— Марат, — решила я его отвлечь, да и пора было всё выяснить, — расскажи пока, что происходило во время моего отсутствия. Чувствую, неспроста вся эта встревоженность.
— Неспроста, — администратор вздохнул, провожая взглядом удаляющуюся землю. — Ассамблея, представляющая местное население, потомков первой волны колонизации, выдвинула требование о предоставлении части прибыли ГОКа в их распоряжение. Естественно, федеральные власти отказали им в этом, и тогда они ввели налог с продаж. Начались подорожания продуктов, за ними — требования роста зарплат. Город забурлил. Куда-то подевались продукты, возник черный рынок. Вслед за этим стали происходить нападения на продовольственные склады. Для борьбы с преступностью федералы набрали охранные отряды, а местные — свою милицию. На улицах не просто опасно стало, а чрезвычайно! Понимаешь? А тут еще это сообщение... Не уверен, что мы правильно поступаем, возвращаясь в город.
— Посмотрим, — кивнула я. — Не в город, а ко мне домой, он ведь никуда не делся?
— Стоит, — хмыкнул Серж, — причём защищен, как оказалось, получше, чем некоторые военные части...
— Раз так, временно базируемся все у меня. Места хватит! Рысь, как с едой?
— Наготовила на всех еще с вечера, — тут же доложила Оля. — Продуктов хватит на месяц, не меньше. А скорее — на два.
— Ну вот! Все согласны? Если нужно забрать что-то из ваших домов...
— Мы еще вчера перетащили свои пожитки в твой дом, — тут же признался Серж. — Предполагали что-то в этом роде. Как раз после того, как нам о тебе сообщили...
— Вот и славно! — Я совершенно не чувствовала той уверенности, которую пыталась показать. — Извини, Марат, что перебила... продолжай, пожалуйста!
— Нормально всё, Ди. Может и правильно. Твой дом, конечно — не крепость, но защита там... Ладно. Так вот. Сейчас в городе полно вооружённых патрулей. Часовые то там, то тут что-то охраняют. Введены карточки на продукты питания. И ни к кому из аппарата представителя президента невозможно подступиться. Ассамблейцы — напротив, охотно дают пространные интервью о необходимости развития местной промышленности, для чего они и просят центральное правительство вложить в местные проекты часть средств от продажи ресурсов планеты.
Пока мы разговаривали, под брюхом коптера проскочили покрытые лесом склоны неширокой седловины Плесецкого перевала, а впереди замаячил залив. За гребнем скал, увенчанных маяком, во всю ширь раскинулся океан. Рысь знатно гнала нашу ласточку. Час лёта. Четыреста километров. Месяц пешего пути через здешние леса.
А вот уже и город, все в зелени, беленькие дома богатого квартала смотрятся, как ни в чем не бывало, разве что в заливе затишье. Не видно работающих кранов погрузчиков. Как-то замерло всё, или мне с испугу так кажется? А вот и дом. Как всегда, появляется внезапно, когда уже подлетишь совсем близко. Зависаем, и Рысь вводит код разблокировки. Неужели правда разнесет на кусочки, если сядем без пароля? Проверять, конечно, не собираюсь, просто безопасность внезапно особенно заинтересовала.
— Оль, я в душ, — сказала Рыси, едва вышла на площадку рядом с домом. — Если голодные, ешьте без меня. Постараюсь недолго!
— Подождем, — подмигнул Моретти. — С возвращением домой, госпожа Морозова! Кстати, вот твои визоры, пришлось перепрошить... Теперь все работает и инфу удалось сохранить.
— Спасибо, — взяла у него футляр, и, поддавшись порыву, быстро поцеловала в щеку.
— А меня? — делано возмутился Марат, — я, между прочим, твой параплан спас, даже заново укомплектовал. Только на будущее — предупреждай, пожалуйста...
Поцеловала прямо в губы говорливого админа — чтобы заткнулся, да и просто, случайно вышло. Рысь, прыснула, закрыв рот руками, оторвавшись от Крохи, которого гладила по голове, приговаривая тихонько, какой же он молодец.
— Эй, нечестно, — запротестовал итальянец. А Марат выглядел скорее ошарашенным, чем довольным.
— До встречи, — быстро отвернулась от них и бросилась в дом, чтобы скрыть ненужное смущение, да и просто сбежать, наконец, от них, и в самом деле принять душ. Кроха прошмыгнул первый, едва не сбив меня с ног. Лишь осмотрев мою спальню, позволил туда войти.
А внутри всё как прежде, ничего не изменилось. Бросилась бы на широченную кровать, да ощущала себя слишком грязной. Даже разделась только в душе, сразу запихнув все, что снимала в большой мешок. Не стала раскидывать грязные вещи по спальне, хотя очень хотелось. Только развернув, заботливо расстелила шкуру пантеры перед кроватью. Улыбнулась, представив, как буду рассказывать, как добыла это чудо.
Глава 26
— Надо же! Оказывается — это действительно загар, — приветствовал меня Сержио, когда я вышла из спальни. Любопытно, ради чего он меня поджидал? — А я-то думал, просто грязь. Даже с Олей поспорил.
— Очень смешно! — фыркнула я.
— Да нет, не очень. Совсем, можно сказать... — Усмехнулся Моретти. — Придется Токаевский коньяк ей отдать. Ладно, шутки оставим на потом. Дай, пожалуйста, ключ от своей камеры, я...
— Нет, — перебила его поспешно. — И вообще, верни мне ее, сначала посмотрю все сама.
— Не вопрос, — он поднял руки, показывая, что сдается, — она у меня в сумке, после обеда верну.
Собиралась уже протиснуться мимо, но Серж перегородил путь, уперев правую ладонь о стену:
— Ди, и еще одно! Послушай меня, очень тебя прошу.
Серьезность тона заставила внимательно посмотреть в его помрачневшее лицо. Никогда не видела итальянца таким озабоченным. Привыкла уже к легкости его характера, и тут он предстал в новом свете. Надо сказать, даже слегка взволновалась, настолько оказался привлекательным этот вид. Невольно оценила и руку с рельефными мускулами, проступившими под рукавом футболки . Должно быть, занимается. И, между прочим, в этой картинной позе присутствует небольшая нарочитость — он что, всерьез меня соблазнять собирается на радостях? Иначе, как еще объяснить такое привлечение внимания к своей персоне?!
— Диана, кара мио...
Ух, а как эти проникновенные нотки в голосе пробирают! В ход явно идет тяжелая артиллерия, но в эти игры можно играть и вдвоем, пусть практики у меня мало.
— Что случилось, Серж? Я могу чем-то тебе помочь? — Кажется, перестаралась с мурлыканьем, клиент смотрит ошарашено, вместо того, чтобы подхватить игру. Но вовремя спохватывается:
— Хорошо! — Вздыхает и смущенно треплет свою шевелюру, разлохмачивая выгоревшие на солнце волосы, что делает его еще более сексуальным. Вот ведь мерзавец — прекрасно знает, как выглядит и беззастенчиво этим пользуется!
— Ты не слушаешь! — обиженно нахмурился он. — Может, тогда после обеда уделишь мне минутку?
Я зажмурилась и замотала головой, теперь уже у него перебор, и мои мысли ушли слишком далеко. Или это длительное сближение с природой так повлияло на мои инстинкты, усилив их на радость нахальному оператору?
— Нет-нет, все в порядке! Извини! Говори, пожалуйста!
Вот зря он так смотрит на мои губы! Слишком уж переигрывает. Зато теперь смогла собраться и начать думать головой. Итак, что же ему от меня надо? Ведь раньше он себя так никогда не вел, а тут не стесняется, применяя фокусы из курса ведения переговоров.
— Так вот, дорогая Ди, — голос с хрипотцой завораживает, но я уже не поддаюсь, — у Рыси есть дальние родичи на берегу Янтарного моря. Там очень даже неплохо и можно снять отличный репортаж о местной жизни. Почему бы тебе не слетать туда на недельку? Отдохнешь. Всё-таки после того, что ты пережила... — Вот оно! Он почему-то хочет убрать меня из города! Если это просто желание избежать лишнего вмешательства в почти законченную работу... Нет, не то — Моретти явно волновался, это несомненно, но за себя, а за... меня?!
— Нет! — прервала его на полуслове, но эффективного "стопинга", когда, воспользовавшись замешательством собеседника, можно получить от него правдивый "автоматический" ответ, не получилось — Моретти уже успел понять, что мои мысли свернули не туда и сразу замолчал, а теперь еще и смотрит угрюмо. Обиделся? Скорее продолжает играть, на этот раз вызывая чувство жалости и желание загладить нанесенную обиду.
Надо, наверное, заканчивать игры и говорить прямо и по-мужски в лоб:
— Пойми, Серж, отпуском я уже сыта по горло! Серьезно. И я очень ценю, что ты так переживаешь за меня! Но скажи честно — ты бы тоже уехал? Со мной?
— Ди, — он вспыхнул, — я бы с радостью, но...
— Понимаю.
Моретти смотрит теперь прямо и немного грустно, сейчас мне предстоит противостоять уже его логике. Боюсь, тут я окажусь в проигрыше...
— Диана, поверь, я знаю, о чем говорю. Как раз сегодня получил весточку от одного старого приятеля, только не спрашивай, не могу сказать... Так вот, в городе оставаться небезопасно. Не подумай ничего плохого, но я даже жалею, что ты нашлась именно сейчас, а не... Что я несу!
Огорчение разыграно так натурально, что остается только похлопать его по руке — понимаю, что он за меня волнуется, но не только у него есть обстоятельства и понимание, что и как нужно делать, а мое место сейчас — здесь. Надо как можно скорее разбираться с тем, что происходит и время, когда еще никто не знает о моем воскрешении — а я уверенна, что никто, кроме моих друзей об этом не подозревает — надо использовать по максимуму. Потому как, не исключено, когда эта радостная весть дойдет к тому же руководству ГОКа, мне действительно придется уносить ноги на янтарный берег, а то и подальше.
Видимо, несколько сотен километров по диким местам научили меня наблюдательности и разумной осторожности, а бравые ребята из воздушного патруля — избавили от излишней доверчивости. И собеседник, похоже, прочел меня как открытую книгу:
— Твоя взяла, — усмехнулся Серж, снова становясь тем милым итальянцем, каким был всегда. — Значит, остаемся вместе?
Я кивнула, понимая, что именно он вложил в эти простые слова. Там было гораздо больше, чем простое утверждение, что мы являемся людьми, собранными в команду для съемок развлекательных передач и репортажей. Много больше. И была благодарна, что он смог это показать. Словно расставил все точки над "и". И на душе стало так тепло и хорошо, ведь когда рядом такие друзья...
В его синих глазах мелькнуло что-то еще, и я мигом собралась. Вот так — стоит только проявить слабину...
— Умираю с голоду! — Призналась, выразительно посмотрев на его руку.
— Ах, да, пойдем. Все уже ждут. Даже Вик придет, я ему сообщил. Все в счастье, Ди, что ты нашлась.
* * *
Стол в гостиной оказался уже накрыт по-праздничному, а Марат помогал Рыси расставлять бокалы на пять персон.
— Эй, и на Кроху рассчитывайте, — улыбнулась я, — не будь этого парня, меня с вами сегодня могло и не быть.
— А как же! Мы все в него верили, — Оля указала на стол, — я и накрыла на пятерых.
— Э-э, — я внимательно пересчитала тарелки, не понимая, почему мне показалось, что кому-то не хватит места.
— Вик еще придет, — разрешил мои сомнения Серж. — Так что нас шестеро. Диана права.
— Вик! — Рысь замерла с вилками в руке, о чем-то задумавшись. — Ну конечно, Вик! Как же без него!
Сунув вилки Марату, удивленно поднявшему бровь, Оля ушла на кухню.
Мы уже расселись, даже Кроха проскользнул неизвестно откуда и чинно занял свое место возле меня, когда интерком сообщил о прибытии Викинга.
Пришлось встать, так как архитектору не терпелось расцеловать "беглянку" в обе щеки:
— Как же я рад, Ди! Да, рад. Очень! Даже не знаю, как и сказать! Да, не знаю!
— Я тоже ужасно рада тебя видеть. Садись уже, а то очень кушать хочется!
— Да, конечно! Я тоже... Да!
Несмотря на то, что волнение и встрепанные рыжие волосы были вполне ожидаемы от Рыжика, понятно, что он искренне за меня переживал, как и все, но вдруг показалось, что он еще чем-то расстроен. Даже не поблагодарил Олю, когда та поставила перед ним тарелку с тушеным мясом.
Впрочем, мне было сейчас не до его переживаний. Скорее поесть и в студию, узнать что там и как. Парни явно многое недоговаривают. И это странное предложение Сержа!
Но тушеное мясо я оценила в полной мере. Кроха тоже заправски орудовал вилкой, не уступая манерами нашим мальчикам. Я вдруг умилилась, чуть не до слез, даже комок застрял в горле. Ну, надо же! Я все-таки выжила, вернулась! Я дома, среди своих друзей!
Пришлось сделать вид, что пересохло в горле и пить охлажденный сок маленькими глотками, пока не пройдет приступ слезливости. А мне-то казалось, что закалилась в испытаниях, а выходит совсем наоборот. Даже обидно!
Хорошо, обед уже подходил к концу. От бокала шампанского отказываться не стала, хотя алкоголя совсем не хотелось. И не пожалела — оно оказалось выше всех похвал. А главное — тосты ребята произнесли очень милые, даже Вик отличился. Пожелал "счастья, здоровья и учиться на чужих ошибках, а не на собственных". Интересно, на что намекал?
Не стала его волновать еще больше и спрашивать. Тем более, пора было выдвигаться в город. Попрощалась с ним, предположив, что вечером еще увидимся, на что он покачал головой, покраснел и заявил, что вечером у него дела. "Да, дела!"
Я не настаивала, а вот Рысь это, похоже, разозлило, потому что, проходя сзади бедолаги, девчонка одарила Рыжика таким взглядом, словно он не дорогу перегораживал, а как минимум отказался от ее обеда. Степан Стапаныч, к счастью, этого не заметил, и удалился к шахте лифта, даже не дождавшись, пока мы улетим.
Попросив ребят подождать буквально минуту, бросилась в спальню, чтобы взять револьвер. Хоть и оделась, из чистого упрямства в белоснежный костюм, выбрала тот, что спортивный, даже с берцами смотрелся удивительно гармонично, но вот без оружия на поясе уйти не смогла. И не потому, что в городе неспокойно, а просто — сжилась с ним, можно сказать. В сумочке остался только футляр с визорами, которые не спешила включать почему-то, и всякая мелочь.
— Ди, ну сколько можно! — проворчал Марат, когда уже забиралась в салон коптера. Даже улыбнулась! Как же я соскучилась по всему этому! По своей команде, по работе, по полетам на коптере Рыси. Даже по ворчанию нашего админа.
* * *
Передача, вышедшая больше десяти дней назад, оказалась-таки превосходной. Я не узнавала в ней некоторые моменты, а многое просто успела позабыть. В результате, то тихонько охала, то не могла сдержать смеха. Это все же оказалась отнюдь не та версия передачи, которую я просматривала перед своим необдуманным бегством. Кто-то хорошо поработал над ней, добавив драматических моментов, коротких, как вспышки кадров из сельской жизни, да и много еще чего. И вступительную речь выбрали другую! Затруднялась сказать, когда же мы снимали именно эту, но выглядела я в кадре вполне профессионально, и даже трогательно.
Парни явно гордились тем, что в итоге вышла, показали мне отзывы руководства, успевшие прийти с земли.
— Ты бы визоры включила, — небрежно заметил Серж. — Чует мое сердце, что твои премиальные тоже тебя обрадуют. Но все же, расслабляться нельзя — следующий выпуск планируется через месяц — Марату удалось объяснить это твоей травмой. Уж извини, что-то сказать начальству мы были обязаны.
