Чародей 4. Окопник. (Черновик)

— Товарищ майор, пора, надо подавить пулемёт.

— Рано. Сейчас он отходить будет, на отходе и возьму его. И остальных, там овраг, они по оврагу будут уходить. Гранаты в этой сумке снаряжены?

— Нет, запалы отдельно. Они там слева.

— Хорошо.

Пока сближались, я две гранаты к бою привёл, "Ф-1" были. Дальше броневик замер на обочине, где пост был, а я стал короткими очередями просеивать диверсантов. Да троих успел, те до оврага не добежали, один "ДП" нёс, и повалились, оплывая кровью.

— Мехвод, идём к оврагу.

— Подловят же, — заныл сержант.

— Поучи меня тут! — вызверился я.

Мы поехали к самому обрыву я из люка кинул обе гаранты, там заслон. Один успел упасть, закрывая голову, остальных разметало, а я второй диск уже опустошал. Сами диверсанты уходили по оврагу. Половину положил, остальные всё же скрылись за поворотом

— Мехвод, по краю оврага быстро вперёд, — приказал я, поворачивая башню на правый борт.

Разведчик всё показывал, камера отличная, успеваем. Я же спешно менял диск. На третий. Успели, не добежали те до следующего поворота, мой пулемёт заработал длинной очередью, снося тех с ног. Потом короткими добивал.

— Всё, никто не ушёл, даже прикрытие тут. Сержант, смени меня, прикроешь. Я пока пройдусь, подранков добью. Ещё эту падаль живыми оставлять.

Сначала я подранков из своего "ТТ", сверху склона добил, причём два ответных выстрела было, я их вполне ожидал. Планшет из броневика забрал, поглядывал. Потом вышел на дорогу и помахал рукой, так что движение продолжилось. Правда две машины, грузовик и наша "эмка", так и застыли на дороге. Их старались на обочину столкнуть, тягач использовали. Эти теперь никуда не поедут. Я же обоих комиссаров отправил к оврагу, чтобы изучили тела наших убитых, может кого опознают? Диверсанты тут меньше часа работали, но два десятка тел там было. Водителя, что нас привёз, к отстойнику, двух шофёров, вооружённых с ним, пусть изучит технику, там разные машины на замену, Сергеева с ним, за старшего. Степанова осматривала тела наших погибших, шофёры собирали оружие диверсантов. На полчаса задержались, тела осмотрели, машины захваченные. В один грузовик перекидали груз с расстрелянной, наш шофёр на вполне неплохой "эмке" подкатил, так что покатили дальше. А тут настоящий патруль подъехал, передали всё. Дальше те работали. Вот и штаб дивизии, пока меня оформляли, я рапорт писал по встрече с диверсантами, многое узнал. Да и пока ехали не зря с комиссаром общался. Полк куда меня назначили, по сути в резерве у комдива был. А так как наша дивизия в прямом подчинении командарма, то по его приказу, тот усиливал стрелковые дивизии, туда роту, сюда. Для этого и использовали мой полк. Скажу прямо, в полку всего тринадцать машин, двенадцать "Т-26" и одна "тридцатьчетвёрка".

Полковой комиссар из штаба армии был, он в нашу дивизию и ехал. Среди убитых диверсантами и своих подчинённых нашёл, расстроен сильно. Тот в полуземлянке штаба был, слушал как комдив ставил мне задачу, нужно усилить оборону города с другой стороны, это где тот стрелковый батальон окапывался, я о нём сообщил. Мой полк резервный, послать больше некого.

— Ну город удержать на самом деле не сложно, но спрошу прямо. В чём мой интерес?

— Не понял? — сказал комдив удивлённым тоном.

— Это молодые лейтенанты сломя голову вперёд несутся, для нас опытных командира война — это возможность проявить себя, чины и награды получить. Это я имею ввиду. Удержу город, что я получу? Хотелось бы от вас услышать что-то вот такое. "Удержишь, мамой клянусь, подполковника получишь, и орден, все силы приложу".

Комдив начал наливаться краснотой, тот итак заведён кем-то был, а тут я ещё такой наглый, вот тот и взорвался. Даже присутствие гостя из Политуправления штаба армии ему ничуть не мешало.

* * *

— Романов, — окликнул меня дежурный по бараку. — Начальник лагеря тебя видеть хочет. Давай бегом.

Я махнул рукой, показывая, что слышал, но с нар даже и не подумал вставать, продолжая игру в нарды с соседом, к слову тот полковник РККА, как и я бывший. Ну да, военным судом лишили звания и наград, и по этапу. Ну я немного зарвался, не без этого. Но звание подполковника автобронетанковых войск, да два ордена, "Красной Звезды" и "Боевого Красного Знамени" имел. Не сдал, в хранилище они. Вообще всё красиво было на мой взгляд. Я как полк принял, так им и командовал до ареста. Полтора месяца. Это были лучшие мои дни. А мне понравилось бить немцев малыми силами. Используя разведчик я в курсе всех замыслов немцев был, заставляя засадами умыться кровью. Тогда взрыв негодования комдива, что ввел меня в недоумение, для всех командиров норма получить чины за хорошие дела и награды, чего разозлился? Так вот, тот полковой комиссар и взял на себя обещание комдива, мол, получу я что хочу, только город удержи. Так что меня в полк, познакомили с личным составом, и уже через час я повёл колонну полка, там больше тыловых подразделений было, всё же полк — это отдельная боевая единица, часто отдельно от дивизии действует, а забирал всех, обратно к Великим Лукам. Два танка не смогли с места сдвинуть, сильно изношена матчасть, взяли на буксир.

Я передал всё что было, три средних танка, три плавающие танкетки и два броневика, три "трёхдюймовки", одна в батарее полка осталась, пять противотанковых пушек и шесть зениток, четыре счетверённых "Максимов" и два "ДШК", их в полку не было вообще, зенитчики как пехота воевали. Миномёты бы передал, но не было расчётов. Всё равно едва хватило сил удержать город. Но немцы там серьёзные потери понесли, одних пленных мой полк взял около тысячи солдат и двенадцать офицеров. Город удержал, и ещё пять дней удерживал, так что полковой комиссар сдержал обещание, я получил звание подполковника и орден "Красной Звезды". Однако нас окружили, мне же не разорваться. Пришлось идти на пролом и вырываться из окружения, выведя с собой три тысячи бойцов и командиров из других частей. Этот недельный рейд по тылам немцев в газетах был описан хорошо. Со мной в прорыв ушло немало частей, общее командование на мне было, плюс редакция армейской газеты. Они и осветили всё. А пока шли по тылам немцев, полк метался из одной стороны в другую. Захватили несколько пунктов сбора трофейной советской техники, уведя что целое было, одних грузовиков больше сотни, да пополнив штат и танками. В полку помимо тыловых подразделений, был всего один танковый батальон капитана Завьялова, то что от него осталось, и мотострелковый батальон в двести бойцов. Сильные полк потери понёс до моего прибытия. А я освобождал лагеря военнопленных, даже пешие колонны захватывал. Поэтому, когда вышел к нашим, вывел почти десять тысяч человек и полк мой был полного штата. Семь "КВ-1", два "КВ-2" сведены в отдельную тяжёлую танковую роту, пятнадцать "тридцатьчетвёрок", семнадцать "БТ-5", остальное это броневики и "Т-26". Танкистов из плена освободил, экипажи полные и используя бронекулак, выносил немцев. У меня в полку полный дивизион "УСВ", батареи противотанковых пушек, миномётов и зениток. Так что, когда вышли, нас отвели на отдых, изучая мои рапорты по рейду, а я оформлял своих новых бойцов в штатах личного состава полка.

Стоит сказать, что я пока пополнял хранилища добычей, до того как Романовым стал, на одном охраняемом складе нашёл сейф, закрытый. У немцев до него руки не дошли. Я же вскрыл, а там награды, в коробочках ордена "Красной Звезды", медали "За Отвагу", и "За боевые заслуги". Орденов триста шестнадцать, медалей почти семьсот. Всё с наградными книжицами. Я и прибрал. И когда полк вывел, и стал награждать, вполне мог, штаб полка оформлял, и выстроив полк, наградил немало бойцов. В основном из старого состава, не из тех что освободил из лагерей. Мне тоже орден командование дало, через неделю, "Боевика". В Москву на самолёте летал. Штаб полка также награждён был. Дали пять дней на отдых и вернули в состав нашей дивизии, там от неё после отступлений мало что осталось. Лучше бы включили в состав другой дивизии, до нашей Сорок Восьмой больше сотни километров по плохим дорогам полк пришлось перегонять. Там и был конфликт с комдивом, тот требовал большую часть бронемашин передать в другие полки, пушки, усиление. А с какой стати? Я добыл, идите тоже добывайте. Наглые какие, отдай им. Костьми лёг, но ничего не передал. Тот запомнил, полк кидали на самые такие тяжёлые участки и бил я немцев и в хвост, и в гриву, потери несли те немалые. К Ржеву так выйти и не могли, месяц топтались. Но и мой полк постепенно стачивался. И вот была возможность, подставил меня комдив. Я знал о подставе и в охотку пошёл на это, так что суд, и вот уже два месяца, а было начало ноября сорок первого года, нахожусь в лагере под Архангельском.

Подстава была не самой простой. Задача выбить немцев с высоты. Вот не понимаю это, немцы наступают, так бей их в обороне и из засад, а тут сами контратакуем окопавшегося противника. Пока такие идиоты как мой комдив командуют, так и будем отступать. Я не раз так высказывался в штабе своего полка, встречая понимание у многих командиров. Те тоже не дураки и глаза имели. Устав нужно переписывать, и этим занимались в Генштабе, но пока воевали по-старому. Впрочем, я обещал на него наплевать, и выполнил, воевал не по уставу. Вообще комдив решил снять меня с командования как не справившегося с заданием. Я у него как бельмо на глазу. Да, тот и другой способ пытался провернуть, перевести меня в другую дивизию, даже с повышением, но на него сверху рявкнули, мол, Романов на своём месте, пусть воюет, у него это хорошо получается. Там такое отслеживали. План у комдива такой был, дать невыполнимое задние, а взять эту высоту моими силами, атакуя из заболоченной низины, где танки застрянут и станут отличной мишенью для пушек противника, невозможно, и снять с командования. Я решил так, отказываюсь выполнять преступный приказ. Если тот настоит, пообещаю, если полк погибнет, пристрелить комдива. А тот вывернул по-своему. Как я отказался пускать на убой свою часть, меня арестовали, наставив автоматы, бойцы комендантского взвода, с комдивом прибыли, и под замок. Комдив сам командовал. Потери сумасшедшие, разведчик вёл запись, потом просмотрел, по сути полка не стало. Суд признал виновным меня, за большие потери полка и не выполнение задания.

Как так? А вот так. Можно умеючи. По этапу прибыл на зону и вот до сих пор в этом лагере нахожусь. Причём я в отрицалове, отказываюсь выполнять работу, и вообще что-то делать. А мне отказали от пайка, месяц уже не кормят, на своём вполне благополучно живу. У меня две армейские полевые кухни, котлы чуть опустошены, но запасов хватает, на год спокойно хватит, когда надо пополняю запас в котелках. Тут в лагере лесоповал и большая слесарная мастерская, ящики сбивают оружейные и для снарядов. Я не виновен, поэтому и в отрицалове. Похоже начальник лагеря хорошо меня изучил, уже через минуту конвойные пришли, пришлось идти с ними. Нарды незаметно прибрал. Это мои. Понятно, что начальнику лагеря мои действия не нравились, пример, так и другие работать не будут, а у него план горит, вот и пытался на меня повлиять, включая силовую поддержку из зеков. Лагерь обычный, не для командиров, хотя нашего армейского брата тут хватало, тут много уголовной шушеры и те за дополнительную пайку пойдут на многое. После того как исчезло двадцать семь зеков, из тех что на меня нападали, тут просто избить, и даже опустить хотели, тот как-то присмирел, больше не трогали. Среди пропавших и опер был, да двое бойцов из охраны. Я свою жизнь защищал, мертвы они все и в хранилище, там большое наполовину опустошено. Полку много что требовалось. Надо будет полнить, но когда это ещё будет? Десять лет получил строгого режима.

— Что тебе? — спросил я, заходя в кабинет майора, начальника лагеря.

— Романов, прояви уважение своему начальству! — возмутился тот.

— Иди нах, — по-простому ответил я, без разрешения садясь на стул.

Я нарывался, хочу грохнуть его, то есть, в хранилище отправить. Сейчас тот конвой вызовет и прикажет намять мне бока, поучить вежливости, это и станет причиной ответных действий, однако тот меня даже расстроил. Майор скривился и сказал:

— Приказ пришёл по инстанции, всё что ты говорил о своей невиновности, видимо правда. Сняли с тебя обвинения. Приказ отбыть обратно, в Москву. Вот справка об освобождении, сам в канцелярии получил. А теперь пошёл вон. Конвой!

Меня вывели за территорию, вещмешок мой принесли, там мои вещи, в основном рыльно-мыльные. Вот и вытолкнули за территорию. Не сказать, что я рад, но и не расстроен. У меня четыре красивых девушки, с которыми я любился всё свободное время, а так как я в отрицалове, у меня его немало, найти на территории свободное место, где нет чужих глаз, не сложно, это охраняемую территорию покинуть проблемно, но не для меня. Так что находил места где развлекался с девчатами, и проблем с сексом у меня не было. Да я даже с ними в местную баню ходил, ночами понятно, когда там никого нет. Сам капсулу посещал, довёл наконец тело под Романова, с ним самим также общался, много нового узнал. Внешне на него похож, чем сильно того шокировал, внутренне мне всё также двадцать лет. Однако и оставаться я тоже не желал, быстрым шагом по укатанной санями и машинами дороге, тут сугробы уже в полметра высотой, хотя всего двенадцатое ноября, я уходил прочь. Тут до железнодорожной станции километров семь, быстро дойду. Впрочем, она меня не интересовала, на самолёте улечу. В пути переодевшись, овечий полушубок, шапка-ушанка, тут уже минус тридцать, ветер сильный, в лёгкой телогрейке замерзал, холода такие, деревья трещали. Ну и лыжи на ноги. Километров на пять отбежал от окраин зоны по лесу, встал на берегу реки, как взлётная полоса для связного "мессера", то что надо. Разведчика выпустил, ремонтный дрон очистил место и установил блин единственного у меня полкового миномёта, да и мин всего двадцать. Боевой дрон охранял. Дальше наведя прицел, вроде точно, опыт личный уже есть, разведчик в небе, цель здание администрации зоны. За попытку моего убийства и унижения, опустить хотели, мстить нужно всегда, и вот так ремонтный дрон опустил в трубу первую мину, на что я сказал прицепившуюся недавно присказку:

— Начинаем, помолясь.

Разрыв встал в ста метрах от здания, но на территории зоны. Это пристрелочный выстрел. Почти накрытие. Глаз-алмаз. Поддон сел крепче, я чуть подкрутил штурвальчик прицела, и следующая мина рванула прямо у стены здания, снеся десяток бойцов охраны, что выскочили на шум. Следующие восемь мин уложил точно в здание. Три первые разнесли крышу, а остальные уничтожили здание, раскидав брёвна сруба, там пожары стояли. Больше не надо, для ответки вполне достаточно. Убрав миномёт и дронов, разведчика тоже спустил, я сбежал с косогора на лёд реки, достал "мессер", скинул полушубок, в кабине в нём будет некомфортно, забрался на место пилота, закрыв колпак, движок сразу схватился, горячий, и взлетел. Лёд позволял, вполне ровный, даже особо не трясло. А так сильно не поднимаясь, потянул в сторону Москвы. Ну сама столица меня пока не интересовала, буду там по скорости поезда. Идёт больше суток, почти двое, вот через двое суток и посещу Москву. А пока меня тылы немцев интересовали, хранилища почти пустые. Ну по половине содержимого есть и всё. До Москвы около тысячи километров, как раз дальность этого связного самолёта, заправлюсь и дальше к немцам.