Балбеска в Космосе, или как приручить Тигра?

Все замолчали и заняли свои места. Мне было указано кивком головы на ложемент Ведущего пилота. Пожав плечами, села и пристегнула ремни безопасности.

— Ари, — обратился кэп к бортовой компьютерной системе, — выведи отчет о причинах тревоги.

"Астероидное поле на расстоянии

* * *

, время вхождение в опасную зону пять с половиной минут, изменение курса невозможно. Действует сила притяжения планеты, находящейся в центре астероидного поля. Поправка — не поле, астероидный пояс. Имеется вероятность: при отклонении от заданного курса на 30 градусов войти в зону притяжения, следствие — выход на орбиту планеты. Отрыв будет затруднен для звездолета моего класса".

Холодный голос Ари заставил примерзнуть к своему креслу не меня одну.

— Сергей, просчитай курс на отрыв, Крамер, готовь гипердвигатели, попытаемся проскочить, — и тут кэп повернулся ко мне и произнес ровным голосом, без эмоций, — Лира, следуй заданному Сергеем курсу.

— Капитан, — подала я голос.

— Есть вопросы?

— Да. Вопрос повторяю — кто сидит в карцере?

Кэп нахмурился, его взгляд потемнел, а губы превратились в тонкую линию.

— Какое это имеет сейчас значение? — резко бросил он в ответ.

Но меня так просто не собьешь с намеченного курса.

— Прошу, это важно.

— Каперанг второго ранга Службы военных рейнджеров союза Аким Корд. Он находится под арестом за сопротивление.

— Слава Богам! — воскликнула я, будучи довольной, что не ошиблась.

— Не понял, — брови Хокка взлетели выше.

— Кэп, расчет выполнен.

Я глянула на итоги расчета и, ткнув пальцем в галограмму, выскочившую у меня перед лицом, ответила:

— Для выхода из подобной ситуации моего опыта недостаточно. Здесь требуется уверенная рука рейнджера, пилота, имеющего опыт пилотирования в экстремальных условиях, на грани боевых. Отдайте приказ привести сюда арестованного.

Снаут хмуро смотрел на меня, в глазах стоял вопрос и некое сомнение.

— Кэп, время! — поторопил его с решением Тони.

Он бросил раздраженный взгляд в сторону Крамера.

— Привести!

— У тебя одна минута на то, чтобы убедить его, что он должен пилотировать чужой звездолет, — это уже мне грозное.

Я кивнула, подумав, что Аким — парень с характером, но и с головой же. Только странно, что в голосе капитана слишком много скепсиса присутствует. И только когда я увидела своего друга, поняла его причину. Он был весь в ссадинах, ушибах и кровоподтеках.

— На звездолете же есть медицинский бокс, — прошипела я капитану свирепо.

Тот пожал плечами, тихо ответив, чтобы услышала только я: "Было бы предложено, Аким отказался".

Стиснув губы от злости, подошла к Акиму, который смотрел на всех исподлобья.

— Руки ему развяжите! — рявкнула я.

Верник подскочил к парню и быстро отстегнул энергобраслеты. Аким начал растирать затекшие запястья, затем посмотрел на меня и улыбнулся.

— Привет, куколка, смотрю, ты в порядке? — и подмигнул мне.

Я оказалась в его объятия раньше, чем кто-либо смог бы меня остановить. Аким сначала опешил, но сориентировался быстро, сжав меня крепко за талию и зарывшись в копну волос носом.

— Лира, это лишнее, — услышала я позади свирепый голос кэпа, который видимо с трудом сдерживал свои собственнические инстинкты.

— Что происходит? — наконец оторвался от меня Аким, и отодвинул меня чуть в сторону.

Его взгляд наткнулся на галограмму, после чего он хмыкнул и бросил язвительно:

— Так-так-так... капитан Снаут, я полагаю, что вы нуждаетесь в моих услугах?

Хокк выразительно молчал, приподняв одну бровь и в упор глядя...на меня.

— Аким, — взяв его за руку, повернулась к другу лицом и прошептала одними губам, так чтобы меня никто не видел, — ради меня. Я не справлюсь, ты же знаешь.

Парень сжал губы плотнее, так же как и мою руку.

— И мы в расчете?

Ох, шезра, это он про пари? Посмотрела на капитана, который напоминал ледяную глыбу, такой холод сейчас веял от всей его фигуры. Ревнует? Вот это подарочек.

— Хорошо, по рукам, — ответила я с улыбкой, — покажи им класс, бугай.

Глава 5.

И он показал. Позже, когда звездолет перешел на автопилотирование под присмотром Ари, между прочим, программа не была приспособлена к внештатным ситуациям, она же проектировалась и создавалась для гражданских целей, Акиму пришлось посетить медбокс при моем строгом контроле. Кэп следовал за нами по пятам, излучая все тот же холод и отстраненность. Я старалась не обращать внимания на его мрачное настроение, но и начать с ним разговор о чем-то совершенно не было желания.

Пока Сэм Риверс, совмещающий обязанности борт-инженера и медика, накладывал и намазывал регенерирующий гель на порезы и ссадины раздевшегося до пояса Акима, я сидела напротив на кушетке и болтала в воздухе ногами. При всем своем не желании общаться в данный момент, ибо мне было просто приятно любоваться торсом друга, явно испытывая терпение капитана, слушала я внимательно. Тем более, что разговор шел между Хокком и Акимом. Последний был настроен язвительно и дерзко, что мне было в принципе понятно, а вот кэп был как всегда в подобной ситуации выдержан и спокоен, хотя небольшую толику раздражения я все же улавливала. Должно быть, мое поведение действовало ему на нервы.

— У вас нет другого выбора, саен Корд, — сухо произнес капитан, прислонившись к стене спиной и сложив руки на груди. — Вы должны понимать, что либо вы принимаете мои условия, либо я отдаю приказ выбросить вас за борт "СаЛиран"?

— Как вы это сделали с другими членами экипажа, не предавших свою Родину? — Аким был неподражаем.

Совсем не боится капитана, или так искусно блефует?

— Нет, в вашем случае не будет креокапсул, да и шатла в принципе тоже не будет, — словно ножом отрезал Хокк, не меняя позы, разве что стал рассматривать ногти на правой руке.

Аким хмыкнул, затем глянул в мою сторону.

— То есть вы, капитан, предлагаете мне, боевому рейнджеру, место пилота в составе пиратского экипажа звездолета класса "Гражданский", я правильно понимаю? Кроме того я должен принять какую-то там присягу, от выполнения которой я никогда не смогу отказаться, потому что вы покопаетесь в моей голове и поставите свои блокировки, но тогда скажите мне, что я получу взамен?

— Жизнь. Разве этого мало? — кэп наконец соизволил посмотреть на Акима, при этом взгляд его был почти устрашающим, давящим.

Я вздрогнула. Если кэп может оказывать давление на психику людей, то Аким вряд ли продержится долго. Неужели Хокк посмеет когда-нибудь проделать свои трюки и со мною? Мне уже страшно. Отчаянно захотелось подбежать к кэпу и врезать ему со всей силы в челюсть. Я сжала руками край кушетки и уставилась в одну точку, стараясь не смотреть на капитана.

— Жизнь? Разве для рейнджера она имеет ценность? Мы рискуем этой самой жизнью каждый час, минуту... мгновение. Мой ответ будет "нет", если вы ставите на кон мою жизнь, — я не верила тому, что услышала от друга.

Взглядом я призывала его не рисковать так, ведь капитан та еще темная лошадка, неизвестно, что у него в голове.

— В таком случае — чья жизнь может иметь для вас большую ценность, нежели собственная? — Хокк произнес это таким тоном, что я поняла, он говорит серьезно, расчетливо. И чью жизнь он сейчас предлагает оценить, я тоже поняла.

— Ты не можешь говорить всерьез, — прошипела я, закипая.

Капитан перевел на меня свой тяжелый взгляд. "Это такая месть за мой флирт с другим?" — Спрашивала я мысленно, а в ответ только поджатые губы и холодный металл во взгляде.

— Капитан, ваша шутка неуместна, — ответил глухо Аким, соскочив со своей кушетки.

Сэм Риверс прекратил свои процедуры, и занялся складыванием инструментов и пузырьков, тюбиков в чемоданчик, иногда бросая настороженные взгляды на Акима.

— Какие уж тут шутки, Корд. Если вы не цените свою жизнь, то подумайте о... ваших друзьях.

Эх, капитан, и какие могут быть между нами теперь отношения? Как жаль, что я была так вами увлечена в начале, как жаль, что мое тело считает возможным подчиняться вашим желаниям и предавать меня...увы. Сердце мое стало биться ровнее, холодом сковало, не растопить. Бросила в сторону Хокка презрительный взгляд. Он же смотрел на меня равнодушно, или почти...что значит та боль, которая промелькнула в складках его губ, горечь и вина...Виноват ли он был настолько, что не заслуживал прощения?

Нет, тряхнула я головой, и действительно, шутки-то кончились.

— Ответьте мне на один вопрос, капитан, — сухо произнес Аким, подойдя ко мне ближе, и сжав мое плечо, — если место пилота займу я, то на какую вакансию вы прочите Лиру? Я так понимаю, что для тех, кто остался на звездолете, обратного пути нет, верно?

Хокк буквально испепелил взглядом посмевшую прикоснуться ко мне чужую конечность, прорвав свою эмоциональную блокировку, и угрожающе шагнул в нашу сторону. Аким опустил руку, задумчиво изучая капитана.

— Корд, судьба этой женщины более не ваша забота, — прорычал Хокк, вставая между нами. — Что касается второго вопроса, вы правильно поняли ответ на него.

Капитан кивнул Риверсу, который внимательно следил за диалогом, и отдал жесткий приказ:

— Сэм, проводи бывшего пилота до каюты капитана.

— Нет, — бросила я, отрицательно качая головой, — я предпочту занять прежнюю каюту.

— Это не обсуждается, — снова обретя спокойствие, Хокк мазнул по мне взглядом и обратился к Акиму. — Итак, я не услышал ответа?

— У меня, надо полагать, и выбора-то особого нет?

Капитан выразительно промолчал.

— Вы же могли справиться с ситуацией в астероидном поясе самостоятельно? — снова заговорил Аким, хмуро бросая взгляды исподлобья на капитана. — Вам бы хватило квалификации в экстренном пилотировании, капитан.

Хокк поднял одну бровь, сложи руки на груди. Аким не унимался:

— Я читал ваше дело.

Капитан переступил с ноги на ногу, сведя брови в одну линию.

— Рейнджеры имеют доступ к личным делам капитанов гражданских линий? — с сарказмом бросил Хокк.

— Нет, но у меня есть друзья в отделе сетевых архивов Объединенного командования Космических линий, — усмехнулся рейнджер, не обратив внимания на мой возглас удивления.

— Понятно, любите копаться в чужом белье? — усмехнулся кэп, и кивнул Сэму, замершему у двери. — Корд, вы свободны. Вашу каюту вам покажет Сэм, — Хокк подошел к двери и нажал на сенсорную панель.

— Капитан, — голос Аким был полон беспокойства, — пообещайте, что не причините Лире вреда... потому что если это случиться, поверьте, ничто меня не остановит от мести за ее боль и страдания.

Хокк смерил нового пилота тяжелым взглядом, потом вздохнул и ответил доверительно:

— Аким, клянусь жизнью моей матери, а она для меня священна, что никогда и ни при каких обстоятельствах не причиню вреда Лире, по крайней мере, осознанно. И, поверьте, не в моих интересах заставлять ее страдать или испытывать боль. Сэм...

Он кивнул Риверсу, тот в свою очередь посторонился, пропуская Акима вперед.

Я рванула было за ними, но кэп преградил мне дорогу широкой спиной, отчего вынуждена была отскочить в сторону, лишь бы не прикасаться к нему. Хокк заблокировал двери и медленно повернулся ко мне, взгляд был у него задумчивым.

— Что?! — выпалила я, заставляя себя дрожать от нервного напряжения. — Что тебе от меня нужно?! А, ну конечно, какая я глупая... думаешь, что раз ты капитан, такой сильный и весь экипаж у тебя под колпаком, то можешь делать, что пожелаешь?

Я развела руки, кривя от обиды губы, и выплевывая слова:

— И надо же, какая удача, подвернулась доблестному пирату красотка, которая еще не так давно едва ли сама на шею не бросалась! Почему бы и ее к рукам не прибрать, а точнее в постель не уложить, верно?

И чего он молчит, только смотрит на меня, словно на душевнобольную, с этаким сожалением или состраданием. Не верю, плохо играете, капитан Снаут!

— И как долго будет новая секс-игрушка развлекать капитана? До первой планетки, где можно продать ее дороже, а может и на более долгосрочной основе попользовать, пока с пузом не окажется в непрезентабельном виде? Только вот не будет пуза-то, не жди!

Хокк вдруг подобрался как-то и взгляд такой заинтересованный стал.

— Почему? — тихо спросил мужчина, оказавшись возле меня.

Я оттолкнула его в грудь и отскочила за кушетку, потому что не доверяла своим рукам, которые так и хотели вцепиться ему в горло.

— По кочану, — фыркнула я в ответ, сложив руки в замок на груди. Не собираюсь ему объяснять очевидные факты. — Я не вернусь в твою каюту! Ни за что!

Капитан провел рукой по волосам, растормошив их, затем оперся руками о кушетку, глядя мне в глаза.

— Лира, девочка моя, — голос его был вкрадчивым, осторожным, — я понимаю, что твои эмоции выходят за рамки самоконтроля, и я понимаю, что виноват в твоих нервных срывах. Но иначе я не могу пробиться, достучаться до твоего сознания, которое находится под влиянием внедренных в него блокирующих установок... Они действуют на психику всех граждан Союза, особенно, на тех, кто служит Системе. Я уверен, что ты сейчас не воспримешь какую-либо конструктивную информацию.

Я засмеялась с сарказмом:

— Ха, еще скажи, что ты, шезров психоаналитик, страдаешь маниакальной подозрительностью и массой фобий!

И, ткнув в его сторону пальцем, добавила:

— Запомни, капитан, я не твоя профурсетка или как ты там меня называл, какая-то там киатана, или шлюха...

Хокк попытался меня остановить "Лира, я не это имел ввиду...подожди, дай объяснить тебе..."

— Нет, — выкрикнула я, — это ты меня послушай, я вполне могу воспринимать любую логически выстроенную и обоснованную информацию, даже могу допустить, что наша Система имеет возможность влиять на сознание своих граждан. Да-да, не зря же еще в начальных классах школы вводят курсы "повышения уровня ответственности и пунктуальности". Да только вот я посещала их с затычками в ушах, — фыркнула, узрев пораженный взгляд кэпа, — моя мама настаивала на затыкании ушей.

— И откуда же у нее такие знания? — спросил мягко Хокк, из взгляда стал исчезать холод.

— Понятия не имею, — пожала плечами. — Так что не надо думать, капитан, что я не контролирую свои эмоции. Поэтому еще раз заявляю, что если я сказала "нет", это означает именно "Нет".

Хокк подошел ко мне, успев ухватить за запястье. Затем свободной рукой прикоснулся к моему подбородку и заглянул в мои глаза:

— Лира, зачем ты устроила саботаж с экипажем мужского пола? Зачем ты ввалилась в мой номер в гостинице на Пинии? И почему три месяца глядела на меня влюбленными глазами? Это было продиктовано какими-то иными целями, нежели твой интерес к моей персоне?

Мне вдруг стало трудно дышать, а уж когда его руки приобняли меня за талию и подтянули к сильному мужскому торсу, почувствовала стук сердца прямо в горле. Его взгляд гипнотизировал, завораживал.

— Что? — моргнула я, пытаясь стряхнуть с себя наваждение.

Облизнула пересохшие губы, его взгляд тут же обратился к ним. Давление немного спало, в голове прояснилось.