— Профессор, что с ним? — в голосе Гермионы звучал неподдельный страх.
— Энергетика у мистера Малфоя замечательная, — пробормотал Снейп, плеснув в лицо Гарри водой из волшебной палочки.
Гарри открыл глаза, и Снейп помог Гермионе усадить его, оперев на ствол дерева. Девушка еще раз брызнула водой уже из своей палочки. Снейп, хмыкнув, вынул из кармана мантии конфискованную у пятикурсников бутылку огневиски и заставил Гарри сделать несколько глотков. Гарри с отвращением глотнул обжигающую жидкость, но с удивлением почувствовал, что ему становится лучше.
— А блок кто за тебя держать будет, Поттер? — осведомился зельевед.
— Я держал, — ответил Гарри, — но он...Люциус Малфой... он разбил его... — Гарри поморщился, изо всех сил сдерживая тошноту. — Он ужасно грязный...
— Я и мисс Грейнджер тоже владеем искусством чувствовать других, однако никто из нас не раскис, Поттер, — ответил Снейп.
Гарри бросил на Гермиону вопросительный взгляд.
— Он действительно ужасно грязный и похотливый человек... — произнесла Гермиона, — может быть, дело в том, что у Гарри более высокая чувствительность? Профессор...
— Блок нужно держать нормальный, а не ходить ко всем прислушиваться, Поттер, — недовольно прошипел Снейп.
— Я не прислушиваюсь, — запротестовал Гарри. — Я стоял, и вдруг эта грязь, так близко...
— Поднимайся и иди в свою комнату, — приказал Снейп. — Сможешь дойти, или твоя верная жена понесет тебя на руках, вернее на руке в перчатке? — Снейп хмыкнул.
— Я дойду, — буркнул Гарри. Гермиона помогла ему встать. — Да, за перчатку спасибо, милый подарок, особенно колпачок. Он, кстати, впору.
— Я рад, — хмыкнул профессор.
— А за перо — спасибо огромное, — тихо произнесла Гермиона.
— Всегда пожалуйста, миссис Поттер, из сада можно выйти тем путем, чтобы на вас не обращали внимания.
Глава 42. Каникулы.
Гарри с трудом взбирался по лестнице. После обморока ноги подгибались, от огневиски кружилась голова. Гермиона предложила ему преобразоваться.
— Я донесу тебя в виде птицы, Гарри!
— У меня вряд ли сейчас получится, — соврал Гарри. Ему было ужасно стыдно при одной мысли о том, чтобы Гермиона его несла, пусть даже в обличье сокола.
Сэр Кэдоган, очевидно сраженный красотой празднично одетой Гермионы, открыл комнату без лишних препирательств. Гарри быстро ушел в ванную и, выкрутив краны с холодной и теплой водой, сунул голову под струю. Ощущение стекающей по лицу и телу грязи отступило.
— Какой ужасный человек, — потрясенно проговорила Гермиона, помогая Гарри раздеться.
— Какой у тебя мощный блок, — попытался пошутить Гарри.
— Я думаю, что дело не только в сильном блоке, но и в твоей чувствительности, — серьёзно ответила Гермиона.
— Ну вот, подошел ко мне Люциус Малфой и весь праздник испортил, — Гарри вздохнул и улыбнулся обеспокоено смотрящей на него Гермионе.
— Завтра мы уезжаем в наш дом и все оставшиеся каникулы проведем без Жабы и ее болотного отряда, — сказала она.
— Вот здорово! А ещё я надеюсь поговорить с Дамблдором.
* * *
— Как меня раздражает этот Питер Хвост, — Сириус взял на руки Гарри. Джеймс взмахами волшебной палочки убирал разбросанные по комнате игрушки. — Ты знаешь, Сохатый, что он окончательно заделался... Ладно, не буду выражаться при Гарри. А то я прочитал в одной умной маггловской книге, что детишки запоминают нехорошие слова даже в таком невинном возрасте.
— Меня тоже Хвост раздражает, — ответил Джеймс. — Так он правда с магглами...
— Я сам видел в его норе чернявенького симпу, — Сириус презрительно скривился.
— От этого очень портится энергетика, Бродяга... Когда Лили была беременна, ее просто выворачивало от нашего Питти.
— Вот я тебе и говорю, шли этого голубого мышонка, пока он к тебе не пристал в отсутствие Лили, — Сириус посадил Гарри себе на колени и закрыл ему уши.
Ребенок заулыбался и завертел головой, пытаясь понять, что делает крестный.
— Как? — спросил Джеймс. — Если бы я с ним поссорился, было бы проще.
— О, ждать ссоры с Хвостом ты будешь очень долго! — хмыкнул Сириус. — Просто возьми и скажи ему, я с ... — Сириус опять закрыл уши Гарри, — в общем с лицами нетрадиционной сексуальной ориентации не общаюсь. И все!
— Не знаю... боюсь, что сказать ему так прямо я не смогу, — сознался Джеймс. — В конце концов, это его дело... Ну... Бродяга, понимаешь, он ведет себя так... Такой угодливый, бескорыстный, всегда готов помочь. На такого голос повысишь — и будешь себя чувствовать последним негодяем на земле. Я уже давно его не приглашаю в гости, так он сам приходит... Правда, иногда это кстати бывает. Позавчера мне совершенно не с кем было оставить Гарри, когда меня вызвал Дамблдор, а Лили была в клинике Св. Мунго.
— В клинике? — насторожился Сириус.
— Да, она что-то неважно себя чувствует в последнее время. Да, так вот, я Гарри с Питером оставил, и он... в общем придраться не к чему, очень старательно играл с моим малым.
— Ага, — усмехнулся Сириус, — вот уж где я с твоей Лили согласен на все сто! Нечего оставлять своего сына с Питом, вредно это! — Сириус потрепал Гарри. — Правда, Гарри? Скажи папе: нечего меня доверять всяким Петтигрю-Педдигрю. Да, Сохатый, серьёзно, по мере взросления пацана нужно точно держаться от Пита подальше, во избежание, так сказать, вредного воздействия.
— Ап! — широко улыбаясь, сказал Гарри.
— О нет, Гарри, крестный устал на сегодня, да и сейчас твоя мама придет, опять будет ругать меня, что шерсти накидал.
В камине появилось лицо Петтигрю.
— Привет, друзья мои, — радужно улыбаясь, проговорил он. — А я к вам, можно?
Джеймс и Сириус переглянулись. Питер вылез из камина.
— Ап! — снова сказал Гарри.
— Слышишь, Пит, что Гарри говорит? Ап, давай, превращайся в крысика, мальчик хочет поиграть! — воскликнул Сириус.
— Я? — опешил Питер.
— Ну ты, конечно, я уже превращался, катал ребенка вот на этой спине, теперь твоя очередь.
Питер посмотрел на Джеймса, а потом снова на Сириуса. Джеймс едва сдерживал улыбку.
— Давай, Пит, преобразовывайся, Гарри, скажи ап! — подбодрил ребенка Сириус.
— Всем добрый вечер, — в комнате появилась Лили и спрятала портал-пудреницу в сумку.
Гарри радостно завизжал и протянул к ней руки.
— А я? — попытался подразнить ребенка Сириус, но Гарри уже слез с его колен и побежал к присевшей Лили.
— Ну ладно, не будем мешать теплому семейному гнездышку. Пошли, Пит, — Сириус поднялся с дивана и расправил мантию.
— А? Куда? — не понял Питер.
Лили крепко прижала к себе Гарри и расцеловала его в щеки.
— Пошли, говорю, не будем мешать Джеймсу и Лили, — Сириус подтолкнул Питера к камину.
— Но я... я только пришел, — вяло запротестовал Питер.
— Ну так и будь тактичным, видишь, Джеймс хочет побыть с Лили наедине, им нужно уложить Гарри спать и так далее. И уже без нас. Пока, Лили, пока, Джеймс, — и он толкнул в зеленое пламя Питера и шагнул сам.
— Ну, Сиря дает, — Джеймс не удержался от смеха.
Но тут же перестал, когда увидел, что Лили сидит на полу.
— Лили, — он бросился к жене.
Лили, прижав руку к груди, глотнула.
— Тебе нехорошо? — обеспокоено спросил Джеймс.
— Д-да, то есть уже лучше, мне... прости, Джеймс, я не знаю... тошнит, я, наверное, устала, — Лили погладила Гарри по голове и слабо улыбнулась.
* * *
Гермиона ещё спала, а Гарри размышлял над увиденным сном. Почему приснился Петтигрю? Что было бы, если б тогда, на третьем курсе, Гарри и его друзья не упустили крысу Рона, доказали невиновность Сириуса и не дали Петтигрю возможности помочь Волдеморту возродиться. Кто знает, что случилось бы, если бы отец и Сириус не поменяли Хранителя Тайны, остались бы они живы? Родился бы у Лили ещё один ребенок? Брат или сестра Гарри? И не было бы стольких лет жизни у Дурслей? От этих мыслей защипало в носу и глазах.
— Что случилось, Гарри? — услышал он шепот проснувшейся Гермионы.
— Ничего, — как можно спокойнее ответил он, срочно подыскивая какую-нибудь причину своей грусти, которую наверняка почувствовала девушка. — Школа надоела. Как подумал, что эту жабу ещё полгода терпеть нужно, тоскливо стало...
— Завтра утром мы уедем в свой дом и проведем там все каникулы. Я думаю, что профессор Дамблдор нам многое объяснит.
* * *
Гарри тоже так считал. И с большим нетерпением ожидал встречи со старым директором Хогвартса. Доехав на Рыцарском автобусе до Дырявого котла, Гарри и Гермиона аппарировали возле входа в дом на площади Гриммо 12. Их встретил Люпин, а чуть позже появилась Тонкс с маленьким Сириусом.
— Я тоже решила передохнуть от издевательств этой Жабы в розовых бантиках, — с улыбкой сообщила молодая волшебница. — А между прочим, мой маленький шустрый Барсучок научился перекривлять Амбридж. Сиря! — Тонкс потормошила ребенка. — Покажи Жабу, давай, — Тонкс смешно квакнула.
Малыш оживился и, моргнув, выпучил огромные глаза и растянул до ушей рот. Гарри не удержался от громкого смеха. Гермиона даже поаплодировала.
— Единственное, что плохо, — мой Барсучок частенько это делал при самой Жабе. Нужно ли говорить, что она была недовольна!
— Тони, она тебя уволит, — грустно улыбнулся Ремус.
— А ты ещё в этом сомневался, Рем? — хмыкнула Тонкс. — На следующий год, конечно, будет новый учитель по ЗОТИ. А уж этот год она меня дотерпит. Я так себе думала, думала и решила: где она возьмет посреди учебного года ненормального, который будет подчиняться дебильным приказам Жабы?
— Я боюсь, что она пригласит кого-нибудь из Упивающихся, — предположил Ремус.
— Маловероятно, потому что все прихлебатели Того-Кого не захотят идти работать в Хогвартс. Быть учителем, тем более несчастливой ЗОТИ — это не маглов вверх тормашками подбрасывать. Планы-конспекты пиши, рефераты проверяй, контрольные проводи. Плюс не у всех детей гладко проходит подростковый возраст. И Авада в данном случае — не выход. А уж Амбридж... За общение с ней нужно давать сразу орден Марлина первой степени. Вспомните нашего бедного зельеведа! У него нервный тик начинается, когда Жаба к нему подходит, и воздух искрит, если она к нему обращается. И я могу лишь добавить, что я с ним абсолютно согласна!
Тонкс потормошила сына.
— Не бойся, Рем, я веду себя хорошо. Гарри, подтверди! — как можно беззаботнее добавила она.
Гарри кивнул.
— Я очень-очень хочу, чтобы Жаба не уволила тебя, Тонкс, — серьёзно сказала Гермиона. — Пока ты в школе, мы с Гарри ощущаем поддержку.
— А где профессор Дамблдор? — спросил Гарри. — Мне очень нужно с ним поговорить.
— Он знает, — ответил Ремус. — И как только сможет, обязательно появится здесь.
— Кстати, Рем, а что за пределами школы происходит? — поинтересовалась Тонкс.
Ремус вздохнул.
— Ничего хорошего... Волдеморт разрешил своим приспешникам делать с магглами то, что они захотят. Снова возродилась практика "шалостей" Упивающихся: взрывы, давки, аварии на маггловских автомагистралях, стихийные бедствия... Профессор Дамблдор и те, кто остался ему верен, в основном заняты тем, что пытаются предотвратить эти ужасы или хотя бы снизить количество жертв.
— Те, кто остался ему верен? — насторожился Гарри.
— Да, — Ремус снова вздохнул. — Видите ли... положение в волшебном мире очень тяжелое. Волдеморт официально не пришел к власти, но он стоит за Люциусом Малфоем. А Малфой ведет хитрую политику. Снова зазвучали идеи о превосходстве чистокровных волшебников, подтасовываются исторические факты. Вы читали последний номер "Волшебного голоса правды"?
Гарри покачал головой. Пока он лежал в больничном крыле, он не прочитал ни одной газеты, радуясь, что ему не нужно писать опостылевшие конспекты.
— В последнем номере была статья, в которой очень остроумно преподносились сведения о Волдеморте как действительно величайшем маге современности, именем которого прикрываются все, кому не лень.
— То есть, к тому террору, что был 16 лет назад, он типа того, что не имеет никакого отношения? — уточнила Тонкс.
— Вот именно, — подтвердил Люпин. — Волдеморт якобы постиг некую мудрость, едва ли не проповедовал ее среди обычных волшебников, и многие из них осознали, что в магическом мире назрел кризис, попытались что-то изменить, но Министр Магии и другие чиновники не хотели перемен и начали подставлять борцов за "правое дело", — Ремус печально усмехнулся. — Словом, убийства, запугивания, шантаж — это все не имеет никакого отношения к настоящему Волдеморту, все его идеи очернили, переврали и превратили Лорда в пугало.
— Ловко придумано, — Гарри изумленно покачал головой. — И что, этому верят?
— Верят, к сожалению, — ответил Люпин. — Да и к тому же, пока Волдеморт официально не пришел к власти, вся информация о нем действительно напоминает слухи и глупые легенды. Пока что наш министр — Люциус Малфой, популярный среди чистокровных волшебников деятель, при котором многие неплохо устроились. Например, Перси Уизли.
— Видели этого пижона на балу, — пробормотал Гарри.
— И таких, как он — немало, — произнес Люпин.
* * *
Профессор Дамблдор вернулся только вечером, и Гарри не удалось поговорить с ним, потому что Тонкс, Люпин и семейство Уизли, собравшееся в доме, устроили праздничный рождественский ужин. Миссис Уизли радостно обняла Гарри и Гермиону, вспомнила, как удивилась, когда прочитала в газете, что они уже женаты, и велела помогать ей с ужином.
Гарри удалось поговорить с Дамблдором только на следующий день.
— Я знаю, мой мальчик, что ты у меня хочешь спросить, — он говорил спокойно, но Гарри почувствовал исходящую от старого профессора печаль. — Ты наверняка хотел бы знать, чем мы тут занимаемся. Увы, Гарри, дела в Ордене обстоят плохо.
— Плохо? — переспросил Гарри, ощутив, что его сердце упало куда-то вниз.
— Да, мальчик, очень плохо. Мало людей, которым я могу по-настоящему доверять и которые верят, что Волдеморт уже почти пришел к власти и это опасно.
— Но почему? — воскликнул Гарри.
— Террор среди волшебников ещё не начался. Пока только притесняют маглорожденных. Люциус Малфой сумел создать себе неплохой имидж. Но на самом деле все плохо, Гарри, — Дамблдор грустно качнул головой.
— Совсем? — тихо спросил Гарри.
— Боюсь, что да... Мне известно в общих чертах, что Волдеморт планирует делать дальше. Вот-вот начнется серия публикаций, в которых Волдеморт будет показан как гениальный величайший волшебник нашего времени, которого, якобы, несправедливо обвинили во всех злодеяниях. Потом его объявят верховным правителем нашего государства. Неугодных будут убивать.
— Но если вы знаете, что это будет, нужно что-то делать! — воскликнул Гарри.
— Мы делаем, что можем, Гарри! Но нам очень трудно. Если бы Волдеморт открыто попытался захватить власть, то, возможно, встретил бы отпор. Но в том-то и дело, что его ходы очень хитры. Мы словно охотимся на змею, которая прячется в траве. К тому же в Ордене осталось не так много людей. Многие волшебники предпочитают жить тихо, мирно, не во что не вмешиваясь. И у нас никак не получается доказать им, что тихо и мирно — это только пока. Волдеморт и его слуги уже начали охоту на магглов. Мне, Артуру и другим членам Ордена Феникса приходится спасать людей. Потом будут безжалостно истребляться все, кто неугоден новому правительству.
