Я знаю - ты врёшь!

Однако ж...

— Как же долго, когда я тебе сказала, что мне жить негде всего час назад?

Глеб набрал в легкие воздух, но очевидно не нашел что сказать, и просто молча таращился мне в глаза, гипнотизируя.

— Глупо отказываться, — наконец молвил он, видимо в качестве последнего аргумента. Не очень убедительного... Но я неожиданно сдалась. Действительно, что я теряю-то? Ну, не уживемся мы и что? Тогда уж и поеду к тете Вере или другое жилье попробую найти.

— Ладно уж, согласна, — буркнула я.

— Вот и отлично. Я завтра комнату подготовлю, а в воскресенье можешь въезжать.

* * *

— Ну как? — с тревогой в голосе поинтересовался Глеб.

Планировка его двухкомнатной квартиры мало чем отличалась от той, в которой я жила до этого. Ну, может комнаты здесь были чуть больше, а кухня так и вовсе поражала своими параметрами. Плюс имелась огромная лоджия с выходом в кухню и спальню Глеба. А так, тот же коридорчик упирающийся в санузел и две дверки направо и налево от него. Все чистенько прибрано, вещи на своих местах... И почему-то это раздражало, хотя я сама вроде как рьяный поборник чистоты и порядка.

— Отлично, — кивнула я, со смешанным чувством разглядывая свою новую жилплощадь — светло-коричневые обои с более темным тиснением в виде вихляющих завитушек, двухстворчатый шкаф цвета темного дерева, кровать в тон и даже новенький компьютерный стол у окна. — Спасибо, — я оглянулась на застывшего у меня за спиной парня. У него был такой уставший невыспавшийся вид, словно он этот самый компьютерный стол сам и собирал, причем ночью... Сама не знаю отчего, мне сделалось жутко неудобно.

— Тогда располагайся, — Глеб пропихнул в комнату одну из моих сумок. — Сейчас остальное принесу из машины, — и быстренько удалился.

Да, он еще и помог перевезти все мое барахло, которого неожиданно оказалось достаточно много. Такая забота беспокоила меня — судя по всему, Глебу очень хотелось иметь соседку. И ведь мы еще не обговорили размер платы за проживание...

Через пару минут Глеб вернулся с моим доисторическим ПК, осторожно сгрузил его на стол и вопросительно уставился на меня.

— Я тебя точно не потесню? — вместо других, более насущных, вопросов вырвался именно этот.

— Ну... если не будешь по три с половиной часа занимать ванну, то вряд ли... Устраивайся.

Я кивнула и подтащила сумку ближе к шкафу. Сейчас быстренько распихаю вещи по полочкам, а потом неплохо бы перекусить.

Пока старательно развешивала кофточки и блузочки, Глеб притащил последнюю коробку с моим барахлом, пристроил ее в углу и, немного помявшись, взялся устанавливать комп.

— Интернет по WiFi, — сообщил он через несколько минут тягостного молчания.

— Угу, — вот как при нем белье из сумки вынимать-раскладывать? Какой бы он ни был голубой, да хоть — синий!, а все равно парень. Ой, чую — трудно мне здесь будет.

— Я суши заказал... Надеюсь, ты их ешь?

— Ем, — созналась я. — Я их даже люблю, особенно запеченные.

— Вот и хорошо, — кивнул Глеб, поднимаясь со стула. — Эм... ну, я тогда пойду. И ты тоже иди... то есть... в общем, жду тебя на кухне.

— Хорошо.

Едва за парнем закрылась дверь, я поскорее вынула оставшиеся вещи из сумок, кое-как распихала их по полкам — потом как следует разложу, и натянув домашний костюм, состоящий из брюк и кофты с веселеньким рисунком, направилась изучать кухню — все таки это важный стратегический объект в доме.

Глеб меня терпеливо ждал. Посреди стола бутылка, явно с чем-то алкогольным, суши аккуратненько разложены на квадратных черно-белых тарелках, бокальчики опять же... палочки...

— Я палочками не умею, — сходу предупредила я.

— Ничего, сейчас выпьешь, расслабишься и научишься, — подозрительно мягким голосом заверил меня Глеб. Ого, судя по загадочной улыбке, поселившейся на его смазливой мордашке, он уже и выпил и расслабился. Может он и вообще алкоголик, не зря же тогда кофе с коньяком просил у меня...

— Я не очень жалую спиртосодержащие напитки, — попробовала отнекаться. Еще мне спиться с ним не хватало. Завтра на работу тем более... Черт! В понедельник же пары в группе Влада... чтоб его понос пробрал... пожизненный! Вряд ли он мне что-то сделает в универе, но неуверена, что смогу спокойно реагировать на близкое его присутствие. Какая же он все таки мразь!

— Эй, ну не хмурься. Мы по чуть-чуть, ради образовательного процесса, — Глеб подхватил палочки и ловко пощелкал ими в воздухе. — К тому же мы просто обязаны обмыть твое новоселье, — он вновь улыбнулся, на этот раз обаятельно и, загипнотизированная, я опустилась на соседний стул. Господи, могла ли предположить Ксюша знакомя меня в пятницу с парнем нетрадиционной ориентации, что уже в воскресенье я буду жить с ним под одной крышей? Думаю, вряд ли.

— Ну, если только по чуть-чуть, — вздохнула я. Все таки расслабиться мне действительно надо, а то в ожидании завтрашнего дня кошмары полночи сниться будут.

Глеб с готовностью схватился за бутылку, которая, между прочим, оказалась уже на треть пустой, и наполнил бокалы темно-янтарной жидкостью.

— За знакомство тогда? — я притянула бокал ближе к себе, сморщившись от запаха спирта и специй. — Что это?

— Ром.

"Фу, гадость какая," — но отказываться не стала.

Мы выпили по бокальчику. Закусили. Глеб орудовал палочками, мне пришлось есть руками (попросить вилку я как-то не догадалась), что меня совершенно не смущало — должно быть с непривычки к алкоголю ром быстро ударил в голову. И мне б, наверное, хватило... но Глебушка — зараза заботливая, бокальчики вновь наполнил. Выпили за новоселье. Глазки у меня стали в кучку собираться, я потянулась за закуской. И тут соседушка мой новообретенный вспомнил, что обещался меня образовательному процессу подвергнуть. Он на зависть легко поднялся со стула, вскрыл упаковочку с палочками и попытался пристроить их в мои внезапко окривевшие пальчики. Пальчики не слушались, палочки вываливались, Глебушка упорно вставлял их обратно. Минут десять безрезультатно пыхтел.

— Эк, тебя развезло, — вздохнул он наконец, отступая.

— С непривычки, — буркнула я. Из аришкиных уст это конечно звучало более органично, но мне все же захотелось ответить ее любимой фразой: — Я ведь за здоровый образ жизни: не пью, не курю, с бабами не трахаюсь...

— Я тоже, — просто согласился Глеб и я вдруг отчетливо поняла с кем вообще-то разговариваю. Это осознание неприятно кольнуло грудь... оказывается Глеб мне все таки чертовски симпатичен.

— Ты же пьёшь, — скорее из-за расстроенных чувств, нежели из вредности возразила я.

— Зато не курю, — ничуть не смутился парень и, сунув мне в руки вилку, уселся на свое место. — Ешь давай. У меня в планах еще кино посмотреть... И да... пить тебе больше не стоит, — заявило это чудо с таким видом, словно это я была инициатором распития алкоголя, а не он. Меня это так возмутило, что я даже не нашлась, что ответить. Поэтому молча подхватила вилку и вплотную занялась суши.

Я ела, а выпитый алкоголь продолжал всасываться в кровь — по телу разливалось тепло, голова немного кружилась, Глеб становился все симпатичнее... Особенно сильно он начал мне нравиться, когда предложил:

— Может чайку тогда попьем? — и выставил на стол тортик "Шоколадное небо" — один из моих любимых, между прочим. Господи, если бы он не был педиком, то есть этим... гомосексуальным, я бы решила, что он тщательно продумал план моего соблазнения.

Я с энтузиазмом кивнула, хотя чувствовала себя абсолютно сытой, и Глеб отправился ставить чайник, после чего покромсал тортик на внушительных размеров кусочки — похоже сегодня я умру от обжорства.

Не умерла. Но реально хотелось — чувство было, что я вот-вот лопну. А все этот виноват.

Я с ненавистью посмотрела на парня, с аппетитом доедающего второй кусок торта, но почувствовав, что меня мутит, тут же отвернулась. Блин, помню в детстве на новый год, когда стол ломился от всякой вкуснятины, я могла есть без перерыва несколько часов и плохо мне после этого не было. А вот теперь... Наверное, это старость.

От горестных мыслей меня отвлек вдруг оживший телефон. Судя по стандартной мелодии, звонила точно не Аринка и не бабушка. Тем лучше — докладывать где я и что со мной мне сейчас не хотелось. О своем новом месте проживания я собиралась сообщить им как-нибудь потом... когда совсем протрезвею и мои пальцы будут слушаться меня беспрекословно.

— Да? Слушаю, — проговорила я в трубку, с досадой отметив, что меня еще и язык не слушается как надо. Ну, Глеб...

Некоторое время в трубке царила ошарашенная тишина, потом знакомый голос неуверенно поинтересовался:

— Авелина?

— Авелин, вообще-то, — сердито поправила я — надоели все коверкать мое имя.

— Ты пьешь?

— Уже нет, — честно ответила я, бросив взгляд на свою пустую чашку.

— Что-то случилось? — допытывался голос.

— О, да. Я объелась и меня тошнит, — в порыве не свойственной мне откровенности призналась я, но поймав на себе растерянный взгляд Глеба тут же смутилась и прикусила нижнюю губу, чтобы не сболтнуть еще какую-нибудь ерунду.

— Может приехать...

— Не-не-не, — замахала я свободной рукой, вляпавшись при этом в остатки торта. — У меня все замечательно, — заверила я, с недоумением глядя на мокрую тряпку, которую мне зачем-то протягивал Глебушка, и облизала липкие пальцы.

— Тогда утром за тобой заеду, чтобы на работу отвезти, — настаивал Корольков. Ой, он же еще не знает, что я переехала!

— Тим, — отчего-то перешла я на шепот, — я переехала.

— Кого? — мрачно поинтересовался приятель. Я явственно представила его ошарашенную физиономию и довольно глупо хихикнула.

— Не кого, а куда, — постаралась изобразить серьезность, обнаружив, что соседушка отчего-то хмурится и недовольно зыркает на мой телефончик.

— И куда?

— Не скажу, — ответила я. Мне отчего-то показалось, что если я сейчас проболтаюсь, Влад необъяснимым образом подслушает и подкараулит меня уже под дверью этой квартиры, а мне этого совсем не хотелось. — На работе встретимся. Тогда и расскажу.

— Ладно, — помедлив, согласился Тимофей. — У тебя точно все в порядке?

— Да, точно, точно.

Я сбросила вызов и посмотрела на Глеба. Что-то очень радостным он не выглядел.

— Ну, что? — вздохнула я, почувствовав внезапную усталость.

— Ничего, — мотнул головой сосед, как мне показалось, обиженно. — Пошли кино смотреть.

— А может баиньки уже?

— Рано еще.

— Мне рано вставать.

Глеб пожал плечами и, подхватив меня под руку, потащил в свою комнату. Я не сопротивлялась — ну, включит какую-нибудь муть, а я подремлю.

Обстановка Глебовой комнаты не многим отличалась от моей — те же шкаф, кровать боком к стене, столик компьютерный — гораздо меньше моего, между прочим. Кругом чистота и порядок... Единственное отличие — это дверь на балкон и огромный телевизор прикрученный к стене напротив кровати. Собственно на кровати мне и было предложено устраиваться.

— Садись, — парень недвусмысленно кивнул на свое широкое двуспальное ложе, застеленное мягким покрывалом глубокого синего цвета.

Села. Глебка, заботливый такой, удобно подсунул под спину подушечку. "Точно усну", — решила я... но фильм неожиданно увлек. Только вот эти взгляды, нет-нет да и бросаемые на меня Глебом ужасно напрягали.

— Ну что еще? — совершенно обнаглев, поинтересовалась я.

Глеб сделал глубокий вдох.

— Давай договоримся, что парней ты сюда водить не будешь.

Я удивленно приподняла брови.

— И этого своего Тима тоже, — добавил парень.

— Почему? — удивилась я. — Вообще, Тим симпатичный. Он правда по девушкам больше, но думаю тебе бы он точно понравился.

— Мне одного симпатичного Тима хватает, — сообщил Глеб и тут же чертыхнулся, вскакивая с кровати и шумно сопя носом. Наверно вспомнил, что его Тима как бы Ксюша уже заняла. Блин, мне даже жаль его стало.

— Хорошо-хорошо, — попыталась я успокоить парня. — Никого приводить не буду. Я и не собиралась.

— Ладно... Чипсы хочешь?

— Нет! Вообще меня тошнит, если честно.

— Тазик?

Я помотала головой.

— Не надо. Я адекватна и если что успею добежать куда надо... надеюсь.

Глеб кивнул. Устроился на своем прежнем месте и мы продолжили просмотр фильма.

Фильм закончился в начале 12 и, пожелав Глебу "спокойной ночи" и получив в ответ пожелание приятных снов, я поползла к себе в комнату.

На минутку мелькнула мысль залезть в шкаф, разложить там все как следует, но... глаза слипались, кроватка манила и я сдалась. Быстренько залезла в свою любимую пижамку с совушками и нырнула под одеяло.

А-аа, хорошо, тепло, мягенько.

Я блаженно поёжилась и еще некоторое время прислушивалась к темноте: у соседей сверху плакал ребенок, где-то справа негромко играла музыка, а за стеной шумела вода — наверно Глебка принимал душ. Но потом все стихло.

Некоторое время я лежала в тишине, наслаждаясь. Но после, вспомнив о традиции, буркнула сакраментальное: "Сплю на новом месте — приснись жених невесте", — и наконец закрыла глаза.

Снился Глеб. В причудливых позах... и не совсем одетый. И не один — с Корольковым. Но этот почему-то был полностью упакован... в вязаный свитер и джинсы, и должно быть от этого Глеб смотрел на меня с такой укоризной. А что я? Если Глебу интересно, что у Королькова под штанами, пусть сам их с него и снимает. А меня уж увольте и вообще... мне вставать пора.

Я вздрогнула от громкой музыки, вдруг раздавшейся возле уха и машинально схватила взбесившийся мобильник, пытаясь нащупать кнопку, способную отключить этот утренний кошмар. Получилось почти сразу, и я с облегчением откинулась обратно на подушки — за окном было темно и очень хотелось еще поваляться в постельке. Но в голову вдруг пришла мысль побыть хорошей соседкой.

Я села. Напрягая всю силу воли, что у меня была, сползла с кровати. Натянула поверх пижамы халат, сетуя, что, несмотря на наступление холодов, отопление так и не включили и когда включат неизвестно, и несмело выглянула за дверь — почему-то после вчерашних, вполне дружеских посиделок сегодня на меня накатила неловкость.

В квартире царила предутренняя тишина, нарушаемая лишь бодрым храпом из Глебовой комнаты — значит, он еще спит. Хорошо.

Первым делом скользнула в ванную комнату, приняла душ, по достоинству оценив полупрозрачную занавеску нежно-голубого цвета, призванную скорее оградить комнату от воды, нежели укрыть принимающего водные процедуры от посторонних взглядов, а уж потом, приободрившись, направилась на кухню. Интересно, что Глеб предпочитает на завтрак? Кашу или омлетик лучше? И когда ему на работу вставать? У него же должна быть работа? М?

Яиц в холодильнике не было. Зато на нижней полке одного из кухонных шкафчиков, куда я залезла испытывая вполне ощутимые угрызения совести — все таки роюсь в чужих вещах, нашлась запечатанная и явно забытая здесь пачка овсяных хлопьев. Ну что ж, каше — быть.

Приготовление овсянки заняло совсем мало времени. К моему сожалению, так как Глеб не появлялся, а я не знала, стоит ли его будить или он встанет сам, когда ему это будет нужно. По идее, о моей подрабатке будильником мы не договаривались, но... Минуты текли, каша остывала и в конце концов я решилась.