Я так устала, что если не получается завалиться спать, нужно расслабиться другим доступным способом — напиться. Не лучшее времяпровождение в компании опасного незнакомого мороя, но мне было все равно. В любом случае, еще больше испортить сегодняшний день вряд ли возможно.

— Меня зовут Влада, — представилась я. Неудобно общаться с человеком или мороем, если не знаешь, как к нему обращаться. Морой задумчиво посмотрел сначала на меня, потом на бокал коньяка и неторопливо протянул:

— Дамир, — странное и сильное имя. Мне стало немного не по себе, звук его голоса обладал удивительной энергетикой.

— Нет война... — задумчиво пробормотала я себе под нос, но заметив недоуменное выражение лица гостя, осеклась и быстро спросила. — Тебе еще кровь наливать?

— Нет, спасибо, — покачал головой он, а я, пожав плечами, плеснула себе в стакан еще. Было бы предложено. И все же неправильный он какой-то морой. Отказывается от крови!

Глава 3.

Случайные связи.

Эротичный лунный свет запретит сказать тебе "нет"

И опустится плавно на пол все твое белье

Шум деревьев и ветер ночной стон заглушат твой и мой

И биение сердца, пылающего ярким огнем...

Постепенно неудачная ночь превратилась в хорошую и многообещающую. Случайный знакомый при ближайшем рассмотрении был красив и приятен в общении. После третьей стопки коньяка, он перестал меня напрягать, а после четвертой и вовсе начал казаться мужчиной мечты. Я расслабилась и получала удовольствие и от выпивки, и от компании. Приятно выбросить из головы работу и отвлечься, сделав вид, что не было никаких подслушиваний и сумасшедших гонок за непонятной флэшкой. Если отключить воспоминания и немного помечтать, можно представить, что у нас просто затянувшееся изрядно за полночь свидание. Что-что, а помечтать я любила и не видела причин отказать себе в этом удовольствии. Атмосфера располагала.

Похоже, Дамир поверил в сказку, которую я ему рассказала. Это обстоятельство обнадежило и настроило на игривый лад. Я сегодня очень удачно сработала и заслуживаю поощрения. Настроение улучшилось, спать расхотелось и я, окончательно обнаглев, присела на ручку кресла, в котором расположился мой гость. Сначала просто сидела, потом в задумчивости заправила Дамиру за ухо выбившуюся из хвоста прядь тяжелых темных волос. На ощупь они были, словно жесткая, чуть волнистая леска — гораздо более грубые, чем мне показалось на первый взгляд.

После обращения, на меня странно стало действовать спиртное. Оно не пьянило в традиционном понимании этого слова, а просто снимало многие запреты. Вот сейчас, например, мне нравился парень, он меня притягивал, словно магнит, и я не видела причин, по которым не могу изучить его получше. Смуглая щека с четкой линией скулы была совсем близко, и я скользнула по ней сначала губами, ощущая короткую, жесткую щетину, а потом языком, пробуя на вкус. Щетина меня удивила. Дамир, судя по всему, гладко выбрился совсем недавно, но щеки уже потемнели и кололись. Наверное, поэтому мне больше нравятся блондины. Как правило, их кожа после бритья дольше сохраняет гладкость. Или это просто мне такие попадались?

Я вдохнула запах его кожи в самом нежном месте у шеи и прихватила зубами мочку уха, исследовав языком маленькое колечко сережки. Сминая тонкую ткань рубашки, провела рукой по его плечу вниз к кисти. Дамир немного отстранился и настороженно посмотрел на меня, словно собираясь что-то сказать, но я прижала палец к его губам, показывая, что ничего не хочу слушать. Сдаваться — не в моих правилах.

Он придвинулся ко мне неожиданно и провел рукой по щеке со словами:

— Ты знаешь, мне не нравятся дети... но с другой стороны, ты же ведь уже не ребенок... — в вишневых глазах вспыхнуло и погасло пламя. Слишком быстро, чтобы успеть понять, это смех или страсть.

— Не ребенок, — с грустной усмешкой согласилась я, изучая его бархатные ресницы, такие густые, что похожи на искусственные. — Хочешь, накрашусь? При макияже я выгляжу лет на двадцать. Устроит?

— Меня и так устроит. — Нет, все же смех. Когда он улыбается, в его глазах мерцает расправленное золото, и они кажутся теплыми, карими. — Ты не похожа на подростка,

разве что только с первого взгляда. Слишком уж у тебя взрослый и безжалостный взгляд. Ты притягательная и дерзкая — мне такие нравятся.

— Мне тоже нравятся притягательные и дерзкие, — согласилась я, и пересела к нему на колени. Его кожа в вырезе рубашки была гладкой и горячей. Это сказки, что мы холодные — вовсе нет, температура тела мороя всего на несколько градусов ниже, чем у обычного человека, и то, если мы голодны. Напившись крови, мы можем возвратить себе привычные человеческие 36,6. Дамир сегодня видимо подкрепился хорошо, а я не очень. Его кожа обжигала подушечки пальцев. Я попыталась рассмотреть, висящей у него на груди амулет с оскаленной волчьей мордой, но парень настойчиво убрал мою руку. Улыбнулся, словно извиняясь, и поцеловал. У меня осталось стойкое впечатление, что сделал он это исключительно для того, чтобы я не стала расспрашивать про заинтересовавший меня кулон. Вопросы у меня, и правда, были, но под напором его обжигающих губ, я забыла какие.

Поцелуи бывают разные: нежные, словно севшие на губы бабочки, осторожные, как летний ветер или грубые, обжигающие страстью — они сначала пугают, заставляя отстраниться, а потом подавляют и затягивают. Поцелуй Дамира был колодцем — глубоким и бездонным. Вода на его дне манит, но если кинешься вниз, поверив обманчивому спокойствию водной глади — захлебнешься, утонешь и выбраться назад нет никакой возможности. Не стоит забывать, что нырять в колодец нельзя, как бы сильно не мучила жажда. Нужно черпать влагу понемногу и пить аккуратно маленькими глотками, я об этом забыла и пропала, вылетев из реальности. Потом очень долго не могла прийти в себя. Пока Дамир смеялся, разглядывая мою ошарашенную физиономию. Я залюбовалась его улыбкой — ровные белые зубы и лишь немного выступающие клыки. Этот недостаток есть у всех нас — ему он шел.

Стащив через голову узкую водолазку, я соскользнула вниз по его телу и рванула ремень на брюках. Потерлась щекой о бедро и с наслаждением вдохнула запах страсти. Как же мне нравился этот совершенный мужчина. У Дамира было идеальное сложение — статуя, отлитая из бронзы. Произведение искусства. Я купалась в его аромате, целовала, изучала на ощупь, упиваясь своей властью над телом, а потом он резко рванул меня вверх, и я захлебнулась в поцелуе.

Не помню, когда мы упали на кровать. В это время я уже плохо соображала — сознание растворилось в страсти. Дамир покорял и подавлял. Заставлял срываться на крик и шептать его имя, напрочь забывая свое. Я терялась во времени и пространстве. Впивалась ногтями в его спину и оставляла отпечатки зубов на груди. Он меня не останавливал, только шептал на ухо:

— А ты настоящая хищница, Влада...

Проснулась я от того, что в комнате пахло халдеем. Нет, даже не пахло, воняло халдеем. Запах тянулся откуда-то слева и заставлял нервничать. Халдейская сущность где-то рядом ощущалась остро и резко. Как назло, в пределах досягаемости не оказалось никакого оружия, только тонкая простыня и случайный любовник где-то рядом. Если не смылся, пока я спала.

Внезапная догадка заставила меня подскочить и распахнуть глаза. Дамир был здесь. Он спал, разметавшись по кровати и закинув руку за голову. Черные блестящие пряди упали на лицо, а шелковая простыня прикрывала неприлично мало. Но самое главное — это он пах халдеем, от него исходила волна опасности и силы. "Что за черт! Как же я могла ошибиться? Вчера-то он был мороем!"

Я, стараясь не разбудить странное существо, поднялась и быстро оделась, пытаясь высмотреть поблизости какое-нибудь оружие. Взгляд наткнулся на серебряный кинжал халдея. Рукоять больно обожгла руку, я едва не вскрикнула и не отшвырнула проклятое оружие в сторону, а халдей на моей кровати открыл глаза и с насмешкой спросил:

— Вот уж не думал, что у тебя хобби убивать любовников после совместно проведенной ночи, — сонная улыбка и отпечаток ладони на заросшей щетиной щеке едва не смягчили меня, но запах халдея в комнате моментально отрезвил.

— Да пошел ты, — весьма невежливо отозвалась я, потому что все внутри сжалось от злости. Мне действительно хотелось его убить. Смотреть на Дамира невозможно. Слишком хорошо я помнила поцелуи этих губ, а на его груди остались следы от моих зубов. "Что же за гадство?" Я ненавидела халдеев и никогда бы не подумала, что однажды окажусь в постели с одним из них. Судьба не может быть ко мне так несправедлива. В мире слишком много неподходящих мужчин, я могла бы быть с любым из них. Почему же моим случайным любовником оказался презираемый колдун? — Почему ты не сказал, что халдей? Я весь вечер принимала тебя за мороя!

— Да? — он небрежно откинул с лица волосы, и я поспешила отвернуться. Его тело я помнила тоже слишком хорошо. — А я весь вечер думал, что вытаскиваю из дерьма глупую человеческую девчонку — и что? Не находишь, что мой маскарад несколько честнее, чем твой? Ты выдаешь себя за безобидного подростка, а я за более опасную тварь, нежели та, которой являюсь. Так что мы квиты, просто, мой обман удался чуть лучше, чем твой. Прости, ты, видимо, не очень внимательна.

— Да пошел ты! — признавать его правоту не хотелось. Но и возразить было нечего. Я настолько доверилась своим ощущениям и инстинктам, что не обратила внимания на очевидные вещи. А ведь он, кроме того, что мастерски владел магией; давился, когда пил коньяк с кровью, ни разу во время драки не показал свои клыки — вот это для мороя совсем не характерно. Когда мы злимся или деремся, то не можем скрыть свою сущность. Лицо меняется непроизвольно, вырастают клыки, и приподнимается верхняя губа. Мне понадобилось почти десять лет, чтобы научится держать себя в руках и не выдавать истинную природу. На загорелое до черноты тело мне тоже посмотреть было недосуг, современные технологии быстрого загара сделали бронзовокожего мороя реальностью.

— Ну, что ты злишься? — Дамир был убийственно спокоен и благодушен. Соблазн придушить гостя подушкой становился сильнее с каждой минутой. Это решило бы сразу две проблемы: я избавилась бы от мук совести и необходимости лицезреть его самодовольную физиономию. Жаль только, с халдеем один на один мне ни в жизнь не совладать. Прекрасную возможность прикончить его во сне, я, к сожалению, упустила.

— Ну, узнала бы ты, что я халдей, это бы что-то изменило?

— Конечно! — возмутилась я, красноречиво указывая на смятые простыни. — Спрашиваешь странные вещи!

— Прости, — пожал плечами он. — Я не знал, что спать с халдеями для тебя — табу.

— Я же мороя, — мне казалось, что мои слова объясняют все, но он лишь недоуменно поднял бровь, став еще красивее.

— Да? А я думал, что у мороев нет принципов... — последние слова являлись неприкрытой издевкой. В этом вся халдейская сущность.

— У нас их мало, — ощерилась я. — А не связываться с халдеями — это не принцип, это закон выживания. Вы же нас презираете!

— Так вы же — трупы, — не стал отрицать он.

— Да что ты? — я едва сдерживалась, чтобы не кинуться в драку. — Значит, мы — трупы, и поэтому ты нас презираешь. А спать с трупом — это нормально?

— Это занимательно, — улыбнулся Дамир и растянулся на кровати, демонстрируя загорелое тело и хорошо развитые мышцы груди. — С мороями я до сегодняшнего дня еще не спал.

— Я тебя ненавижу! — бешенство накатило с новой силой. Именно за это презрительно-снисходительное отношение я и не любила представителей колдовской расы. Мерзкие самовлюбленные эгоисты.

— Не можешь, — безразлично отозвался он, переворачиваясь на живот и удобнее устраиваясь на подушке. — Или очень скоро не сможешь, ты же морой, а значит, по определению, уже мертва и лишена каких-либо сильных эмоций, ну, кроме жажды крови, конечно.

— Я предпочитаю, считать, что не умерла, а несколько изменилась. Есть много научных работ, доказывающих такую точку зрения, — на эту тему со мной лучше не спорить. В свое время я изучила массу литературы об изменениях, которые происходят с человеком после обращения, и стала специалистом. Например, температура тела мороя лишь немного ниже человеческой, у нас имеется кровообращение (если есть чему кровообращаться). Для этого процесса нам требует человеческая кровь. Именно она заставляет нормально функционировать наш организм, является катализатором для всех естественных процессов. Но они у нас протекают, пусть не так, как у обычных людей и халдеев, но это еще не делает мороев трупами, как хотят показать спесивые колдуны. Все это я планировала высказать своему гостю, но он и не думал слушать.

— Да мне все равно! — усмехнулся Дамир, заметив мой боевой настрой и, поправив подушку, закрыл глаза.

— Эй! — моему возмущению не было предела. — Ты что, спать, что ли, здесь собираешься? Не смей!

— А что? — гость лениво приоткрыл один глаз и вопросительно уставился на меня.

— А ничего! Быстро поднимайся, — бесцеремонно стащенное одеяло возымело действие. Дамир, не стесняясь собственной наготы, встал с кровати и подошел к окну. Я не смогла не смотреть на его спину — ровный загар, идущая по позвоночнику очень соблазнительная ямка и паук-татуировка, вцепившийся в плечо. Я едва успела отвести взгляд, прежде чем халдей повернулся. Судя по снисходительной усмешке, мелькнувшей в уголках губ, он все заметил, понял и наслаждался ситуацией. Засранец.

— Как тебе удалось меня провести? — как можно спокойнее поинтересовалась я. Сейчас не время впадать в истерики или поддаваться разыгравшемуся либидо.