Кормить досыта

— Да, нет! — "стеснительно" улыбнулся Герт. — Куда мне! В первый раз иду.

При ближайшем рассмотрении, Зандер понравился Герду даже больше, чем при первом знакомстве. Красивый парень — одни синие глаза чего стоят! — но при этом сдержанный, учтивый. Ну, никак не самовлюбленный психопат, свихнувшийся на фамильной гордости, как сплошь и рядом случается с настоящими аристократами. А то, что парнишка не просто мелкопоместный дворянчик, недалеко ушедший от соседей-фермеров, и к гадалке не ходи. Лицо, осанка, твердый взгляд этих его кобальтово-синих глаз, и то, как непринужденно носит меч — все это не случайные вещи. Во всяком случае, для Герта не случайные.

— А вы, Шенк?

— О, я-то, почитай, вырос в дороге!

"Врет, разумеется, но правдоподобно врет!" — усмехнулся про себя Герт.

Шенк явно выдавал себя совсем не за того, кем был на самом деле. Однако Герта это не касалось, так как лично ему не угрожало.

— Я слышала, эти места небезопасные. Это так?

— Норфейские топи, — пожал плечами Шенк. — Их ведь недаром зовут Великими болотами! Семь дней пути с севера на юг и неизвестно сколько с запада на восток. Это же одно название, что они Норфейские. Князь в них власти не имеет, только Проход держит, да и то — не всегда и не так, что б уверенно.

"Помяни лихо!"

На этот раз Герт альвов не услышал, уж очень много шума производил растянувшийся по дороге караван. Он их "учуял". Умение это лежало за пределами объяснимого, но иногда проявляло себя. То ли Дар такой от богов достался, то ли просто сорок лет жизни в Шенгане не напрасно прошли. Впрочем, не суть важно, что там и как. Куда важнее, что именно в это мгновение — едва прозвучали слова Шенка о власти князя Норфейского, — Герт почувствовал присутствие альвов. И это были — если верить ощущениям, — не разведчики или, скажем, наблюдатели. Никак нет. Это была полноценная засада, и караван втягивался в нее, как придушенная мышь в утробу удава.

— Вот что, господа! — сказал он тихо, но тем решительным тоном, от которого в прошлые времена за версту веяло знобким холодом военной тревоги. — Не пугайтесь, и ведите себя, как ни в чем, ни бывало. Но имейте в виду, мы в засаде. Маргерит, держитесь ближе к нам с Шенком, да и вы, Зандер, не сочтите за унижение! Вместе мы, может быть, и отобьемся.

— А сейчас... — Он перевел дух и "прислушался". — Сейчас... Маргерит, будьте любезны, попросите меня показать вам, как я стреляю из лука!

— А что! — громко рассмеялась, враз побледневшая красавица. — Слабо вам, Карл, попасть вон в то дерево! — и она указало на сосну, росшую метрах в пятидесяти впереди. Очень удачно показала, следует сказать. Дерево находилось как раз там, куда Герт и хотел прицелиться. На пядь левее, да на полсотни метров ближе. Только и всего.

— Отчего же... — пожал он плечами и достал из-за спины лук.

Лук у него был хороший: короткий — удобный для стрельбы из седла, — составной. Внутренняя часть из кости, средняя — из бука, ну а наружная сторона — из оленьих сухожилий. Гибкий, упругий, мощный. В крепких руках, — а Герт надеялся, что руки Карла уже достаточно окрепли, — вполне мог достать метров на двести. Но уж на сто — просто обязан.

— В ту сосну? — спросил громко и добавил тише специально для Шенка. — Как выстрелю, поднимай тревогу. Это альвы!

Наложил, не торопясь, стрелу. Поднял лук.

— Ну, это, как бы, и не трудно...

Конь шел шагом, и Герт давно уже приноровился к его ритмичному движению. И ветра не было. Затишье. Воздух прохладный и слегка влажный, но не сырой. И альва Герт, наконец, разглядел. Тот лежал, распластавшись на толстой ветке приземистого — пошедшего вширь, а не в рост — кедра. Лежал, сливаясь с темной зеленью хвои. Смотрел на Герта и не знал, что уже раскрыт и приговорен к смерти.

— Что ж, — повторил Герт и чуть повел луком, выцеливая притаившегося охотника. — Вот вам и выстрел!

Стрела сорвалась с тетивы и стремительно ушла под углом вверх, чтобы тут же упасть сверху вниз в открытую спину альва. Тот даже испугаться не успел, а уже падал, ломая нижние ветви, к корням дерева.

И сразу же закричал Шенк.

— Засада! — кричал он, привстав в стременах и заставляя коня крутиться на месте. — Тревога! Альвы!

Прошелестела над плечом короткая стрела с характерным оперением, и началось.

Засада есть засада. И бой всегда бой. Но не все так просто. Караван, растянувшийся по Чумному тракту, втянуться в западню полностью так и не успел. И значит, бой начался не вовремя и не по плану, то есть не так, как хотели того альвы. Так что теперь им приходилось спешить и импровизировать, а это никогда не хорошо. Тем более, в скоротечном бою.

Какой-то вспугнутый тревогой альв выглянул из-за дерева слева. Его лук был изготовлен к стрельбе, но ветки деревьев мешали ему прицелиться. А вот Герту, смотревшему сверху, — из седла — ничего не мешало.

Выстрел, вскрик — дистанция-то плевая для такого стрелка и такого лука, — и альв валится на покрытую ковром слежавшейся хвои землю. И лук падает рядом с ним, и колчан, и значит, эти стрелы никого уже не убьют.

— Маргерит! — крикнул Герт, заметив, что девушка осталась на дороге одна. — За мою спину! Живо! Я что сказал!

Он приблизился к ней, забрасывая лук за спину и вбрасывая на левую руку свой небольшой круглый щит.

— Быстрее!

Прикрылся щитом, приняв на него одну за другой две альвских стрелы и тесня Маргерит крупом своего коня в сторону фургона, вокруг которого в первые же мгновения боя сам собой сформировался стихийный очаг сопротивления. Кто-то из купеческих людей с рогатиной в руках и сам купец с тяжелой секирой. И Роджер Кривой — тощий и вечно хмурый наемник из отряда. И еще кто-то. И еще...

— Спешивайтесь! И вниз! — крикнул Герт, коротко глянув на Маргерит, она держалась молодцом, но страх выбелил ее лицо, словно присыпав мукой. — Вниз! Вниз! Под фургон! Живо!

Он отбил еще одну стрелу и тут же почувствовал тугой удар в бок.

"Ох, ты ж!" — его качнуло в седле, но все-таки он усидел, и хорошо, что так.

У него не оказалось времени даже посмотреть на стрелу. Времени ни на что уже не оставалось. Альвы ринулись в бой, и, обнажив меч, Герт атаковал одного из них прямо из седла. Упал сверху вниз, рассекая тонкокостную фигурку от плеча до бедра, опрокинул, перекатился в сторону, обломив заодно застрявшую в ребрах стрелу. Вскочил на ноги, заглушив усилием воли огнем вспыхнувшую боль в боку. Крутанулся на каблуках, парируя аж два — с двух разных сторон — выпада копьем. Ударил щитом, затем мечом. Повернулся боком, отклоняя тело назад, и пропуская следующий выпад вдоль груди. Ударил в ответ. Развернулся. Шагнул вперед, тесня альва, дерущегося двумя короткими копьями. Отмахнулся от второго, пытавшегося атаковать слева. Поднажал, и снова ударил. Меч пробил защиту, перерубив древко копья, и задел руку альва. Тот вскрикнул и скривился, но из боя не вышел. Атаковал с левой — здоровой — руки. И Герту пришлось отступить. Тем более, что и второй альв не оставил попыток пробить его защиту. Эти двое были зрелыми мужчинами, а значит, и опытными воинами. Они, видно, сразу, с первых мгновений боя оценили Герта по достоинству, опознав в нем опасного противника, и теперь дрались не на жизнь, а на смерть.

Удар мечом, шаг в сторону, разворот. Щит идет вверх, меч — вниз.

Герт увидел, как Шенк завалил альва, но и сам был, судя по всему, ранен, и не раз. Весь в крови...

"И когда успел?!" — Герт парировал очередной выпад копья и ударил сам.

Отступил, выигрывая дистанцию. Сделал обманное движение вправо, но качнулся влево, и снова ударил, и бил, не разрывая связку, пока не пробил защиту альва и не всадил тому меч в грудь. Вырвал клинок, толкнул мертвеца сапогом в живот и стремительно развернулся ко второму, заметив уголком глаза, как дерется у самого фургона успевший спешиться Зандер. Парень оказался, и в самом деле, неплох. Не мастер, положим, но вполне приличный боец, да и не трус, что уже не мало.

И тут Герт все-таки пропустил удар. Получил сжатыми в щепоть пальцами — альвским клювом — в грудь. Испытал мгновенную застилающую взгляд кровавым пологом боль, отступил и закашлялся, ничего не видя и не слыша, и наобум — по наитию — отмахиваясь от готовых наброситься на него врагов.

"Ад и преисподняя! Он мне что, грудину сломал?!"

Впрочем, если бы сломал, никаких таких мыслей в голову бы не пришло. Поздно стало бы.

Герт отступил. И еще. Он все еще не видел своих врагов, да и "слышал" их с трудом, но полосовал воздух короткими взмахами меча, пытаясь выиграть время и удержать дистанцию. Крутился, как мог, ожидая удара с любой стороны. Танцевал из последних сил. Но их-то уже и не оставалось. Силы уходили. Дыхание было сорвано. Его душил кашель, и боль пульсировала в боку, в груди и где-то в заглазье. И тянуло отчего-то правую ногу. И...

— Все, все! — сказал кто-то рядом на человечьем языке. — Все кончилось, Карл! Остановитесь!

И он с удивлением узнал голос Маргерит, и с облегчением опустил клинок. И почти сразу же тяжело осел на землю, не в силах держать свое тело вертикально. Ведь всему когда-нибудь приходит конец. Есть он и у мужества.

* * *

"От нее хорошо пахнет, — решил Герт, всплывая из небытия, — но, увы, это не моя женщина..."

Как ни странно, возвращаясь в сознание, он не был дезориентирован. И более того, прекрасно знал, где он и когда. И, разумеется, с кем.

— Он умирает? — в голосе Маргерит прозвучала искренняя тревога.

— Не думаю, — возразил ей Шенк. — От таких ран не умирают... Во всяком случае, не сразу.

— У него ровное дыхание. — Голос Зандера звучал задумчиво, и как бы это сказать...

"Да, нет! — отмахнулся Герт от дурацкой мысли. — Он просто еще слишком юн. Высокий парень, и к тому же женат, но, похоже, ему нет и шестнадцати".

— Можно я еще поживу? — спросил он, открывая глаза.

— Ах! — очень по-хорошему вздохнула Маргерет.

— Я же говорил! — усмехнулся Шенк.

— А я с вами и не спорил! — У Зандера голос высокий с хрипотцой, но чувствуется, если так и дальше пойдет, скоро басом заговорит. Вот начнет бриться, и все. Считай, не мальчик, а мужчина.

И открыв глаза, Герт первым делом встретился взглядом именно с ним. Синие глаза казались сейчас почти черными. Внимательные. Изучающие. Мальчик все-таки. Но умный мальчик. Смелый. И имя носит не рядовое.

"Надо будет при случае спросить... Но не сейчас. Не сейчас..."

— Полагаю, мы отбились, — Герт сел, но лучше бы продолжал лежать. Он опустил взгляд вниз и увидел обломанное древко стрелы, а наконечник, судя по ощущениям, все еще торчал между ребер. — Не возражаете, господа, если я вытащу эту штуку?

— Если легкое не пробито... — Судя по всему, Зандер был даже лучше, чем Герт о нем подумал. Крови не боится, да и о жизни кое-что знает.

— Не пробито, — хмуро бросил он. — Но когда я ее достану, пойдет кровь.

— Она и так идет, — сообщил Шенк, который и сам выглядел не лучше тех, кого им вскоре предстояло хоронить.

— Это еще цветочки, — отмахнулся Герт. — Вытащу, считай, кран в бочке открыл. Эх, сейчас бы сухой глины немного или золы... В нашем фургоне, кажется...

— До вашего фургона метров пятьсот отсюда будет, — отрезал Зандер, — но у Маргерет по случаю есть чистый батистовый платок, а у меня немного "аква виты", если вы знаете, что это такое...

— Я знаю, — кивнул Герт. — В Реште ее называют "винной эссенцией".

— Ну, да! — согласился Зандер. — Вроде бы так! Тогда...

— Тогда, Зандер, смочите, пожалуйста, платок эссенцией и приготовьтесь, я быстро.

— Хочешь, помогу? — спросил Шенк, поморщившись.

— Не стоит! — покачал головой Герт и взялся за короткий обломок древка. Как раз вышло на ширину ладони. Левой.

— Ну, помолясь, — сказал он, дождавшись пока Зандер приготовит платок. — Боги!

И он с силой выдернул стрелу. Боль пробила грудь и отдалась в живот. В глазах потемнело, но сознания он не потерял. Если до этого ребра еще оставались целы, то сейчас он их, наверняка, сломал. Но не ходить же со стрелой в боку.

— Я сам! — остановил он Зандера, непроизвольно качнувшемуся к нему. Отбросил окровавленную стрелу, и, приняв у юноши остро пахнущий влажный платок, прижал его к ране. Посидел, пережидая всплеск боли. Подышал сквозь стиснутые зубы и начал проталкивать платок пальцами все глубже и глубже, в дыру между ребер. Больно, но не смертельно, а загноившаяся рана — это последнее, что ему теперь нужно от жизни.

"Надо будет потом прижечь..."

— Вот за это, Карл, я тебя и люблю, — Шенк не скрывал восхищения, да и с чего бы ему стесняться? — Умеешь ты, брат, девушку удивить!

Герт поднял взгляд на Маргерит. Было похоже, что ее вот-вот вывернет.

— Простите, сударыня! — Он почувствовал, как по спине течет холодный пот. — Я...

И он беспомощно посмотрел на Зандера, прикинув, что извиниться следует и перед ним. Все-таки Маргерит ему жена, а не просто знакомая дама. Но Зандер, кажется, зла на него не держал. Смотрел сочувственно и, вроде даже, с уважением.

"Ну, и ладно тогда!" — решил Герт и с трудом встал.

Его качнуло, но не сильно. Он устоял, выдохнул, и посмотрел вокруг.

Везде лежали мертвые тела. Много мертвых тел...

* * *

Герт встал. Постоял, примериваясь. Получалось, вроде бы, неплохо. Качнуло, отпустило. Он огляделся, и цокнул языком.

По его ощущениям бой длился считанные мгновения. Но, получалось, это ошибочное впечатление. Слишком много навалено вокруг трупов. Людей и альвов, и, разумеется, животных. Герт увидел воловью тушу, и мертвую лошадь, и еще одну чуть дальше по тракту. И словно бы очнулся окончательно, уразумев масштабы случившейся трагедии. Почувствовал вдруг запах крови и гари — метрах в ста от него горела телега, и страшно бились обезумевшие лошади, — и услышал жестокую какофонию звуков, буквально хлынувшую ему в уши. Кричали женщины, — одна из них просто визжала, — ржали лошади, мычали волы. Где-то поблизости стонали раненые, и ругались, кажется, все без исключения мужчины...

— Ад и преисподняя! Это сколько же времени мы дрались?!

— Мне показалось, долго, — Зандер подошел и встал рядом. — Вы... Вы очень хорошо деретесь, Карл!

Герт повернул голову и посмотрел Зандеру в глаза. И дело было не в словах юноши, хотя и в словах тоже. Главное — интонация.

"Интонация не лжет", — вспомнилось вдруг.

— Простите?

— Я хотел сказать, что вы деретесь красиво, — объяснил парень, краснея, — но потом решил, что это неправильное определение.

— А какое правильное? — голова кружилось и сознание "плыло", не позволяя, сосредоточится на мысли, мелькнувшей в голове, когда он заглянул Зандру в глаза. В эти чертовы синие глаза!

— Я это понял только сейчас, — сказал тот. — Правильное слово — "эффективно".

— Грустно...

— Что, простите?

— Грустно звучит, — объяснил Герт. — Эффективно убивать, эффективно умирать... Вам сколько лет, Зандер?

— Шестнадцать. — Парень явно запнулся перед тем, как соврать.

— А на самом деле?