В той поездке познакомилась с Альфредом, ставшим Мастером незадолго до меня, но уже успевшим познакомиться с целой кучей инопланетян. От него я немало небесполезного узнала обо всяких там эльфах и гномах, орках и драконах. Равно как и закулисье мировой политики, образе жизни современной аристократии, тонкостях устройства великосветских приёмов — во внешнем мире Альфред являлся сыном посла и даже успел окончить дипшколу. Несмотря на 'благородное' происхождение, парень он был свой в доску, без снобистских заскоков. Он, кстати, придумал называть меня Лайтой — типа ты как мини-солнышко всё вокруг освещаешь и согреваешь. Я ничего против не имела — всё веселей, чем Хуанита, да и восточное моё имя Джакуша тоже как-то на подвиги не вдохновляло. С той поры так и представляюсь, хотя кое-кто из старичков ворчит — несерьёзно, мол, для Великой глупым прозвищем именоваться. Ну да, конечно, быть каким-нибудь Гу-Блюкиным или де Гуямом прилично, а Лайтой почему-то нет. Да ну их, старых ворчунов, о чём ни заведут беседу, обязательно проедутся, какая нынче молодёжь распущенная пошла. Вот в их времена, лет триста-четыреста назад, и небо было голубее, и тролли волосатее. А что касается Альфреда, то единственно, в чём застуживал упрёк — сибаритом был изрядным, очень любил кайф ловить. Это его в конце концов и сгубило. Слышал когда-нибудь о заклятии, именуемом Радужная Топь?
Эрик отрицательно покачал головой.
-Как-то не попадалось.
-Я бы сильно удивилась, если бы его формулу сунули в учебники для школяров. Действие сходно с Эйфорией, но намного сильнее, а по сути сравнимо с принятием дозы наркотика. Воздушно-приподнятое состояние, миражи перед глазами, любовь ко всему встречному-поперечному. Но и последствия такие же — депрессия, нервные боли, и вдобавок эффект привыкания. Очень скоро у пристрастившихся остаётся лишь одна забота — побыстрее поднакопить энергию, чтобы вновь испытать блаженство, даруемое Топью. Так постепенно наступает полная и, к сожалению, необратимая деградация личности. Даже наложить соответствующий запрет бывает подчас слишком поздно — от человека остаётся лишь бледная тень, ничем не интересная и не интересующаяся. Поэтому если где-нибудь встретишь формулу Топи и не уверен, что сможешь ей противостоять, то лучше не экспериментируй. А главное — не показывай друзьям.
-Спасибо за предупреждение. Однако расскажи лучше, как тебе удалось Великой стать.
-Ну, тут как раз ничего особо интересного. Лет тридцать назад очередной мой приятель приколоться решил — а слабо, мол, стать в один ряд с прославленными чародеями? Да без проблем, ответила я, хотя особой тяги к карьерному росту в себе не ощущала, да и, положа руку на сердце, потенциал ещё не тот был. Но раз назвался груздём — полезай в кузов.
-Меня Гека точно так же на понт взял. Когда решали вопрос, куда поступать.
-Помню, рассказывал. Я у вашей Эльмиры на защите оппонентом была. Поязвила немного над некоторыми её выкладками. Надеюсь, она не в обиде осталась, оценила дружеский юмор. Ну а касаемо меня — посуетиться пришлось изрядно, чтобы то пари выиграть. Я вновь отправилась на Восток, с поклоном к легендарному Старцу Поднебесья, единственному в мире Гроссмейстеру Духа Тэмгу.
-А не проще ли было обратиться к дону Фердинанду-Энрике? Неужто не пособил бы своей землячке, тем более такой симпатичной?
-Ха! Мэтру Саграно неведомы человеческие слабости. И уж кому он доверяет меньше всего — так это красивым женщинам.
Любопытно, чем же таким тогда сумела зацепить его Жанна. Или броня беспристрастности изрядно проржавела со временем?
-А как же Изабелла?
-Откуда ты знаешь про Изабеллу? — подозрительно прищурилась Лайта.
Эрик смутился.
-Мастер Халид рассказывал как-то. Правда, он и сам толком не знает, кем её прототип может доводиться дону Фердинанду-Энрике.
-Считаешь, мне это известно? Вот тут глубоко заблуждаешься. Болтают многое — вплоть до того, что она профессионал заплечных дел. Кукольная внешность ничего не значит — элементали запросто принимают любое обличье. Закосит, например, под твою гёрлфренд, руками за шею обовьёт, и оглянуться не успеешь, как позвонки хрустнут. Не сильно удивлюсь, если даже члены Гептаграма затруднятся дать тебе точный ответ.
-А это что ещё за зверь такой?
-Не слышал разве? Зря, значит, успела подивиться твоей поразительной осведомлённости в некоторых вещах, рядовым ученикам неизвестных. Гептаграм — нечто вроде тайной закулисы; семеро старцев — вершителей судеб, в руках которых сосредоточена реальная власть над Гильдией. Афишировать себя не любят и собираются вместе только для решения наиболее важных вопросов. Прости, больше поведать не могу — на свои заседания они меня не приглашали.
Эрику сразу же вспомнился странной конструкции стол в кабинете Архимага. Теперь он мог сказать точно, сколько у него сторон.
-И кто же те таинственные кукловоды, если не секрет?
-Ишь какой шустрый. Могла бы, конечно, ответить так же, как на вопрос про Шамбалу. Или вообще 'посоветовать' забыть, о чём спрашивал. Но я и в самом деле не знаю. Почти наверняка, кроме мэтра Саграно, там присутствуют Гарозиус и Лорд-Хранитель Традиций; насчёт остальных четверых могу лишь строить догадки.
-Скорей всего и упомянутый тобою Тэмг тоже там, раз Гроссмейстер.
-Старец Поднебесья? Сильно сомневаюсь, оно ему на фиг не нужно. Его и так в Гималаях почитают чуть ли не как полубога. Говорила ведь уже — Восток самодостаточен, и потому его колдуны не слишком-то связывают себя условностями Гильдии. У них свои заморочки, в чём я лишний раз убедилась, испрашивая разрешение получить аудиенцию. Её пришлось ждать больше года — ещё одна проверка, насколько твёрд в своём стремлении. Поселят тебя в деревушке паломников, через некоторое время вежливо осведомляются, осталось ли желание повидать Гроссмейстера, и если да — приглашают пожить в другой посёлок, выше расположенный. Как правило, чем дальше в гору, тем суровей режим ожидания; на последнем отрезке пути — исключительно посты и медитации.
-А если по нахалке вломиться, к чему такие сложности? — притворно возмутился Эрик.
Лайта в изумлении взглянула на него.
-Это у вас в России так принято? Смотри, не вздумай выкинуть где-нибудь здесь подобный фортель. Если, конечно, не желаешь досрочно завершить своё обучение. Поступи я так, и никто из уважающих себя чародеев Азии не стал бы иметь со мной дела.
-И не собирался. Просто среди моих соплеменников особым шиком считается пролезть куда-нибудь без очереди.
-Я так и поняла. Однако в неторопливости есть не только мудрость, но и смысл: сразу образуется немало времени спокойно поразмышлять и помедитировать. Так что, когда наконец получила добро на встречу со Старцем, ощущала в себе достаточно сил одолеть стоящий передо мной барьер. Меня пригласили в Ледовую Обитель, где живут монахи-шерпы, нечувствительные к холоду. Оттуда порталом перенеслась в Немую Пещеру — тишина в ней настолько ватная, что, пробыв немного, закричишь от ужаса. И вот, когда я уже готова была затыкать пальцами уши, лишь бы не ощущать давящего гнёта абсолютного безмолвия, молочный свет залил всё вокруг, и прямо передо мной материализовался седой как лунь старик, одетый в белые с серебристым отливом одежды. Жестом указав мне располагаться поудобнее на каменном полу, он, не раскрывая рта, предложил изложить причину, побудившую искать встречи с ним. Так же мысленно я ответила — спасибо, монахи предупредили заранее: достаточно одного лишь слова, сказанного вслух, разговор на том и окончится. Не заморачиваясь особо нудными наставлениями, Старец сказал так: если сумеешь от полуночи до восхода Солнца сотворить три чуда, можешь считать себя Великим Мастером.
-И что за чуды потребовали от тебя?
-Зажечь лунную радугу, перенестись через пропасть к соседней вершине и вернуться обратно, да в придачу создать элементаля — точную копию человека, которого увижу впервые.
-Справилась?
-А как ты думаешь? Не с первого раза, конечно. Правда, пришлось вновь подтверждать статус на Санта-Ралаэнне. С Гарозиусом проблем не возникло, а вот мэтр Саграно, как мне потом доложили, активно протестовал. Не столько из-за вечной всем недовольности, сколько взаимной с Тэмгом неприязненности в отношениях.
-Почему?
-Да кто ж его знает. Какая-то давняя история, о которой ни одна из сторон не любит распространяться. Однако усилия мэтра пропали втуне — слово Гроссмейстера всё-таки больший вес имеет. Впрочем, после того я не раз доказывала заслуженность присуждения мне титула.
-И, значит, выиграла то пари. А какая ставка в нём была?
-Пустяк: колечко Цветной Абстракции. Заклинание, никакой смысловой нагрузки не имеющее, чистой воды прикол: активируешь, и предметы вокруг приобретут несвойственную им окраску. Батон колбасы станет ядовито-зелёным, расцветут оранжевым волосы, а по розовому небу поплывут коричневые облака. Но разве символический приз не может стать стимулом, по азартности сравнимым с чемоданом вполне конкретных купюр?
За фотками банкета пошли картинки с диковинными пейзажами и невиданными созданиями, словно сошедшими с экранов фантастических фильмов.
-Турне по Внеземелью, — весело пояснила Лайта. — Надо же как-то было побаловать себя за все волнения и ограничения, связанные с обретением нового титула! Повеселилась тогда на славу! Кстати, в ближайшее время предстоит мне деловой визит на Алзиллиэ. Небольшой, на полдня всего. Хочешь поехать со мной?
-К эльфам?? Шутишь разве — кто ж меня туда пустит?
-Это верно, никто. По крайней мере, без очень веских причин. Так ведь вовсе не обязательно информировать всех и каждого, куда отправляешься.
-Нелегально, значит? А не опасно?
-Так ведь никто насильно и не гонит.
-Я за тебя боюсь в первую очередь. Случись что — твоё наказание будет круче моего.
-В своё время Великий Мастер Эйгор тоже рисковал очень сильно, когда пригласил меня взглянуть на красоты рубиновых пещер Къерупи, мира, где, увы, царит лишь один закон: кто остался в живых, тот и прав.
-Если так, то я, конечно, двумя руками за. Прикинь — буду единственным учеником на курсе, эльфов видевшим! Когда отправляемся?
-Предупрежу, не волнуйся. А про свою исключительность в лицезрении остроухих знать только ты и будешь, — охладила его пыл Лайта.
Последней в альбоме оказалась фотография, на которой они вдвоём — держась за руки, с любовью смотрят друг на друга. Но сколько наш герой не напрягал извилины, вспомнить, когда успел попозировать перед объективом, так и не смог.
-Съёмки скрытой камерой, — пошутила Великий Мастер. — Нравится?
-Очень. Я бы тоже хотел иметь экземплярчик.
-Без проблем. Ну вот, теперь ты знаешь обо мне если не всё, то очень многое.
-Что никоим образом не ослабит мои чувства к тебе, — с как можно большей нежностью в голосе отозвался Эрик, обнимая её за талию и привлекая к себе.
-Ну так делом докажи!
Альбом, небрежно отложенный в сторону, свалился с края дивана на пол, рассыпав часть снимков и вкладышей. Но это уже не имело никакого значения.
Глава 59.
Неожиданное появление мистера Фиттиха посреди занятия по латыни оборвало на самом интересном месте рассказ её преподавателя о несовершенстве римского календаря до реформы Юлия Цезаря.
-Опять припёрся не вовремя, такую клёвую лекцию не дал послушать. И небось с очередным отстоем, — недовольно пробурчал Гека.
-А может, с чем приятным пришёл, почём знаешь? — успокоил его Эрик.
Последнее оказалось ближе к истине.
-Спешу обрадовать кое-кого предстоящим приключением, обещающим стать незабываемым! — пыхтя, комендант взобрался на трибуну, предварительно согнав с неё мистера Троддза. — Вновь троим представителям вашего курса выпала честь поучаствовать в увлекательном мероприятии. Каком именно — заранее не распространяюсь, поскольку и сам знаю немногое. Сейчас быстренько, чтобы не слишком отвлекать от занятия, определим счастливчиков.
Точно так же, как и год назад, процедуру отбора доверили беспристрастному жребию в лице воздушного элементаля. Однако досадный инцидент испортил всю благостную картину в самом её начале.
-Ника Стафриопуло! — торжественно провозгласил мистер Фиттих и огляделся в недоумении. Гречанка отсутствовала.
-Почему её нет, никто не в курсе?
Студенты лишь переглядывались. Если кто и знал, то не отозвался.
-Да и вообще как-то вас мало, хорошо, если половина от списочного состава наберётся. А остальные где? Прогуливают? Мастер Троддз, они всегда так на занятия к вам ходят?
Старичок уныло пожал плечами — что, мол, тут можно сделать, если посещение свободное, никаких мер воздействия на нерадивых школяров, кроме порицания и преподавательской строгости на сессии, не предусмотрено.
-Непорядок! В следующий раз обязательно составьте список отсутствующих. И в последующий тоже. Будем наказывать как за нарушение режима проживания. Давно пора благоустроить пару цветничков вокруг Штарндаля, а поручать столь тонкую работу големам накладно — всю рассаду передавят. Надеюсь, студенты будут аккуратнее, особенно если за ними приглядывать.
Похоже, комендант опять под хмельком, отсюда и фюрерские замашки, с тоской подумал Эрик. За себя ему волноваться нечего, латынь он прогуливал редко, но и надеяться не на что — уже был на задании, а в одну воронку, как известно, снаряд дважды не падает. А если вдруг и упадёт — лучше сразу отказаться, чтобы друзья не дулись: вот, мол, одним всё, а другим ничего, где же справедливость?
-Фэн Чжи До! — прервал его рассуждения голос мистера Фиттиха.
Китаец поспешно вскочил, демонстрируя нежелание попасть в чёрный список разгильдяев.
-Ну, хоть этот экспонат на месте. Имейте в виду — ни Стафриопуло, ни любая иная персона, уличённая в ненадлежащем исполнении своих учебных обязанностей, ни в какую экспедицию больше не поедет, а будет ухаживать за анютиными глазками в непосредственной близости от замка.
Следующим избранником судьбы оказалась многострадальная Рут, уже обзавёдшаяся новой палочкой, но ещё не рассчитавшаяся с долгом. Впрочем, никто из их компании о том пока и не заикался — если им вдесятером пару недель нужно хорошенько потрудиться, чтобы такой амулет заиметь, то сколько придётся ей одной? А попросить вернуть уже имеющийся ни у кого язык не повернулся — Рут настолько боялась вновь превратиться в одержимую, что, как рассказывали девчонки, не расставалась с ним, даже отправляясь в баню.
С третьей кандидатурой не заладилось вновь: по причинам, истории неизвестным, отсутствовал Отто. Дисциплинированный немец регулярно ходил на латынь, равно как и на все остальные 'образовательные процедуры', и лишь сегодня почему-то захандрил. Чем совершенно незаслуженно заимел в свой адрес пару нелестных эпитетов.
-Вот бездельники, совсем обленились! Пора за вас браться всерьёз. Ещё раз такое повторится — рапорт лично Архимагу на стол! И не думайте, раз отсидели почти половину положенного Академией срока, так море теперь по колено. Мы и на четвёртом курсе, бывало, людей отчисляли! Имейте в виду — если опять промашка случится — всё, увеселительные поездки отменяются на ближайшие полстолетия! И Дрежелсу скажу — пусть проследит, чтоб студенты ничего с собой из столовой не утаскивали, поели — и с пустыми руками на выход!
