— Ну как же господин алькад, ее в свежегашеном виде добавляют в сок тростника, известь не только связывает ненужные вещества, но и облагораживает сахар, он становится светло-коричневого цвета.

— Ты же тростник решил не трогать?

— Для себя немного сахара сделать попытаемся, опробуем оборудование, поучим людей, очень переживаю за пресс, без него все бесполезно! Сахара не будет!

— Ладно, прессом займусь сам, посмотрю, что там к чему.— Ответил я.— Что еще?

— После сбора урожая и его переработки, приступим к самому трудному, расчистке и подготовке плантации и огородов к следующей посадке, я даже решил отказаться от части обрабатываемых земель— временно на один год, потом площадь посадок постепенно восстановим.

— Люди?— понятливо кивнул я.

— Да!— Дело в людях, они не справятся, просто напросто надорвутся. У меня все!

— Обязательно заведите журнал по сельскохозяйственным работам господин Заместитель!— Сколько! Куда! Зачем! Нормы!— Все помечайте!— "Социализм — это учет!"— чуть не брякнул я.

— Гиарб!— Как подсохнет,— походи по округе, найди известняк! Заодно собери гербарий для Фелицаты.

— Известняк найду, дело нехитрое!— А что такое гербарий?

— Образцы растений.— Увидел травку,— сорвал и в сумку! Увидел дерево,— кору, листья, веточки, плоды и цветы туда же! Начинай составлять карту округи, помечай овраги, ручьи, болота, где что полезное растет, какие камни в округе есть,— неси образцы. Понимаю дело для тебя новое, непривычное, но ты у нас единственный охотник, больше тебя некому. Как составлять карты я научу, подойдешь ко мне позже.

— Хорошо, господин алькад!

Этот справится!— решил я, вон как глаза загорелись, когда про поход в сельву услышал, я не я буду, если местных зверюшек не ожидает участь стать добычей.

Теперь господа помощники, перейдем к самым больным и наболевшим вопросам,— к людям и отношениям с властями Манаги:

— Начнем пожалуй с властей!— Гамилькар, что у нас с отчетами губернатору, приговором и казнью адмирала?

— Все готово в черновом варианте, предоставлю Вам на рассмотрение и подпись?

— Хорошо! Как думаешь какие последствия будет иметь для нас и меня лично— казнь адмирала?

— Трудно сказать, на первый взгляд все выглядит законно.— Вы как алькад и судья нового поселения имеете самые широкие полномочия, единственный представитель закона в округе, стражи и палача у нас нет.— Гамилькар развел руками.— Единственное сомнение может возникнуть в быстроте исполнения приговора, но опять же тюрьмы нет, содержать государственного преступника негде. К тому же неизвестно, кто из офицеров эскадры мог тайно участвовать в заговоре, что они могли предпринять, если ли бы, адмирал не был казнен немедленно, на что я особо указал в отчете.

— Как думаешь офицеры эскадры могут отрицать измену адмирала и свидетельствовать против меня, не стоит забывать, что у него наверняка были сообщники?

— Маловероятно, если бы сомнения у большинства офицеров возникли на месте казни, Вас бы уже везли в Манагу в кандалах. Просто арестовали на месте происшествия. Сообщники будут молчать и первыми свидетельствовать против адмирала, спасая свою шкуру. — Но вот что скажет и сделает губернатор?! На этот вопрос, ответить я не берусь, возмутители спокойствия никому не нравятся, тем более он уже лишил Вас своего покровительства, после событий в Манаге.

— Ладно, дождемся "Эос" с вестями и узнаем все точно! Перейдем к поселенцам:

— Физически люди уже поправляются, моральный дух— крайне низок, ничего хорошего для себя люди не ждут! Люди запуганы, ожидают рабства или смерти от тяжелых работ. Хуже всего для них неизвестность, без Вас мы не решились что-либо им обещать, а Вы как известно болели. Опять же, у них ничего нет, а без Вашего разрешения, мы им даже клочка тряпки не даем, что бы не спровоцировать побег. Условия содержания сносные, крыши домов немного подлатали, сильно они теперь не текут.— Но все же нужна бригада лесорубов и заготовщиков рафии. Необходимо подновить дома, сплести циновки и гамаки, решить с выдачей имущества, с бочками, которые до сих пор лежат на берегу, просмолить рыбацкие лодки, дел очень много. Но главное, людей нужно успокоить, дать им надежду на нормальную жизнь. Тогда со временем, все у нас в поселении наладится.

— Твои слова да Спящему Творцу в уши!— Сказал Нубиец.

— Гамилькар!— Неужели на данный момент никаких неприятностей с поселенцами нет? Не может такого быть!

— С поселенцами нет, а вот с каторжниками есть!— Неожиданно, за Гамилькара ответил десятник.

— Продолжай!— заинтересовался я.

— Так вот, поселенцев имеются семь человек каторжников, в мятеже не участвовали, под шумок грабили дома, главный у них мужик по имени— Кассиус, та еще тварь, не знаю, как они вели себя на кораблях, но здесь создают проблемы, пока небольшие, но во что это выльется в будущем я не знаю.

— И чем же прославился Кассиус и его дружки?

— Заняли последний в ряду дом, остальных поселенцев из него выжили.

— А что же наша доблестная армия?

— Отлупили подонков прикладами, людей вернули назад.

— И что же каторжники?

— С виду затихли, начали действовать исподтишка, люди все равно сбежали от них в другие дома, осталось человек десять— запуганных до скотского состояния, их используют в качестве прислуги и объедают. Против Кассиуса они свидетельствовать боятся.

— Ясно, есть что-то еще?

— На днях Кассиус решил разжиться женщинами, посылал своих дружков запугивать людей.— Женщины пожаловались Кандиду, тот собрал мужчин и пошел брать дом банды штурмом. Драку мы предотвратили.

— Стоп! Почему люди жалуются какому-то Кандиду, а не солдатам?— И кто он вообще такой?

— Кандид, кто-то вроде вожака мятежников, властью специально не пользуется, но если что не так— все сразу идут к нему, как скажет— так и будет. Десятник помялся и продолжил:

— Я тут с ним поговорил, умный мужчина, дельный, но уж больно он во всем справедливости жаждет, за что и страдает. Если кто и способен поднять в поселении бунт, то только он. Может стать для нас опасным врагом.

— Хорошо! Господа помощники, все Ваши замечания и предложения признаны полезными и дельными.— Прошу Вас в дальнейшем сообщать мне информацию в полном объеме.— Я выразительно глянул на Гамилькара, который умолчал о проблеме каторжников.— Завтра объявите поселенцам о том, что после обеда, будет общее собрание жителей поселка, о порядке проведения собрания сообщу Вам завтра утром, мне необходимо все обдумать.

Глава 9.

После завтрака, я подозвал к себе десятника и пригласил его к себе в избушку. Подождав пока он усядется за столом, я спросил:

— Скажи, что посоветуешь мне насчет Кандида и Кассиуса? Мне крайне нужен совет решительного человека!— Честно признаюсь, что боюсь наломать дров. Вчера, весь вечер размышлял над дальнейшей судьбой нашего поселения. Перспективы у нас весьма неплохие. Продовольствие, оружие, специалисты, все у нас есть или будет, чего не хватает— купим. Но люди, десятник! Люди!— Они составляют тот самый неизвестный фактор, который может уничтожить все наши начинания в один момент! Представь, что Кандиду— этому поборнику справедливости, не понравиться какое-то наше решение и он приведет вооруженную толпу под стены форта.— Ведь это тебе придется стрелять по ним со стен из картечниц!— Сколько надо убить людей, для того что бы Руис перестал существовать? Треть? Половину?! Да даже потеряв два десятка работоспособных мужчин, Руис выродится в захолустную деревеньку, которая не то, что торговать, едва прокормить себя сможет. Итак будет продолжаться до тех пор пока не подрастут дети.

— Кто даст гарантию, что уничтожив Кандида— явно или тайно, мы не вызовем тот самый бунт, которого так сильно опасаемся? А бандит Кассиус? Ведь он уже как жук-короед грызет Руис изнутри! Превращает людей в запуганные ничтожества! Да!— Смерть этого подонка, ничего у людей кроме откровенной радости не вызовет.— Но это не панацея! Из его людей выделится другой вожак, у этих крыс в людском обличии по другому не бывает! Убить сразу всю банду не выход, мы опять возвращаемся к тому, что нам нужен каждый человек способный работать.

Помолчав минуту, десятник сказал:— Такие проблемы с наскока не решить, я предлагаю снова собрать совет и хорошенько посоветоваться.

— С кем посоветоваться десятник?!— С Гиарбом, который кроме охоты и девчонок ничем не интересуется?— С Нубийцем, который до сих пор не может поверить, что он свободный человек и иногда смотрит на меня так, как будто ожидает удара плеткой? С Гамилькаром, который боится сказать начальству правду, надеясь— "что оно само рассосется". — Поэтому я спрашиваю тебя, десятник! Больше мне спросить совета не у кого!

— Действуйте по обстоятельствам!— Сказал, как отрезал десятник, с решительным видом поднимаясь со стула. Армия Вас поддержит!— добавил он, выходя за дверь.

И что это было?— я проводил десятника ошарашенным взглядом.— Мне мягко, в соответствии с уставом намекнули, что много думать вредно? Наверняка десятник за годы службы насмотрелся на "рефлексирующее" начальство и выработал свой рецепт приведения офицеров в чувство. А это его пафосное:-"Армия Вас поддержит!"— Да это просто шедевр словесности! Остап Бендер с его сакраментальным "Заграница нам поможет!" даже рядом не стоял! Получается совет я все же получил:— Поменьше думай!— Побольше делай! А если, что пойдет не так, пристрелим любого, кто стоит на пути!

— Ловко у него вышло, армейская логика в действии!— А ведь действительно, чего себя накручивать? Если моих добрых слов не поймут, перестрелять всех к чертовой матери! Рабочих рук не хватает? Достанем из заначки десяток-другой золотых и выкупим должников из тюрьмы. Нечего им на казенных харчах прохлаждаться, у меня урожай не убран и поля не паханы! Надо будет с капитаном поговорить на эту тему,— сделал я пометку в памяти. Кандида жалко, с детства питаю слабость ко всяким— "Робин Гудам"и "Степкам Разиным".— Ладно, приглашу его на беседу, посмотрю чего от него ждать. А вот, что делать с Кассиусом? Вспомнив слова отца:— "Вырабатывай в людях условный рефлекс, сынок!", я не смог удержаться от ехидной ухмылки. Ладно, нечего тут байки самому с собой травить, скоро выходить в поселок.

— Пообедав, я проинструктировал десятника и Гамилькара и мы отправились в поселок всем личным составом, в форте оставили только хозчасть. Народ предупрежденный о общем собрании заранее, уже собирался на небольшой площади перед домами. Солдаты исполняя команды десятника, разделили толпу на пять отдельных отрядов, стоящих каждый перед своим домом. Причем перед последним домом, оставили только семь человек входящих в банду. Дождавшись построения солдат, я в сопровождении помощников выступил вперед:

— Жители поселка Руис! Сегодня мы все собрались здесь для того, что бы определится с нашей дальнейшей жизнью. Сегодня перед Вами выступят члены совета нашего поселка, которые расскажут Вам о планах развития и процветания Руиса. Обещаю что Вы получите ответы на все волнующие Вас вопросы! Но сначала я, как судья и алькад округа Руис собираюсь решить небольшую проблему нависшую над нами.— А именно факты нарушения спокойствия и общественного порядка жильцами пятого общественного дома.

Указав рукой на бандитов я отдал приказ:— Вывести их и построить посередине площади! Подталкивая прикладами, солдаты быстро вытолкали бандитов на середину, построили их в одну шеренгу повернутую лицом к людям. Каждого из каторжников удерживали за руки и плечи по двое солдат. Ничего не понимающие каторжники, завертели головами во все стороны, а я продолжил:

— До меня дошли жалобы жителей Руиса о недостойном поведении этих людей!— Избиения! Незаконное лишение жителей пищи и крова! Склонение женщин к сожительству путем угроз и насилия! Согласно Карфагенскому и Римскому праву, внимательно рассмотрев все факты и не найдя в действиях обвиняемых смягчающих обстоятельств!

— Я алькад и судья округа Руис приговариваю этих людей к смерти!

Толпа всколыхнулась, каторжники разразились площадной бранью и проклятиями.

— "Тишина!"— скомандовал я.— Однако исполненный милосердия, суд в моем лице постановил:— Отсрочить приведение приговора в исполнение и дать возможность преступникам встать на путь исправления и служению обществу! Принимая во внимание, что преступники не испытывают раскаянья и добровольно на путь исправления становиться не желают! Принято решение о принудительном перевоспитании преступников по методу Великого философа и знатока человеческой природы профессора Павлова! Данный метод, в дальнейшем найдет самое широкое применение в поселении Руис и будет официально внесен в устав нашего округа, как средство общественного порицания лицам склонным к антиобщественному поведению.

Для понимания всеми присутствующими лицами, сути данного метода и о прекрасных результатах к которым он приводит в деле перевоспитания преступников и правонарушителей, я расскажу Вам о том, как он был создан и продемонстрирую его действие:

— Итак, однажды к Великому философу профессору Павлову обратился один из королей Европы, озабоченный ростом преступности в своем королевстве.— Массовые казни, усекновения рук и голов положительного эффекта не давали. Профессор Павлов войдя в бедственное положение короля, несколько лет проводил эксперименты над различными живыми существами, пытаясь понять как заставить человека делать то, что ему делать крайне не хочется! В нашем случае— это жить честно и уважать права других людей!

В результате опытов профессор Павлов открыл замечательный метод, который прославил его имя повсеместно! Метод называется:— "Выработка условного рефлекса", суть его заключается в неоднократном повторении особого защитного действия общества в отношении правонарушителей. Через год усиленного применения, преступность в королевстве была полностью истреблена! Само же защитное действие, я сейчас Вам продемонстрирую на этих людях:

— Подойдя к первому в шеренге бандиту я спросил:— Будешь воровать? "Хлоп"— я четко пробил ногой ему в пах.

— Подойдя ко второму бандиту я спросил:— Будешь отбирать еду? "Хлоп"— бандит скорчился на земле.

— "Хлоп", "Хлоп", "Хлоп"— вся шеренга упала на землю. С удовольствием оглядев дело своих рук, а точнее ног, я повернулся к народу. Народ безмолвствовал и смотрел на меня во все глаза.

— Итак, как мы все видим, особое защитное действие, именуемое "Выработка условного рефлекса", проведенное на преступниках, обязывает их к немедленному прекращению преступного деяния. Можно сказать, что сейчас все их чувства и мысли, просто взывают о необходимости подумать о спасении души и обращению ее к свету. Однако, однократное воздействие недостаточно для полного перевоспитания, особое действие теряет свое воспитательное воздействие через небольшой промежуток времени. Как учит нас Великий мудрец профессор Павлов:— "Условный рефлекс— необходимо закрепить в памяти перевоспитываемого лица неоднократным повторением!". Повернувшись к первому из бандитов, который к этому времени немного оклемался, я скомандовал солдатам:— Поднять его!