Правды нам не скажут, а расписывать красивые гипотезы...
Ромм махнул рукой, обрывая связь и я был с ним согласен.
Время болтовни прошло, а мы, два крайних умника с ушами на ниточках, так и не соизволили разобраться с историей самым простым путем — купить пару учебников!
Пока "Мышка" изображала из себя "Титаник", произошло две вещи: первое, мы наконец-то ознакомились с новейшей историей и второе — мне пришлось выставить Олив из своей постели. Точнее, оставить ей свою постель и ретироваться в рубку, предупредив Сти о необходимости будить меня при любом приближении шатенки, ближе 2-х метров.
Мостовой хихикал до тех пор, пока я не предложил ему занять мое место, раз он такой... Озабоченный.
В отличии от Олив, с историей все было просто. До противного просто.
Перелаявшись из-за земель бывшей РФ, все занялись самым своим любимым делом...
Жить сами по себе, начхав на соседа, тем более, что серокожие так и не вернулись и выполнять обещания было некому. Те, кто успел отхватить по бартеру "плюшки", принялись их изучать, но отсутствие достаточного образования поставило на исследованиях крест.
Так и остались обезьяны с гранатой — бросить могут, а починить, повторить — нет.
Появление экспедиции кольвегов, стало вторым рождением Земли.
Имперцы, видя монархические династии, радостно потерли руки и засучили рукава. Выросли ажурные нитки орбитальных лифтов, встали орбитальные станции и на этом все встало. Совсем.
Экспедиция, развернулась и, демонтировав часть оборудования с лифтов, просто растворилась в пустоте.
Полсотни лет назад, в системе распахнулись очередные проходные врата, выпуская из себя пару боевых станций, ТОК-и и четыре устаревших линкора, взявших землю в ромб и спустивших своих представителей.
На этом моменте в учебниках зияла девственная пустота, которую каждый из авторов заполнял по своему.
Большинство сходились во мнении, что прибывшие охраняют Землю от неведомых пиратов.
Имперцы отжали себе десяток теплых островов, обустроили их, набрали персонал из "аборигенов" и закрыли доступ посторонним. Иногда, собравшись в плотную группу, они осматривали местные достопримечательности, расплачиваясь драгоценными камнями и посмеиваясь. Некоторые выбирали себе на ночь партнершу. Или двух.
Первый взрыв унес жизни двух десятков веселящихся имперцев.
За первым последовал второй, третий...
Потом изменились карты, лишившись некоторых государств, выметенных ударами с орбиты: земные правители постоянно забывали, что их мышиная возня, на уровне технологий пришельцев, не просто смешная...
Вновь заработали орбитальные лифты, стали продаваться "заморские товары".
Только туристы стали внимательнее и осторожнее, стреляя по аборигенам, пусть из станнеров, но первыми.
Книги по истории быстро закончились, а вопросов стало только больше.
Пропали АЭС, сменившись имперскими источниками энергии, очень компактными и надежными. Пропали многочисленные предприятия химической отрасли, некоторые — переехав на орбиту, а некоторые в связи с ненужностью.
Воздух стал чище, а за тиграми теперь присматривали с орбиты, гарантируя животным спокойную от человека, жизнь.
Идиллия.
Только, кто за нее платит? И — Чем?
Расчесывая в кровь затылок, "снарядил" Сти в поиск и отрубился, не забыв запереть двери рубки от настойчивой девушки, не понимающей "не хочу".
Чертова подводная лодка, будь ее экипаж долгожителями, нашла нас на вторые сутки, ровнехонько через 15 минут после того, как я отрубился!
Не иначе, как с орбиты навели, имперцы не до жеванные! Мало я вас...
С чугунной головой, злой, предупредил присутствующих о том, что мы сваливаем и мы... Свалили.
Когда я голодный, когда я не выспавшийся, я очень не приятный в общении человек.
Кто не спрятался — ищите холодильник!
Вынырнув из трехметровых волн штормящего Тихого океана, помянул Авося и нажал на кнопку принудительного "прыжка", по выбранным координатам.
Если за нами кто наблюдал с орбиты, думаю он впечатлился оставшейся на нашем месте воронкой.
А в точке прибытия, наверное, очень обрадовались тому количеству соленой воды, что мы приперли за собой. А вот акулы, к сожалению, не выжили.
Ранчо Смитов почти не пострадало, а смытые машины имперского спецназа, давно надо было помыть. Ну и подрихтовать, до кучи...
— ... Земляне... — Бааз, сидящий напротив нас с Мощенщиком, дернул щекой. — Вы проклятье собственной планеты. Семь миллиардов!
— Бааз. Прекрати. — Марион хлопнула ладошкой по кухонному столу. — Я не знаю, как вы, оба, оказались в космосе, на своем собственном корабле... Возможно, вы действительно уникальные, что прошли "колонизационный" предел и карантин выпустил вас совершенно по праву, но... Мы тщательно оберегаем Вселенную от Вас, как от раковой опухоли... Дай вам свободу и мы захлебнемся в пиратстве, злобе, дрязгах, нетерпимости. Все то, что вы отрицаете — вы применяете против себе подобных. Вы ложь от лжи, злоба от злобы, нетерпимость от нетерпимости. Вы избавляетесь от себе подобных, только потому, что у них свое мнение. Вы...
Марион махнула рукой, передавая эстафету уже успокоившемуся Баазу.
— Вам интересно знать, что за корабли прилетели? — Бааз сжимал и разжимал свои здоровенные кулаки, словно нервничал. — Каждые пять лет мы вывозим с планеты около ста тысяч человек, которые прошли очень жесткий отбор. Задумайтесь — за пять лет — сто тысяч! Их родители получают за это все, о чем могут мечтать и прыгают от счастья, что их дети — "устроены в жизни". Десять лет — один миллион! С имперских планет, за это же время, на колонизируемые миры перебрались 19 миллиардов разумных. Наша программа, рассчитана на сотни лет, вывезти, растворить вас бесследно, прервать ваш заколдованный бег по кругу, где ненависть бегает за ненавистью и никак не может подохнуть! Вы жили на мирах-колониях, видели отличия. Вы подписывали контракт, по которому Вам запрещено возвращаться.
— Бааз забыл уточнить... — Капитан спецназа, сидевший в уголке и молчавший все это время, вклинился в наш разговор. — Последние два каравана, мы с трудом набрали необходимые сто тысяч...
— Надо было набирать среди китайцев! — Ромм, мрачнее грозовой тучи, того и гляди, снова шваркнет кого, "плетью". — Или, вон, ирландцы, шотландцы, индийцы!
— Вы еще русских, вспомните! — Капитан от души рассмеялся. — Не нужны нам... Нам Разумные нужны, ра-зум-ные! Не нации, не виды, не расы, а разумные!
Не повезло капитану. Да и Смитам — не повезло.
Отдаю должное и снимаю шляпу, но воевать им не хотелось. Особенно против "железных подштанников" в количестве двух десятков. Ну и нас, в боевых скафандрах, тоже особо не заборешь...
Вот и кинулись в откровения, господа разведчики, в откровения, от которых Оливия убежала обратно на борт "Мышки" и теперь плачет, уткнувшись лицом в подушку.
Мы с Мостовым тоже не против поплакать, только отчего-то больше на "хи-хи" пробивает.
Умные мы с ним, слишком.
Вечно ищем ответы внутри, закапываемся, ищем подтекст и подсмысл...
А все просто: карантин, от нас. Колонизация — для нас. Спасают умнейших, не приспособленных для жизни — забирая на орбитальные базы. Спасают сильнейших — вывозя на колонизируемые миры. За пару поколений, сотрется грань и уйдут те, кто хоть и слабо, но помнит Землю. Молодежь будет уже жить по имперским законам. Не будет англичан, венгров, австралийцев. Будет единый монолит, ведь что такое сто тысяч, против двух миллионов? Так, перец в муке. Вроде и есть вкрапления, да и привкус остается, но два миллиона, через сто лет станут миллиардом. А сто тысяч?
Хорошая кухонька у Смитов, надежная. И связью обеспечена и защитой — постаралась бабуля Марион, сооружая свое гнездышко. Через час сюда доползет боевая станция, возьмет нас на прицел и нашему мирному разговору придет окончательный и бесповоротный.
Снимаю шлем и кладу перед собой, демонстрируя усталую улыбку.
Понимаю я имперцев.
Вот, умом понимаю, а сердце заходится в дикой злобе, так бы и спустил рабыню с поводка, пусть потешит свое горячее эго, моя Огневушка-Поскакушка!
И Ромму не легче, вон как огоньки в глазах мелькают, да искры сыпет вокруг себя болезненно-белого цвета.
Вновь осматриваю всех, сидящих на кухне.
Марион и Бааз светятся коричневым, синим и желтым, спецназовцы — зеленым, красным и один, вот сюрприз-то, нежно-розовым!
— Вы, оба, понимаете, что нарушили контракт, подписанный добровольно? — Бааз прекратил играть в кулачки и теперь пытается заглянуть мне в глаза. — Вы...
— Заткнись, Бааз. — Марион вновь продемонстрировала свое превосходство. — Они не чувствуют себя виноватыми. Они даже не понимают, что именно плохого они сделали. Они — сыновья своих родителей!
— Мы не подписывали контракт. А Мои родители Мне не лгали... — Я встал и напялил шлем. — Йари, они твои.
"Спецуру" Мостовой спасти успел, пусть они ему на памятник скинутся, когда потушат ранчо и подлечат нервы, разумеется.
На пандусе пришлось остановиться и задуматься, а не выбросить ли, к чертям собачим, плачущую девушку из своей каюты, освобождая жилплощадь?
Подумал и решил оставить — пусть по плачет.
Не виновата она, что приемыш. Не при чем.
Ну не может быть ребенка у женщины от кольвега, не может! И наоборот — не может! Неумолимы законы природы, хоть ты голой жопой в крапиву сядь, хоть крапивой по жопе хлещи!
Едва прошел в рубку, как вернулась Йари и заняла свое место под сердцем.
Сердитая, недовольная и на грани слез. Это очень хорошо. Значит поняла, чем отличается охотник от палача.
"Мышка" легко развернулась и рванула вверх. Надеюсь, Оливию успели зафиксировать.
Где-то вверху нас ждали неприятности...
— В систему вошло еще три корабля. — Сти мягко кашлянула, привлекая к себе внимание. — Прибывшее судно прошло идентификацию.
Закрутив привычную бочку, приготовился к плохим новостям.
— Тяжелый линкор " Маршал Г. К. Жуков". Порт приписки — Саур-4, "Матушка".
* * *
Оторвавшись от корней столь любимой планеты, любой друид или друидесса испытывают необоримый шок, лишаясь привычной сферы природной и общественной деятельности. Шок переходит в ступор, ступор — в кому, из которой выходят считанные единицы, "оторвавших корней". На памяти Малики, таких, с успехом вырвавшихся из коматозного состояния было всего трое. И все трое — страшные непоседы и непревзойденные рассказчики-вирвидоры. Ходили слухи и о еще одной личности — предшественнице Малики, степенной Льваниди, что "оторвала корни" за год до появления на свет Малики из хрупкого ростка, перенесенного бурным ураганом с соседнего континента.
Жизнь друидов, упорядоченная и не склонная к путешествиям, размеренная и растянутая на столетия и столетия, пришла к концу, вместе с появлением на поверхности этих новых разумных.
Малика отчетливо видела, что ростков, заложенных за эти годы, намного больше, чем необходимо всей планете; что все новые и новые молодые все чаще и чаще смотрят на небо, привыкая к ярким шарам таких далеких и таких страшных, звезд.
Выбор Литталины, сделавшей шаг от привычных догм непротивления и молчаливого созерцания, пронзил общество друидов, встряхнул от корней и до макушек, отрезая кусок прошлого и изменяя будущее.
Поздно дошло до Малики, что красавица Литталина, не только вирвидор, но еще и "Ажьгья" — "ступень развития, шаг вперед".
Вот и сделала она шаг, который никто и представить не мог, отдав всю себя, без остатка, тому странному существу, с помертвевшим лицом, горящими глазами и метущейся душой, так плохо различимой за всеми внешними проявлениями.
Следующий шаг — выход из-под коры.
Фаза личинки завершена, пора прорывать ставший тесным кокон и расправлять крылья.
Не все станут сказочно красивыми "Ларки", будут и скромненькие, серенькие, несущие на своих крыльях свои семьи, дома и исполнение решений старших и более опытных. Будут бунтари, поднимающие своими крыльями бури столетий. Будут ушедшие в себя философы и несносные моралисты, вечно брюзжащий и всем недовольные.
И Звезды станут ближе.
Сперва на шаг, потом на год, десятилетие и...
Могут разойтись пути русских и друидов, могут. Никто не застрахован от непонимания, гордыни, безнаказанности и эгоизма.
Но, пока русские не забывают, для чего нужна хворостина, дети обещают вырасти умненькими.
"Жаль, наших не имеет смысла пороть"! — Усмехнулась своим мыслям Малика, потягивая божественный напиток, сваренный из трав Матушки, в чайнике богов, на воде ручья мироздания, наполненного мудростью.
И пусть мудрость, видимо выкипела, но вкус остался превосходен.
Заразили, заразили Малику, своим ерничаньем, своим легким отношением к жизни и чистым сердцем, новые поселенцы ее планеты.
Пятерка тех, что должна была стать богами, но отказалась от этой нелегкой ноши, валялась на ковре и бессовестно дрыхла, ничуть не беспокоясь о возможных неприятностях, Провидении и Случае, Ответственности за все сущее. Они просто бросили этот мир плыть по волнам, запулили в сторону ближайшей черной дыры, тяжеленные чаши Весов Равновесия, помеченные "Х" и "П" и радовались жизни.
"Первая", доверчиво и с удобством устроилась на Истрате, Маджик спрятал нос под крыло, Гот'Инн натянул на нос капюшон своего боевого костюма, а вампир балансировал на тонкой грани тумана и человека, отдыхая обеими своими ипостасями. Хитрый кошколюд завернулся в ковер, выставив к свету только кончик уха, слегка дергающегося на любой не прошенный звук.
Малика сделала очередной глоток, признавая, что ее первый шаг к Звездам состоялся очень забавно, в компании тех, кто дал пинка старым богам!
Ее шаг оказался прост, легок и неповторим — сложились воедино узоры на коре родного дерева и путь стал свободен, маня своей доступностью, увлекая блеском, осыпая намеками возможного будущего.
"А придется вернуться..." — Малика любовалась картиной спящих загадочных существ, существование которых, уже само по себе загадка. — "Скучно мне с Вами, Звезды!"
Малика представила новые споры и разговоры с Милом, новую поросль и новую дорогу, которую теперь найдет в любой момент, с "закрытыми глазами".
Узоры на коре.
Светлана, оторвавшись от спящего Истрата, потянулась и зевнула.
Замерла, рассматривая чудо-чудное у самых своих босых ног, протерла глаза, раздумывая, заорать или не заорать?
Малика поднесла палец к губам, требуя тишины.
Женщина, женщину — всегда поймет!
Они могут соревноваться, спорить, ненавидеть, друг-друга, но... В какой-то момент, самые злейшие подруги поймут все именно так, что мужчина проклянет этот момент единожды и на всю оставшуюся жизнь.
Потом эти женщины вновь будут метать друг в друга молнии ненависти и презрения, но... Сделанного не воротишь.
Оттого так и не любила подруг-женщин, Светлана.
А Малика эту особенность очень хорошо знала, чтобы просто отмахнуться.
Вот и пили они молчком "чай", не решаясь начать разговор.
Светлана боялась. Малика... Малика просто ждала подходящего момента, который все не наступал и не наступал.
