Добро пожаловать в Цирк

Зал вновь взорвался в аплодисментах. Дрего победно улыбнулся и громогласно объявил:

— Ну что ж, встречайте огненную стихию во всём своем великолепии! Величайшие факиры этого мира, — он поиграл бровями, — и надеюсь не только этого... Цербер и-и-и-и Даллас!!!

Грохнула музыка, свет замелькал и на сцену вышли те самые парни, с которыми я уже повстречалась на улочках циркового городка. Но то, что они творили на арене, не укладывалось в моём мозгу, поскольку я в силу неких своих особенностей, побаивалась огня. А творили они настоящее искусство, не жалея себя и вызывая то ужас, то восторг.

Огненные потоки изрыгались ввысь, приобретая различные очертания. Факиры явно не опасались за свои жизни, ведь исполняемые трюки, были абсолютно бесшабашные, небезопасные, но удивительно яркие, и каждый раз заставляли публику замирать в ожидании или взрываться в аплодисментах.

За ними на манеж вышли светловолосые и голубоглазые братья-близнецы. Это были эквилибристы**, парни поражали своей силой и ловкостью, особенно когда один из них стоял на незакреплённой лестнице, поддерживая брата на трехметровом перше

* * *

. Сильно, ничего не скажешь.

А вот что действительно заставило меня словно пятилетнюю девочку вжиматься в кресло и кричать от восторга — это выступление воздушных гимнастов. Их было несколько человек, целая семья. Но больше всего меня поразил номер двоих, позже Дрего представил их как Тимьяна и Алину Завойских. Ребята такое вытворяли в воздухе, что казалось, будто действительно летают. Я уже молчу про то, что на них не было страховки, а внизу отсутствовала защитная сетка. Тимьян и Алина сначала показывали акробатические номера на канате, вытянутом на высоте пятнадцати метров, а потом переместились на трапеции

* * *

, где к ним присоединились остальные гимнасты. Я всё их выступление сидела прижав к горлу руку, поскольку очень боюсь высоты, а тут грань "фола" при каждом движении, но это действительно вызывало неописуемый восторг и даже гордость за то, что эти ребята из России.

Далее на манеж вышла девушка-каучук. Так обзывается цирковой жанр, где выступают люди без костей. Ну, это я утрирую, конечно, но то впечатление и боль в связках, которую я испытала при виде девушки, убедили меня в том, что она либо умрет после выступления, либо у нее действительно отсутствуют кости. Кроме того, каучук выступала со змеями. Они изгибались по её телу, как бы отождествляя её с себе подобными. Удивительно, но змеи полностью подчинялись гибкой девушке, словно дрессированные собачки. А когда две чёрные кобры обвили её в любовных объятьях, тут даже я прикрыла глаза рукой. К счастью, обошлось.

Как-то сразу, когда ещё Дрего не произнес её имени, на подсознательном уровне, поняла, что эта циркачка и есть моя соседка. Высокая, стройная, с копной чёрных волнистых волос до поясницы, она выглядела настоящей нимфой в облегающем цирковом костюме, напоминающем чешую её подопечных. Острое гордое лицо с приятной мягкой улыбкой и удивительными зелёными глазами, казалось загадочным и задорным. На вид она была на пару лет постарше меня, может двадцать пять — двадцать шесть. Дрего представил её как — Кристину Сваровски. Что ж, позже познакомимся, Кристина.

Далее я ещё много раз испытывала трепет, восторг и ещё много несвойственных мне эмоций, наблюдая за акробатами, эквилибристами и другими циркачами, но больше всего поразили три вещи уже после перерыва на антракт.

Первая — это встреча с тем самым загорелым красавцем в шрамах, которого я имела неосторожность пихнуть плечом. Сегодня на нем был цирковой костюм, сшитый из коричневой кожи, а облегающий жилет оторочен лисьим мехом. К сожалению, Илья Злославский — так его представил Дрего, оказался дрессировщиком хищных животных, и видимо приметив меня в первом ряду, решил припомнить мой неаккуратный поступок.

Благо манеж был отделен от зрителей нейлоновой сеткой, а иначе я бы уже припустилась наутёк. Когда на манеж ленивой походкой начали выплывать тигры, львы и пантеры, я так сильно вжалась в пластиковое кресло, что казалось, оно вот-вот лопнет. Илья, тем временем, заставлял огромных хищников выполнять сложные трюки, словно это были слепые котята, которые готовы даже в воду прыгнуть, если хозяин об этом попросит. Удивительным была и манера исполнения номера, шутливая, игривая, но это не обманывало меня. Я знала, какие на самом деле эти животные опасные. Но самым жутким моментом в моей жизни стало то, когда чёрная пантера, после одобрительного поглаживания по холке Ильей, развернулась на своем пьедестале и ловко перепрыгнула защитную сетку, оказавшись прямо около зрителей. Народ позади меня в ужасе охнул и замолчал, но я, казалось, слышала биение сердца каждого из них. Пантера в это время присела и внимательным взглядом обвела зал, а затем двинулась, как раз в ту сторону, где сидела я. Злославский с улыбкой наблюдал за происходящим, не спешно двинувшись в нашу сторону. Он приподнял сетку, и оказался рядом с пантерой.

— Тебе понравился кто-то из зрителей, Тома′с? — спросил он у зверя, и тот, вроде даже кивнув, не спеша направился ко мне.

Зрители расслабились, поняв что ситуация под контролем. Даже некоторые смельчаки протягивали руки в надежде дотронуться до пантеры, но я вот была далека от этого. Тома′с лениво преодолел несколько ступенек, и сел рядом со мной. Пару раз шумно понюхал мои руки и вперил свои умные зелёные глаза в моё бледное, перепуганное лицо.

— У... уберите животное... — пропищала я и, повинуясь инстинкту, закрыла глаза ладошками, приготовившись умирать, когда пантера лизнула меня в щёку. Я завибрировала на месте, посчитав, что меня уже на вкус пробуют, когда услышала вокруг редкие смешки. Медленно убрав руки, увидела перед собой довольное лицо дрессировщика, одарившего меня особым взглядом.

— Примите мои извинения, вы видимо очень понравились Тома′су, — проговорил он и обратился к пантере, насмешливым и притворно-строгим голосом: — Том, будь добр, у нас представление, вообще-то.

Зрители захихикали, а пантера встала, ещё раз меня обнюхала и послушно поспешила на манеж. Злославский же, воспользовавшись заминкой, незаметно мне подмигнул.

После этого мне срочно понадобились три вещи: глоток воды, недельный отпуск, и пачка сигарет. Нет ну надо же, какой скотина! Он ведь специально свою котяру на меня натравил!

Я жадно глотала ртом воздух, пытаясь прийти в себя, и практически полностью просмотрела следующий номер.

Второе, что меня поразило, это было выступление иллюзиониста. Того самого, который подарил мне пион. Я поморщилась, припомнив нашу последнюю встречу, когда оттолкнула его предложенную руку и убежала без оглядки. Да, не хорошо получилось.

Он был одет так же, как и тогда — фрак, цилиндр, белые перчатки, и выглядел таким же загадочным. Дрего представил его как: Паскаль — великий иллюзионист. У него были помощники, тоже молчаливые дядечки, которые устанавливали реквизит или вылавливали из толпы добровольцев, желавших поучаствовать номере.

Парень все свои фокусы проделывал молча, но ему ничего и не нужно было говорить, то волшебство, которое он показывал, приводило в восторг. Вещи исчезали, появлялись, преображались, сгорали и вновь появлялись. Зал рукоплескал, он скромно поклонился, но прежде чем уйти, направился ко мне и вновь протянул неизвестно откуда взявшийся пион. Я засмущалась, поблагодарила и поерзала на месте от взглядов зрителей, которые, наверное, тоже обратили внимание повышенный на интерес циркачей к моей персоне.

Третьим, наисильнейшим шоком для меня, стало последнее выступление парочки циркачей — мужа и жены Ральфа и Максим Куно. Ральф был красивым, подтянутым мужчиной, в прочем, как и все циркачи. С удивительными синими глазами и длинными русыми волосами, прихваченными на затылке в хвост. Он умело жонглировал и вытворял такие сложные трюки на манеже, что зал местами аплодировал стоя. Его жена Максим, ассистировала ему и казалась незаметной на фоне такого яркого мужа. Миниатюрная худенькая блондинка с карими глазами и ничем не приметным лицом, пока не улыбнётся. Её тёплая улыбка словно озаряла лицо и абсолютно его преобразовывала, делая женщину настоящей красоткой. Не роковой, конечно, но всё же очень приятной.

В шок меня вогнал их последний номер, в котором униформисты (запомнила слово) привязали Максим к огромному кругу, а Ральф, запасшись ножами, должен был метать клинки в свою жену. Остроту ножей циркач продемонстрировал зрителям при помощи шёлкового платочка, который едва дотронувшись до лезвия, упал на манеж двумя никчёмными лоскутами. Я уже заранее впилась руками в кресло и зажмуривалась каждый раз, когда очередной клинок, в полной тишине, с грохотом, вонзался в дерево где-то около тела женщины. В руках у Ральфа остался последний нож и услужливый униформист, выскочивший на манеж, повязал циркачу глаза чёрной лентой.

Я приложила ладони к щекам, переживая за бедную женщину, которой приходится испытывать этот ужас день ото дня. Да, ей с мужем ссориться противопоказано, а то ещё прирежет.

Ральф, тем временем, встал в стойку, и из динамиков раздалась барабанная дробь, которая прекратилась так же резко, как и началась. Циркач прицелился, и приготовился было бросать, но его что-то не устроило, и он поменял позу. Казалось, что мужчина переживает не хуже зрителей, а его переживания передались мне. Второе чувство подсказывало мне, что это лишь игра на зрителя, и этот трюк в любом случае отработан до мелочей, но всё равно, было ужасно не по себе.

В это время вновь раздалась барабанная дробь, Ральф присев прицелился и, резко выпрямившись, метнул клинок. Зал охнул. Я не услышала глухого стука о дерево. Переведя взгляд на Максим, в ужасе зажала рот рукой. Клинок угодил ей прямо в лоб! Тёплые карие глаза стали безжизненными, а изо лба заструилась кровь.

В зале была полная тишина. Ральф поспешно содрал повязку, кивнул и направился к жене. Он нажал на что-то, и путы освободили девушку. Но Максим не упала мертвым грузом. Она шагнула и остановилась около мужа. Затем резким движением вытащила кинжал из своего лба, вытерла бутафорскую кровь и они, улыбнувшись, склонились в поклоне. Зал молчал. Но спустя пару секунд разразился овациями, и зрители повскакивали со своих мест. Одна я сидела в шоке. Разве можно показывать подобные трюки?! Они что, рехнулись?! Все ведь действительно поверили, что девушка мертва!

Я пребывала в шоковом состоянии и когда Дрего говорил прощальную речь, и когда все зрители с полнейшим восторгом на лицах, начали стекаться к выходу. Я сидела на месте и когда зал опустел. Очнулась лишь тогда, когда сам конферансье подошел ко мне, и потряс за плечо.

— Вы рехнулись, показывая людям такие фокусы, — проговорила я, всматриваясь в его довольное лицо.

— Они артисты, и делают то, что умеют лучше всего, — ответил он.

— Хотелось бы убедиться, что с ней всё в порядке.

Дрего снисходительно хохотнул.

— Убедитесь. Пойдемте за кулисы, там вас ожидает Григорий Николаевич.

Я поднялась и на негнущихся ногах преодолела пару ступеней, а когда было перебросила ногу чтобы ступить на манеж и напрямую пройти к кулисам, раздался громогласный крик Дрего:

— Куда?!!!

Я замерла на месте, опустив ногу и удивленно глянула на шпрехштал... да не важно.

— Что? — перепугалась я, наблюдая за перекошенным от злости лицом Дрего.

— Никогда, ни при каких обстоятельствах, не ступай на манеж в уличной обуви, поняла?! — прокричал он.

Опять двадцать пять! Именно эти долбанные приметы бесили меня больше всего.

— Поняла, — пожала я плечами, — чего орать-то? Я же не знаю, какие у вас тут законы.

— Это не закон, — отчеканил Дрего и направился в обход арены, продолжив поучительным тоном: — Это цирковая примета, которую артисты чтут намного выше законов.

— Знаю я эти приметы, — фыркнула я, — не более чем суеверия.

— Посмотрел бы я на вас, если бы вы выступали в жанре воздушной гимнастики.

— Но я не выступаю, — отозвалась в тон ему.

— К всеобщему счастью, — не остался в долгу Дрего, отодвинув полу массивного занавеса. — Кстати, вы уже успели нарушить главное из них, из-за которого, несомненно, возникнут проблемы.

— Какую такую примету я нарушила? — удивилась. — Вроде бы я не запёрлась в кедах на арену, — специально выделила я слово 'арена'.

— Манеж, — не заставил он меня ждать реакции.

— Манеж, — гаденько повторила я.

Я не собиралась делать вид, что он мне нравится. Честно говоря, мне глубоко плевать на его отношение. Поэтому в ответ на хамство, я отвечаю хамством.

— Настоящие артисты, никогда не садятся смотреть представление ближе третьего ряда. Это неуважение, — охотно пояснил он.

— Но свободных мест не было! — возмутилась.

Такое правило я слышала впервые. Дрего его сам придумал что ли?

— Кому до этого есть дело?

— Но я ведь пока что не артист? — парировала я.

— Но представят вас именно так, — парировал он.

Я скрипнула зубами.

— Послушайте, шпрахштел... как вас там...

Теперь Дрего скрипнул зубами.

— Я понимаю, что по какой-то неведомой причине, вы сразу же меня невзлюбили. И поверьте, мне на это искренне плевать, мне с вами детей не крестить. Но для того чтобы наше дальнейшее и, надеюсь, плодотворное сотрудничество дало плоды, предлагаю вам смириться с мыслью, что я есть. Договорились?

— Представьте себе, я уже смирился, — с наигранной обреченностью проговорил он и нырнул за кулисы.

Когда мы оказались в просторном помещении, где находилась вся подноготная этого удивительного цирка, Дрего оставил меня и поспешил по своим делам. Я огляделась, всматриваясь в различные цирковые приспособления, канаты, выключатели и прочую утварь. Тут было шумно, всюду сновали туда-сюда товарищи униформисты, таская и убирая реквизит. Кулисы напоминали целую систему необычных лабиринтов. Я решила пройтись и, завернув за угол, обнаружила вольеры с животными. Приглядев знакомую пантеру, подошла ближе, но тот злобно стукнул огромной лапой по металлической решетке и предостерегающе зарычал.

— Тоже мне джентльмен, а чего тогда целоваться лез? — фыркнула, показав Тома′су язык.

Двинувшись дальше, услышала смех и разговоры. Предположив, что, скорее всего, это артисты обсуждают сегодняшнее представление, решила пойти туда, но остановившись, задумалась. И чего я туда припрусь? Пусть лучше директор меня представит, а то ещё подумают, что я навязчивая фанатка. Как мне не нравится эта вся ситуация. Знакомство с циркачами я переживала уже не раз своей жизни, и ничего хорошего мне это не принесло.

Тут услышала голос директора, который был недоволен и кого-то отчитывал. Я повернулась и увидела, что около разгневанного Ветрова стоит парочка циркачей — мужчина и женщина и, опустив головы, выслушивают нравоучения. Артисты были полной противоположностью друг другу, он — кареглазый блондин с небольшим брюшком, она — голубоглазая худенькая брюнетка с прической типа карэ. Оба видимо в чём-то провинились.

— ...из-за вас сорвался номер, — лютовал Григорий Николаевич, — программа длится два часа, а не час сорок! Некоторые зрители приходят только из-за вас! В чём дело?