Поймать королеву

Выглянув из-за сарая, я принялась подсчитывать вурдалаков. Девять! Я расстроено сплюнула на землю — мне их одним залпом не уничтожить. На Тень никакой надежды — ей придется раскрыть себя, если решится помочь, да и не в состоянии она, вон как по стеночке сползает.

Мне зажали рот и бесцеремонно утащили за сарай. Я вырвалась, при этом хорошенько пнув наглеца в голень, и узрела самодовольно ухмыляющегося Дарисса. Наверное, я ему не достаточно сильно врезала, раз он улыбается, подумала я.

— Четыре тебе, четыре — мне,— прошептал он.

— Одного кому? — одними губами спросила я.

— Разберемся по ситуации.— Я кивнула.

Зажигая на ладони три огненных шара для истребления нежити, я оглянулась на Дара. Тот перекатывал в ладони ядовито-зеленый сгусток, по которому изредка пробегали искры.

Мы выбежали из-за постройки, разбрасываясь заклинаниями. Должно быть, со стороны это выглядело красиво, но это только сначала. Я промазала по всем четырем выбранным мишеням, вымотавшись из-за большой затраты энергии. Пришлось перейти на вырубающее нежить заклинание.

— Добьешь этих, ладно? — Я кивнула на кучу-малу вокруг себя.— А я проверю, как там Тень.

Девушка была до сих пор бледна и таращилась в пространство перед собой шальным взглядом. Я хмыкнула, но ничего не сказала. Поводила перед ее лицом рукой, но Тень никак не отреагировала.

По соломенной крыше что-то зашуршало, проламывая стропила. Передо мной спрыгнул вурдалак. Я не успела ничего сделать, никак среагировать, только тихо вскрикнула, когда он полоснул меня когтями по груди.

И почему все шишки мне? — подумала я, оседая на землю.

— Какого ляда ты вернулся? — хрипло выдохнула я, едва открыв глаза. Над моей головой был потолок, а сама я лежала на кровати. Я украдкой огляделась. Судя по всему, мы у кого-то в доме. Опрятно прибранная комната, на окнах белые занавесочки с вышитыми узорами, на полу — домотканые ковры, яркие, с народными артенцкими узорами. Мебель добротная, дубовая (что и немудрено), печь, судя по неровным "ручейкам" под побелкой, замазанная глиной. На стенах плетенки лука и чеснока. Колоритно, я бы сказала.

— Я пришел уточнить, из чего тебе статую делать,— улыбнулся некромант.

— Брось придуриваться,— раздраженно бросила я.— И дай мне что-нибудь, чем можно прикрыться, а то я какая-то голая тут лежу...

— Тебе чуть грудную клетку не распороли, а ты думаешь о таких нелепостях? — сказал он, накрывая меня одеялом до подбородка. Как покойника, честное слово.

— Ты уже залечил ее, значит, не грех и подумать. Так зачем ты вернулся? — уже спокойнее спросила я, пытаясь сесть повыше. Рука отозвалась жуткой болью.— А что у меня с рукой?

— Укусил он тебя, проходить долго будет,— отмахнулся Дарисс.— Зачем вернулся? Подумал, что бросать тебя одну как-то не по-мужски, да и трусостью попахивает, тебе не кажется?

Лично мне попахивало ватрушками, которые, судя по еще не выветрившемуся запаху, совсем недавно готовили. Но знать о моих несерьезных наблюдениях некроманту было совсем необязательно.

— Кстати, где мы? — спросила я.

— Нас пустили на ночь. Спи. Пойду договорюсь с хозяином об оплате за ночлег,— он похлопал меня по руке и вышел из комнаты. Я поморщилась от боли, но ничего не сказала.

Уже засыпая, я услышала, как Дар о чем-то вдохновенно спорил с Тенью. Кажется, столковались на том, что завтра утром выходим сразу же, как только проснемся. Никаких задержек.

Мне снились какие-то красноглазые монстры. Они скреблись в двери и окна, прыгали по чердаку и протяжно выли. Я с ужасом осознавала, что не могу с ними справиться, потому что у меня пропала магия. Тут приходил Дарисс и укоризненно выговаривал монстрам свои претензии, а мне — поучения по защите от монстров. И сон снова начинался с начала, повторяясь и повторяясь.

Я проснулась, когда уже стемнело. Рука горела огнем, зато грудь больше не саднила. На лбу лежала мокрая тряпка — у меня температура, что ли? Похоже. И знобит немного.

— Проснулась наконец-то,— сказал Дар, зажигая свечу. Комната озарилась мягким светом, по стенам заплясали тени.

— Это ж сколько я спала? Уже полночь,— сказала я, глядя в окно, где уже зажегся Стальной крест — звезда, появляющаяся на небе только после полуночи.

— У тебя воспаление пошло, никак не заживает. Так что даже странно, что ты так рано проснулась. Ты бредила, кричала. Хозяин дома перепугался так, что пришлось ему успокоительного сбора заварить.

— Странно, что он нас не выгнал, а мог бы. Спасибо, если бы ты не помог, неизвестно, чем могла кончиться наша встреча с вурдалаками. Хотя должна признать, что большего безрассудного идиота сложно вообразить. Он, видите ли, вернулся потому, что не хотел меня одну оставлять.

— Ты так говоришь, будто я не смогу себя и тебя защитить. Я же не ученик какой сопливый! Я взрослый, опытный некромант, если ты не заметила,— немного обиженно сказал Дар.

— Ага, опыт так и прет.— Я прислушалась к храпу, доносившемуся со второго этажа.— Так, говоришь, хозяин нас пустил на постой? За просто так?

— Нет, конечно,— усмехнулся мужчина.— Я ему твой браслет отдал, у тебя же их еще много, а у его жены такого никогда не будет.

— Не успели познакомиться, так он уже моими финансами распоряжается,— пожаловалась я потолку.— Расскажи мне что-нибудь? А то мне говорить немного тяжело, я что-то не очень соображаю.

— Что тебе рассказать? — с опаской спросил он. И правильно, что с опаской.

— Об Элиане.

Он ошарашено уставился на меня:

— Откуда ты знаешь, как ее звали?

— Да какая разница? — с досадой поинтересовалась я.— Расскажешь?

— Хорошо, расскажу. Только не спрашивай меня больше об этом.

Мы с Элианой познакомились, когда ей было семьдесят. Ну ты понимаешь, совершеннолетие. Она была очень серьезная не по годам, я даже сначала не верил, что ей нет семидесяти.

Время шло, но она никак не менялась, не взрослела. Так мы жили, пока ей не стукнуло семьдесят три. В свой день рождения она себя так странно вела. Была взбалмошной, как ребенок.

Получилось, что после совершеннолетия у нее наоборот началось детство. Не совсем, конечно, детство. И однажды ей стукнула в голову идея справить годовщину наших отношений на диком пляже в Сории.

Там она и познакомилась с этим паршивым менестрелем. Он был еще совсем мальчишкой, не знаю, что она в нем нашла. Хоть Элиана и клялась, что просто дружит с ним...

Он вбил в нее идею стать дуэтом и ездить по всей стране с выступлениями. Она подхватила — и понеслось.

Сначала они долго сидели за составлением репертуара, планами поездок и тому подобной чепухи. Потом я получил постоянную работу, перестал бывать дома неделями. По приездам начинались сплошные скандалы, обвинения, что я ее больше не люблю, что так нельзя и надо что-то решать. Либо она, либо работа. И как-то раз я вернулся из долгой поездки и застал их в одной постели,— отстраненно закончил некромант.

Дальше можно и не рассказывать, я прекрасно все помнила.

— И ты их убил,— равнодушно сказала я.

— Проклял,— поморщился он.— Они умерли очень быстро, даже не сообразив, что произошло. Я до сих пор жалею, что тогда так сорвался.

Я молчала, не зная, что сказать. Говорить слова сожаления я никогда не умела и не любила. Людям это не надо, не оценят. Да и что тут можно сказать? "О, мне так жаль, прости"? Вряд ли.

— Ты уснула? — тихонько спросил Дарисс, не дождавшись от меня ответной реакции.

— Нет, рука болит, я не смогу уснуть,— призналась я.— А ты чего не спишь? Сидишь тут при мне.

— Не спится что-то, да и ты не давала — говоришь во сне и говоришь.

— Так, глядишь, и разболтаю все свои секретики.— Я натянула одеяло повыше, закрывая повязку. Отвар пропитал ткань, расплывшись желтым пятном.— Оставь мне свой адрес, если что, я тебя найду.

— Я не вернусь в Мортан, да и вообще в Ксавии не собираюсь оставаться. Поеду в Гатту.

— Тебя и правда ищет правосудие?

— Никто меня не ищет,— не очень честно и уверенно сказал Дарисс.— Пока что, по крайней мере.

— За убийство Элианы и менестреля? Сколько прошло времени уже?

— Четыре года всего, а такое чувство, что лет десять.— Он провел ладонью по лицо, словно стирая воспоминания.

— Прости, я думала, что это было давно,— смешалась я.

— Ничего,— глухо отозвался он.— Спи, завтра нам рано выходить.

Я послушно закрыла глаза и глубоко вздохнула.

Надо же, всего каких-то четыре года прошло, кто бы мог подумать. Он так рассказывает, будто и вправду прошло лет десять.

Зато я узнала, что все эльфы взрослеют по-разному. Я, например, вырасту. Не сказать, чтобы это радовало — я любила себя такой, какая есть. Но для управления государством будет в самый раз. Совет Министров хотя бы перестанет ворчать, что у всех правители как правители, а у них — подросток.

Глава 3.

В Моровой дубраве сегодня было тихо и спокойно. Мы шли по тропке, ведущей на главную дорогу. Точнее шли они, я же ковыляла, позорно охая. Понести мою сумку кое-кто не догадался и теперь с завидным упорством игнорировал мои злобные вздохи.

Ковыляла я больше для поддержания образа больной, но спутники верили мне и без этой демонстрации, только глядя на мое бледное лицо. На самом деле, у меня болела лишь рука, а грудь была стянута повязкой так, что трудно было дышать. Но повязка была необходима, потому что края ран так и норовили разойтись.

Тень с Даром с утра поссорились, потому что Дарисс начал расспрашивать о деревне, о людях, живущих там, а девушка, как всегда, ничего не рассказала толком. Мужчина не выдержал и разругался с ней в пух и прах.

Из всего этого у меня вышло, что на Тени лежит заклятье неразглашения. О жителях деревни ничего не рассказывать нельзя, а обо всем остальном — можно. Но намекнуть об этом Дару я и не подумала. Если я права — он сам догадается, все-таки опытный маг. А если я не права, то знать об этом совсем не обязательно.

Проверкой я решила заняться прямо сейчас — скука и долгое молчание были не для меня, да и интересно же.

— Тень, а у тебя есть сестры или братья? — спросила я.

— Братья есть, старший и младший. Старший давно женат и даже детьми обзавелся,— охотно откликнулась она. Пока все нормально.

— Он тоже живет в Песчаной заставе?— быстро спросила я.

— Нет, он в городе Трех дорог живет,— откликнулась Тень.

Бывала я в этом городе. Стоит на перекрестье трех дорог, как видно из названия, богатый и цены там соответствующие.

— А кто еще живет у вас в деревне? Новых жителей много? — невинно спросила я.

— Кто у нас еще живет — не твое дело,— отрезала девушка.— И вообще, сколько можно болтать? Мы постоянно на что-то отвлекаемся в дороге, а у меня через несколько дней свадьба.

— Успеем, не волнуйся,— сказала я, довольная результатом.

Итак, мы имеем дело с заклятьем неразглашения. Что и требовалось доказать. Заклятье, правда, грубо слепленное, будто ставил его какой-то сопляк необученный. А что, вполне может быть. Если бы ставил профессионал, было бы не подкопаться. Странно, что Дарисс не замечает до сих пор.

— А куда вы уедете после свадьбы или останетесь в родных пенатах, так сказать? — уже искренне заинтересовавшись спросила я.

— Поедем в Мортан. Он денег поднакопил, хочет цветочную лавку открыть, не знаю зачем. Мне эта идея не нравится совсем. Не представляю себя светской дамой, а в городе других не держат, как видно,— наивно сказала девушка.

Я усмехнулась. С каких это пор жена лавочника считается светской дамой? Впрочем, смеяться над Тенью неприлично, она же не виновата, что не знает, что в городе лавочники ценятся не высоко.

— Почему же? На окраинах города живут обычные люди. Без всяких титулов и сословий. Или ты думаешь, что вся работа сама собой выполняется? Нет, ее делают обычные люди. Камень на мостовой раскрошится, кто его будет менять? Вот то-то же,— откликнулся некромант.

— Но если у него торговля пойдет хорошо, я не думаю, что мы будем жить на окраине,— сказала Тень.— Хотя я так не хочу переезжать в столицу, это неправильно. Там так много всяческих соблазнов, я опасаюсь за него.

Я на секундочку отстала, занятая вытряхиванием камней из башмаков. Ребята терпеливо меня ждали. Я поскорее закончила свое, безусловно, важное дело и поспешила их догнать.

— Не волнуйся. Если все-таки переберетесь к нам, разыщи меня, я вам помогу устроиться,— улыбнулась я.

После того, как я поняла, что на ней заклятье, я стала относиться к ней куда как лучше. Она же не виновата. Но бдительность тоже терять не надо.

— Хорошо,— благодарно сказала девушка.— Только как тебя найти?

— Да хотя бы спросить у хозяина того трактира, где мы сидели в первый день. Он знает, где меня найти, чай не первый год знакомы,— отмахнулась я. Трактирщик был другом начальника моей охраны, поэтому я всегда узнавала, если кто-то спрашивал об Алесе.

Дарисс, все это время о чем-то раздумывающий, скептически ухмыльнулся и едко поинтересовался:

— А что, и адресок не дашь?

Я подавила улыбку и спокойно ответила:

— Нет, потому что никогда не задерживаюсь на одном месте. То в одном квартале поживу, то в другом. Смена обстановки.

— И твой Наставник все время с тобой переезжает? С трудом верится,— сказал мужчина.

— И правильно делается, потому что я не живу с Наставником уже десять лет. Он лишь изредка захаживает ко мне, проводит воспитательные лекции, учит чему-нибудь новому — и снова уезжает. Я же не единственная его ученица. Хотя он обещал, что проведет весь следующий год только в моем обществе, но я не очень верю.

— Тогда понятно, почему ты такой слабенький маг. С тобой никто не занимается и ты растрачиваешь магию в холостую.

На самом деле, магией я пользовалась очень редко, ведь королеве это ни к чему, во дворце всегда находился придворный маг, если кому-то понадобятся услуги магического характера. Трактаты на соискание более высших степеней я пишу по два-три года, вспоминая о них только когда мне становится скучно.

Сегодня по плану было пройти двадцать верст без всяких приключений. Никаких крупных сел и деревенек нам не встретилось. Только один раз мы увидели издалека большое стойбище. Пастухи лениво валялись на траве, а табун лошадей — скорее всего на продажу — мирно щипал траву, тут же ее и удобряя. Это был торговый Путь, поэтому ничего в этом странного не было. Только за утро мимо нас проехало больше двадцати подвод и обозов. В каждой мало-мальски зажиточной деревеньке был рынок.

Но самый большой торжище находился под стенами старого замка. Когда-то я собственноручно подписывала приказ о его жаловании одному доблестному воину. Сам воин отошел от службы по причине потери глаза при обороне Восточных земель. При нем замок, бывший ранее захудалым постоялым двором, разросся и получил крепкую стену и глубокий ров. А уж ушлые торгаши смекнули, что замок очень выгодно стоит на торговом пути и пооткрывали лавочек, постоялых дворов, таверн и прочего добра.

Цены там были, конечно, выше столичных, что не могло не огорчать моего казначея. Он одно время даже пытался разогнать их оттуда, но постоянно следить за порядком в такой далекой провинции не было ни денег, ни желания, ни возможностей. Поэтому Наставник, в то время гостивший у меня, посоветовал договориться с хозяином замка. Раз все это стоит на его земле, то пусть бы он собирал с них плату за наем. И отдавал кое-какие проценты с этого в городскую казну. На этом-то мы и разошлись полюбовно.