— Ты же носила его дольше. Почему он?
— Возможно, дело в том, что именно он наносил тот самый удар, не знаю. Но я не думаю, что он прямо так уж изменился. Просто эта дрянь, она обостряет в тебе то, что ты и так в себе носишь, иначе это можно было бы вылечить.
— Ага, хочешь сказать, что та сцена с егерями... что в тебе это есть?
— Ммм... Ты слишком многого от меня хочешь! Могу только сказать: если вдруг решишь... поэкспериментировать... в этом направлении...
У неё на щеках появились красные пятнышки.
— О! — только и смог произнести он.
— Гарри, ты помнишь, что я тебе сказала вчера? Делай всё так, как посчитаешь нужным. И не слушай мой лепет на этот счет.
— Хорошо-о! — протянул он.
— Пользуйся тем, что я сейчас очень слаба и говорю то, что правда думаю на этот счет. Потом моё благоразумие возьмет верх, и я начну отбрёхиваться. Не верь! Верь тому, что я говорю сейчас.
— А потом ты перережешь мне горло поутру, — заулыбался он.
— Мне есть кому вцепиться в глотку у себя на службе, поверь. Так что не волнуйся на этот счет.
— О'кей, Гермиона, я всё запомнил!
— Твоя физиономия просто светится от счастья. Я начинаю думать, что ты тоже не избежал действия какого-нибудь ужасно пошлого и извращенного заклинания.
— Оставляю тебя с воспоминанием моей счастливой физиономии. Тебе и правда пора отдохнуть. Увидимся... когда там? Через сутки. Надеюсь, тебе станет намного лучше.
— Принеси мне... я тебе составлю список книг.
— Вот об этом забудь и думать! Никаких книг, пока не сможешь хотя бы нормально вставать!
— Я же со скуки помру, Гарри!
— Будешь больше спать. Всё! Я пошёл. Люблю тебя.
Он чмокнул её в щеку.
— А я тебя, — вздохнула она, удручённо приподняв брови домиком, и он понял, что она ни за что не хочет его отпускать.
Но этот разговор уже и так нагрузил её сверх всякой меры. Да еще и Джинни добавила своих неповторимых красок. Так что он вышел из бокса под номером один и сделал знак медицинскому персоналу, что посещение окончено. Доктор Сметвик уже куда-то испарился, так что не пришлось выслушивать его недовольных замечаний.
Он вышел в общий коридор, и пройдя до поворота, внезапно замер. В широкой рекреации столпилась целая уйма народу. Прежде всего, он заметил старших Уизли, которые выглядели внезапно постаревшими лет на десять, рядом с ними примостилась на подлокотнике кресла Джинни. Тут же был и Джордж, ерошивший свою шевелюру. Поодаль возвышался Кингсли Шеклболт, министр магии, собственной персоной, а в центре стоял долговязый Долиш со своим заместителем Уильямсоном.
— Мистер Поттер, — Долиш по своему обыкновению сразу же перехватил инициативу, опередив даже Молли Уизли, — мы слышали, что с вашей подругой уже всё в порядке, она приходит в себя. Я рад это слышать.
— Да, сэр. Вы хотите снять показания?
— Это было бы желательно, но никакой спешки нет. Когда она будет в состоянии, пускай даст знать, и наш сотрудник с ней побеседует. Что касается вас, то нет нужды напоминать, что ваши показания тоже необходимы, и чем скорее, тем лучше.
— Да, сэр. Так я пойду?
— Постойте! Поттер... я бы хотел вам сказать... Мы найдем его! Просто не сомневайтесь в этом.
— Спасибо, сэр.
Ему не хотелось огорчать своего начальника, учитывая как редко такой сухарь, как Долиш проявлял свои чувства. Возможно, позже он признается...
Сейчас перед его глазами стояли непроницаемые лица тех двоих из Отдела Тайн. И звучала фраза Гермионы "я у них — младшенькая, они меня опекают". Он подумал, что ни один человек на всём белом свете не захотел бы сейчас поменяться местами с Рональдом Уизли.
"Беги, Рон, беги! Беги, дружище! Возможно, то звериное, что ты приобрёл в последнее время, поможет тебе скрыться. Хотя вряд ли".
— Простите, друзья. Мне сейчас надо побыть одному, — сказал он собравшейся компании, и никому не пришло в голову его остановить.
Он прошёл через камин в вестибюле в свою квартиру на площади Гриммо, сел на диван в гостиной и начал думать о том, найдет ли Джинни жильё за месяц или нет. И если нет, уедет ли она в "Нору". Возможно, ей стоит переселиться в тот дом в Рикмансворте, что ему стоять пустым?
"Если она сможет. Если она сможет!"
Пожалуй, стоит ему всё-таки купить мотоцикл и заколдовать его для полетов, как он подумывал недавно. Он обещал, что будет отвлекать Гермиону от мрачных мыслей, и мотоцикл тут придется как нельзя кстати. И пусть не ворчит на него за это. Как-нибудь привыкнет. И вообще, надо бы что ли подготовить квартиру к её появлению.
Ему вдруг захотелось прямо сейчас подняться в их бывшую комнату, где он сейчас спал один, и убрать куда-нибудь свадебные фотографии, стоявшие напротив кровати. Две счастливые молодые пары. Рядом. Ещё не знают о том, чем всё кончится для них через год. Он поднялся на третий этаж, но по дороге кинул взгляд через приоткрытую дверь в комнату, где ночевала Джинни, и увидел на полу большой сомкнутый чемодан, из которого сверху торчал защемлённый уголок какой-то розовой блузки. Видимо, она начала собираться еще с вечера, когда поняла, что он идет на свидание с Гермионой.
"Желаю тебе счастья, Джинни", — подумал он.
Словно бы услышал от неё ответ: "есть, капитан" и едва не заплакал, оттого что какая-то часть его жизни навсегда оставалась в прошлом, как будто бывшая жена уносила вместе с собой легкомысленность юности, а на её месте поселялось трезвомыслие зрелости. Он попытался представить, какие порядки здесь наведёт Гермиона, но вместо этого почему-то в голове звучали её последние многозначительные фразы. И в этот самый момент в его голове сложилась та самая верная комбинация заклинаний, которая позволяла ему победить её на дуэли. Та самая задачка, которую он поставил себе на Ланди, но так и не сподобился начать решать. Теперь же ответ всплыл у него в голове сам собой, неизвестно из-за чего.
"В положении мужа всё-таки есть определенные преимущества", — подумал он с долей самодовольства.
КОНЕЦ.
