| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— И далеко они таким образом уйдут? По бездорожью расход топлива увеличивается в разы, понтонные парки в недостатке — как сами говорите, а на следующем «перекрёстке» — в Пружанах, их вновь ждут в обороне наши воины?
Посмотрев на карту, я настроился на серьёзный лад:
— Оборона, линейно выстроенная не параллельно фронту, а вдоль «панцерштрассе» — шоссе для танков? «Фестунги» — города-крепости на узлах коммуникаций? А ведь действительно: писТсец тогда северный «Блицкригу»!
* * *
Не считая Бреста и военно-морских баз, конечно (Лиепая, Одесса, Талин, Севастополь, Ленинград), Красная Армия в 1941-ом году почему-то упорно избегала оборонять населённые пункты.
А ведь это — многовековая русская традиция стойко, до последней возможности оборонять города и крепости.
Вспомним оборону Пскова от войск Стефана Батория…
Что было бы с Россией, если бы воеводы Ивана Грозного побежали бы из него подобно сталинским генералам?
Таким примеров очень много: стойкая оборона городов срывала планы захватчиков.
3 июня 1611 года после восемнадцатимесячной осады пал Смоленск. Большинство защитников и жителей города героически погибли с оружием в руках, воевода Шеин был взят в плен и после пыток увезён в Литву, где помещён в железных оковах в тюрьму.
Вслед за этим шведские войска обманом взяли древнюю столицу Руси — Великий Новгород и длительной осадой Корелу.
Как бы оправдывая своё название, наиболее упорно и долго сопротивлялся интервентам Орешек — взятый шведами только после того, как умер с голода и цинги последний его защитник, успевший написать:
«Орешек не сдавался…».
Так что же с нами произошло, дАрагие рАссияне?
Почему воевать разучились?
У меня единственная версия:
После узурпации власти Романовыми, наша элита и в первую очередь — военная, стала нерусской. Несмотря на оканчивающиеся на «-ов» и «-ин» фамилии, российский генералитет к русскому народу имеет одно отношение: он сидит на его шее и предаёт при первой же возможности.
До смешного доходило, если так можно выразиться, конечно.
В сентябре 42-го, 42-я армия генерала Федюнинского — входящая в состав Ленинградского фронта Жукова, готовилась оборонять Пулковскую позицию — последний оборонительный рубеж перед городом, носящим имя Вождя Пролетарской революции. На крайнем правом фланге Пулковской позиции находился город Урицк, силами инженерных войск и гражданского населения уже подготовленный к уличным боям — вырыты окопы, возведены баррикады, здания приспособлены для обороны.
Но 6-я дивизия народного ополчения и 21-я дивизия погранвойск, получив 15 сентября распоряжение (от кого, интересно? Что об этом в «Воспоминаниях и размышлениях» написано?), заняли не готовые городские укрепления, а стали поспешно окапываться непосредственно перед городом Урицком и восточнее его.
Рисунок 7. Так выглядит на карте "Панцерштрассе" Первой танковой армии фон Клейста.
И вот что произошло в результате.
Неизвестным мне образом — это надо у «Маршала Победы» спрашивать, части Вермахта заняли укрепления в пустом городе и оказались в тылу оборонявших его советских войск…
Это — писТсец лютый!
Именно так и никак иначе была прорвана Пулковская позиция и, стал реально возможен выход танковых частей противника на окраины самого Ленинграда — вдоль Литовского канала между Урицком и Пулковскими высотами.
Тотчас из Штаба Ленинградского фронта послышался знакомый грозный рык и, вместо обороны Урицка — 42-я армия генерала Федюнинского принялась его яростно штурмовать. Атаки следовали за атаками, в бой были брошены резервы с других участков фронта, ополчение из питерской интеллигенции и рабочих с ленинградских предприятий, милиционеров, отряды морячков… Была задействована бомбардировочная авиация, корабельная и береговая артиллерия… Город был весь объят пламенем — доходящим казалось до небес…
Но несмотря на бесчисленные жертвы, Урицк отбить не удалось!
И не удивительно: там самими же — одних окопов было нарыто на пару дивизий1.
Мало того: в тщетных попытках исправить свой «косяк», Жуков сточил на ноль все свои резервы. И ударить навстречу 54-й отдельной армии маршала Кулика — идущей на прорыв Блокады, ему было нечем.
Естественно, сперва успешно начатое наступление провалилось.
Григорию Ивановичу Кулику это стоило должности, звания и в конечном результате — жизни.
Советскому народу — погибших миллионов в Блокаду и трети всей советской военной промышленности — от чего счёт погибшим многократно возрос…
Георгий Константинович же, не только не был снят и отдан под суд — но и пошёл на повышение, что в очередной раз подтверждает народную пословицу:
Говно не тонет, а делает карьеру в советской (российской) армии.
Мало того, он и поныне пребывает в любимцах у историков, предметом гордости у «рассиянского» народа и, примером для подражания для новых поколений «стратегов».
* * *
Почему так?
Ведь любой более-менее крупный населённый пункт, это как правило — узел железных и шоссейных дорог, который в зависимости от обстоятельств надо защищать до последнего или захватывать при первой же возможности.
Но довоенная Красная Армия — училась и готовилась воевать в чистом поле, пренебрегая этим элементарнейшим правилом военного искусства!
Может, именно в этом кроется загадка трагедии 1941-го года?
Причём, инерция мышления действует до сих…
Извиняюсь: до «тех» пор.
…Не говоря уже про историков с их окладами от МО РФ и грантами от Сороса, современные мне писатели в жанре «альтернативной истории» — все как один накануне вторжения, упорно «выводят» войска Красной Армии из Бреста.
Ребята… Да вас всех расстреливать надо и причём — с особой жестокостью!
И дело здесь вовсе не в Брестской крепости, гарнизон которой худо-бедно — но героически оборонялся, как мог и сколько мог — в отсутствии успешно «выведенных» штабов…
Открываем «Википедию», читаем и удивляемся:
«Город Брест является важным транспортным узлом на юго-западе Белоруссии, а также значительным транзитным пунктом на государственной границе с Польшей…
Брест — важный железнодорожный узел на магистрали Москва — Берлин, имеются также линии на Заболотье, Высоко-Литовск, Томашовку (ст. Влодава). Действуют крупные грузовые терминалы, локомотивное депо. На территории города расположены: железнодорожный вокзал Брест-Центральный, станции (товарно-сортировочные) Брест-Северный, Брест-Восточный, Брест-Полесский, Брест-Южный, Юго-Запад. В Бресте осуществляется замена вагонных тележек вагонных составов, пересекающих границу между Белоруссией и Польшей в связи с различным размером железнодорожной колеи.
Через Брест проходит международный автомобильный транспортный коридор Е30 (Корк — Берлин — Варшава — Брест — Минск — Москва — Челябинск — Омск), также имеются автомобильные дороги на Каменец, Малориту и др.
На реке Мухавец действует Брестский речной порт…».
И это не считая мостов!
Всего же их в Бресте, дай Маркс память — четырнадцать: десять шоссейных и четыре железнодорожных.
Недаром при царях, лет сто с лишним строили мощнейшую крепость в этом городе, вбухав немереное количество казённого бабла. Но почему-то, оборонять её — не планировали, ни при последнем Недержанце — сдав без боя Брест в 1915-ом году, ни при первом Генеральном секретаре — в 1941-ом.
Ежели исходить, даже не из основополагающих принципов военного искусства — а чисто из житейской логики, не выводить войска надо было из Бреста накануне войны — а вводить.
И как можно больше — армию, а то и группу армий.
И приказать им:
НИ ШАГУ НАЗАД!!! СТОЯТЬ НАСМЕРТЬ!!!
«Блицкриг», это — прежде всего логистика. Не мог Гудериан просто так проскочить мимо такого узла коммуникаций. А если бы и «проскочил» — дальше Минска бы не ушёл, пока пехотой Вермахта не был бы взят Брест, а затем организацией Тодта — не восстановлены все мосты и транспортные развязки, разрушенные во время боёв.
И если б даже на всё это, Вермахту потребовалось бы всего лишь две недели — это уже была бы совсем другая война!
Без всякого сомнения, найдутся такие умники, которые мне скажут:
«Войска в Бресте — попадут в окружение и, будут уничтожены и пленены. Без вариантов! Так что если делать больше нечего — лучше займись чем-нибудь другим (рыбалкой к примеру, резьбой по дереву, или выпиливание лобзиком), а не графомань, стратег диванный».
Отвечаю: а как будто части, соединения и объединения Красной Армии — отказывающиеся оборонять важные узлы коммуникаций, не попадали в окружения именно из-за этого отказа!
Ну, там ладно: целые танковые группы Вермахта «вероломно и внезапно» напав — застали наших бойцов в нижнем белье, а их командиров — на собственных (или чужих) бабах…
Белосток и Гродно — не менее важные узлы коммуникаций, чем Брест, но расположенные в глубине территории СССР… Напасть на них неожиданно нельзя — разве что применив воздушно-десантные войска или подобно чёрту выскочив из телепорта. Но то и другое, Вермахтом на Восточном фронте не применялось вплоть до мая 1945-го.
Обороняли их?
Нет!
И в итоге получили Белостокский котёл.
Не обороняли Минск, получили что?
Правильно: Минский котёл.
Рисунок 8. Печально известная «Уманская яма» — концентрационный лагерь для советских военнопленных разгромленных 6-й и 12-й армий РККА. Эти бойцы могли бы героически погибнуть в бою с оружием в руках, а не подохнуть от голода и поноса в плену… Но советская военная доктрина не предоставила им такой возможности.
Возьмём, к примеру, сражение под Уманью в августе этого года — когда в окружение к немцам попали и были после этого разгромлены две армии нашего Южного фронта.
Немецкие солдаты считали, что в этом сражении им противостоял достойный противник — победа над которым заслуживает особой похвалы и делает им самим честь как первоклассным воинам. В память об участии в Уманской битве, например, каждый солдат XXXXIX корпуса носил на своем кепи приколотую дубовую веточку.
Но есть и один довольно-таки неприятный нюанс.
Ожесточённые бои происходили в лесных массивах при попытках частей Красной Армии вырваться из уже готового «мешка». Сам же город Умань, хотя и не такой важный узел коммуникаций как Брест — но всё же им являющийся, практически не оборонялся…
К моменту его штурма немцами, в нём даже милиции со свистками уже не было — не говоря уже про представителей власти, военной или гражданской!
Все успешно «вывелись» на Восток.
И какими силами осуществился штурм Умани, угадайте с трёх раз?
Армия, корпус, дивизия?
Ну во всяком случае, немцы взяли город силами не меньше чем пехотного полка, поддержанного как минимум батальном танков при поддержке артиллерии и авиации…
А вот и не угадали, приз остаётся в редакции!
Вот что пишут сами кастрюлеголовые фашисты:
«Атака пехоты началась в 5.00. Ближе всех к городу находились позиции 6-й роты 420-го полка и 3-й роты 125-й саперного батальона, они-то и образовали ударную группу и первыми ворвались на окраины. Их поддерживали три штурмовых орудия 243-го дивизиона…
Вопреки ожиданиям противника, сопротивление в городе было незначительным, лишь отдельные небольшие разрозненные группы красноармейцев вступали в перестрелку, что не могло всерьез задержать немецкое продвижение. Уже в 9.10 оберет Оппенлендер сообщил в штаб дивизии, что поставленная задача успешно выполнена, монастырь и вокзал захвачены.
Около 10.00 штурмовые орудия вышли на восточную окраину Умани. Отсюда они взяли под обстрел отходящие на восток автомобильные и гужевые колонны частей 6-й армии. Дальнейшее продвижение немцев застопорилось, так как мосты оказались взорваны2…».
Вот как раз с этого момента и, началась Уманская трагедия — когда только в плен попало свыше ста тысяч красноармейцев и командиров, в том числе и оба командующих армиями — генералы Понеделин и Музыченко.
Из воспоминаний красноармейцев прошедших концлагерь, так называемую «Уманскую яму»:
«Нас загнали в глубокую яму, из которой кирпичный завод брал глину. Яма была метров 7 глубиной метров, 300 шириной и около одного километра в длину. Нас не кормили, воды не давали. Все лужи повыпивали, начали есть глину. Потом эта глина в желудке сбивалась в комок, и человек умирал в тяжелых муках…
На земле валялись опухшие с пересохшими губами люди, просили воды.
На дне ямы осталась грязная вонючая вода от давних дождей. Нас погнали туда. Скоро эта жидкость была выпита. Ночевали тоже здесь, на дне ямы. Дня через три дно ямы было усыпано мертвецами, их никто не убирал…».
Сколько там погибло — до сих пор неизвестно. Предполагается, что до семидесяти тысяч красноармейцев.
Получается, что какие-то две сранные пехотные роты и три несчастные самоходки — стали источником стольких бед для такого громадного количества народа!
Случайность, скажите?
Раз «случайность», два «случайность», три «случайность»…
Нет, это — система!
Система довоенной доктрины РККА.
В этой истории обратим внимание на слова:
«Дальнейшее продвижение немцев застопорилось, так как мосты оказались взорваны».
Как мало, оказывается надо, чтоб «Блицкриг», хотя бы на ненадолго, но забуксовал!
А если бы вдобавок к взорванным мостам, в Умани находилась бы одна-единственная стрелковая дивизия РККА, занявшая оборону?
А если бы пара других дивизий — атаковала бы штурмующих город немцев во фланги, как это было под Сталинградом?
Насколько бы тогда «застопорилось» продвижение немцев?
Возможно, ровно на столько — сколько бы хватило другим частям и соединения двух армий времени, чтоб выскочить из намечающейся «мышеловки».
Так неужели у двух армий(!!!) не нашлось хоть одной — самой занюханной дивизии, для обороны ключевого пункта?!
Вот ещё типичная хроника первого дня войны:
«У Эржвилкаса 6-й танковой дивизией (немецкой. Авт) были разгромлены колонны двигавшейся к границе 48-й стрелковой дивизии. Выдвигавшаяся походным порядком от Риги дивизия в первой половине дня попала под сильнейший удар авиации противника, а затем была атакована немецкими танками. В результате она за один день потеряла до 70 % своего состава»3.
«Выведенная» из Риги дивизия, была без всякой пользы истреблена в чистом поле и, важнейший по пути к Ленинграду узел коммуникаций — был захвачен после чисто символического сопротивления.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
