Игра на Цезаря

— Угу. Про нее... И ведь всегда ж меры принимали, когда портал открывался. А тут... Агата?

— Что? — растирая виски, обернулась я.

— Ты о чем с ним говорить то будешь?

— Есть некоторые детали. А ты для себя все уже прояснил?

— Я? — глянул на меня Эрик. — Не-ет... И послушаю вас с удовольствием.

— Ну, это, вряд ли.

— Почему?

— Ментально придется. Он сейчас под свежего иностранца или немого косить начнет. А у нас времени на курс общеладменского нет.

— А ты не боишься? Магия то чужая? — вот справедливый вопрос.

— Боюсь, — фыркнула я. — Но... — и подошла к сопредельному диверсанту ближе. — Может, так поговорим?

— Ш-ш-ш!

— Понятно... Эрик, следи за ним и скрепляющее заклятье на всякий случай усиль.

— Ладно, — мотнув головой, выдохнул парень, встав сбоку между нами.

— Поехали...

Специалисты говорят: моя техника сильно смахивает на алантское "заныривание" в чужую разумную сущность. Не знаю. Я — не алант и мне сравнить не с чем. Да только ощущение — не из приятных. Это — мягко говоря. Не матами, то есть. Тем более, сейчас. Когда с головой занырнул в "чужое болото из газовых едких зловоний" с пузырями-картинками на его густой глади, которые беспрестанно лопаются, выталкиваясь наверх новыми и новыми. И из них надо выбрать... Надо выбрать... выбираю... Темная смазанная пелена чужого мира. Своды пещеры. Сизые огоньки по ним... Мне надо дальше. Не сейчас... Сгусток света — проход... Ага, вот как он ушел — подвалом и ходом под землей... Ход обваливается под чьим-то заклятьем, запоздало пущенным вслед. Судя по корявости, кадетским. Значит, не сказал, что упустил... Да, не о том сейчас. Опять не о том. И давящей болью в висках — еще одна вспышка — наш мир. Физиономии, склонившиеся. Две-три — уже мне знакомы. А между ними и сущностью — острия вил. Веский "аргумент"... Потом еще ряд картинок: ночное бдение, ловля воров... ого, еще парочка знакомцев промелькнула... Хлев, скошенный трусливый взгляд пестрой коровы. Подстилка на трухлявом сене — плата за службу... И снова — бдения, бдения... бдения... Оп-па! То, что надо. Точно, оно. Но, как же интересно то... даже не смотря на раскалывающиеся виски... Как же... еще немного... еще...

— ... Агата... Агата! Да, хоб меня! Агата!

— А-а... Что? Ты зачем меня, — и удивленно шмыгнула мокрым теплым носом, скосившись вниз на рубашку. — Тысь моя...

— Ты как? — Эрик суетливо зашарил по карманам. — Ты как? Погоди, у меня платок есть. Кровь тебе...

— Она сама сейчас... перестанет, — задрала я нос к доскам потолка. — Я знаю. Не в первый раз, — хотя, если честно...

— Угу... Я сейчас, — и выдернул, наконец, из кармана мятый большой платок. — Вот!

— Ага, — прихлопнула я его к носу. Потом скосилась на "клиента". Тот жалобно заскулил.

— Ты его, по-моему, напугала, — криво оскалился Эрик. — Он даже общеладменский язык вспомнил. Правда, маты, в основном.

— Да неужели?.. Значит, дальше будем общаться продуктивнее. Так, Фрук?

— У-у-хоть-ш-шас.

— Можешь немного отдохнуть пока, — и сама громко выдохнула, надув парусом платок. — Мне бы присесть.

— Да вон же кресло.

— Ага... Ага, — и с чувством вытянула ноги. — Уф-ф... А теперь рассказываю...

— Может, немного отдохнешь? — скривился, присев передо мной Эрик. Вот же, молодец. Или боги прокуратские помогли.

— Да нет, — решительно мотнула я пришлепнутым платком. — Тянуть некуда... Тянуть... Как он сюда попал, думаю, не интересно?

— Нет.

— Чем занимался...

— Я приблизительно понял: за сохранение жизни и тайны охранял здешнюю деревню от воров.

— Ага. И от друг друга. Конкурентная борьба.

— Ясно. А...

— Дальше — интересней, Эрик. Хоть и до конца не понятно... Дело в том, что не мы с тобой первые, кто его так словил. Как раз в это последнее полнолуние он уже находился в подобной связанной позе. Правда, не здесь. И его хорошо "откачали".

— То есть? — распахнул парень глаза. — Слили с него энергию?

— Так точно. В артефакт. У него след на левом запястье должен остаться, как от ожога. Сливали в квадратный перстень. А вот кто? — и черкнула между нами в воздухе "рамку". "Рамка" засветилась, сначала тусклым, потом, набравшим краски портретом мужчины, склонившимся вниз. Волосы, темной гривой зачесанные назад. Одна прядь упала на лоб. Высокие скулы и острый подбородок. — Ты его... — сквозь картину прищурилась я на замершего Эрика.

Тот потрясенно отпрянул:

— Кажется... знаю, — и подскочил на ноги. — Ну, теперь и мне... кое-что... Скажи, как ты своего "клиента" вычислила? Мы же всегда вместе были?

— Как вычислила? — проводила я его взглядом. Потом смахнула рукой "рамку". — Батюшка подсказал. Помнишь его посыл к притче?

— Ну?

— Так нет такой притчи в православии. Это я сразу поняла. Да вот сначала язык перепутала. Думала — латынь. И перевести не смогла.

— Латынь, — развернувшись, протянул Эрик. — Древний язык ученых и католических священников.

— В том то все и дело! Католических. А местный Батюшка у нас — православный. И у них в ходу еще с предтечного мира — греческий. Или, выражаясь по-тинаррски, эллинский. А в переводе на наш выражение "олефиа фрура" звучит как "пагубный...

— ... сторож".

— Так точно.

— Вот это да! — открыл парень рот. — Погоди, а почему Прокурат этого "сторожа" во время шмона не засек?

— Так он за собой подчищал всегда, — подпрыгнула я на краешке кресла. — Всегда, а вот с Фомой не успел.

— Почему?

— Фома, после встречи с Фруком две ночи в храме у Батюшки ночевал. Да? — и развернулась к вытянувшей шею сущности. Та мотнула из угла лысой головой. — Да. А ты прятался в лесу за огородами. Это я просто "увидела". Уже не вычислила. Только... — и глянула рыцарю в глаза. — Теперь — твоя очередь, Эрик... Рассказывай.

— Угу, — стиснул он губы. — Моя... Я тебе уже говорил, что у меня есть новость?.. Так вот, дело в том, что сразу от твоей калитки я махнул в Прокурат. Это ты знаешь...

— Эрик, не тяни.

— Угу, — из-подо лба глянул он на меня. — Понимаешь, ты так описала зеркало, которое стояло здесь, — и скосился в пустой простенок. — что я сразу понял: это не оно.

— То есть? — выдохнула я.

— То есть... Агата, зеркало накануне последних учений поменяли.

— Кто? Зачем?

— Зачем — не знаю. А кто... — зло оскалился он. — Ты его уже видела. Только что. Да и я с ним тоже сегодня... говорил.

— Вторая комтурия? — сипло выдала я.

— Так точно. А этот... он там служит. Хайден Горн. Рыцарь Хайден Горн. Но, он мне ничего толком не сказал. Пришлось идти к их начальнику. Мы с ним — бывшие однокурсники. И вот он просто дал мне их служебную ведомость в которой прописаны все замены реквизита на всех учебных полигонах страны... Агата, — вскинул Эрик на меня глаза. — В той ведомости отмечено, что зеркало на полигоне "Дом выскочек" поменяли за день до последних учений. Причина — старое разбилось.

— Как "разбилось"? — опешила я. — И оно тоже?

— В принципе, ничего нереального в том нет. Мало ли? Ветром или зверушки местные. Но, странность в другом: на прокуратском складе старого нет. Даже в осколках. А новое заказывали через левую мастерскую.

— "Левую"?

— Прокурат ведь свою имеет через две улицы от конторы. Я там седло для грифона менял и...

— Это я знаю, Эрик. Ник там тоже... А почему?

— Не знаю, — пожал он плечами.

Я, сунув в карман штанов платок, подскочила из кресла:

— Так. Погоди... Получается, что... зеркало накануне полулегально поменяли. Этот самый рыцарь из второй комтурии, что и откачал Фрука, — развернулась я напротив Эрика.

— Угу.

— Но, зачем ему энергия "сопредельного гостя"?.. Погоди... — и прихлопнула пальцы к вискам. — Эрик?

— Что, Агата?

— Опиши мне подробно то самое зеркало, что стояло здесь во время последних учений.

— Хорошо... Высокое и узкое, как и прежнее. Рама тоже узкая. Деревянная, выбеленная. Украшена резьбой по всему периметру. Но, основной мотив — в верхней части рамы.

— И что там?

— Там?.. Там был какой-то дефект.

— То есть?

— Есть такие узоры. Они симметричными называются. Значит, повернуты друг к другу. А на том зеркале один узор, правый, был полностью стёсан. Остался лишь левый.

— И что там? — замерла я.

— Там? Лебедь, Агата. Одинокий, без пары лебедь...

— Лебедь...

И как должен чувствовать себя тот, у кого мир сначала рухнул, потом восстал из руин? Пусть пока только руин. Но, это — мой мир...

— Агата, ты чего?

— Зеркало, Эрик. И одинокий лебедь... Теперь я знаю, что заставило Ника вернуться в эту комнату... И теперь я знаю еще кое-что.

— Что? — прищурился растерянно парень.

— Мой муж не переступал тот хобий порог. Он здесь — в этом мире. В этом... мире...

__________________________________________

1 — Охранная система, охватывающая всю территорию страны, "наброшенная" над ней с целью выявления локальной магической активности, применения запрещенных в Ладмении заклятий и незаконных переходов госграниц. Разработана Советом магов по подобию алантского защитного купола над столицей.

ГЛАВА 6

Еще несколько минут назад ты стоял у пропасти, боясь заглянуть в ее бездонную черную пасть. Еще прошлую ночь ты метался на пустой холодной постели с единственным вопросом: "Как же так?". Еще за три часа до этого запрещал себе думать о плохом, расслабляться духом, цепляясь на своем шатком краю лишь за одно — веру в него. В своего единственного и самого лучшего. А что теперь?..

— Я порву любого, кто встанет на моем пути. Кто сунется между мной и моим мужем. Потому что никто не имеет на это права. Никто. Ты меня слышишь? Слышишь?!

Фрук в углу, поджав ноги, жалобно заскулил. Сова, пролетая за заколоченными окнами дома, громко ухнула. Эрик, глядя на меня, сглотнул слюну:

— Я тебя слышу, Агата... Слышу... Ты вообще, когда в последний раз нормально спала?

— Что-о?!

— Вид у тебя...

— Значит, ты мне не веришь? — вперилась я в него гневным взглядом.

— Верю, — качнул рыцарь головой. — В то, что "порвешь любого", верю.

— А в то, что Ник...

— ... на этой стороне? — прищурился он. — Я очень этого сам хочу. Но...

— Что, "но"?

— Агата, надо еще раз все хорошо сопоставить. А уж потом начинать действовать в новых условиях. И самым первым...

— Та-ак, — подбоченилась я. — Понятно. Поколебленная истина "Прокурат — свят". Эрик... уф-ф, — вот же связалась с дитём. — Ты сам его в "рамке" видел, этого рыцаря из второй комтурии. Хайдена Горна. А что касается причастности Ксении Штоль... — и на секунду задумалась. Всего на секунду. — В принципе, она может. Хотя... игра такого уровня, согласна, должна быть оправдана. Ведь и риск велик.

— В том то все и дело, — скривился Эрик. — У нас против нее нет доказательств, кроме этой "свадебной приметы".

— Ага... Да ты не бойся: прямо сейчас "рвать" эту тварь в мои планы не входит, — успокоила я парня. — Хоть и жаль. Просто, в итоге может получиться, как с "хвостом змеи".

— Вот именно, — буркнули мне в ответ. — Я недавно уже сам "наследил". Когда вопросы про зеркало задавал. И боюсь, как бы этот... вовсе не исчез.

— Вполне возможно, — глянула я на притихшего Фрука. — Вполне... Интересно, как они его вычислили?

— Кого? "Сторожа"? — скосился в тот же угол Эрик. — При первой же возможности надо будет... спросить. Агата? Давай ко, еще раз по твоей версии со всеми ее слабыми местами?

— Хо-рошо, — вздохнула я. — Давай... Значит, внимание Ника привлекли, по всей видимости, именно "свадебной приметой". Остался он в доме один, отпустив тебя, по той же причине. И здесь пока неизвестно...

— Зачем вообще, — вставил рыцарь.

— Это — да. Меня тоже данный вопрос... волнует.

— А ты знаешь, — потер он лоб. — Меня вот теперь другое "волнует". Их давний разговор.

— Кого?

— Ника с Ксенией Штоль. Хотя его и разговором то назвать...

— Эрик, когда?

— Еще в марте. Незадолго до вашей свадьбы. Я случайно его свидетелем стал, потому что в том крыле Прокурата как раз документы у начальства подписывал. И возвращался обратно по коридору.

— Та-ак. И о чем они ругались? Ведь ругались же? Я правильно поняла?

— Так точно, — смутился парень. — Еще как... ругались. Правда, Ник от нее уже выходил и сказал напоследок, чтоб она, в общем, "рот свой змеиный захлопнула" и что любое ее "шипение" теперь в сторону вашей семьи будет расцениваться, как начало войны.

— Ага.

— Угу... А она ему вслед крикнула, что, раз так, то война их будет... в общем, Агата, "до одного победителя". То есть...

— Я поняла... На смерть.

— Так точно. На смерть... Вот поэтому я вполне допускаю участие Ксении Штоль в этой, как ты сказала, "игре". Но, доказательств этому у нас пока — нуль.

— Та-ак, — прижала я к вискам дрожащие пальцы. — "Война", значит?.. И если исходить из этого факта и последовавших далее событий, то начала ее именно Ксю. Теперь понятно.

— Что именно?

— Возможная причина — встреча двух противников на нейтральной стороне.

— Что-то типа "приглашения к переговорам"? — хмыкнул Эрик.

— Что-то, "типа", — протянула я. — Значит, он остался здесь. А появилась ли сама Ксю, неизвестно. Известно лишь...

— Предположительно, — вставил рыцарь.

— Хорошо. "Предположительно" противников явилось несколько.

— Это точно. Одному Горну с моим напарником, то есть, начальником...

— Эрик, не мешай. Значит, Ника в итоге обезвредили и сперли. А энергию Фрука рассеяли по контуру "двери". Чтоб создать видимость ее активации. Потом "дверь" грохнули для затруднения экспертизы. Подчистили все следы, оставив лишь до момента возвращения Ника в комнату и сами смотались. Хотя возможно, рыцарь Горн еще и в Прокурат сам сообщил о переходе в сопределье.

— Угу, — кивнул Эрик. — Он и доложил. Дежурил как раз в ту ночь, а Ник вовремя на роспись за сохранность объекта не явился... Агата, и вот тут у тебя, у нас, — мотнул он головой. — как раз слабое место.

— Какое?

— Ну, — отвел он в стену взгляд. — Сам факт отсутствия этого перехода. Ведь они могли его и попросту туда закинуть? Уже "готового"?

— А-а, — скривилась я, закусив губу. — Во-первых, ты сам сказал, что локальных очагов в ту ночь не было, общий энергетический фон к тому моменту уже шел на убыль, и зеркало было "пустым". Так? А, во-вторых... надо с вашим главным экспертом еще раз поговорить. Насчет остатков на нем магии. Ведь, если моя версия верна, то она должна присутствовать лишь отсюда. А это, согласись, странно, если учесть, что дверь всегда открывали извне?

— Поговорить бы, конечно, надо. Да, боюсь, он на такие откровения не пойдет. Что же касается самой двери, то она могла активироваться и...

— Ш-ш-не открывали ее.

— Что?! — развернулись мы оба в огласившийся угол.

Фрук испуганно съежился:

— Не открывали её. Не могли.

— Почему? — склонил голову на бок Эрик.

— Я ш-ш-шесть циклов назад ключ ш-ш-шломал. Когда ш-ш-шуда уходил.