— Ну, лисенок, похоже, настала пора прощаться. — сказал дзенин Ветра и благодушно потрепал девочку по голове, ероша ее золотистые волосы. — Веди себя хорошо и слушайся маму.
— А... а вы куда?
— Секретные документы раздавать. Всем, кого Юидай шантажировал. Чтобы доказать людям, что власть проклятого изувера над ними закончилась. Скорее всего, страна Водопадов перестанет существовать в ближайшее время, но для людей, живущих в этих землях, от этого станет только лучше. Я думаю, земли Водопадов разделят и возьмут под свою опеку страны Камней, Лугов и Лесов. Жаль, страна Песков, моя родина, далековато отсюда. Ничего нам не достанется.
Кицунэ задумалась, пытаясь понять, о чем говорит шиноби. Политика и государственные дела пока были для нее чем-то абсолютно незнакомым и далеким, словно из иного мира. Юидай потеряет власть над людьми? Единственно, что понятно и радует. Значит, этот человек делает хорошее дело.
Гесшин чувствовал себя совершенно истощенным морально. Нервы шалили, он даже наорал на Шизуку, разревевшуюся, словно девчонка, из-за гибели свой жуткой птицы. Все шло наперекосяк. Покидая селение ниндзя, он получил простой приказ. Убить генетически измененное существо. Глупого, доверчивого мутанта, оставшегося без защиты клана или боевой группы. Что же он сделал? Он, один из нескольких последних дзенинов селения Воды, расчувствовался, как мягкотелый философ-горожанин, распустил сопли и пожалел милую маленькую девочку. А что теперь? Из-за его промашки один из ценных работодателей Воды серьезно ранен, другой... даже думать не хочется, что теперь будет с ней. В столице полнейший бардак, кланы готовы сцепиться между собой. И всему виной — проклятый оборотень, возродивший в принцессе Мичиэ волю к борьбе, заставивший самураев отбросить сомнения и взбунтоваться. Унизивший Юидая, выставивший гвардию принца в откровенно паршивом свете. Знал бы Гесшин, глядя на того ребенка, которого заслонил собой старик-иллюзионист, к чему приведут его сомнения! Убивать тигров нужно, пока они еще настолько малы, что похожи на безобидных котят.
По улицам сновали самураи. Гесшину попадались разные группы, от нескольких бойцов, до крупных отрядов, насчитывающих в себе двадцать-тридцать солдат. Стараясь не привлекать внимания, шиноби отсиживался в тени и продолжал свой путь, когда мечники удалялись на безопасное расстояние.
Словно охотничьи псы, воины группы Гесшина шли по следу диверсантов, унесших метаморфа и ценные документы, украденные из сокровищницы Юидая. След был запутан, фон Ци почти неощутим и полустерт аурами других людей, проходивших этим же путем позже. Едва ли воины Воды смогли бы найти его, если бы не навыки Шизуки. Но вот...
Растерянная разведчица сновала по улице туда-сюда, пугая прохожих.
— Потеряла. — вздохнул, останавливаясь рядом с лидером, воин-генин. — Похоже, Кицунэ-чан снова утерла нам нос, лидер?
— Не нравится мне интонация твоего голоса, Нори-сан. Похоже, что ты радуешься провалу. То, что ты ни разу не ранил противницу своими водными дзюцу во время боя на водопаде, это действительно заслуга девчонки?
— Девчонки? Мы говорим о бесполом гомункуле, не так ли, лидер?
— Не придирайся к словам! — огрызнулся Гесшин и, вдруг, резким рывком, сместился в сторону, прячась в тени.
Шизука тоже скрылась, а по улице, куда-то спеша, промчались трое верховых самураев. Вел их мальчишка-шиноби, увидев которого, Гесшин напрягся и сузил глаза в ярости и волнении. Лица шиноби, унесших оборотня, были скрыты масками, но Гесшин запомнил их фигуры и одежду. Нет сомнения, один из них.
— За ними! — выдохнул шиноби. — Быстро!
Кицунэ, безропотно слушаясь взрослых, взобралась на страшного зверя, который горел явным желанием ее укусить. Не переставая всхлипывать, девчонка сжалась в комочек, надеясь, что этот дядька, которого она видела раньше только один или два раза, действительно отвезет ее к маме. Самураи злые и все время обманывают! Но должен же быть предел их коварству...
К счастью маленькой оборотницы, на этот раз никто ее обманывать не собирался. Генерал Кенджи остановил коня возле небольшого дома, одного из десятка подобных домов на улице, открыл дверь и, пройдя по коридору, сдвинул часть стены, оказавшейся бутафорской заслонкой, прячущей вход в потайной подвал. Не прошло и минуты, как ревущая от счастья девчонка уже нежилась в объятиях леди Хикари, по щекам которой тоже лились слезы радости.
— Мама, не надо было верить Тоширо, он — подлый негодяй! — принялась жаловаться Кицунэ, едва ей удалось чуть-чуть успокоиться. — Он был заодно со страшным чудовищем, Юидаем, который любит мучить людей! Я так испугалась!!!
— Они и тебе делали больно, маленькая моя? — обмирая, спросила Хикари.
— Да. — Кицунэ залилась слезами обиды. — Вот здесь особенно! — она указала себе на висок, и теплые женские губы тотчас коснулись указанного места, исцеляя нежностью и стирая воспоминания о боли. — И вот здесь... — Кицунэ тотчас сомлела и показала на разрумянившуюся щечку, которую с готовностью подставила под ласковый и полный любви мамин поцелуй. — Ма-а-амочка... — девочка прижалась к леди Хикари и замурлыкала от счастья. — Как хорошо, что мы все убежали. Теперь злые негодяи нас никогда не поймают!
— Я больше никогда тебя не отпущу от себя, дочка. — Хикари плакала, уткнувшись лицом в плечико Кицунэ. — Я думала, что не переживу этот кошмар. Маленькая моя, я так за тебя боялась!
— Опасность еще не миновала. — встрял генерал Кенджи, нарушая сцену воссоединения семьи. — Мне жаль мешать вам, но сейчас все, кто был способен помочь нам в случае опасности, уже покинули столицу. Наше возвращение могли заметить и потому нужно уходить отсюда как можно скорее.
— Да, да. — Хикари растерянно засуетилась, взгляд ее начал метаться по комнате. — Сейчас, только, только...
— Успокойтесь. Идите за мной.
Хикари, так и не выпуская Кицунэ из объятий, поспешила за генералом. Ясуо, Микио и Така уже ждали их, готовые отправиться в путь. Служанка, без лишних разговоров, набросила на плечи Кицунэ теплое пальто с меховым воротником. Девочка не успела удивиться тому, откуда бабушка могла взять ее любимую одежду, как та надела на голову маленькой оборотницы белую пушистую шапочку.
— Так и знала, что раздетой прибежишь, лисенок наш. — вздохнула, светясь от счастья, старая служанка. — Из дворца вынесла и берегла, чтобы тебя согреть.
— Спасибо, бабушка. — пискнула Кицунэ, одарив Таку любящим взглядом.
Бабуля расцвела пуще прежнего.
— Скорее. — снова вмешался генерал Кенджи. — Времени мало.
Самурайские кони получили по ушам от строгих хозяев и только недовольно пофыркивали, когда на их спины забирались посторонние. Ехать пришлось по двое-трое, но увеличение веса могучие звери даже не почувствовали. Единственное давление, что они ощущали, было исключительно психологическим.
— Вперед. — скомандовал Кенджи и ударил своего коня пятками.
Прохожие шарахались в стороны, стража у городских ворот даже не подумала выставлять заслон на пути генерала. В скором времени столица страны Водопадов осталась позади, беглецы вырвались на свободный простор, но генерал вдруг дернул поводья коня и могучий зверь свернул с дороги. Не снижая скорости, он принялся дробить копытами смерзшуюся землю луга. В шлеме Кенджи звучал голос оставшегося в городе капитана сил закона, тайного поддерживающего повстанцев. Предупреждение о погоне и перекрытых дорогах. Похоже, враги все же сумели очнуться от шока и снова начинают охоту.
Рийо выслушал доклад Гесшина и сухо кивнул.
— Вы правы, шиноби-сан. Я не могу оставить без внимания тот факт, что люди моего клана действуют совместно с повстанцами, противостоящими законной власти. Вы правильно сделали, что обратились ко мне. Я обо всем позабочусь.
"Шиноби Ветра должен был передать мне документы, касающиеся того старого дела, сразу, как только архив Юидая будет похищен. Прошло уже немало времени, значит, что-то лазутчику помешало. Уж не интерес ли к делам оборотня, который помог ему спастись? Вполне возможно, что шиноби предал меня и передал документы леди Хикари. Если в клане узнают о моих делах, это будет крахом. Проклятый Юидай заставлял наш клан творить слишком много зла, подавлять бунты и сражаться против его врагов. Популярность Маэда в стране упала хуже некуда. В этом справедливо винят меня. Как бы не пришлось вскрывать себе живот".
Отправив прочь шиноби, Рийо начал отдавать приказы подчиненным. Отряды, посланные следом за бежавшими повстанцами, получили приказ вернуться и перекрыть дороги. Группа самураев, которой командовал Рийо, получив приказ готовиться к бою, вскочили в седла. Пятьдесят отборных воинов генерал возглавил лично и, получая указания от следящих за Кенджи шиноби, повел их следом за ускользающей целью. Рийо бросало то в жар, то в холод, как случалось уже не одну тысячу раз с тех пор, как он, поддавшись зависти к брату и злобе против отца, свершил чернейшее из дел, которое только может совершить человек.
Копыта коней грохотали по мостовой, выворачивая булыжники. Люди едва успевали шарахаться в стороны, спасая свои жизни. Лишь раз отряд остановился, когда группа стражей закона преградила им дорогу и затребовала причину перемещения такого количества вооруженных людей. В городе местами уже начали вспыхивать беспорядки и паника, требование было вполне законно и Рийо, не ожидая подвоха, обрисовал перед капитаном ситуацию. Капитан, выслушав, кивнул и его воины расступились. Их было десять против пятидесяти, и помочь генералу Кенджи страж мог только предупреждением. Благо, что в распоряжении отряда был мощный радиопередатчик.
Генерал Кенджи сделал рукой знак остановиться, группа пару мгновений топталась на месте, а затем устремилась в лес, напролом. Кицунэ, чувствуя снова разгорающийся страх, жалась к матери и пыталась унять бегущую по телу дрожь.
Прошло несколько минут, кони вырвались из леса на проселочную дорогу. Бежать стало легче, но едва отряд успел набрать скорость, как генерал снова поднял руку, и дернул поводья коня, останавливая его.
— Плохо дело. — сказал генерал. — Кто-то наводит их. Остался путь через холмы на западе. Густые леса и кустарник не позволят там пройти коням. Самураи без коней, в тяжелой броне, долго бегать не могут. Пешие успеют спастись. Микио-доно, Ясуо-доно, забирайте женщин и уходите этим путем максимально быстро. Постарайтесь вычислить шиноби-наводчика, но... он весьма профессионален в искусстве скрытого передвижения.
— А как же вы? — спросила Кицунэ у Кенджи, пока соскочившие с коней старые самураи помогали сойти на землю ей и Хикари.
— Думаю, пора показать врагам, что они выбрали не ту дичь для охоты. — грозный лидер самураев надел стальной наличник и поудобнее перехватил копье, увеличенную в несколько раз копию того, что использовал в пешем сражении. — Если продолжится так, как сейчас, враги могут принять наше беспокойство о вашей судьбе за трусость. Этого нельзя допустить и, потому, мы примем удар на себя.
Кицунэ едва нашла в себе силы утаить внешние проявления страха. Без фальши, оценивая сейчас свои силы, она могла уверенно сказать, что не продержится и минуты в бою. Без пластов брони и мускулов, которые нарастить ее истощенное тело не может, Кицунэ могла надеяться только на то, что враги умрут от смеха, глядя на ее нелепые попытки сражаться.
— Я... я тоже... — все же пискнула девчонка и заслужила гневный взгляд от генерала.
— Плохая шутка, юная леди. — Кенджи хлопнул кулаком по шее коня, который, услышав о назревающей битве, радостно начал переминаться с ноги на ногу. — Разговор окончен. Уходите. Увидимся позже.
Подняв облачко пыли на тропе, трое верховых самураев умчались прочь.
— Я тоже не боюсь врагов! — обиженно заявила Кицунэ.
— Думаешь, я боюсь? — хмыкнул Микио, привставая на корточки и отводя руки за спину. — Человек должен быть там, где он нужнее. Сейчас ты должна остаться со своей мамой и не смей даже заикаться о боях. Забирайся мне на спину, лисенок и держись крепче.
Девочка, видя, как Хикари усаживается на спину Ясуо, смутилась.
— Дедушка Микио, но ты же хромой!
— Тройное презрительное "ха"! Ты, говоришь, солдат? Я — боевой капитан самураев, командовавший тысячей, когда твой генетический код еще даже в фантазии ученых не мелькал! Слушай приказ! Молча прыгай мне на спину и сиди тихо. Отвлечешь меня во время бега болтовней, точно оступлюсь и лоб себе расшибу.
— Но...
— Кицунэ. — Хикари умоляюще посмотрела на девочку. Маленькая оборотница, сдаваясь, села на спину самурая.
Сердце Кицунэ сжималось от боли. Она почти не знала дядю Кенджи и тех самураев, что были с ним, но слишком все это напоминало то, как она бежала, оставив дедушку Такео перед множеством врагов. Кицунэ не хотела, не могла убегать, когда кто-то умирает за нее.
Дорога, соединяющая два небольших крестьянских села, петляла, обходя частолесье. Простора для битвы небольших отрядов было вполне достаточно.
Кенджи и его самураи, чувствуя приближение врагов, остановились на краю удачно подвернувшейся большой лесной поляны и изготовились к торжественной встрече. Отряд Рийо не заставил себя ждать, солнце заблистало на броне и оружии пятидесяти всадников.
— Готовность к атаке. — скомандовал Рийо. — Я пойду первым и покончу с Кенджи. Он слаб в ближнем бою, у меня будет большое преимущество. Как только Кенджи упадет, атакуйте. Я не смогу долго держать открытыми внутренние врата. Без вашей помощи мне не справиться со всеми предателями.
— Да, мой генерал. — отозвались несколько самураев.
Недовольство, сомнения. И это среди вернейших из подчиненных. После боя придется под каким-либо предлогом оставить их здесь и преследовать семью Хикари в одиночку. Те два капитана, Микио и Ясуо, могут доставить проблемы. Таку и ту нечисть, Кицунэ, тоже опасно недооценивать. Придется рискнуть. Нельзя, чтобы кто-либо из соклановцев увидел бумаги из архива секретной службы.
— Остановитесь. — прозвучал вдруг голос из динамиков в шлемах самураев.
— Что такое? — Рийо взглянул направо и обмер, узнавая в человеке, выходящем из-за деревьев, того самого шиноби, который с небольшим его содействием проник во дворец под именем художника Тсуи.
— Что же вы, Рийо-сама? — громко и отчетливо произнес ниндзя, открыто приближаясь к направившим на него оружие самураям. — Так поспешно покинули город, что я едва сумел вас догнать! Не могу же я бегать за вами по всей стране! Мы четко условились, что я должен в кратчайшие сроки отдать вам бумаги с показаниями и свидетельствами о вашем сговоре с несколькими высшими чиновниками страны, целью которого было убийство вашего брата, Маэда Кацуо, а затем и его детей. Вот, здесь даже кассета с аудиозаписью ваших радиопереговоров с исполнителями убийства и несколько написанных собственноручно вами документов, имеющих отношение к этому старому делу.
Каждое слово шиноби обрушивалось на сознание генерала, словно удар тяжелого молота, бьющего по затылку. Этот ублюдок, он что, не понимает... нет, он все прекрасно понимает.
