— Эм...
— Что еще?
— Раз уж я в какой-то мере ваш работник, то, быть может, вы подкинете меня до порта? А то я могу не успеть на корабль...
Инквизитор помолчал, перебирая губами. Похоже, читал молитву. После чего перекрестился и произнес:
— Наглость, конечно, иногда это Дар Божий, но не следует его тратить по пустякам! Выведите его коротким путем и вызовите такси! Ах да, — когда я уже стоял в дверях кельи, — накладываю на тебя епитимию за колдовство у подножья Святого Престола. Неделя строгого поста. И не манкируй наказанием! Все же Договор, он же Статут Секретности, ты достаточно серьезно нарушил! Поверь, уж лучше тебя накажем мы, чем сами колдуны...
Обратная дорога прошла совершенно спокойно. Опять завязанные глаза, только в этот раз дорога с участием лифта(!) заняла всего пару минут. Перед не бросающейся в глаза дверью с меня сняли повязку, вернули вещи и жестом указали на выход. Около входа на территорию Ватикана меня опять же жестом какой-то монах перенаправил на обычное такси, которое за умеренную сумму отвезло меня в порт. Там в обратном порядке повторилась цепочка преобразований: "ребенок с рюкзачком" — туалет — "взрослый с сумкой", и я спокойно потопал на корабль. Пока все шло очень неплохо.
Еще два дня приятного средиземноморского круиза и я схожу с лайнера в порту Альмерии. Интересно, когда меня магглы не обнаружат в моих каютах, будут ли искать, и если будут, то как долго?
Найти ждущего меня Рика не составило особого труда. Он, как и договаривались, встречал меня недалеко от трапа лайнера. За год он здорово вытянулся и повзрослел, но все равно, судя по шкодливому выражению лица, так все еще и остался пацан-пацаном. Но вот кто его сопровождал!
Честно говоря, если бы я даже специально и не искал в толпе Гильермо, то все равно мимо него мой взгляд никак не прошел бы. Точнее не мимо него, а мимо его спутницы.
Стройная, по-испански красивая девушка лет девятнадцати — двадцати пяти, хотя у магов под омолаживающим зельем ей могло быть и все пятьдесят, скорее всего была старшей сестрой-гербологом моего друга. Одета она была, на первый взгляд, весьма и весьма скромно, но мужские взгляды непроизвольно так и прикипали к ней. Черная юбка-клеш, длинная настолько, что из-под нее еле-еле выглядывали кончики аккуратных туфелек, полностью скрывала ноги красавицы. Блузка с длинными широкими рукавами, несмотря на мнимую строгость черного цвета, оставляла открытыми плечи и узкую полоску живота. Поверх блузки был надет богато расшитый серебром жилет, тоже черный. Длинные, вьющиеся волосы, тяжелой гривой спадающие на плечи и спину брюнетки, были непристойно, по средневековым меркам, неприбраны. И именно в этих, черных, аж в синеватый отлив, волосах яркой алой звездой горела крупная красная роза.
Два глыбообразных секьюрити, стоявшие чуть сзади по бокам, могли легко без подготовки и грима сняться в каком-нибудь американском кино. Черные пиджаки, черные очки, бесстрастное выражение лиц. Среди не слишком богатой и празднично-отдыхающей публики они смотрелись как танки среди моторных лодок — брутально, но совсем не к месту. С другой стороны, как защита и оправа для черного брильянта такой красоты...
Но самым удивительным было не это. Я сначала даже аккуратно ущипнул себя, подумав, что это глюк. Но нет. Это было на самом деле! Гильермо Риккардо де Лусеро-и-Кармона, наследник рода Лусер, подающий надежды наемник и ученик третьего курса Эскуэла де ла Магика был... пристегнут кандалами к руке своей сестры! Конечно, браслеты были достаточно изящными, цепочка — длинной и очень тонкой, да и магглам поди глаза отводили от нее, но сам факт! Похоже, когда в прошлом году Гильермо говорил мне, что его посадят на цепь, он имел в виду не образное преувеличение, а самое что ни на есть прямое действие своих родителей. Палочку у него тоже наверняка отняли, на всякий случай. Хрен сбежишь, короче!
Глядя на эту картину средневекового контроля, мне очень захотелось подшутить над надзирателем моего друга. Пользуясь тем, что оборотка еще действовала и будет действовать приблизительно час, я неторопливо подошел к стоящим в ожидании мальчишки испанцам, отвесил вежливый поклон и проговорил по-английски, так как в испанском так больше и не практиковался с прошлого года:
— Сеньорита! Вы просто восхитительны! Не будет ли так любезна яркая роза Альмерии назвать свое имя?
Девушка равнодушно взглянула сквозь меня, сделала небрежный жест рукой и что-то тихо шепнула в сторону. Зато я отчетливо понял, что делать здесь мне совершенно нечего. Я вежливо еще раз поклонился и пошел прочь, думая про себя: "Знакомится красотка явно не в настроении, а чего другого интересного здесь совсем нет. Пойду-ка я отсюда, пока мной не заинтересовались вот эти жлобы. Похоже, будет лучше заняться своими делами, которые заключаются в... "
СТОП! Тьфу! Вот же жеж! Как она меня шибанула-то! Во, мастер! Хочу так же научиться! Или это родовой дар? Обязательно спрошу! Пока я приходил в себя и боролся с внушением, ноги успели унести меня достаточно далеко от ожидающих испанцев. За это время основная толпа уже успела рассосаться, так что вокруг проявляющих нетерпение членов семьи Лусеро и их охранников образовалось обширное пустое пространство.
Видя, что я возвращаюсь, девушка немного напряглась и сделала знак рукой. Секьюрити послушно встали у меня на пути, обнажив короткие но толстые жезлы, которые маггл бы принял за телескопическую дубинку. Однако я магглом не был, так что безошибочно распознал в руках охраны довольно оригинальные волшебные палочки-жезлы. Не желая получить чего-нибудь более злое, чем простой Конфундус, я остановился не доходя до незримой черты, после пересечения которой меня бы немедленно атаковали, и опять вежливо поклонился.
— Сеньорита! Вы слишком жестоки. Быть может, я мечтал об этой встрече с тех самых пор, как мой сосед по комнате в Долине Царей выставил на подоконник тот красивейший цветок...
Девушка недоуменно на меня посмотрела, а вот до Гильермо дошло.
— Винс? Это ты?
— Ага!
— Ах ты! Ах ты... — Рик рванулся вперед и обнял бы меня, если бы сестра не дернула его на себя за связанную оковами цепочку. — Ну, погоди! Буду должен...
— Подожди, Гил. Алехандро? — обратилась девушка к охраннику.
— Не уверен, госпожа... — почтительно произнес левый секьюрити.
— Проверяй, — согласно кивнула она.
— Господин незнакомец. Не будете ли вы так любезны выпить это? — и протянул мне небольшой фиал.
— Что это?
— Это нейтрализатор оборотного зелья.
— Рик, если ты подумываешь меня отравить, то это все же я, а не кто-то другой! — предупредил я Гильермо.
— Нет. Это просто проверка. На этом настоял мой отец. Сам понимаешь...
— Хорошо. Тогда где? Не хочешь же ты, чтобы я прямо тут утонул во взрослых шмотках? На виду у всех?
— В туалет тогда иди... — подумав, предложил молодой испанец.
— А где он тут? — заозирался я.
— Я провожу вас в туалет, господин, — сказали охранники, — так что вы не заблудитесь. — "И не сбежите" вслух не прозвучало, но отчетливо повисло в воздухе, так как охранники ни на йоту не ослабили своего напряженного внимания.
Что ж. Проторенный путь не подвел. Зелье оказалось на вкус с резким химическим привкусом, но дело свое сделало отлично. Я очень быстро вернулся в свое обычное тело, переоделся и вскоре уже обнимал сам и был ответно стиснут в полуобъятьях друга.
— Кхм-кхм... — покашливание девушки отвлекло нас от попытки за пару минут пересказать друг другу все события прошедшего года.
— Ой. Прости-прости! Вот, — небрежно махнул он рукой. — Знакомься. Это моя вредная старшая сестренка-а-А-А-А-А!!! Больно же! Я ненавижу, когда ты так щиплешься! Хорошо, хорошо, — Гильермо прекратил дурачиться, сделал шаг и серьезным голосом произнес: — Мой друг. Позвольте представить Вам мою глубокоуважаемую старшую сестру, Антонниту Марию де Лусеро-и-Кармона. Моя дорога сестра, позвольте вам представить моего друга и будущего нашего брата, Винсента Логана Крэбба, наследника рода Крэбб.
— Сеньорита, это огромная честь для меня, — поклонился я.
— Благодарю вас, сеньор, — присела в легком книксене Антоннита. Потом встала, неодобрительно посмотрела на меня и сказала: — Мда. Вот мне теперь отчетливо понятно, почему ты так сдружился с Риком. Такой же шалопай, как и он! Все! Домой!
Портключ из небольшого непросматриваемого закутка одного из зданий порта перенес нас к воротам поместья семьи Лусеро-и-Кармона. С таким же успехом мы могли бы оказать прямо в выделенных мне комнатах, но Гильермо явно хотел похвастаться. И было чем.
Утопающий в яркой пиренейской зелени замок был построен в мавританском стиле. В оформлении мэнора преобладали белые и кремовые оттенки. Узкие колонны, прихотливой формы арки и резьба по облицовывавшему стены камню придавали комплексу строений невероятную легкость, свойственную высокой архитектуре востока. Даже еще не видя внутреннего убранства (но я был на сто процентов уверен, что оно соответствует внешнему), я сразу же влюбился в этот замок. Если бы мне на выбор предложили Малфой-мэнор и вот этого вот красавца, то я бы не раздумывая остался здесь. Помпезная и тяжелая роскошь викторианского стиля, до этого так мне нравившаяся, уступила свое место в моем сердце воздушности средиземноморской архитектуры.
Пока мы шли по посыпанной желтым песочком дорожке через буйствующий зеленью парк (среди которой я узнал несколько известных мне магических растений), мне только и оставалось, что с завистью крутить головой. Наконец, пройдя через живой памятник мастерства Антонниты, мы втроем, охранники незаметно нас покинули, подошли ко входу во дворец, на ступеньках входа в который нас встречали родители моего друга и его сестры.
Совсем нестарая пара, лет тридцать пять — сорок на вид, были типичнейшими испанскими аристократами, которых показывают во всех исторических фильмах. Оба худощавые, черноволосые, со вкусом одетые в национальном стиле. Подойдя к испанцам, я вежливо поклонился.
— Меня зовут Риккардо Мигель де Лусеро. Лорд де Лусеро, — на превосходном английском представился мужчина, — и я невероятно рад, что наконец-то могу встретиться с дважды спасителем моего сына! Что бы ни случилось, вы всегда можете рассчитывать на мою помощь. Позвольте представить вам мою жену, Асусену Инессу де Кармона, — я склонился в поклоне и поцеловал воздух над протянутой мне рукой женщины.
— А сейчас, позвольте мне, друзья мои, отбросить все эти условности и пригласить вас за стол. Сегодня отличный день, и пообедать в беседке с приносимой ветерком прохладой от протекающей поблизости реки будет, без сомнения, прекрасной идеей. И, Винс, ты ведь позволишь же себя так называть, помни: мой дом — твой дом! Так что не стесняйся и веди себя без этой вашей английской чопорности, как когда-то вел себя у меня... хм. В общем, чувствуй себя как дома!
Честно говоря, вот "как дома" я себя чувствовать не хотел совершенно. Дома, понимаешь ли, круциатусы направо и налево отвешивают и в подземелье на нарах держат. Но испанцы не обманули моих ожиданий и приняли меня не просто хорошо. Они приняли меня как родного, в лучшем смысле этого слова.
Для начала, мне показали мои комнаты (именно комнаты, а не комнату!), которые по богатству отделки вполне могли составить конкуренцию Малфой-мэнору, а по изяществу и вкусу оформления далеко оставили бы его позади. Потом, ухаживать за мной и выполнять мои желания и приказы закрепили домового эльфа по имени Дока. Я мог в любое время дня и ночи вызвать его и попросить практически что угодно. А уж как меня здесь кормили и поили!
Дальше — больше! Не прошло и пары дней после приезда, я только-только привык к местному климату, как хозяева взялись за мой досуг всерьез. Мне был предоставлен тяжелый выбор между вариантами ну просто умопомрачительного интереса. Языки? Испанский и латынь — каждый день без отрыва от отдыха с активным погружением в живое общество носителей языка. Родовая библиотека, кроме уж совсем секретных документов? Пожалуйста! Экскурсии по Испании, хоть маггловской, хоть магической? Только скажи! Хочешь подтянуть гербологию под наблюдением у Мастера? Антоннита с радостью поможет тебе (Мастер-герболог в двадцать три года — это очень серьезно). Интересуешься фехтованием и боевой магией? Сам хозяин поместья и его наследник позанимаются с тобой. Хочется узнать, как ведутся дела в поместье? Лорд и леди преподадут столько уроков, сколько их будет нужно. Хочешь посмотреть на магическую корриду? Пожалуйста! Как раз в середине августа будет одна. И все это с максимальной открытостью и доброжелательностью, но без панибратства, а с уважением и любовью.
Ах, какой тут был климат! Моральный я сейчас имею в виду. Быть может, что-то есть в том, когда говорят, что испанцы и итальянцы из всех европейцев больше всего ментально похожи на русских? Не знаю, но в семье Лусеро я реально отдыхал душой. И вообще, складывалось такое ощущение, что судьба решила воздать мне за все труды и проклятья, подарив мне небольшой отдых.
Не обошлось и без совершенно ошеломляющих открытий, хотя к этому я должен был уже давно привыкнуть. Очередной такой случай произошел в первое же воскресенье моего отдыха в поместье Лусеро. Рано утром я проснулся от того, что хозяева, одетые как на прием в посольство, громко спорили перед дверьми моей комнаты:
— ... Давайте и его с собой позовем! — напирал Гильермо.
— Ты же понимаешь, что нельзя, — устало отнекивалась его мать.
— Куда? — спросил я, входя из своих комнат.
— На мессу, — ответила Антоннита.
— Куда-а-а-а?
— В церковь на богослужение, — пояснил мне Риккардо-старший. И, глядя в мои совершенно ошалелые глаза, сказал своей семье: — Идите, я догоню. Садись, Винс, — глава рода указал мне на обитый тканью веселой расцветки диванчик, стоявший в коридоре мэнора поблизости от моих комнат, — разговор будет не быстрый.
— Я понимаю, тебе, как протестанту и магу слышать такое совершенно неожиданно, но у нас в Испании большинство старых магических семей в очень хороших отношениях с Церковью. Этому есть серьезные исторические причины.
Дело в том, что как одна из самых глубокорелигиозных и фанатичных католических стран в мире, Испания и ее маги первыми на себе ощутили ярость Инквизиции. Среди магглов шли войны, Церкви приходилось много работать с еретиками и иноверцами, так что пересечение инквизиторов с магами было вопросом одного лишь только времени. И когда оно, это самое пересечение, произошло, уступить не согласилась ни одна из сторон. Ни маги того времени, привыкшие к раболепию и боязливому уважению со стороны магглов, ни Церковь, вкусившая от плодов с древа победы и находившаяся на пике своей мощи. Война шла долгая и беспощадная, с обеих сторон были многочисленные жертвы, но из-за целого вороха объективных и достаточно серьезных причин маги проиграли. Кто-то убежал в Африку и Францию, кто-то пытался спрятаться и в итоге был найден и казнен... важно не это. Истребив, можно сказать, под ноль всех магорожденных, инквизиция столкнулось с новой проблемой: целым поколением новых, магглорожденных волшебников.
