Клару этот тип буквально вывернул наизнанку. Допытываясь, расспрашивая, сопостав-ляя по месяцам, датам, местам, да чуть ли не по минутам.
Ей-ей, даже на экзаменах у Людоеда — это один наш препод — меня гоняли меньше, чем ее — сейчас. За полчаса он просто вывернул оборотниху наизнанку. С женщины бук-вально пот ручьями тек. Но вампиру все было безразлично. Он разрешил увести свиде-тельницу, на глазах у нас достал ай-под, поковырялся в нем минут десять — и кивнул.
— Все совпадает. Где Рамирес?
Мечислав набрал номер на телефоне.
— Леонид, Рамирес вернулся?
— ...
— попросите его зайти ко мне в кабинет. Важно и срочно. Его хочет видеть один из чле-нов Совета.
Он повесил трубку и повернулся ко мне.
— Юля ты сядь в углу — и не дергайся. Вадим!
— Звали, шеф?
— Сядь рядом с Юлей. Будешь прикрывать ее. Головой отвечаешь!
— слушаюсь.
Вампир утащил меня на диванчик в углу. Так, чтобы я могла все видеть, но оставалась на втором плане, не бросаясь в глаза.
— Костя! Даша!
Двое вампиров выдвинулись из угла. Мечислав кивнул им.
— Не давайте ему удрать. Действуйте по обстоятельствам. Я не хочу, чтобы вас уби-ли.
— Слушаюсь, шеф, — коротко ответил Костя. Даша — высокая, черноволосая, с резкими чертами худого лица, просто склонила голову — и легко скользнула к окну.
— Готовишься, Мечислав, — донеслось от глав-вампира.
Мечислав повернулся к экрану и развел руками.
— Готовлюсь.
Рамирес вошел минут через пять. В строгом черном костюме, в белой рубашке...
Хорошо, сволочь. Но — сволочь. И это его главный минус. Лицо — абсолютно бесстраст-ное. Словно в телемосте нет ничего удивительного. Или правильно это называть веб-мостом?
Черт его знает. Ну не технарь я, я биолог.
Кивок в сторону Мечислава — и глубокий поклон в сторону экрана.
— Олег Викторович? Добрый вечер.
— Добрый, — нехорошим тоном протянул вампир. — Рамирес, тебе что — власти не хвата-ло?
— простите?
— Бог простит, — подала я голос из угла.
Рамирес резко развернулся в мою сторону. На лице у него появилось затравленное вы-ражение. 'Обложили! Хана котенку!'
— Твоя группа захвата уничтожена, — добил Мечислав. — Выжившие дали показания. Подробные и ясные. О попытке уничтожить меня и присвоить чужого фамилиара и чу-жую территорию.
Рамирес зашипел. И я увидела, как с вампира стекает человеческий облик. Он готовил-ся к бою. Резко выдвинулись клыки, расширились и почернели глаза, странно поплыло лицо, превращаясь в хищную морду, вытянулись вперед руки — и что-то сверкнуло на кончиках пальцев металлическим сизым блеском — когти?
— Догадалиссссь, — прошипела тварь. Уже не Рамирес. Уже — монстр.
— Обвинение подтверждается обвиняемым, — прозвучал голос с экрана. — Можете убить его.
Ага. А как? Что ж я, дура даже святой воды с собой не взяла!? Крестик — и с тем про-блемы. Зато колец — полный набор. Идиотка! Выживу — гранатами обвешаюсь! И пулемет куплю!
Вадим поднялся с дивана и встал чуть впереди, защищая меня. Костя с Дашей сделали шаг вперед так синхронно, словно неделю репетировали. Мечислав взмахнул рукой — и Рамиреса полоснуло поперек морды чем-то невидимым, но очень острым. Потекла пер-вая кровь.
Но на тварь это ни капли не подействовало. Он (она? Рамирес вроде бы мужского рода, а это — тварь) рассмеялся коротким хриплым смешочком, от которого у меня захолонуло в животе — и шагнул вперед.
— Ссссоплячье... Я сссильнее вассс вссеххх... уничтожшшшшууу...
Я вздрогнула. От Рамиреса по комнате пошла волна холода. Страшного. Сильного. Как будто кто-то повел по комнате углекислотным огнетушителем на полную мощность. Только этот холод вымораживал не тело, а душу. Так может быть холодно в сорокагра-дусный мороз ночью на кладбище. Могильный покой, темнота, страх — и холод, холод, холод... Вздрогнул и застыл в нелепой позе Костя. Вскрикнула, пытаясь что-то достать из кармана, Даша. Вадим вытянул руки вперед, но двигался странно медленно, словно в густом геле.
Мечислав еще раз взмахнул рукой. Теперь кровь плеснула из груди Рамиреса, но этого было мало. Тварь прыгнула вперед. Не к Мечиславу. Ко мне. Вадим отлетел в сторону, как тряпичный. Но этой секунды оказалось более чем достаточно. Мечислав прыгнул почти одновременно с Рамиресом, с задержкой на какие-то миллисекунды — и два вампи-ра покатились по ковру.
Я закричала.
Рамирес сильнее.
Мечиславу не выиграть.
Я НЕ МОГУ ЕГО ПОТЕРЯТЬ!!!
Эти три мысли даже не оформлялись в слова. Они были скорее ощущениями. Но этого хватило. Видит Бог — хватило.
И изнутри поднялась знакомая гневная волна силы.
Ррррразоррррву тваррррь, — прорычал зверь с человеческими глазами. Теперь он был свободен внутри моей души — и стремительно пробивался к поверхности.
Женщина со звериными глазами оскалилась не хуже зверя — и я торжествующе рассмея-лась.
— Рамирес!!!
Этого крика хватило. Тварь остановилась — на миг — и я вскинула перед собой руки — пальцы разведены в стороны и согнуты, словно я тащу к себе что-то незримое.
И этого хватило. Я видела сейчас всю картину боя — тем же взглядом которым смотрела на ауры, видела паутину из черно-синих нитей, которую подвесил в воздухе Рамирес. Понимала, что она вытягивает силы из вампиров, ослабляет их, замедляет... Опутывает и лишает сил, которые переходя к создателю паутины. Мечислав держался благодаря нашей связи, но этого было мало.
— На каждую паутину найдется своя метла, — негромко произнесла я.
И обжигающий вихрь силы выплеснулся наружу.
Я чувствовала себя, как пылесос. Этот вихрь не отрывался от меня, он был — мной. И он ходил по комнате, по стенам, по вампирам — чтобы втянуть в себя всю паутину так же, как пылесос втягивает в себя мусор. Даша бросилась к Вадиму, Костя рванулся на помощь к Мечиславу, но помогать уже было незачем. Как вихрь был завязан на мне, так паутина замыкалась на Рамиресе. Он обязан был либо сам разорвать заклинание, либо подпитывать его силой. Но я просто втянула в себя всю его паутину. И теперь он был вы-нужден выкладываться, подпитывая меня. Уже — меня.
Я торжествующе расхохоталась.
Это было потрясающее ощущение.
Мечислав говорил мне, что я неосознанно поглощаю силу из окружающего мира. Не знаю. Наверное так. Но осознанно... это было во много раз прекраснее.
Это было острое, как боль наслаждение. Невероятное ощущение, когда в тебя льется жидкий огонь, заполняя каждую твою клеточку, пока она не разлетается миллиардами искр. Когда разум и тело полыхают белым огнем, а внутри все сильнее и сильнее раскру-чивается вихрь силы — и ты кружишься вместе с ним, сливаясь, соединяясь, становясь частью его — или это он становится частью тебя — неважно... Важно только это невероят-ное ощущение полета.
— Юля!
Сильный толчок сбил меня с ног. И на руке сомкнулись чьи-то сильные пальцы.
Я не сопротивлялась. Разве можно причинить какой-нибудь вред урагану силы?
Конечно, нет!
Легкая боль в запястье даже не встревожила меня.
Но вихрь силы рванулся от сердца — туда. К руке. И стал проваливаться в черную дыру. Словно я пыталась засыпать Марианскую впадину.
— Нет! — вскрикнула я.
Мне не хотелось расставаться с этим потрясающим сверкающим ощущением.
Но было поздно.
Сила вытекала из меня, всасываясь в какую-то черную воронку. И я понимала — пока она не наполнится, мне не испытать этого потрясающего ощущения.
Я гневно вскрикнула — и бросила всю силу в эту впадину.
Перед глазами сверкнули звезды. Руку рвануло острой болью.
Усилие оказалось слишком велико для меня. Я потеряла сознание.
* * *
— Юля, очнись! Пушистик! Открой глаза немедленно!!!
Кто-то звал меня, вытягивая из черной глубины беспамятства.
Я глубоко вздохнула, словно выныривающий кит, и открыла глаза.
Состояние было — нестояния. Другого слова и не найдешь. Все тело ломило, рука ныла, голову вместо мозгов явно заполнили нашатырем, его же и в глаза закапали. А внутрен-ности... Да что же такое, как перерасход сил, так я в кусты — и выворачиваться наизнан-ку!? Я вам что — тяп-модель!? И так скоро за тяпкой видно не будет!
Отвратительно!
— И что тут было, пока меня не было?
— Очнулась.
По комнате прошелестел согласованный вздох. Репетировали они тут, что ли? А потом Мечислав вцепился в мои хрупкие (а то какие же!?) плечи — и принялся трясти как мед-ведь — грушу.
— Юля!!! Идиотка!!! Бестолочь!!! У тебя что — вообще мозгов нет!? Ты же умереть мог-ла!!! Ты это понимаешь!?
Это ж надо, как вампира пробрало!
— Не дождетесь, — огрызнулась я. — И отпусти. Здесь тебе не тут, нашел половик на вы-трясании!
Мечислав перевел недоуменный взгляд на свои руки — и выпустил меня. Я шлепнулась обратно на диван, как мешок с ватой.
— Давайте, хвалите.
Мечислав аж зашипел, как жир на сковородке.
— сейчас, ремень достану — и похвалю! Неделю есть стоя будешь!
— Извращенец, — убежденно выдала я. И повела глазами по комнате.
Вадим, Даша, Ленька и Валентин — суперсостав. Кажется, у нас проблемы?
В углу лежало что-то такое, черное...
— Так что я натворила, — спросила я уже обычным тоном. — Рассказывайте, я-то не пом-ню!
— почти ничего, — подал голос Вадим. — просто выпила до дна Рамиреса и чуть не раство-рилась в полученной силе.
— Мелочи. Это — все?
Мечислав медленно выдохнул.
— Вышли все. Вернетесь, когда позову.
Вампиров и оборотней как ветром выдуло. А Мечислав опять опустился на колени ря-дом с диваном — и уткнулся лицом в мои колени.
— Пушистик, я так за тебя испугался...
— Расскажи мне, что произошло?
— я лучше покажу. Да и тебя надо подпитать... Ты через себя пропустила столько силы, что просто удивительно. Сегодня мои вампиры могут просто не потреблять кровь. Да и завтра, наверное, тоже. Ты столько вытянула из Рамиреса...
— Он теперь умрет?
Не то, чтобы меня волновала его судьба наоборот, туда и дорога. Но вдруг за дохлого эмиссара Совета придется платить штраф... или что-нибудь еще, виру там...
— Умрет, — кровожадным тоном отозвался Мечислав. — Я ему лично голову оторву. Вот только тебя в чувство приведем...
Мне на виски легли тонкие, но удивительно сильные пальцы. И одновременно с этим в мой разум хлынул поток ярких картин. Я видела все происходящее в комнате глазами Мечислава. С того самого места, как Рамирес стал превращаться в чудовище.
* * *
Быстрый взгляд по комнате. Нас здесь четверо. Одолеть сможем. Юля!
Вот не подозревала, что я — такая. Очень худенькая и испуганная, в черном пла-тье, съежившаяся в комочек в углу дивана. Глаза расширены и в них — страх?
Разглядывать некогда. Надо драться, пока Рамирес не бросился в атаку. В этой форме вампиры намного сильнее. Удар — воздух перед Рамиресом уплотняется в подобие ножа, полосуя мерзкую морду.
Первая кровь. Но тварь словно и не замечает удара.
— Ссссоплячье... Я сссильнее вассс вссеххх... уничтожшшшшууу...
Еще один удар. На этот раз — в грудь. Отбросить, сбить с ног... все бесполезно! Слишком сильный противник. Даже для него.
Он мог бы убрать паутину, но нужно хотя бы пять минут. А их никто не даст.
Схватка. И вампиры катятся по ковру. Как много успевает оценить разум Мечи-слава за эти несколько секунд.
Вадим — не помощник. Ранен.
Костя, Даша — не помощники. Под воздействием магии.
Рамирес пробует выломать руку из сустава. Увернуться, ответить прие-мом.
Юля!
Совершенно беспомощная, на диване!
Уходи, глупая, погибнешь!!!
Но даже крикнуть некогда.
Рамирес с силой бьет в живот. Кого-то такой удар мог бы пробить насквозь. Мечи-слав напрягает мышцы живота — и отвечает сильным ударом в грудь.
И вдруг все меняется.
Рамирес хрипло вскрикивает. И Мечислав понимает, что его хватка ослаб-ла.
Первое — вывернуться из захвата, ударить в горло и по глазам... удар по глазам уже не потребовался. Рамирес корчится на полу. Но как!?
Мечислав оглядывается, и невольно вздрагивает.
Конечно же, Юля.
В комнате словно закручивается невидимый глазу вихрь. И в центре вихря, как в глазу урагана стоит его сумасшедшая фамилиар. Теперь она вовсе не кажется хрупкой, скорее — страшной. Волосы развевает невидимым ветром, черное платье, серебристый вихрь вокруг, воздетые вверх руки.
Мечислав понимает, что исчезновение паутины — работа Юли. Она просто выпива-ет силу из брошенного заклятия — и заодно из Рамиреса, раз уж он подставился. Она тя-нет ее в себя, как пылесосом. Тянет все сильнее и сильнее, потому что тоже боится. Боялась. За него. За ребят.
И приходит понимание.
Юля может ругаться, спорить, ссориться... Может делать что угодно. Но ради тех, кого она считает своими друзьями — она может уничтожить даже себя. Сейчас это и происходит. Рамирес сильнее — ну так что ж? 'Я погибну, но и тебя, сволочь, со мной зароют!!!'
Отрешенное и спокойное лицо пугает. Но становится еще страшнее, когда на нем появляется выражение неземного наслаждения. А когда начинают размываться контуры девичьего тела, исчезая в вихре силы, Мечислав приходит в ужас.
Он-то знает, что сейчас происходит.
Любой человек, который берет слишком много силы от мира, обязан рано или поздно расплатиться. Такие люди не умирают. Они просто берут слишком много силы — и растворяются в ней, как кусочек сахара в горячем чае. Они становятся частью ми-ра.
Но он не может этого допустить!
Решение приходит молниеносно.
Для Юли силы слишком много. Но для него, для всех его вампиров — если только он сможет взять часть силы в себя...
Бросок. Лишь бы не помешала сила, закручивающаяся вокруг девушки...
Вихрь не сбивает направление. Вампир просто проходит через него, как через бу-мажную стенку. Но Мечислав сильно подозревает, что никто другой не подошел бы к ней. А вот он может. Они — связаны кровью. Вампир и фамилиар.
И клыки впиваются в тонкое запястье.
Юля не пытается отбиваться. Она вообще ничего не делает, просто пьет силу. Жадно, голодно, во многом сама, напоминая вампира, в этот миг.
(Еще чего!!!)
И Мечислав начинает тянуть ее силу — в себя. Как каждый раз, когда он пил кровь этой девушки.
Он ожидал сопротивления, возмущения чего угодно, но только не того, что в не-го бросят потоком бешеной обжигающей энергии. Тело вампира изгибается в пароксизме острого наслаждения. Сила. Жизнь. Боже, каким живым он чувствует себя в этот миг! Но даже в эту ослепительную секунду он не теряет над собой контроля. И бросает силу по незримым нитям, связывающим его с вампирами.
И те жадно пьют неожиданный дар, хмелея от неожиданной и тем более восхити-тельной мощи.
С пола поднимается Вадим. Сила походя бросается на залечивание травм. Костя с Дашей стряхивают остатки заклинания и хватают Рамиреса. Но делать с ним уже ничего не надо. В их руках бьется в конвульсиях существо, похожее на мумию фараона, умер-шего больше трех тысяч лет назад. Он уже не может никому причинить вреда.
