Проспавший смерть, опоздавший к рождению

Slice FFA157B70012CE43

Сырые стены глухого подвала жадно впитывали истошные несмолкающие вопли. Запахи горелого мяса, раскалённого металла, свежей крови, вонь человеческих испражнений, всё это заполняло помещение мерзкой тошнотворной смесью.

— Итак, обвиняемый упорствует в ереси, — отец Сикст обвёл взглядом двух инквизиторов, снимающих подсудимого с дыбы. Повернулся к писцу: — Луций, ты всё записал?

— Как всегда!

— Я не сомневался. Прекрасно. Господа священники, у вас нет возражений? — Следующее обращение было направлено к двоим людям в чёрных одеяниях, с большими символами Праведной Церкви на груди и блестящими в свете факелов и раскалённой жаровни тонзурами.

— Никаких, — священники ненадолго отвлеклись от оживлённого обсуждения чего-то громким шёпотом. Отец Сикст гневно стрельнул в их сторону глазами, однако, ничего не сказал.

— Что и требовалось доказать. Значит, передаём еретика мирскому суду. И да будет он наказан по заслугам!

Инквизитор вышел из пыточной, устало вытирая пот со лба, и хотел было направиться в свою келью, отдохнуть после тяжёлого дня — однако был остановлен прямо в коридоре.

— Отец Сикст! К нам поступило сообщение. Вроде, нашли Жреца Хаоса, того, что взорвал корабль.

— Вот как! Интересно, интересно...

— Да. Доложил некий Дер Сандер, он, правда, тень... Простите, не хотел вас задеть!

— Брат Франциск, не надо извиняться, если ты намекаешь на моё происхождение. Для меня прошлое мертво. И мы отвлеклись — давай по делу.

— Хорошо, извините ещё раз... Так вот, этот Дер Сандер — он некромант, кстати — был вынужден доставить старика и спасшуюся с корабля команду на Тау Работорговца. Под угрозой взрыва гранаты на корабле...

— Так понимаю, гранаты не простой, да?

— "Последний привет" имперского десанта.

— Неплохо. Интересно, где он его раздобыл.

— А он его и не добывал — это оказалась обманка. По прибытию, слуга Разрушителя бросил устройство под ноги Сандеру, и оно не сработало. Оказалось, там отсутствовало активное вещество.

— Смотрю, старик любит позабавиться. И почему он такой до сих пор жив, а? Как этот некромант не разнёс его на атомы? Или не зомбировал?

— Его охрана и он сам оказались разоружены. Всё так же под страхом взрыва. Видимо, уж больно не хотелось кое-кому рисковать, терять корабль и неправедно нажитое...

— Интересно. Надо бы его разработать тоже.

— Уже, отец Сикст. Но мы отвлеклись. По словам Сандера — старик снюхался с командой, которая помогла ему держать корабль под контролем, пока летели. Так что — у хаосита теперь есть сообщники.

— Нам больше работы.

— Да. Их пробивают по базам. Если где-то засветятся — попадут к нам сразу.

— Замечательно. Я доволен твоей работой, брат Франциск. В награду, разрешаю тебе взять боевой корабль и лететь туда, разобраться собственноручно. Надеюсь, ты справишься. Бери лучших воинов, и столько братьев, сколько посчитаешь нужным.

— Будет исполнено. Усомнившийся да падёт.

— Воистину.

Slice FFA157D60012CE49

Космодром Новой Александрии представлял собой большую, на много квадратных километров, ровную поверхность, образованную спёкшимся в твёрдую корку песком, отгороженную от песчаных барханов сплошным забором. Который, правда, был довольно формальной преградой — тут и там в глухом пластиковом полотне зияли здоровенные дыры, проделанные ушлыми местными, которые стремились всеми правдами и неправдами дорваться до золотоносной жилы — гостей планеты.

Внутри периметра отдыхало, сверкая металлическими боками, огромное количество всевозможных летательных аппаратов, от небольших шлюпок до довольно серьёзных транспортов, способных совершать долгие межзвёздные перелёты и имевших возможность брать на борт значительные объёмы груза. Среди кораблей муравьями сновали туда-сюда небольшие машинки-тягачи, роботизированные грузовые платформы типа "верблюд", навьюченные тюками пустынные ящеры, технический персонал, купцы, продавцы всевозможных сувениров, женщины лёгкого поведения, члены команд и многие другие.

Конечно же, гостям из космоса при желании ничто не мешало сесть в любом другом месте планеты, но, во-первых, администрация Сахары не приветствовала этого, активно охотясь за стремящимися уйти от необходимости платить торговые пошлины контрабандистами, а во-вторых — в Новой Александрии сосредотачивались основные потоки товаров планеты, что было просто-напросто удобно. Поэтому, буквально каждую минуту кто-то взлетал или заходил на посадку, ревели дюзы, в две стороны безостановочно тянулись вереницы тяжело груженных средств передвижения, забивая единственную ведущую по направлению к городу твёрдую дорогу.

Среди стремящихся просочиться внутрь космодрома оказался и небольшой вездеход с четырьмя пассажирами и какими-то железками в качестве груза, нагло вклинившийся в поток перед самым зданием таможни. Люди в форме молча взяли деньги — которые чуть превышали требуемую для проезда пошлину — и дали добро на въезд.

— Ну и куда нам, Хосе? — спросил старик, сидевший спереди, рядом с водителем-арабом.

— Направо, а потом прямо... Тут недалеко. Я буду командовать, — ответил с заднего сидения всклокоченный и запыхавшийся парень.

— Хорошо. Езжай туда, куда он говорит, понял? И, как говорится, без фокусов, — последнее было обращено к ожесточённо дёргавшему рычаги управления водителю.

— Понял, понял... Но повторяю — вам это с рук не сойдёт...

— Не угрожай. Доиграешься. Не забывай про разрядник, дурачок. Ива, ты тоже не расслабляйся! Ну-ка, взбодрись там. Смотри в оба.

— Смотрю!

— Вот и смотри...

— Так, тут налево! Между вон тем сухогрузом и баками, — тем временем, дал новые вводные Хосе. — И вон она, наша, стоит...

— Где?

— Да вон же!

— Эта лоханка?.. — прыснуло с заднего сидения смешливым девчачьим голосом.

— Почему лоханка! Нормальный корабль. Маленький, конечно, но нам же много и не нужно...

— Н-да-а-а... Что-то сегодня не день, а сплошное разочарование. Не мог получше чего найти? — Сокрушённо покачал головой старик.

— Нормальный корабль! Не нравится, ищите другой... — обиженно буркнул в ответ парень.

— Да расслабься, Хосе, всё нормально. Я ничего не говорю про его качества — он достаточно неплох в своём классе, хоть и устарел, как говно мамонта. Просто — нам нужно лететь далеко, и быстро.

— Так с этим всё в порядке! Хозяин дорабатывал сам, там начинка наполовину не родная! Он даже в гонках когда-то участвовал! Правда, говорит, предпоследним пришёл... Но всё равно — без проблем сможем добраться, куда угодно!

— Точно?

— Абсолютно! И вообще, лучше сами с ним поговорите.

Лязгнув гусеницами, вездеход остановился возле изрядно потрёпанной Победы-4, и пассажиры выбрались наружу — сначала выскочил Хосе, сразу скрывшись в темнеющем шлюзе, затем, со сложенными за головой руками, осторожно ступил на землю водитель, а за ним следом — старик с девочкой.

— Пока стой тут. Отпустим, когда будем улетать. Деньги вот, кладу на сидение, я не обманываю.

Араб промолчал, лишь сплюнул. Больше с ним заговорить никто не пытался — из недр космического корабля появился хозяин замечательной космической посудины, в замасленном комбинезоне и почему-то с натянутой на голову вязаной шерстяной шапочкой.

— Здрасьте. Я Александр.

— Здравствуй, здравствуй...

— Так-так-так... Интересно девки пляшут... — взгляд Александра скользнул по руке Ивы с разрядником, тому, куда она была направлена, и остановился на старике. — Вы тут старший? Что всё это значит?

— Ровным счётом ничего. Этот неуважаемый сначала согласился отвезти нас кое-куда, а потом отказался выполнять обязательства. Так что вот, пришлось стимулировать его... сознательность. Будем улетать, отпустим, и даже денег оставили этому засранцу. Вы удовлетворены, Александр?

— Ну так... Продолжайте. Что от меня хотите, и чем это будет мне, скажем так, грозить.

— Да нам просто надо кое-куда долететь. Даём в десять раз больше стандарта. За срочность и возможные проблемы. Платим половину сейчас, половину после. Если сработаемся, контракт продлим. Нам надо хорошо полетать. И проблем, если боитесь этого, не будет. С нашей стороны, по крайней мере.

— Ну, если всё действительно так, как говорите... С моей-то точно не будет.

— Надеюсь на это. Центурион, вылезай!

Гудя и взвизгивая катушками сервоприводов, лязгая и скрипя несмазанными сочленениями, из вездехода, скинув прикрывавший его до поры промасленный тент, с некоторым трудом выкарабкался робот. Александр присвистнул и протянул поражённо:

— Ябутся слоны... А это-то что такое?

— Это — тяжёлый модуль поддержки пехоты "Центурион". Имперский. Если что, покрошит кого угодно в капусту. Это не пугаю, предупреждаю просто.

— Точно не пугаете?

— Точно. Не собираюсь никого принуждать. Даже более того — можете отказаться, если не хотите нас везти, поищем другой корабль.

— И вы просто предлагаете вас добросить куда-то? Именно предлагаете? И говорите, что заплате?

— Именно.

— Гарантии?

— Моё слово.

— Интересно девки... Тонут. Ладно, допустим, тут всё ясно. Не вижу проблем, отвезу куда надо. Но... есть вопрос. Покуда его не проясню, никуда не отправимся.

— Да?

— Он, — Александр кивнул на Хосе, — принёс на борт израненную девушку, всю в крови. Как это понимать?

— Понимать так, что она — рабыня. Которую в последний момент спасли от хозяина. Который, в свою очередь, избивал её до смерти. Это на что-то влияет? Пусть даже мы сами девку до такого состояния довели — обычно, мало кого волнует здоровье и состояние невольников.

— Ну, может и мало кого... Но кого-то всё же волнует. И я не хотел бы видеть у себя на корабле живодёров и истязателей.

— Подумать только, кто-то в этом сумасшедшем мире ещё не лишился человечности...

— Попрошу без сарказма. И не понимаю, что вас удивляет. Для меня это — норма.

— Ну-ну...

— Да, именно так. Ладно, повторюсь: если всё, как вы говорите, добро пожаловать на борт. Там, правда, сейчас целительница, занимается этой вашей бедняжкой. Но она обещала скоро закончить, и тогда можно взлетать.

— Прекрасно. Я рад, что мы друг друга поняли. Только... У меня последний вопрос.

— И какой же?

Старик указал рукой на шапку Александра. Тот в ответ пожал плечами.

— Ну, система кондиционирования не очень работает... Починить пока не успел. Можем задержаться на денёк-другой, подлатаю.

— Нет-нет, не надо! Сойдёт и так. Центурион, полезай в трюм. Хосе, смени Иву — девочка устала. Водителя пока не пускай. И где там наша горемыка?..

— С ней всё хорошо, — как-раз в этот момент наружу из корабля вышла, опираясь на палочку, пожилая сгорбленная женщина, и оглядела всех яркими, будто горящими внутренним огнём глазами. — Здравствуйте, меня зовут Ханна. Лечу всех в этой богами забытой дыре... Хотя, это бесполезно. Люди здесь как звери, так и стремятся извести друг друга. Но я рада, что хоть одна девочка попала в нормальные руки. Я подлечила её, скоро совсем оклемается. И, уж простите, подслушивала ваш разговор — просто хотела понять, что вы за люди. Думала, если что, пустить в ход его, — похлопала по висящей сбоку кобуре.

— Ханна. Спасибо. Можем как-то отблагодарить тебя?

— Зачем? Мне вон тот мальчик пытался дать денег, но это не тот случай, когда готова их брать.

— Ну... Может, дадим их не вам? Может, пожертвуем в пользу какого-нибудь приюта?

— Да?.. Знаете, а ведь и правда... Я сама отношу деньги в сиротский приют. Если передадите им что-нибудь — буду весьма благодарна.

— Ну вот и прекрасно, — старик улыбнулся, протягивая женщине тугой холщовый мешок, — держите.

И повернулся к остальным:

— Давайте, давайте, чего встали! Заходим, грузимся... Нам бы побыстрее свалить отсюда. Хосе, можешь уже отпустить водителя. Ханна, счастливо оставаться! Надеюсь, ещё увидимся!

— И вам удачной дороги!

Но взлететь сразу не получилось. Вместо победного рёва двигателей, разгонющих корабль до сверхсветовых скоростей и поднимающих его в заоблачные дали, в недрах старенькой Победы-4 что-то погремело, поурчало, потряслось — и затихло.

Slice FFA157D60001F959

— Жуть какая.

— Да уж, местные умеют и любят наказывать. Не хуже, чем у нас, в Южных Штатах.

— Ага. Как думаешь, имеет смысл его что-то спрашивать?

— По-моему, нет. Он говорить не может.

— Может, попробуем? Мне до жути интересно, как он нашего мула взломал.

— Ну давай. Эй, ты! Как у тебя получилось влезть в гарантированно защищённую от внешнего доступа платформу, а?

— Молчит...

— Так а чего ему говорить. Я бы на его месте тоже молчал.

— Давай побьём.

— Мне кажется, ему всё равно уже.

— Тогда — предложим воды.

— Кстати, идея. Вдруг, заинтересуется... Раб! Хочешь воды? Дадим тебе, если объяснишь, как мула взломал!

— Смотри, что-то булькает. Будто говорить пытается.

— Ага. Только, что-то всё равно не слышно ничего. Эй! Не можешь погромче?

— Так подойди ближе.

— К... К этому? А вдруг он меня забрызгает? Нет уж.. Не настолько я любопытный.

— Ага, смотри, вроде оживился. Пытается разборчивей говорить... Только непонятно ничего, всё равно.

— Ага. Ч.. Че.. А! Что! Смотри, вроде кивнул. Угадали. Что с.. С... Что с девушкой! Вот что он говорит!

— Какой-то тупой. Мы же совсем другое спрашивали. Какая девушка? Что за глупости, чем это помогло ему мула взломать?

— Так я думаю, он про ту девку спрашивает, которую тот, другой дикарь забивал.

— А-а-а! И правда. Не случайно же он её выручать полез. Что, свою зазнобу небось спасал, да? Смотри, смотри, глаза загорелись! Наверняка же угадали.

— Ну так чего, давай скажем?

— Ты дурак, что ли? Он нам ничего не говорит, а мы ему всё выкладывай как на духу? Нет уж, я так не играю. Пусть висит, и сдохнет в неведении. Правда ведь? Ты сам виноват, раб. Всё, пошли.

— Ну пойдём. А чего с мулом-то будем делать?

— Так что... Надо перепрошивать. Или вообще лучше блок управления сменить. Какие тут варианты могут быть. Ну и тварь же ты, раб!.. Лишил нас транспорта в этой богом забытой дыре!

С этими словами двое удалились от висящего на кресте распятого невольника. Белое солнце постепенно клонилось к горизонту, но жара не спадала. Несчастного то поглощало мутное и болезненное забытье, то он выныривал из него, безжалостно выдернутый адской болью. Минуты бесконечно тянулись, сменяясь часами, но не было и не должно было быть конца этой пытке...

Казнённому несказанно повезло: избавление всё же пришло. Когда всё вокруг погрузилось во тьму, по дороге, постукивая клюкой, приковыляла старя сгорбленная женщина, ведущая в поводу ослика. Показав неожиданную для своего тщедушного тельца силу, она сняла невольника с креста, перекинула на спину животному, прикрыв от любопытных взглядов какими-то тряпками... И через несколько минут они растворились в темноте, будто никого не было.

Slice FFA1578900120135