Джинни изумленно посмотрела на своего пациента и еле заметно качнула головой.
— Нет, мне не доставляет удовольствия причинять людям боль..., но знаешь, ты прав, отметив, что твои страдания греют мне душу. Ты поднял руку на человека, которого я считаю своим вторым я. И ты жив только потому, что я сочла смерть для тебя слишком легким наказанием за похищение Джельсамины. — Бросив взгляд на часы, Джинни нахмурилась. — Ладно, ты извини, но мне надо идти. Прошел почти час, как я таскаю сердце твоего брата в сумочке, боюсь, что еще немного, и оно потеряет свои бесценные свойства.
Провожая уходящую девушку взглядом, Джейсон с ужасом подумал, что эта кровожадная красотка вызывает у него определенный интерес.
Джинни действительно торопилась, человеческое сердце редко удавалось извлечь так быстро и так аккуратно, с помощью него в будущем можно будет спасти не одну жизнь. Но когда она в дверях столкнулась с Яго, то невольно затормозила, и оказалась прижатой к косяку, обнявшим ее за стан Корином Куори.
— Джинни..., — на мгновение прижавшись к белоснежной шейке девушки щекой, Яго с наслаждением втянул в себя запах ее кожи. — Как я скучал по нашим случайным столкновениям! — Подняв глаза, девушка впилась взглядом в мягкие вздернутые в насмешке губы, непреодолимое желание впиться в них уже губами заставило ее закрыть глаза.
— Я тоже скучала, — взяв себя в руки, Джинни улыбнулась Яго, — но сейчас слишком спешу. Посиди с моим пациентом. Я только что сменила повязку, какое-то время его будет знобить. Можешь давать ему пить, только по чуть-чуть. Выскользнув из объятий Джакомо, девушка скрылась в коридоре. Яго, наконец, обратил внимание на больного. Увидев, что друг пришел в сознание, он закрыл дверь и широко улыбнулся.
— Джейсон! Рад, что ты все-таки остался в живых!
— Это первая приятная встреча, с тех пор как я вернулся с того света — с искренней улыбкой произнес привязанный к постели молодой человек.
— Кто же умудрился тебя огорчить? — с усмешкой присев на кровати рядом и, увидев выступивший пот на лбу больного, Яго схватил брошенную на стуле в тазу с водой тряпку. Вытирая пот, он заметил, что Джейсон выглядит не лучшим образом. Когда он видел его вчера, друг производил более благоприятное впечатление, хотя и был без сознания.
— Сперва, явился Дэймон.
— Понимаю, — усмехнулся Яго.
— А затем пришла моя целительница...
— Джинни, — с мечтательной улыбкой продолжил за Джейсона Яго.
— Как давно ты ее знаешь?
— С детства, она лучшая подруга Мины, они вместе с пеленок.
— Она всегда была такой?
— Какой?
— Холодной и бездушной.
— Ты о Джинни? Она какая угодно, но не холодная. Это девушка просто огонь! А уж бездушие, это точно не про нее.
— Скажи, положить в сумочку и носить с собой сердце, пытавшегося убить ее человека, это всегда было для нее нормой?
— Кто-то пытался убить Джинни?
Услышав вопрос друга, Джейсон подумал, что Яго его просто не слышит.
— Да. Кевин. И судя по всему, весьма неудачно.
— Фарана! Я не думал, что они доберутся до нее так быстро!
— Думаю, что тебе не стоит так горячо переживать за свою подружку. Я прихожу к выводу, что если еще пару недель здесь поболею, то смогу смело являться домой и наследовать имущество всех моих ненавистных родственничков. Если она и не вырвет им сердца, то избавит от других менее значимых органов.
— Джинни чувственная и легкоранимая девушка, если по какой-то причине у нее в сумочке оказалось сердце твоего чокнутого брата-садиста, уверен, этому есть вполне разумное объяснение... — последние слова Яго произнес с меньшей долей уверенности, чем начало предложения.
— Да ты втрескался в нее по уши!
— Ерунда! Мы с Джинни просто хорошие друзья.
— Просто хороших друзей так не зажимают в дверях.
— Джейсон...,
— Кстати об этом. Я ей сказал, что меня зовут Джереми.
— Серьезно? Ничего умней не придумал? Рассказал, что твоего брата зовут Кевин, потом представился Джереми, ты что хочешь, чтобы Мина и Джинни узнали кто ты, до конца сегодняшнего дня?
— Когда она меня спросила, мне было не до размышлений. Твоя подружка с усердием маньяка расковыривала мою только начавшую заживать рану.
— Я не знаю, зачем ты наговариваешь на Джинни! Когда ее нежные ручки обрабатывали раны на моем лице, я не мог думать ни о чем другом, кроме как о том, чтобы целовать их до тех пор, пока она в изнеможении не упадет в мои объятья.
— Яго, тебе пора проверить голову! Я тебе говорю, она кровожадная маньячка, а ты думаешь только о том, чтобы уложить ее в постель.
— Кто бы говорил! Джейсон, я думаю у тебя просто жар. Во время лихорадки галлюцинации достаточно распространенное явление. — Яго озабоченно взглянул на друга, приложил руку к его лбу и, нахмурившись, покачал головой. — Да ты весь горишь! Пойду, позову Джинни.
— Яго, не надо! — взмолился Джейсон. — Прошу тебя, дай мне умереть самому! Клянусь, я убью тебя, если она сейчас появится на пороге.
— Я считаю это крайне легкомысленно с твоей стороны, но дело твое.
— Уходи, я хочу побыть один, — увидев на лице Джейсона холодную маску, ушедшего в себя человека, Яго облегченно вздохнул и выполнил просьбу друга. Ждавший его в коридоре Дэймон с волнением спросил,
— Ну как он?
— Могло быть и хуже. — Яго улыбался во всю ширь своего лица. Увидеть в таком потрясенном состоянии Джейсона дорогого стоило. — Не знаю, что там делала Джинни эту неделю, но похоже она вытащила его с того света. Правда, он умудрился сказать ей, что его зовут Джереми, но к концу нашей беседы, в нем стал просыпаться старый, добрый Джейсон. Так что надо готовиться к проблемам, которые теперь посыплются на наши головы без остановки.
— А ведь мы так спокойно жили!
— Да уж! Но мы породили это чудовище, нам за него и отвечать. — Горько усмехнулся Яго.
Дождавшись, когда череда посетителей ее похитителя иссякнет, Мина стремглав побежала в дом Джинни, и, не замечая никого вокруг, взлетела вверх по лестнице. Без стука и предупреждения она ворвалась в комнату подруги и, не сдерживая чувств, бросилась к забившейся в самый угол кровати Джинни. Они обнялись, и какое-то время не отпускали друг друга. Удивительно, но это всегда помогало.
— Дорогая, ты как?
— Нормально, — задумчиво ответила Джинни. — Я даже испугаться, толком не успела. Все произошло так быстро! Я только успевала, отмечать стадии конфликта, как учил господин Густаво, и действовать в соответствии с происходящим. Знаешь, больше всего меня потрясло то, с какой легкостью нож вошел в тело.... Как будто...
— Масло режешь? — передернула плечами Мина.
— Точно! — обрадовалась Джинни, удачному сравнению. — Но откуда ты знаешь, что со мной произошло?
— Подглядывала за твоим пациентом, — извиняясь, пожала плечами Мина. Джинни понимающе кивнула, что-то подобное она и предполагала. Мина нервно сглотнула.
— Поверить не могу, что чуть тебя не потеряла!
— Ну, благодаря усилиям твоего покойного дядюшки, к счастью нас не так легко убить, — многозначительно улыбнувшись, заметила Джинни.
— Да уж. Согласись, некоторые плюсы из нашего воспитания мы извлекли.
— И еще какие!
— Джинни, не хочешь пока переехать ко мне?
— С чего бы вдруг?
— Ну, я помню, что было со мной тогда.... — Мине явно тяжело давался разговор, но она была готова вернуться в прошлое, чтобы поддержать подругу. — В общем, засыпать вместе как-то спокойней.... Помнишь как в детстве, отмечая наши дни рождения, мы устраивали ночевки в нашей обеденной комнате, делая шатер под столом?
— А Яго по ночам пробирался в дом и пугал нас до коликов? — Джинни мечтательно улыбнулась. — Чудесное было время.
— Сейчас тоже жить можно, — пожала плечами Мина, — только тяжело, когда мысленно возвращаешься в прошлое. Как же мы были беззаботны и счастливы!
— Дорогая, я уверена, у нас все еще впереди. Не стоит предаваться унынию.
В этом была вся Джинни. Мина пришла поддержать подругу в тяжелую минуту, отвлечь от неприятных воспоминаний, а в итоге поддержку оказывают ей самой.
— Мина..., что ты чувствовала, когда перерезала глотку тому бандиту, который не спал и напал на тебя со спины?
— О! — на лице Джельсамины проскользнула растерянность, явно указывавшая на то, что все не так просто.
— Ну же! — Джинни скуксила несчастную физиономию, — мне так нужно с кем-нибудь об этом поговорить!
Мина с сомнение взглянула на лицедействующую подругу, тяжело вздохнула и, растягивая слова, начала:
— Никому кроме тебя никогда бы не призналась..... В общем, это вряд ли можно назвать нормальной реакцией.... Мне не было страшно, или совестливо, или что там еще должны испытывать нормальные люди.... Меня колотило от ярости, что они покусились на мое самое дорогое — на Яго. И то, что они подвергли его смертельной опасности.... Я была готова рвать их плоть голыми руками, выгрызть зубами им сердца. Они должны были расплатиться за покушение на Яго, и я исполнила приговор. И испытала я при этом торжество, удовлетворение. Самым большим потрясением той истории было именно это. Я испугалась не потому что просто перерезала глотки спящих людей, зажимая им рот, чтобы они не успели пискнуть и разбудить рядом лежащего, а потому что не испытывала при этом никаких угрызений совести.
Джинни облегченно вздохнула, взяла подругу за руку.
— Спасибо, что рассказала. Теперь мне спокойнее. А то у меня возникла мысль, что я какая-то не правильная. Знаешь, я почти упивалась этим чувством растерянности на его лице, когда он понял, что больше не может сжимать руками мою шею, что он больше вообще ничего не сможет. И сделала с ним это я — дрянь, которую он обещал отправить к Фаране.
— Да ну? — потрясенно протянула Мина. — И где ты была, пока я два месяца пыталась смириться с тем, что я чудовище?
— Пыталась вернуть тебя к жизни.
— Да, ты и в этом оказалась хороша! — с теплотой улыбнулась Мина.
— Я всегда тебе говорила, что мы самые замечательные. — Заметив, что по лицу Джельсамины проскользнула тень прошлого, Джинни постаралась не дать подруге погрузиться в тоску печаль
— Эй, подруга, не грусти, выше нос!
— Джинни, расскажи мне про Фоли-Куидат. Какой он? Как ты стала лекарем? Ты всегда старалась избегать этих бесед, но теперь нам боятся некого.
Джинни задумчиво посмотрела на подругу, подумала о том, что, знает, чем вызван этот интерес Мины к Фоли, и погрузилась в рассказ о родине погибшего Касиано Борджиа.
Реналь встревоженно вглядывался в лицо сына. Сейчас, когда он узнал о нависшей над ним угрозе, болезненный вид сына буквально бросался в глаза.
— Дэймон, что происходит?
— Ты о чем? — Даже заданный молодым человеком вопрос, прозвучал абсолютно безразлично. Корин Шагрин напрягся, чтобы осторожно прощупать эмоциональный фон сына. К своему ужасу он обнаружил только глухую пустоту.
— Думаешь, я не вижу, что ты на последнем издыхании? Когда ты последний раз спал?
— Не помню, — недовольное бурканье сына заставило Рене нахмурить брови.
— Судя по всему, ты продолжаешь сохнуть по Джельсамине Валенте?
— Неужели для тебя хоть что-то может быть неожиданностью?
— Откуда столько раздражения? Неужели все так плохо?
— Не понимаю о чем ты.
Глядя на развернувшуюся картину Реналь не мог поверить, что перед ним действительно его бунтарь-раздолбай сын.
— Да! Я даже не мог предположить, что мой самоуверенный красавчик сын может превратиться в такого унылого субъекта. Неужели у этой девушки нет глаз? От твоей красоты должно захватывать дух у любого мало-мальски зрячего человека!
— Да уж, ты позаботился о том, чтобы я был совершенством во всех отношениях. Как же! Я ведь вершина твоих многолетних трудов и изысканий! Только, похоже, ты не учел, что совершенство, как правило, мало кому интересно. Нет во мне чего-то порочного, чтобы привлечь внимание женщины.
Зазвучавшая в голосе отпрыска нотка дерзости и отчаянья, позволила отцу понять, откуда дует ветер.
— Так вот оно в чем дело! И когда ты собирался мне сообщить о том, что Мину пытался похитить Джейсон?
— Я вообще не собирался обсуждать с тобой этот вопрос. То, что тебе доложат о произошедшем, не подвергалось никакому сомнению, а что тут еще можно обсуждать?
— Похоже, Джейсону удалось привлечь внимание Джельсамины, — понимающе усмехнулся Реналь.
— Можно подумать, могло быть по-другому!
— Нет, конечно. Только смею тебя уверить, при пристальном рассмотрении Джейсон внушает скорее ужас, чем восхищение. Дай Мине время, и она с легкостью разберется в его порочной натуре.
— Это не вина Джейсона, что он такой!
Когда речь заходила о Джейсоне, сын вспыхивал, как сухая солома от брошенной спички. Реналь никогда не мог этого понять. Корин Шагрин с недоумением развел руками и сказал,
— Ну вот, ты его уже защищаешь!
— Ты прекрасно знаешь, что, ни смотря, ни на что, Джейсон дорог мне.
— Никогда не мог этого понять. Впрочем, это неважно. Я вынужден тебя огорчить, мне нужно, чтобы ты отправился в Шагрин-Вилле. Я не могу сейчас уехать из Куори-Сити. Слишком много поставлено на карту. А там сложилась достаточно критическая ситуация, мне нужен дома человек, которому я могу доверять. — Рене с тревогой ждал реакцию сына на свои слова. К его безграничному удивлению Дэймон снова с абсолютным спокойствием принял приказ отца.
— Когда мне выезжать?
Опешивший от такой покорности Реналь тем ни менее не растерялся и поторопился воспользоваться ситуацией.
— Я хочу, чтобы ты покинул Куори-Сити сегодня после полуночи.
— Ты хочешь от кого-то скрыть мой отъезд?
— Осторожность никогда не повредит.
— Как скажешь. Пойду собирать вещи.
Рене потрясенно смотрел в натянутую, как струна, спину, уходящего сына. Его испугала та покорность, с которой Дэймон воспринял вынужденный отъезд. Скорее по инерции, чем сознательно, Корин Шагрин потянулся к мыслям молодого человека. Щит, об который он ударился, заставил его с тревогой отнестись к растущим способностям Дэймона.
Мина стояла у окна своего кабинета, вглядываясь в темноту сада. Утомленная событиями сегодняшнего дня, Джинни заснула, и Джельсамина вернулась домой, наконец, получив возможность проанализировать сложившуюся ситуацию. Жизнь в очередной раз подбросила ей сюрприз. Еще в "Сладких грезах", увидев реакцию Дэймона на вид ее бездыханного похитителя, девушка поняла, что эти двое знакомы и близко. Она пыталась понять, знает ли незнакомца Яго, но по лицу кузена нельзя было прочитать ровным счетом ничего. После того, как Хоакин проявил не дюжий интерес к пациенту Джинни, Джельсамина решила, что пришло время выяснить, кто является гостем в ее доме. Пройдя в смежную комнату от той, где лежал похититель, девушка открыла потайное окно, села в кресло поудобнее, и приготовилась выяснить правду. К счастью, ждать пришлось недолго. Хотя, она чуть не пропустила момент, когда Дэймон назвал молодого человека по имени. Конечно, Мина сразу вспомнила, кто такой Джейсон. Друг Яго и Дэми по колледжу. Она почти никогда не слышала от Яго историй с упоминанием о Джейсоне, но знала о присутствие этого человека в жизни брата. И теперь, он объявился в их жизни столь необычным способом. Непонятнее всего в этой ситуации было то, что Яго и Дэймон старались скрыть от нее кто он такой. Впервые в жизни, Мина не знала, может ли доверять брату. Что такого связывало его с Джейсоном, что он предпочел утаить от нее правду?
