Бета-тест Альверон

— Злого мага.

— Только не говори, что ты умудрился спереть ее в долине, — охнул Сим. — Там же лежат... ох!

— Что значит "ох"? Что это за хрень? — не на шутку забеспокоился Саня.

— Обычно маг, умерший в оскверненной территории, подымается "стихийно", — начал объяснять Сим, видя, что я не спешу раскрыть тему. — Остатки его личности и души оказываются заперты в ветхом теле, разрушь его — и маг больше не восстанет. Другое дело, если тот же маг, как правило, некромант, проведя специальные ритуалы, сам, добровольно становится нежитью. Его способности резко возрастают, и он получает возможность запечатать свою душу в специальном сосуде — филактерии. Ее можно использовать как мощный артефакт или, наоборот, спрятать в очень труднодоступном месте. Благодаря чему такого мага практически невозможно уничтожить. Со временем он все равно возродится. Сам сосуд невероятно трудно уничтожить без специальных ритуалов. А также хозяин сосуда всегда знает, где находится филактерия. И при попытке хотя бы разбить ее сработает призыв, и страшно подумать, что хозяин сосуда сделает с осмелившимися на это. Это ведь Архилича, да, Дэн?

— И ты притянул это сюда? — угрожающе зашипел Саня, его взгляд не обещал мне ничего хорошего. — Ты спятил?

— Да я сам охренел, кто ж знал, что Дэрек притянет именно сосуд? Ну получилось так, не бросать же его.

— Да кто такой, твою мать, этот Дэрек?

— Да зомбак тот, что за мной таскался, вернее уже драугр. В общем, все довольно непросто, — взлохматив волосы на голове, я пытался подобрать формулировки помягче. — В долине многие дольмены частично разрушены, и внутрь довольно легко пробраться, если бы не чертова охрана. Я для них хоть и нейтрал, но чужак, и каждая моя попытка пробраться в злачные места заканчивалась моим перерождением. Гасили меня жестко. Испробовав десяток попыток, я стал просто наблюдать, стараясь выгадать окно. Хрен с ним, помру, зато что-нибудь ценное сопру. Но фиг там, охрана постоянна. В итоге я заметил одну интересную особенность. "Безмозглая" нежить может болтаться практически везде. Естественно, меня осенило, и, набрав на кухне мяса, я принялся за эксперимент, выбрав своей целью того же зомбака. Обычно зомби неразумны, ими руководят рефлексы и постоянный голод. Но с началом трансформации, они резко умнеют. В сумме я убил целую неделю в попытках выдрессировать его. Я сам чуть не свихнулся, но кое-какие ассоциации в его гнилых мозгах прописались. Не обошлось, конечно, и без эксцессов, пару раз задроченный мной зомби таки сагрился на меня. Но в итоге мои старания были вознаграждены. Схема была такая — зомбак в развалинах хватал что-то блестящее и тащил мне. Если вещь была ценная, я давал ему мяса, нет — ему снова приходилось шуровать в развалинах. Да этот же молот нам достался таким макаром. И вот он однажды притащил ее. Я даже не сразу понял, что это, зато Таррок взвыл дурным голосом. А уж какие достижения мне упали от системы, даже рассказывать стыдно и страшно.

— Я даже не знаю, восхищаться тобой или взять и хорошенько отпинать, — пораженно посетовал Саня. — А если бы система посчитала это очередным жульничеством? Ты хоть представляешь, придурок, какая жопа просвистела над твоей головой?

— Зато теперь понятно, чем аргументированы твои угрозы в адрес Виглафа, — Сим тоже оказался не в восторге от моей смекалки. — Дэн, и правда, чем ты думал? Такая тварь может наделать страшных вещей. И неужели ты продолжаешь промышлять так?

— Да хрен там, — огрызнулся я. — Он сейчас стал умнее меня.

Поднявшись, я пошел из кабинета вон, и без нравоучений тошно.

* * *

Убравшись из кабинета, я снова приперся на стену. Надо переждать, пока Саня остынет. Сказать, что я был не прав, притащив ее сюда? А с другой стороны тут на каждом шагу встречаются страшные вещи. Я уже не сомневался в том, что система разбросала подобные штучки во фронтире как раз для того, чтобы оценить последствия их использования игроками. А какого черта? Это бета-тест, и, насколько я знаю, задачей бета-тестеров как раз и является поиск всяких лазеек. За все время нахождения в долине я наметил несколько десятков возможных трюков, и часть их удачно использовал. И самое интересное в том, что багом можно воспользоваться однократно, после чего он моментально исправлялся. Из всего этого можно сделать вывод, что в игре нет никаких модераторов или админов, все управляется автоматически. Не могли же они закрепить за каждым наблюдателя? Да даже если бы работали админы или гейм-мастера, баги исчезали бы только через некоторое время. Опять же, я слишком мало знаю о процессах создания игр, возможно, я не прав.

Мне было важно разобраться, как система определяет "явное" и "неявное" использование игроком бага. В данже все было понятно, мне на руки упал явный чит. Таррок — меч более чем с тысячелетней историей, он мог рандомно выдать мне любой боевой навык, с которым встречался его владелец, и, как оказалось, даже больше. И, как итог, я сразу отхватил, но за все наше время нахождения здесь мы то и дело встречаем подобные лазейки. У меня вся грудь в достижениях, за которые любой мастер-вор удавится от зависти. В большинстве случаев мы ищем способ как "ограбить" нежить или обмануть ее, а не решить дело силовым вариантом, и подобный подход системой активно поощряется. Как мне кажется, для этого невозможно выработать какие-то правила. Слишком все сложно как-то. Мой рассудок так и не смог правильно определить, что окружает его — игра или реальный мир.

— Держи.

Сим притянул пирожки. До обеда еще час, но по уже устоявшейся традиции народ предпочитал собираться в столовой за полчаса-час до обеда. У Велиды получалась просто божественная выпечка, и мы весьма ценили это. До обеда от нее не оставалось и следа. Притом Сим и петы имели у Велиды свой блат. Для них хавчик был в любое время. Я не раз замечал, как мелкая гномка верховодит петами, звери слушались ее беспрекословно. Рубрика "принеси — подай" работала постоянно. В тоже время, учитывая мой опыт с их дикими собратьями, я постоянно оставался настороже. Хотя тут я стал изрядным параноиком.

— Слава договорился с демонологом?

— Вечером получим его ответ. Я думаю, он согласится. Сложилось впечатление, что парень весьма амбициозен. У нас, кстати, гости.

— Да я уже почувствовал.

Повернувшись, я наблюдал, как из донжона вышел Слава, держа под ручку казначея "Легионеров". Девушка чему-то улыбалась и то и дело поправляла челку.

— А она-то тут какого?

— Она с Михаилом прибыла, у него к тебе какое-то дело. Он сейчас на кухне.

— Да кто б сомневался. Ты все прибрал? Теневики к нам уже в гости без палева лазили.

— Все норм. Пошли?

— Пусть ко мне подымается и Сашу пусть с собой захватит, пока будем трещать, у него перегорит.

По дороге в кабинет мы вежливо поприветствовали воркующую парочку, направившуюся за ворота прецептории. Сим пошел на кухню, а я поднялся к себе. Интересно, чего от меня хочет Миха? Хотя что гадать, шаги уже слышны, сейчас и узнаем.

— Привет Инквизиции, — по старой памяти поприветствовав меня, Миха вольготно расположился в одном из кресел. Доспех он уже сменил на кольчужный вариант доработанной лорики. Следом за ним явился и Саня, продолжающий зыркать в мою сторону недобрыми глазами.

"Олег знает?" — Саня.

"В тот же день, когда притянул ее, узнал" — Дэн.

— Как жизнь, Миха? Направляешься к новому месту службы?

— Ага. Через пару часов будет сообщение о расформировании альянса, — хмыкнул он. — У Алексы есть еще какое-то дело к Олегу, ждет его в магистрате.

— Значит, ты все-таки решил стать легионером. Почему не к нам?

Улыбка Михаила чуть подувяла.

— Да потому что он дурак, — буркнул Саня. — Мих, и правда, какого хрена? Давай с нами. Ты же и сам понимаешь, что Олег с радостью скинет с себя обязанности главы. Так какого черта?

— Вы не правы, — покачал головой Миха. — Олег для вас будет отличным лидером. Он сильно изменился. Для маленькой группы, промышляющей крупным разбоем, он самое то.

— А ты типа этот уровень перерос? Это тебя Алекса левелапнула?

С лица Михаила исчезла вся веселость. Да, грубо, но, черт возьми, человека, сидящего передо мной, я считал своим другом, и все эти рокировки мне были непонятны. За все время нахождения здесь у нас в группе ни разу не было крупных ссор. Мы не лезли в личное друг друга, просто делали общее дело, и у на вроде все отлично получалось. Так за каким хреном уходить в левый клан?

— Это перспектива, Дэн, и она важна для всех нас. Я знаю, что вы не согласны с политикой легиона и будете и дальше действовать самостоятельно. Проблема в том, что и вы, и они правы...

— Не съезжай с темы, разговор сейчас не о наших делах с легионом, — оборвал его я. — Какого черта ты не прижал Алексу к ногтю?

— Легко судить, да? А что ты, черт возьми, знаешь о ней, Дэн? — зло ответил Миха. — Что ты знаешь о этой женщине? Тебе никогда не приходило в голову, что не у всех "там" была нормальная жизнь? Что, если она смогла начать нормально "жить" только сейчас? А сколько еще подобных ей людей находится здесь? Так какое же ты право имеешь судить людей за желание начать достойную жизнь в этом мире? За их отказ изматывать себя страданиями, играя в игру, в которой даже не известны правила?

— Мне и нахрен не нужно чужое горе, — огрызнулся я. — Может, ты и прав, и ее жизнь была настоящим адом там. Но какое, твою мать, это имеет значение? Одиннадцать тысяч трупов, что, вообще у нее в мозгах не зацепились? Не знают правил игры? А они их искали? Вот тебе правила!

Достав из инвентаря наши хроники я кинул их через стол Михаилу.

— И что я должен тут увидеть?

— Посмотри на тип предмета.

За секунду его злость испарилась и в его глазах появился шок. Вся фишка в том, что с момента разговора в столовой с нашими местными, где Саша принял квест от системы, тип "Личное" в свойствах предмета сменился на "Квестовое". Охренеть, да? Какие выводы можно сделать из этого? Мы сделали свой вывод — мы выбрали правильное решение по поводу развития клана. Некоторое время Михаил молча обдумывал, что это могло обозначать. По сути мы не получили никаких гарантий, что нас не сотрут к чертовой матери по окончанию бета-теста. С другой стороны, это надежда, подкрепленная хоть чем-то.

— Как давно? — спросил он сделав свои выводы.

— Приличное время, — не стал отпираться я.

— И вы ничего не сказали?! Да вы...

— А с чего бы нам выдавать такие сведения? Ты, видимо, не понял, Миха, давай-ка я попробую тебе объяснить. Знаешь, кто стопудово выживет по окончанию бета-теста? Те тысяча монстров, вернее те, кто останется из них в живых. Потому что они так вполне впишутся в этот мир. Это мир Темного Фэнтези, Миха. Куча шизиков, обозленных на весь мир и пичкаемых наркотой дадут фору любому игровому монстру даже под управлением ИИ и станут великолепной целью для охоты. Ты же помнишь, как резко мы приходим в себя после того, как фактически уже отказываемся от желания жить. Это чудное ощущение вязкости во рту, так напоминающее наркоз и резкие приливы веселья и спокойствия. Они-то никак не помешают тем, кто затеял все это. Сколько бы времени там не прошло, мир останется тем же, я чертовски сомневаюсь, что уголовные законы утратили свою силу. А что же в первую очередь сделают те, кто хотел нормально и достойно жить, когда в этот мир придут настоящие игроки?

Что с моими родными? Что стало с моей жизнью? Даже будь мы исчадьями ада, всегда найдутся те, кто потребует ответов, хотя бы тупо из страха, что с ними тоже смогут сыграть подобную шутку. Ты вообще понимаешь масштаб происходящего? За подобное не отделаешься тюремным сроком.

И что же делать? Ведь следуя моей же логике, им гораздо надежней нас всех прикончить, чтобы не осталось никаких следов.

А ответ прост, Мих. Система жестока и логична, и она дает нам шанс выжить. Этот мир превосходит границы любой игры. Поэтому, чтобы не быть уничтоженными, мы должны оставить след после себя, причем такой след, что навеки отпечатается в самой истории этого мира. Отпечатается так, что его будет невозможно стереть, не уничтожив сам мир. Все, что мы видели, это всего лишь одна надпись. По каким-то причинам админы, или кто они там, пока не имеют прямого доступа в этот мир. Не знаю почему, но все указывает на это, поэтому у нас есть шанс.

Теперь ты понимаешь? Практически все сказанное мной — наше общее решение и выводы, принятые в тот вечер, когда появилась темная ветвь.

— Тогда я прав вдвойне, — сказал Михаил.

— Ох не нравится мне этот тон, — нахмурился Саня. — Всех не спасешь, Миха. Подумай еще вот о чем. Сколько раз ты умирал тут?

— К чему ты клонишь?

— Мы с Дэном подыхали здесь более двухсот раз. То ощущение, когда ты становишься ничем и вот-вот обратишься в ничто, утратив все. Те секунды, к которым неприменимо даже слово "ужас". Мгновенье, длящееся секунду, в случае особо паскудной смерти чуть дольше. А представь, что оно продлится хотя бы минуту — черт, даже думать о подобном не желаю, самой личности или разума человека просто не станет. Такого не выдержит никто. Я не хочу исчезать, Михаил, и не хочу чтобы исчезли вы — наш феникс. И если передо мной будет выбор, между вами и глупцами, что хотят нормально жить, я сделаю правильный выбор. Это к тому, Михаил, что мы готовы пойти на все ради этой цели. И никто не помешает нам, ни местные, ни другие игроки. Вплоть до того, что Темный Феникс присоединится к кучке шизиков, озлобленных на весь мир и сидящих на наркоте.

Успей сделать свой выбор, нам почему-то кажется, что у нас осталось не так много времени.

— Вот, значит, зачем вы убиваете друг друга. Готовитесь оставить свой след? А что же остальные?

— Все имеют свою цену, Михаил, — хмыкнул я. — Учитывая, что нас ждет дальше, не знаю, сможем ли мы соответствовать понятию "человек".

— Героями, значит, хотите стать, спасти свою новую семью, пожертвовав собой. Прошлое ничему не учит?

— Знаешь, что я понял здесь, Миха? Что "жить" и "существовать" есть разные вещи. Человек — это звучит гордо, своим разумом он можем объять весь мир, царь природы и венец эволюции. А по сути "жить" процентов двадцать, "существовать" все остальные. Понимание разницы между мечтами и реальностью приходит слишком быстро, и из-за этого рождается универсальная химера, имя которой — ложь. Она везде, и прикол в том, что большую часть жизни мы лжем сами себе. Она наш лучший друг и незаменимый помощник.

Посмотри на меня. Перед тобой отброс, даже здесь я уже убил женщину и ребенка. Ты знаешь, что происходит с человеком, когда он "ломается"? Это даже хуже чем "существовать", Михаил, это медленная казнь своим собственным рассудком.

И в тоже время назвать меня отбросом сейчас нельзя. А фокус в том, что сбрось с меня шелуху в виде статов и прочего и даже хорошенько меня покромсай, я все равно буду тянуться к горлу того, кто стал на пути к моей цели. И именно сейчас я могу сказать, что человек — звучит гордо. Потому что сейчас химера перестала быть универсальной. От сломанного инструмента можно избавиться.