Перекрёсток времён (главы 1-12 из 36+)

Его общество должно остаться свободным от заражения раковыми клетками другого злого волшебника. Альбус понимал, на какую жизнь обрекает мальчика, но это было во имя Всеобщего Блага. Гибель одного или двух человек ради спасения тысяч — такую цену он был готов заплатить за избавление других своих детей от зла.

— ...Альбус...Альбус! Мы ждём уже десять минут! Вы собираетесь начинать собрание, или мы могли бы пойти выпить по чашечке чаю и подождать, пока вы соберетесь с мыслями?! — вырвал Альбуса из размышлений чей-то раздраженный голос с шотландским акцентом.

— Хмм... о, да! — Директор хихикнул. — Простите старика за то, что заблудился в своих эмпиреях, — Альбус улыбнулся, а его глаза замерцали. Он отошёл от окна и занял своё место на троне, точнее, в кресле за большим письменным столом из красного дерева, и посмотрел на деканов четырёх факультетов.

— Что ж, мы можем перейти к рассмотрению новых дел. Минерва, что у тебя? — Альбус взглянул на свою заместительницу поверх очков-полумесяцев.

— Вы должны положить конец этому безумию. Альбус, я больше не собираюсь участвовать в этой авантюре! Ради Мейв[1], он же сын Лили и Джеймса! Добром это точно не кончится, помяни мое слово! — с Минервы МакГонагалл было достаточно. Она очень полюбила черноволосого мальчика, и план Альбуса по "закалке" Гарри в качестве воина света больше не казался ей правильным.

Она не могла избавиться от чувства стыда за то, что помогала своему наставнику манипулировать жизнью мальчика. С первого курса испытание за испытанием, всё шло по тщательно срежиссированному сценарию. Он был вынужден действовать на пределе своей терпимости. Его выводили из равновесия, а затем ослабляли давление, но лишь для того, чтобы начать испытывать заново. Минерва знала, что в следующей жизни её ожидает тяжёлое покаяние, если она когда-нибудь встретит Джеймса и Лили, но не очень верила в то, что они смогут её простить.

— Минерва, мы уже обсуждали это. Как бы ни было трудно или неприятно, мы должны придерживаться плана, поскольку это необходимо, — ответил Альбус в своей обычной манере доброго дедушки.

— В ПРОШЛОМ ГОДУ ОН ЧУТЬ НЕ УМЕР! — закричала Минерва, — ОН ЕЛЕ ВЫКАРАБКАЛСЯ ПОСЛЕ ТРЁХ ЧЁРТОВЫХ ИСПЫТАНИЙ, АЛЬБУС!

— То, что не убивает нас, Минерва, делает нас сильнее, — заметил директор.

— Я согласна с Минервой, Альбус! — заявила в поддержку подруги Помона Спраут, глава факультета Хаффлпафф. — Гарри, может быть, и является Избранным, который способен победить Волдеморта, но он не бессмертен! Вы должны действовать, как директор школы, чёрт побери, и повлиять на ваших студентов, прежде чем некоторые из них преуспеют в своих попытках его убить! В конце концов, он студент, который находится под нашей опекой, а значит, заслуживает всяческой защиты, которую мы можем ему предоставить!

— О, да, будем нянчиться с избалованным ребёнком, водить его за ручку, пока он идёт к горшку, разминать ему еду и кормить с ложечки, посыпать ему задницу тальком. Да, давайте обеспечим этому мелкому куску дерьма жизнь, свободную от ответственности, и станем поощрять его и без того раздутое до небес эго. — Помона и Минерва угрожающе сверкнули глазами на Северуса Снейпа, который лишь фыркнул на такую жалкую попытку подавить его.

— Вы — ошибка природы, жалкое подобие человека, как Вы ещё не сварились в своей собственной злобе?! Да Вы...

— Довольно! — воскликнул Альбус, резко прервав тираду Минервы. — У нас достаточно поводов для беспокойства и без вашей войны друг с другом! Не стоит ли напомнить о том, что на первом курсе Гарри вы все согласились направлять его по пути своей судьбы?

— Так оно и было, директор, — заметил Филиус Флитвик. — Но мы не соглашались подвергать жизнь мальчика опасности и игнорировать его просьбы о помощи! — воскликнул маленький профессор.

— Я знаю, что мне нет нужды напоминать вам об ужасах, которые Волдеморт обрушил на наш народ. — Дамблдор посмотрел на МакГонагалл. — Я помню, как утешал тебя, Минерва, когда убили твоего мужа. Помона, на сколько частей разорвали твою сестру и её семью во время нападения на их дом Фенрира Сивого?

Он перевёл взгляд на Флитвика.

— Всю вашу семью уничтожили, Филиус. Нам стоит ожидать подобного теперь, когда Волдеморт вернулся. И я абсолютно убеждён, что Гарри единственный, кто может его остановить, но для этого мальчика необходимо закалить!

— Он должен научиться драться: пусть увёртывается от проклятий своих одноклассников — это станет для него отличной тренировкой и отточит его рефлексы. Познав предательство, он закалит своё сердце и решимость. Изоляция заставит его уйти в себя, даст ему понять, что он может полагаться лишь на собственные силы. Волдеморт — монстр, и, к сожалению, для его уничтожения требуется кто-то столь же бесчеловечный, — сказал Дамблдор коллегам. Северус после таких слов директора оставался невозмутимым, у остальных же троих на лице застыл шок, поскольку они осознали, что Альбус в противостоянии с Волдемортом готов идти до конца.

— Выглядит так, словно Вы хотите, чтобы бедный мальчик утратил свою человечность, — произнесла Помона дрожащим голосом.

— Именно этого я и добиваюсь, Помона. По крайней мере, я хочу избавить его от слабых человеческих эмоций, таких как любовь, сострадание, доброта, верность. Нам необходимо поощрять в нём эмоции, в обычном случае недопустимые, но которые сделают его сильнее: гнев, ненависть, отвращение. Для победы над Волдемортом ему понадобится большой запас таких эмоций, которые будут поддерживать его магию на нужном уровне, — объяснил директор.

— Своими действиями вы подтолкнёте Гарри к необходимости сменить сторону и сбежать в стан Волдеморта. В конечном итоге, всё это приведет к тому, что вам придется сражаться уже с двумя могущественными магами, — прокомментировал Филиус.

— Да, подобное развитие событий вполне возможно, но я позаботился об этом, поместив в его разум сильнейшее внушение. Во всех своих бедах и проблемах он будет винить только Волдеморта. Чем злее он будет, тем сильнее станет внушение, пока мысль убить Волдеморта, дабы прекратить свою муку, не станет его навязчивой идеей. Не побоюсь показаться нескромным, но это совершенно гениальное решение, — усмехнулся Дамблдор.

— Надеюсь, Вы знаете, что делаете, директор, — с грустью в голосе произнесла Помона. — И надеюсь, что боги, если они существуют, помилуют наши души. Боюсь, добром это не кончится. — Помона поднялась со стула и вышла из кабинета. К ней быстро присоединились Флитвик и Минерва, которую просто тошнило.

Минерва спустилась по винтовой лестнице и приняла для себя очень важное решение. Чуть больше четырёх лет она следовала за Альбусом, поддерживая его планы, но больше не могла. Сегодня это закончится. Ей оставалось только надеяться, что Помона и Филиус разделяют её чувства. Её больше не волновала ни судьба, ни чёртовы пророчества, она не могла бросить своего детёныша худшим из возможных способов. И если она хочет искупить свои грехи, то действовать нужно незамедлительно.

— Помона, Филиус... — начала Минерва. — Я не могу...

— Мы с тобой, Минни, — горячо заявила Помона. Филиус кивнул.

— Но вы не знаете, что я собираюсь...

— Если ты предлагаешь нам остановить это безумие и защитить мальчика, то мы с тобой, Минерва, — твёрдо сказал Филиус своим тоненьким голоском.

Минерва кивнула им в знак признательности.

— Давайте после завтрака встретимся в моей комнате и подумаем, как нам остановить Альбуса. — Все трое согласно кивнули, а затем разошлись. Минерва бросилась в общую гостиную Гриффиндора, чтобы прекратить издевательства над своим детёнышем и попытаться загладить вину.

* * *

— Боюсь, Северус, что мы теряем поддержку наших коллег, — заявил Альбус, пересекая комнату, чтобы снова выглянуть в окно.

— Возможно, директор, однако я сомневаюсь, что они что-нибудь предпримут. Они могут не одобрять Ваши действия, но всё равно будут придерживаться вашего курса, по крайней мере, мне хочется в это верить.

Прежде, чем ответить, Альбус ненадолго задумался.

— Ты прав, конечно, Минерва и я уже давно вместе. В прошлом у нас случались разногласия, но она никогда не шла наперекор моим желаниям. Я уверен, что Помона и Филиус последуют её примеру, — прокомментировал Дамблдор. — Кстати, ты обновил заклятие принуждения на дверях, ведущих в факультетские гостиные? — спросил Альбус, взглянув через плечо на мужчину с болезненным цветом лица.

— Да, но если честно, нет необходимости накладывать его на входе в Слизеринскую гостиную, мои змейки и так испытывают более чем сильную неприязнь к мальчику. Тем не менее, есть кое-кто с достаточно сильной волей, чтобы преодолеть подобное принуждение, — усмехнулся Северус.

— Всё, что нам необходимо — это враждебность большинства студентов по отношению к Поттеру. Пусть на некоторых заклятие и не подействует, они всё равно не смогут иметь численного перевеса, а так как, к счастью, подростковый ум стремится к конформизму, они не захотят выделяться и выглядеть... белыми воронами, — заметил директор.

— Я удивлён уровню враждебности младшего Уизли по отношению к Поттеру, да и Грейнджер не далеко от него ушла, — добавил Снейп.

Северус заметил широкую ухмылку на лице Альбуса.

— Что ж, это моих рук дело. Мне было необходимо, чтобы Гарри прочувствовал предательство на самом глубинном уровне, но мисс Грейнджер была чрезвычайно лояльна к нему, возможно даже в некотором смысле любила. Само собой, она бы его не предала. Поэтому с октября прошлого года я подпаивал её небольшими дозами Амортенции, настроенной на мистера Уизли. Я так же сделал ей внушение, что Рональд — единственный мальчик, который сможет её полюбить. Чем больше её сердце тянулось к Гарри, тем более настойчивым становилось внушение, — с усмешкой объяснил Дамблдор.

— УмнС, — признался Снейп.

— Я ничего не оставляю на волю случая, Северус, — улыбнулся ему директор.

— Похоже, что так, директор.

— Что же касается мистера Уизли, то он всегда ревновал Гарри к его богатству и славе. Мне абсолютно не составило труда плеснуть масла в огонь ревности, чтобы та разгорелась в лютую ненависть.

— Заклятие принуждения? — посмеиваясь, спросил зельевар.

— Нет, всего лишь чары усиления эмоций. Они должны были продержаться до конца прошлого года, но, кажется, ненависть зажила собственной жизнью. Теперь это только мистер Уизли. И ещё, Северус, летом мы это уже обсуждали. Я сообщу мистеру Поттеру, что из-за его связи с Волдемортом он должен научиться защищать своё сознание.

— И Вы отправите его ко мне учиться окклюменции. — На губах Северуса возникла кривая усмешка.

— Разумеется, — усмехнулся Дамблдор. — Я хочу видеть его разум настолько слабым и открытым, чтобы Гарри мог почувствовать любой чих Тома. Позволив ему ощущать эмоции психически неуравновешенного Волдеморта, мы только ускорим деградацию мальчика как личности. Наше оружие должно стать беспощадным, Северус, — заявил директор.

— Вы играете в опасные игры, Альбус, он может узнать о Ваших действиях по отношению к нему, — предупредил Снейп.

— Не волнуйся, Северус, разве я не сказал, что ничего не оставляю на волю случая? Я поместил в разум Гарри одно внушение... своего рода выключатель, автономное парализующее заклинание. При произнесении ключевого слова, которое известно лишь мне, я могу попросту... выключить его, — усмехнулся Дамблдор.

— —

[1] Maeve (Мейв, "Та, кто опьяняет") — Королева из древних ирландских легенд. (Прим. пер.)

Глава 4. Соседи по комнате

Коллаж к главе: http://s58.radikal.ru/i162/1305/20/004cc040fe44.jpg

Ошеломлённый взгляд Гарри оторвался от кончика направленной на него палочки и наткнулся на самое великолепное создание, которое он когда-либо видел. Несмотря на то, что от неё веяло опасностью и какой-то холодной решимостью, он не мог отвести глаз от её красоты. Незнакомка обладала копной вьющихся чёрных волос, которые мягкими волнами ниспадали по её спине, черты её лица были прекрасны и аристократичны. В омуте её удивительных фиолетовых глаз можно было утонуть. Лицо своей белизной разгоняло полумрак, а кожа выглядела невероятно мягкой. Гарри почувствовал почти неконтролируемое желание протянуть руку и коснуться её полных алых губ.

Белла едва сдерживалась, чтобы не закатить глаза при виде ошеломлённого взгляда и глупой улыбки стоявшего перед ней парня. Она знала, что является привлекательной юной леди. Многие юноши пытались добиться её расположения, но пока ещё никто не дотягивал до её стандартов идеального жениха или положения члена семьи Древнего и Благородного Дома.

Белла звучно стукнула палочкой по его макушке, пытаясь вернуть его к реальности.

— В последний раз спрашиваю, сейчас уже проклинать начну. Кто ты такой, чёрт возьми, и что здесь делаешь?! — твёрдо спросила она, направив палочку ему в грудь чуть выше сердца.

— Ай! Какого чёрта ты делаешь?! — заорал Гарри, потирая макушку, пострадавшую от избиения палочкой.

— Привлекаю твоё внимание! А сейчас ты либо отвечаешь на мои вопросы, либо я позабочусь о том, чтобы ты не досчитался определённых частей тела, — угрюмо заявила она, метнув в парня убийственный взгляд, от чего тот был полностью уверен в том, что она не шутит.

— Меня зовут Гарри... Как будто ты сама не знаешь, — коротко ответил он черноволосой красотке, всё ещё потирая рукой пострадавшую макушку.

— Мда, как информативно... Гарри, говоришь? Я понятия не имею, кто ты такой, и никогда тебя раньше не видела, — заявила Белла.

— Ну да, конечно. Весь чёртов магический мир знает, кто я такой, так что не пудри мне мозги, — проворчал он.

— Да без разницы! — с раздражением парировала Белла. — Просто возвращайся и передай Руди и остальным, чтобы оставили меня в покое, чёрт подери, а не то в следующий раз, когда я его встречу, то не ограничусь тем, что врежу по яйцам.

— Кому-кому? — недоумённо спросил мальчик.

— С какого ты курса и факультета? — рявкнула Белла, а её палочка всё ещё была нацелена на него.

— Ты шутишь? — недоверчиво поинтересовался он.

Белла сократила дистанцию, так что теперь её палочка упиралась в грудь Гарри на уровне сердца.

— Я что, так похожа на шута?! А теперь отвечай на грёбаный вопрос!

— Ладно! Поиграем в твою игру. Я из Гриффиндора, как будто ты, чёрт возьми, не знаешь, и учусь на пятом курсе. К слову сказать, как тебя зовут и с какого ты факультета и курса? — коротко ответил Гарри.

Белла посмотрела на него скептически. Оказывается, он учится в Гриффиндоре на одном с ней курсе, но она его не помнит, и никогда не видела ни на одном из занятий, которые посещала совместно со "львами". Если бы он говорил правду, она, безусловно, его бы запомнила, ведь он был, возможно, одним из самых привлекательных парней, которых она когда-либо встречала. И уж точно, никакая сила не заставила бы её забыть эти глаза, такие манящие и... чарующие. Белла встряхнула головой, пытаясь собраться с мыслями, её душила бессильная злость на саму себя за то, что позволила себе отвлечься на красивую мордашку и пару великолепных зелёных глаз.