Увидеть лицо ч.1

— Да, это тоже можно учитывать... Значит, все мы едем в совершенно раз-ные города. И при этом водитель убежден, что выехал из Воронежа, хотя при этом девушка едет из Волгограда...

— А я — из Питера, — буркнул Алексей и мотнул головой в сторону "спеца", — а вон он — из Смоленска!

— Удивительная наблюдательность! — Олег ухмыльнулся, потом, обернув-шись, окликнул Виталия: — Эй, мужик, а ты, собственно, из какого города-то выехал?!

— Из Саратова.

Олег развел руками, словно хотел показать, что снимает с себя всякую от-ветственность за происходящее. Алина не увидела этого жеста, она, вытянув шею, напряженно смотрела на тех двоих, что до сих пор не присоединились к их "собранию". Светловолосый мужчина стоял к ней спиной, но лицо води-теля она видела очень хорошо и так же отчетливо видела на нем страх и рас-терянность. Водитель что-то быстро говорил, тыча указательным пальцем то в приборную доску, то в ветровое стекло, то в сторону двери, то в пол, то просто начинал отчаянно размахивать руками, точно дирижер, пытавшийся обуздать неожиданно взбесившийся оркестр. Его собеседник механически качал головой, ничего не отвечая, и Алина вдруг почувствовала животную, нарастающую панику. Это была не чья-то дурацкая шутка. Они не просто ошиблись автобусом. Не просто заблудились. Все было намного, намного хуже. И деревья...

Господи, при чем тут деревья?!

— Да, — задумчиво произнесла Марина, — но при этом пятеро-то, едут из Волжанска. Пусть и в разные города, но из Волжанска.

— А я, как и вы, еду в Волжанск, — с вызовом отозвалась Ольга, доставая из сумочки пачку сигарет. — Так что я, все-таки, в вашей группе. А вот осталь-ные, действительно, либо ошиблись, либо у них что-то с головой! Билеты еще ничего не доказывают!

— Но ведь мы... — начал было Борис, но Харченко раздраженно отмахну-лась.

— Наплевать! Нас всех объединяет один и тот же город, а от этого уже лег-че — разве нет?! Кто-то по-дурацки пошутил с этим рейсом! Разве вы не слы-шали про такие передачи?! А они все, включая и водителя, наверняка в одной команде! Изображают ужас, а в душе над нами потешаются! У одного из них наверняка камера! И в автобусе тоже где-то спрятана! Ничего, когда мы до-беремся до города, я выясню, что и как, и все эти шутники окажутся за ре-шеткой пожизненно! Я устрою так, что они пожалеют, что их мамаши в свое время не сделали аборт!

Она щелкнула зажигалкой и закурила, выпустив изящную струйку дыма. Рощина неодобрительно поморщилась.

— Обязательно здесь курить?

— А вы предлагаете мне выйти на улицу?! — язвительно спросила та. — Если вам не нравится, почему бы вам не прогуляться самой?!

— Вы могли хотя бы возле двери...

— Я буду курить там, где мне это удобно! — отрезала Ольга и отвернулась. Марина открыла было рот для достойного ответа, но Борис успокаивающе положил ладонь ей на плечо.

— Не стоит, оставьте ее. Еще не хватало, чтобы мы все здесь перегрызлись. И так все на взводе. Надо что-то решать, выбрать направление и ехать, может быть, мы успеем куда-то добраться до темноты.

— Господи, — жалобно сказала Света и зябко обхватила себя руками, — да что ж это такое?! Мне нужно сегодня обязательно попасть в Краснодар! У Людки же сегодня презентация!

— Мадам, очевидно, еще не поняла, что сегодня никто из нас не попадет туда, куда собирался! — ядовито сказал Алексей, и девушка взглянула на него почти с ненавистью, ей совсем не свойственной.

— Заткнитесь, вы уже всех достали!

— Хватит! — Борис, волей-неволей взявший на себя роль миротворца, воз-дел руки к потолку. — Прекратите! Руганью мы ничего не решим!

— Тогда надо побыстрей определиться с направлением, — Алексей стукнул кулаком по спинке кресла. — Думаю, всем будет спокойней, когда эта чертова телега наконец-то куда-нибудь поедет. А потом можете сколько угодно рас-суждать, отчего да почему людей, ехавших в абсолютно разных направлени-ях, занесло в один автобус! Я хочу куда-нибудь приехать! Мне срочно нужно позвонить! Кстати, у кого-нибудь есть телефон?! Я заплачу... по тарифу.

— У меня есть, — безмятежно ответила Кристина. Легкое удивление на ее лице так и не переросло в нечто большее — очевидно, серьезность происхо-дящего еще не дошла до ее сознания. — Но он не работает.

— Мой тоже, — хмуро сказала Алина, но на всякий случай снова вытащила телефон и в очередной раз послушала поскрипывающую тишину. Оператор службы экстренной помощи не отзывался, хотя при этом индикатор качества сигнала показывал уверенный прием. Она пожала плечами и спрятала теле-фон.

— Ну, в этом, как раз, ничего удивительного нет, — ободряюще заметил Бо-рис, проверивший свой телефон намного раньше. — Черт его знает, куда нас занесло!

Олег кивнул головой в сторону Алексея.

— Хоть и не хочется мне это признавать, но наш скандалист в чем-то прав. Нельзя, чтобы автобус застаивался. Нужно ехать. А там по ходу разберемся, чья это шутка и...

— Если это шутка, то с каждой минутой она становится все занятней, — громко сказал Воробьев, незаметно подошедший сзади в сопровождении во-дителя. Олег вздрогнул и схватился за сердце.

— Бля!.. простите, девушки. В следующий раз... тебя как зовут, кстати?

— Виталий, — ответил тот, ероша свои мокрые волосы. Кривцов без церемо-ний протянул ему руку, и светловолосый машинально пожал ее.

— Олег. Будем знакомы. Так вот, Виталий, ты предупреждай в следующий раз, а то я нервный, могу и инфаркт схватить от таких неожиданностей!

— В таком случае, старик, может ты выйдешь, подышишь воздухом, пока я народу очередную новость сообщу, — предложил Виталий без тени улыбки на лице и расстегнул куртку. В вырезе его белой футболки блеснула серебряная цепь с крупными звеньями. — Новость-то неважная.

Ладонь Олега снова с хлопком припечатала куртку на груди, и его лицо сморщилось как-то по диагонали.

— Господи, что еще?!

Виталий чуть отодвинулся в сторону, так что всем стало видно бледное и как-то сразу постаревшее лицо водителя. Если в тот момент, когда он прере-кался с Виталием, ему можно было дать не больше тридцати пяти, то сейчас он выглядел почти под пятьдесят. Даже потускневшие светлые глаза, каза-лось, состарились. Руки безвольно и равнодушно свисали вдоль бедер.

— Вот тут Петр Алексеевич утверждает, что это не его автобус.

— В смысле? — переспросил Борис, потирая переносицу. — Вы угнали его, что ли?

Голова водителя отрицательно мотнулась. Одна рука взлетела и ухвати-лась за спинку кресла и тут же брезгливо отдернулась, точно дотронулась до чего-то мертвого и гниющего.

— Нет, я ничего никогда... Но этот автобус — не мой! Я водил похожий... может, даже, точно такой, но это было давно... У нас на маршрутах сейчас нет таких автобусов. У нас "Икарусы-250"... "Лазы-696", и я на "Икарусе" хожу... но это ведь "Лаз-695-н"! У меня автобус новенький, чистенький, просторный, и двигатель... даже кресла... — он посмотрел на зеленый чехол кресла с нескрываемым отвращением. — У него такой ход!.. и барахло это на ветровом не болтается... я этого не люблю!.. — голос водителя стал почти умоляющим и забрался почти на конец второй октавы. — У меня только на приборке русалка стояла... — он сомкнул ладони, точно пытался охватить ими что-то круглое, — такая русалка в шаре, знаете?! Там вода и в ней блестки... они на ходу все время кружатся вокруг нее... но ее нет, и этот автобус — я не знаю его!

— Русалки... шары!.. Что за бред?! — раздраженно сказал Алексей, похру-стывая суставами пальцев. — Да он же пьяный, вы посмотрите на него! Не удивительно, что он нас завез неизвестно куда! Ты с опохмела или еще не ложился?!..

— Да я вообще не пью! — теперь в голосе водителя зазвучала истерическая злость. — У меня язва!

— Ну да, конечно! Белка у тебя, а не язва!

— Подождите!.. Так, получается, вы рейсом ошиблись?! Ну, автобусом, да? — Марина привстала, глядя на водителя с надеждой, показавшейся вконец помрачневшей Алине совершенно нелепой — ошибиться мог один, два, но не все сразу! — Вы просто не в тот...

— Я вел свой автобус! — рявкнул водитель, тяжело дыша и глядя на пасса-жиров ненавидящим взглядом, взбешенный их тупостью. Его пальцы снова вцепились в спинку кресла и сжались. Раздался негромкий треск рвущейся материи. — Я был в своем автобусе, но теперь, почему-то, я веду этот, и я хочу знать, как это могло выйти?!

— Что значит — был в своем, а оказался в чужом?! — Ольга вскочила, с не-нужной щедростью рассыпая на кресло искры и пепел с недокуренной сига-реты. — Что значит — ты не знаешь?!

Петр Алексеевич вдруг сразу обмяк и опустился на сиденье. Невысокий, плотный, казавшийся крепким и надежным, теперь он весь как-то безжиз-ненно, податливо расплылся, точно из него разом вынули все кости.

— Я же уже говорил... — его голова начала чуть покачиваться из стороны в сторону. — Кажется, я задремал... может быть... но не больше двух секунд... а потом... и дорога...

— Петр Алексеевич пытается сказать, что задремал в одном автобусе, а проснулся в другом, который, к тому же, ехал по незнакомой местности, — пояснил Виталий тоном начинающего психиатра. — Вот, собственно, и все.

Водитель подтверждающе кивнул, и в этом жесте проскользнуло явное облегчение от того, что хотя бы один человек понял, что он хотел сказать.

— Это как же понимать?! — Олег чуть прищурился. — Пока вы спали, кто-то подменил вам автобус, так что ли?!

— Я не знаю! — казалось, водитель вот-вот расплачется.

— Хватит! Хрен с ним, с автобусом! — Алексей снова двинулся вперед, и на этот раз Олег не стал заступать ему дорогу, а сел на свободное кресло и, ут-кнув локоть в ручку, задумчиво подпер ладонью подбородок. — Мне плевать, на каком мы автобусе, все это — бред синюшный! Где мы и куда ехать — вот что важно! Ты мне скажи — когда ты понял, что заблудился?!

— Ну... — Петр Алексеевич пожал плечами. — Не знаю... Час... Может, больше... Я...

— Так какого ты молчал, урод?! — взревел Алексей и вдруг рванулся к во-дителю, в одном гигантском прыжке покрыв разделявшее их расстояние. Но на месте Петра Алексеевича, успевшего только испуганно приоткрыть рот, неожиданно почему-то оказался Виталий, а сам Петр Алексеевич, ойкнув, отлетел за его спину почти в начало салона, хотя не имел ни малейшего на-мерения это делать. Виталий перехватил разъяренного бизнесмена за запя-стье, потом нырнул куда-то вниз, и в следующее мгновение голова Алексея оказалась намертво зажата в сгибе чужого локтя, а сам он нелепо выгнулся с вытянутой назад и вывернутой рукой, хрипя от боли, злости и недостатка воздуха. Его лицо быстро наливалось кровью, глаза изумленно выпучились, словно он увидел на полу что-то очень интересное. Ольга взвизгнула, урони-ла недокуренную сигарету себе на колено, взвизгнула снова, на этот раз бо-лезненно и, смахнув окурок на пол, припечатала его ногой. На ее черных колготках появилась овальная дыра с оплавленными краями, и на коже мгно-венно выступило розовое пятно ожога.

— Отпустите его! — закричала Марина, прижав ладони к щекам и растянув кожу, отчего ее полные губы разъехались в разные стороны. — Перестаньте! Вы же его убьете!

Петр Алексеевич по-крабьи отползал к двери, в то же время пытаясь встать. На губах Алины, не отрывавшей глаз от застывших в проходе сплет-шихся фигур, против ее воли появилась змеиная улыбка. Олег все так же си-дел, задумчиво подпершись, но теперь на его лице был простодушный азарт-ный интерес школьника, наблюдающего за потасовкой одноклассников.

— Неплохо, — спокойно заметил Жора. — А лучше сразу в окно.

— Пусти! — просипел Алексей, чье лицо уже приобрело устрашающе багро-вый цвет. — Пусти, козел!

— Я тебя отпущу, если ты сядешь на свое место и будешь сидеть очень ти-хо и не психовать, — размеренно сказал Виталий и, слегка оскалившись, уста-вился Алексею в затылок. Цепочка выскользнула из-за выреза его футболки и мерно раскачивалась в воздухе. — Сделаешь? Или тебя держать, пока ты не сдохнешь?!

— Прекратите вы, в самом деле! — потребовал Борис с осторожным возму-щением. — Этого нам еще не хватало!

Виталий взглянул на него с неожиданной скукой и слегка поддернул руку Алексея вверх. Тот попытался взвыть, но из-за сдавленной шеи у него вы-рвался только писк. Виталий чуть ослабил хватку, и Алексей, жадно глотая воздух, прохрипел:

— Сделаю! Пусти, сука!..

— Чудно, — сказал Виталий и резким движением оттолкнул Алексея, так что тот ударился о спинку ближайшего кресла. Одернув задравшийся пиджак, тот плюхнулся на сиденье, нежно растирая помятую шею, кашляя и бормоча, что он еще со всем разберется. Петр Алексеевич наконец-то поднялся и те-перь пятился к своему месту, втянув голову в плечи.

— Умеете вы общаться с людьми! — раздраженно заметила Алина, вставая и закидывая на плечо ремешок сумочки. Раздражена она была, впрочем, не столько учиненной Виталием экзекуцией, сколько тем, что это отчего-то дос-тавило ей несказанное удовольствие. — Следуете правилу: "Если здесь нет главных, то почему бы не я"?!

— Не самое плохое правило, — заметил Виталий менторским тоном. — И на всякий случай предупреждаю остальных: водителя не трогать! Понимаю, всем хочется его вздернуть за то, что сразу нам ничего не сказал, у меня и самого руки чешутся, но сейчас это роскошь. Потом — пожалуйста. Но в дан-ный момент водитель должен быть жив и желательно без тяжких телесных повреждений, ему автобус вести и, возможно — будем реалистами — долго.

— Ты же сам только что водителем автобус колотил, реалист! — сказал Олег, не меняя своей задумчивой позы. Виталий пожал плечами.

— Был не прав, вспылил.

Он прислонился к креслу, хмуро глядя, как Алина мимо него пробирается в начало салона. Подойдя к водителю, она протянула руку, и Петр Алексее-вич шарахнулся от нее так, будто девушка замахнулась на него ножом. Али-на недоуменно взглянула на свою раскрытую ладонь, машинально спрятала ее за спину, потом осторожно спросила:

— Петр Алексеевич, скажите... вы нас помните?

— Я... не знаю, — плечи водителя чуть поддернулись вверх. — Может быть... Да нет, наверное нет... Я редко обращаю внимание...

— Но может быть вам кто-то бросился в глаза... может быть, вы заметили кого-нибудь! — взволнованно произнесла Марина, сообразив, куда клонит Алина. — Не могли же вы вообще ни на кого из нас не посмотреть!

— Может и посмотрел, — Петр Алексеевич опустился на свое место, погля-дывая на стоявшую перед ним Алину с опаской. — Не помню. И почему вы думаете, что тогда в автобусе были именно вы?! Ведь автобус-то был дру-гой!.. Отстаньте от меня, вот что! Можете говорить, куда ехать, а так — от-станьте! Я ничего не знаю!

— А вы точно водитель? — Олег встал и потянулся. — Что-то очень уж бес-помощны вы для водителя.

Петр Алексеевич ничего не ответил, только поджал губы дужкой, с пре-увеличенным вниманием разглядывая кровоподтек под ногтем указательного пальца. Дождь ожесточенно барабанил по крыше автобуса, и в наступившей тишине стук капель казался особенно громким. Несмотря на то, что день еще и не помышлял сменяться вечером, сеявшийся сквозь стекла свет стал совсем тусклым, безжизненным, и притихшие пассажиры превратились в тени, за-думчивые и расстроенные. Только тощий паренек заткнул уши наушниками и отключился от окружающего мира, да девушка с красно-черными волосами извлекла пилочку и сосредоточенно обрабатывала свои сверкающие ногти.