— Понимаю, госпожа Сабуро, — кивнула Платина. — Зачем вам из-за чужого человека так рисковать. Спрячьте меня на несколько дней, пока не утихнет вся эта... суета. И, если вам не трудно, узнайте, не вернулся ли господин Хваро?
И без того бледные губы женщины сжались в узкую бесцветную полоску, а взгляд полыхнул прямо-таки замогильным холодом.
— Вот этого я обещать не могу... Но постараюсь.
— И на том спасибо, госпожа Сабуро, — кивнула гостья.
— Вы знаете, что случилось с госпожой Азумо Сабуро и... другими близкими моего брата? — неожиданно спросила хозяйка комнаты.
— Я слышала, что она приказала Чиникешу взять деньги, найти молодого господина и передать, что господин арестован за государственную измену, и ему нельзя возвращаться домой, — ответила Ия, откладывая в сторону ложку.
— А что с младшим господином? — тут же задала новый вопрос собеседница, со странным равнодушием выслушав известие о спасении старшего из племянников.
— Когда я спасалась, — медленно заговорила девушка, бестрепетно глядя прямо в ледяные глаза настоятельницы. — Старшая госпожа уговаривала его мать собираться быстрее. Но, мне кажется, они так и не успели убежать.
— Почему вы так решили? — впервые в голосе сестры бывшего начальника уезда прозвучали эмоции.
— Потому что, когда я была уже на заднем дворе, у главных ворот громко закричали сразу несколько человек, — охотно пояснила его приёмная дочь. — Я думаю, это пришли стражники.
— С вами бежал ещё кто-нибудь? — потупив взгляд, спросила собеседница.
— Со мной, — Платина голосом выделила эти слова, решив всё же не выдавать Оки. — Никто.
— Значит, все близкие моего несчастного брата достойно исполнили свой долг, — то ли не заметив её оговорки, то ли не обратив на неё внимание, с удовлетворением проговорила настоятельница, но тут же нахмурилась. — А как же вы нашли дорогу сюда?
Ия охотно рассказала, как встретила крестьянина, который, надеясь на чудо, вёз больного сына в обитель "Добродетельного послушания".
— Порой Вечное небо помогает и тем, кто этого не достоин, — недовольно проворчала сестра бывшего начальника уезда.
— Ему сверху виднее кому помогать, — не желая ссориться, дипломатично пожала плечами девушка.
— Только воздаяние за недостойные поступки всё равно неизбежно, — наставительно проговорила собеседница, напомнив ей один из главных постулатов здешней религии. — Когда вы вошли в семью моего несчастного брата, то дали обещание жить по нашим законам и обычаям. Но при первых же трудностях отказались от него.
Пришелица из иного мира почувствовала, как в душе закипают обида и злость, а с трудом сдерживаемое раздражение так и рвётся наружу.
Понимая, что сказать в свою защиту ей нечего, просто потому что бывшая подруга не воспримет никаких аргументов, и взывать к её здравому смыслу бесполезно, Платина хотела сказать что-то резкое, огрызнуться, заставив женщину заткнуться. Но, взяв себя в руки, она промолчала, решив высказаться как-нибудь попозже. Лучше всего перед уходом, чтобы оставить последнее слово за собой.
Хозяйка комнаты между тем продолжила вещать полным боли голосом, обращаясь, кажется, не столько к гостье, сколько к самой себе.
— Я не могу осуждать вас, госпожа Платино. Вы воспитаны на совершенно иных моральных принципах. И то, что для нас неприемлемо, для вас, очевидно, в порядке вещей. Думаю, если бы с моим братом ничего не случилось, для всех вы бы так и остались почтительной приёмной дочерью. Потом стали бы наложницей барона Хваро и покинули родительский дом. Но теперь брата казнят, а наша семья опозорена.
— Ну уж в этом я не виновата! — не выдержав, буркнула Ия, крепко, почти до хруста сжимая под столом кулаки.
— Да, — неожиданно легко согласилась собеседница. — Это только моя вина. Я так радовалась, что смогла выжить после петсоры, что не заметила лежащего на вас проклятия и поняла это только сейчас, когда уже ничего исправить нельзя.
— Чего?! — вытаращила глаза никак не ожидавшая чего-то подобного девушка.
— Вы прокляты, госпожа Платино, — охотно, даже с каким-то садистским удовольствием пояснила настоятельница. — Вы несёте окружающим горе и несчастье.
— О как! — криво усмехнулась Ия, ехидно напомнив: — Только вас-то я, между прочим, вылечила.
— Да, — вновь не стала спорить бывшая подруга. — Но сколько людей погибло на моноканской дороге? И всё только потому что они оказались рядом с вами.
— Ну это... вообще! — выдохнула по-русски пришелица из иного мира, весьма впечатлённая столь блестящим логическим построением рассказчицы. А та продолжила свою мысль с прежним накалом.
— Что стоит теперь моя никчёмная жизнь, если брата казнят, племяннику придётся всю жизнь скрывать своё имя, а наш род будет проклят? Лучше бы я тогда умерла под стрелами солдат. Тогда бы вы не попали в нашу семью и не принесли в неё такое несчастье! Но даже Вечному небу не дано повернуть вспять время... Так и быть, я помогу вам. Но это моя последняя услуга. Больше я вам ничего не должна!
Второй раз за свою короткую жизнь Платина чувствовала себя настолько униженной. Только тогда это был толстый и противный работорговец, которого она ненавидела изначально. А сейчас ей в душу смачно плюнула та, кого Ия искренне считала своей подругой. С кем они так много пережили, неоднократно спасая друг дружку от смерти.
Тем не менее каким-то воистину запредельным усилием ей удалось сдержать готовые сорваться слёзы и даже найти в себе силы криво усмехнуться.
— Есть ещё какие-нибудь... добрые слова, госпожа Сабуро?
— Нет, госпожа Платино, — качая головой, настоятельница с видимым трудом поднялась на ноги. — Я сказала всё, что должна была сказать. Если вас будут искать, то обязательно придут сюда. Поэтому я вас спрячу там, где никто не найдёт.
Та встала и взяла котомку. Ие вдруг стало совершенно безразлично, что о ней думает женщина, которую она когда-то считала своей подругой. Словно что-то перегорело в душе.
Хозяйка комнаты направилась к двери. Гостья хотела последовать за ней, но та коротко бросила:
— Ждите здесь.
Она действительно очень скоро вернулась, держа в руках оставленные на веранде туфли.
Обувшись, Амадо Сабуро подошла к стеллажу с книгами и что-то сделала на одной из полок.
С интересом наблюдавшая за ней девушка ожидала, что сейчас откроется какая-нибудь потайная дверь. Однако ничего не произошло.
Не обращая на неё внимания, настоятельница подошла к противоположной стене и с видимым усилием упёрлась ногой в пол.
Донёсся то ли скрип, то ли шелест, и края двух широких, массивных половиц задрались вверх, открывая узкий лаз с уходящими вниз ступенями.
"Круто!" — мысленно охнула Платина, с уважением оценив толщину деревянных плах и точность их подгонки.
Взяв с сундука фонарь на палке, сестра бывшего начальника уезда коротко бросила:
— За мной.
Торопливо обувшись, Ия прихватила узелок с вещами и тоже стала спускаться по крутой лестнице, то и дело задевая сложенные из грубо отёсанных камней стены.
Ступени закончились в таком же узком, низком тоннеле, уходившем куда-то в недра горы.
Неведомые строители прорубили проход в сплошном, ноздреватом камне. Никогда не страдавшая клаустрофобией девушка тем не менее чувствовала себя очень неуютно, с тревогой поглядывая на стены и потолок, хранившие следы ударов кирки.
В очередной раз стукнувшись, Платина раздражённо зашипела, потирая прикрытую шляпой макушку. Но её проводница даже не обернулась и не замедлила шаг.
Но вот она наконец выпрямилась в полный рост, и Ия вслед за ней оказалась в просторной пещере, чьи стены лишь смутно угадывались в темноте.
Однако в этом мраке мерцал крошечный огонёк. Его тут же что-то заслонило, и прозвучал тихий, взволнованный голос, показавшийся девушке смутно знакомым.
— Госпожа Сабуро?
— Да, это я, — также тихо отозвалась настоятельница.
Послышалось шуршание камешков под чьими-то тяжёлыми шагами.
Из тьмы материализовался кряжистый силуэт с блеснувшим в руке мечом.
"Кто это? — испуганно думала Платина, невольно попятившись назад. — Что он здесь делает? Куда она вообще меня привела?"
Когда фигура приблизилась, войдя в освещённый тусклым фонарём круг, пришелица из иного мира увидела молодого, широкоплечего мужчину. Знакомые глаза, смотревшие из-под нахмуренных бровей, перебитый нос, а главное — рыжеватые, "ватсоновские" усы не оставляли никаких сомнений в том, что в этой дыре от кого-то прятался сам господин Рокеро Нобуро — младший брат губернатора провинции Хайдаро и чиновник по особым поручениям.
Вот уж его-то здесь увидеть Ия никак не ожидала.
Глава II
Очень неприятная компания
Всё, что копилось постепенно,
Тут обнаружилось мгновенно.
Тому свидетельством стихи:
Нам не дано судьбу предугадать.
Кто скажет, счастья или горя ждать?
Добро и зло дождутся воздаянья,
Сокрыты только сроки ожиданья.
Неизвестный автор
Цветы Сливы в Золотой Вазе или Цзинь, Пин, Мэй
— Кто это с вами? — настороженным тоном поинтересовался молодой человек.
Вместо ответа настоятельница подняла палку с висевшим на ней фонарём, так чтобы его бледный свет упал на лицо девушки.
— Что она/он здесь делает?! — почти в унисон воскликнули Платина и Рокеро Нобуро.
— То же, что и вы, — бледное лицо сестры бывшего начальника уезда исказила сардоническая усмешка. — Прячется от властей.
— Вы что же, хотите оставить меня с ним?! — испуганно охнула Ия, машинально сунув руку за пазуху и нашарив кинжал.
— Другого места у меня для вас нет! — раздражённо огрызнулась собеседница. — Наверху в монастыре вас обязательно найдут. Тогда накажут не только меня, но и сестёр со служанками. Я не могу этого допустить. А об этой пещере никто не знает. Здесь тепло, сухо, есть вода. Еду я вам буду приносить. Как только те, кто вас разыскивает, обыщут обитель и уедут, вам тоже придётся уйти. Сестру государственного преступника власти настоятельницей не оставят. А посвящать кого-то ещё в тайну вашего пребывания здесь, я не хочу.
Платина не понимала, почему младший брат губернатора прячется в этой норе, но перспектива остаться с ним наедине на неопределённый срок её очень сильно напрягала. Не найдя подходящих аргументов, она попыталась воззвать к женской солидарности.
— Но я всё-таки девушка, госпожа Сабуро, а господин Нобуро — молодой мужчина. Не кажется ли вам, что наше пребывание здесь вдвоём по меньшей мере не уместно?
В ответ сестра бывшего начальника уезда негромко, но очень обидно рассмеялась, поинтересовавшись откровенно издевательским тоном:
— Что же вы не озаботились своей репутацией, когда, переодевшись в мужскую одежду, убегали из дома, бросив приютившую вас семью в такой тяжёлый час?
Вот тут уж пришелица из иного мира не выдержала. Нарастающая обида за незаслуженные оскорбления прорвали плотину здравого смысла. Хорошо ещё, у неё хватило самообладания не послать бывшую подругу в пешее эротическое путешествие.
Выхватив кинжал, она вежливо сказала, вкладывая в голос весь накопленный яд:
— О хорошем позаботиться никогда не поздно, госпожа Сабуро. Так что я лучше уйду и не стану вам больше докучать своим присутствием.
— Стойте! — властно скомандовала собеседница. — Никуда вы не уйдёте. Люк закрыт, и вам его не открыть.
— Не стоит, госпожа Ио Сабуро, так переживать за свою добродетель, — насмешливо фыркнул с интересом наблюдавший за их разговором бывший чиновник по особым поручениям. — Я никогда не беру женщин без их согласия. И никому не собираюсь рассказывать, что прятался здесь в вами. Если хотите, я даже готов поклясться в том Вечным небом и памятью предков. Госпожа Амадо Сабуро понимала, что делает, когда привела вас сюда. Так позвольте же ей вам помочь.
Он сделал многозначительную паузу, словно давая возможность слушательнице оценить его слова, и продолжил тем же насмешливо-снисходительным тоном:
— Пещера большая, и здесь достаточно темно, чтобы чувствовать себя в одиночестве. И уберите кинжал. Я лучше вас владею мечом и не позволю причинить вред благородной госпоже Амадо Сабуро.
— Благодарю, господин Нобуро, — склонила гладко выбритую голову женщина. — Хотя я не очень дорожу своей жизнью, но всё-таки не хотелось бы погибнуть от руки глупой, взбалмошной девчонки. Я надеюсь, вы ей здесь всё покажете? А то мне нужно идти.
— Ступайте, госпожа Сабуро, — не выпуская из рук меча, церемонно поклонился младший брат губернатора. — Не сомневайтесь, с госпожой Ио Сабуро не случится ничего плохого.
На миг лицо его собеседницы скривилось, словно от зубной боли, но тут же вновь приобрело прежнее холодно-отстранённое выражение.
— До свидания, господин Нобуро.
"А Платиной меня уже не называет, — машинально отметила Ия, возвращая кинжал в ножны. — Не хочет, чтобы мажор узнал, кто я на самом деле. Ну так и мне это ни к чему. Пусть и дальше думает, что я дальняя родственница Сабуро".
Развернувшись и даже не взглянув на бывшую подругу, настоятельница скрылась в тоннеле.
— Постойте пока здесь, госпожа Сабуро, — предложил молодой дворянин. — Я сейчас зажгу факел и всё вам покажу.
— А вас тоже хотели арестовать? — не в силах сдержать любопытства спросила девушка, слушая, как шуршат мелкие камешки под подошвами его сапог.
— Нет, госпожа Сабуро, — неожиданно довольно рассмеялся собеседник. — Меня уже схватили и посадили в тюрьму вместе с вашим приёмным отцом. Только я сбежал.
— А почему господин Сабуро не сбежал вместе с вами? — машинально поинтересовалась Платина.
После недолгого молчания бывший чиновник по особым поручениям коротко бросил:
— Не смог.
И прежде чем Ия успела задать новый вопрос, недовольно проворчал:
— Я вам потом всё расскажу. Разговор будет долгим, а вы, наверное, очень устали? Так ведь?
— Да, господин Нобуро, — нехотя согласилась девушка, весьма заинтригованная его словами.
— Наверху ночь? — задал новый вопрос младший брат губернатора. — А то я здесь уже начал терять счёт времени.
— Уже давно, — подтвердила названная дочь бывшего начальника уезда.
— Вот как отдохнёте, так и поговорим, — не терпящим возражения тоном заявил молодой человек.
Происходящее нравилось ей всё меньше, но, не желая зря раздражать спесивого дворянчика, Платина промолчала, машинально пожав плечами.
Послышался мягкий шум, а вслед за ним раздражённое шипение её невольного соседа по подземелью. Видимо, тот на что-то налетел в темноте и больно ударился.
Какое-то время он чем-то шуршал, и вдруг вспыхнул желтовато-оранжевый свет, показавшийся ей настолько ярким, что Ия невольно зажмурилась, прикрыв лицо ладонью.
Глаза быстро привыкли, и она увидела, что Рокеро Нобуро держит в руке горящий факел.
Пришелица из иного мира торопливо огляделась, с удивлением обнаружив, что пещера состоит из двух совершенно разных частей.
