"Проклятье! Либо это не прежний грот из носителя Крета, либо я недооценивал его. А может носитель тоже ослаблял его поле и сейчас без него, он в своей истинной силе? Нужна полная концентрация поля. Придется повторить атаку. Только бы не упустить его".
Дакк потянул иглу и тут же почувствовав, что поле разума грота шевельнулось, защита чуть ослабла и Дакк, изменив направление своего поля, вновь ткнул им в защиту. Но разум грота был достойным соперником. Если это был тот самый разум грота, из носителя Крета, то теперь он не был столь опрометчив, как прежде. Едва игла поля Дакка начала углубляться в его защиту, как её сопротивление резко возросло и игла, продвинувшись, может лишь на йоту дальше, чем прежде, остановилась и опять завибрировала. Оставалось одно, нанести удар всей мощью своего поля, полностью подчинив его лишь одной цели — смертельной атаке.
Дакк рванул иглу своего поля из защиты грота и тут же получил ответный резанный удар. Его бросило назад и не устояв, он растянулся на полу. Анализатор, который он держал в руке вылетел из нее, будто имел в себе реактивный двигатель и ударившись о стену, разлетелся обломками в разные стороны.
Удар не был сильным, видимо разум грота не смог за очень короткое время перевести всё свое поле из пассивной фазы в активную, но был столь внезапным, что Дакк совершенно на него не среагировал и пропустил его, как последний двор.
Дакк рассвирепел и полностью утратил над собой контроль. Лишь одна мысль — смертельная атака, затмила его разум, напрочь заслонив собой окружающее его пространство. Вскочив и собрав всю, без остатка, мощь своего поля в иглу, он метнул её в направлении поля разума грота, но игла его поля едва коснувшись поля разума грота, замерла.
И в тот же мгновение ноги Дакка потеряли контакт с улицей. Его бросило вверх.
"Нечто!"
Острая мысль больно кольнула его разум и в тот же миг синева заполнила собой окружающее пространство и тысячи игл, впившись в его разум, рванули его в разные стороны. В глазах Дакка потемнело. Его швырнуло в бездонную пропасть тьмы.
* * *
От сильного удара головой о твердую поверхность темнота исчезла. Дакк почувствовал, что катится — перед глазами мелькала какая-то бесконечная серая лента. Наконец качение прекратилось. Он лежал на спине и его взгляд упирался в серый потолок. Его носитель нещадно горел, будто его жгли огнем.
Дакк шевельнулся и попытался перевернуться на бок. Ему удалось. Опираясь на руки, он сел и почувствовав болезненный укол в мозг, невольно тряхнул головой. Боль ушла. Он разбросил своё поле по сторонам и тут же буря восторга мощной волной прокатилась по его разуму — его поле было с ним, оно было в полном порядке, он, как и прежде, чувствовал окружающее пространство.
Дакк осмотрелся. По его носителю прокатилась невольная волна холода — он сидел на той улице, откуда он вошел в тот странный переход, бросаясь наперерез гроту. Дверь перехода была открыта и в её распахнутом зеве зловещее шевелилось красное облако.
Поле грота нигде не чувствовалось.
21
Разум Атуа насторожился. Он почувствовал впереди несколько слабых полей, идущих в его сторону. Зависнув под потолком улицы и сконцентрировавшись, он замер. Вскоре поля прошли под ним и начали удаляться, а разум Атуа так и остался висеть на своем месте, так и не решившись на захват носителя. Хотя полей было четыре или пять и они были достаточно слабы и вполне были разуму по силам, но они шли такой плотной группой, что порой сливались воедино. Это останавливало разум. Это могли быть десантники в шлемах с активной защитой, а с ними, без носителя, он не хотел вступать в активный контакт. Войти же в чьё-либо информационное поле из них, чтобы попытаться выяснить, кто они есть в действительности, он тоже не решился, опасаясь быть замеченным. Обругав себя за нерешительность, разум Атуа поплыл за ними вслед, так как ему показалось, что они шли к портатору. Что успокаивало разум Атуа — идущие по улице возможные десантники его не чувствовали. Вскоре он остановился, почувствовав впереди мощные энергетические потоки портатора, но решив пока к нему не приближаться, а последить за обстановкой вокруг него издалека. Но так как висеть среди улицы было опрометчиво, то разум нашел ассенизатор и спрятался за его энергополе, однако не влезая в него.
Перед портатором поля разделились и начали метаться по улице, будто что-то ища. Наблюдать из-за энергополя ассенизатора за ними было весьма неудобно; порой они полностью экранировались и разум Атуа терял их. Если они долго не появлялись, он взволнованно выскакивал из-за ассенизатора, подвергаясь в такой момент опасности быть замеченным, но убедившись, что поля по-прежнему перед портатором, нырял назад.
Разум Атуа уже сбился со счета, сколько раз он уже проделал эту процедуру — ему казалось, что он находится здесь вечность. В конце концов он понял — носители этих полей не собирались входить в портатор. Что они искали около портатора, с такого расстояния было непонятно, скорее всего они обследовали оставшиеся после нечто носители, но подходить ближе к ним разум Атуа не решался.
Полный раздражения, он оставил своё укрытие и уже собрался вновь направиться в город, для поиска другого носителя, как вдруг замер, почувствовав, что у портатора произошло изменение состава полей. Он осторожно выбросил своё поле в ту сторону и оно тут же заволновалось от возбуждения — он отчетливо почувствовал, что дверь портатора была открыта и рядом с ней стоял носитель с аккуратным, явным полем зевса. Он был один.
Не раздумывая разум Атуа метнулся в его сторону, но едва пролетел небольшое расстояние, замер: где-то за полем зевса, скорее всего внутри портатора, он вдруг почувствовал психотронное поле огромной мощности, по своей структуре идентичное полю стража. Несомненно — это было поле стража. Как понял разум Атуа: страж, только что пришёл из галактики, а зевс его ждал, хотя разум совершенно не почувствовал, чтобы канал был активным. Определенно, без носителя ему было сложно ориентироваться в чужом мире, хотя он подозревал, что страж его сейчас почему-то не чувствовал, скорее всего он был чем-то занят.
В раздражении, разум Атуа выстроил своё поле в лезвие бритвы и полосонув им по полю зевса, хотя до него было достаточно далеко, метнулся прочь от портатора и быстро заскользил в сторону города, пытаясь понять, откуда появился страж. Всё же у него были большие сомнения, что страж только что портировался из галактики. Он, несомненно бы почувствовал активность канала перемещения, но этого не было. Разум Атуа был в этом уверен. Тогда выходило, что он либо пропустил поле стража, когда прятался за ассенизатором, либо носитель этого поля находился среди тех полей, что шли к портатору, только он искусно прятал своё поле. Тогда возникал вопрос: зачем он прятал свое поле? Ответа не находилось и чем дальше разум уходил от портатора, тем больше распалялся на себя за свою невнимательность.
Он торопился, как мог, стараясь быстрей уйти от портатора — сражаться со стражем в его мире без носителя было крайне опрометчиво и потому он часто терял ориентацию и начинал метаться поперек улицы, пытаясь определить направление, проклиная себя за рассеянность. Наконец разуму Атуа показалось, что ему удалось уйти от стража, его чувствуемое какое-то время поле, исчезло. Разум Атуа успокоился. Город был уже рядом. Он выплыл из-за очередного поворота и...
Ему навстречу несся мощный шквал психотронного поля — поля стража. Не раздумывая разум Атуа метнул всю мощь своего поля под чужое поле. Его защита дрожала, но держала мощную атаку противника, но он совершенно потерял контроль над окружающим пространством, его разум был совершенно беззащитен и сейчас было достаточно атаки даже поля средней мощности, чтобы он был уничтожен. Разум Атуа стоял на краю пропасти своей гибели.
Прошло несколько мгновений — атаки второго поля не было. Вместе с тем, разум Атуа почувствовал, что натиск стража начал резко слабеть и он попытался воспользоваться этим моментом, начав переориентировать своё поле в лезвие бритвы, но страж видимо понял его намерение и снова усилил натиск. Разуму Атуа вновь пришлось перевести все своё поле в защиту.
Наступило равновесие. Защита разума Атуа была на пределе, но сдерживала натиск атаки стража. Надолго ли хватит его защиты разум Атуа не имел понятия. Он сейчас был крайне уязвим — любое стороннее возмущение могло уничтожить его. Выхода разум Атуа не видел. Но видимо, в конце концов, стражу надоело подобное противостояние и он вдруг резко ослабил свой натиск. Не мешкая, разум Атуа мгновенно переориентировал свое поле в лезвие бритвы и полосонул им по полю стража. Его охватило легкое возбуждение — он отчетливо почувствовал, что достал стража. Но его ликование длилось лишь мгновение. Разум Атуа вдруг отчетливо почувствовал перед собой психотронное поле чудовищной мощности. Если бы он был в своей галактике, то уверенно классифицировал бы его, как поле зилота, но он чувствовал перед собой биополе человеческого носителя и выходило, что это чудовищное поле принадлежит никому другому, как стражу и его предыдущая атака была, отнюдь, не в полную силу.
Разум Атуа бросил все своё поле в защиту, хотя прекрасно понимал бессмысленность своего противостояния — шли последние мгновения его жизни. Поле чудовищной мощности стремительно приближалось, оно уже вошло в контакт с его защитой. Разум Атуа был в отчаянии — ему хотелось жить.
И вдруг всё замерло, будто остановилось время. Разум Атуа словно оцепенел. Время шло — атаки стража не было, хотя он отчетливо ощущал, чудовищную мощность его психотронного поля прямо перед собой. Но в тоже время, он отчетливо ощущал нарастающую дрожь станции и пространство вокруг него стремительно наполнялось какой-то новой энергией, совсем не похожей на энергию нечто и совсем не той, которая наполняла собой ассенизаторы станции, за которыми совсем недавно он прятался и уж точно не той, которую генерировали портаторы, но вместе с тем, что-то было знакомое в ней. Он, явно, откуда-то её знал, встречался с ней. Знал бессмысленность противостояния ей. Он напряг свои связи и...
Разум Атуа вспомнил эту энергию — это была энергия внутреннего мира, остатки которой ещё сохранились в нескольких пространствах его галактики, изолированных огромными протяжёнными магнитными полями. Пытаясь получить доступ к этой энергии, этаны нашли способ её высвобождения, но освободившись, энергия внутреннего мира, будто мстя разуму за своё заточение, уничтожала своих освободителей и исчезала, оставляя в пространстве пустые дыры в никуда.
Разум Атуа метнулся прочь, напрочь забыв о смертельной опасности в виде психотронного поля стража. Нужно было немедленно покинуть станцию.
И в тот же миг энергия внутреннего мира вошла в него. Разум Атуа напрягся, пытаясь противостоять чудовищу, но силы его поля хватило лишь на то, чтобы чуть дернуться. Чудовищные тиски энергии внутреннего мира сжали его со всех сторон, будто стараясь превратить его поле в одну мизерную точку, не дав возможности вырваться наружу ни единому атому его разума.
* * *
Разум Атуа встрепенулся и поняв, что жив, взметнулся вверх, но ткнувшись в препятствие, замер и разбросил своё поле по сторонам: нигде никаких энергий не чувствовалось, не чувствовалось и чудовищного психотронного поля стража, лишь где-то внизу скользнул веер едва уловимых сполохов и исчез.
Анализируя пространство вокруг себя, разум попытался понять, где он находится — это в какой-то степени удалось. Он находился где-то рядом с городом, по-видимому его вышвырнула сюда энергия внутреннего мира.
Как он смог понять, энергия была чудовищна и неконтролируема. Она должна была поглотить не только его и стража, но и всех, кто находился на станции узла, да и саму станцию тоже. Всё должно было сгореть в ней, стать частью пространства — частью внутреннего мира. Было странно, что этого не произошло. Насколько он знал, энергия внутреннего мира поглощала в себя всё, с чем соприкасалась. Могло быть лишь одно объяснение произошедшему, что-то впитало в себя эту чудовищную энергию, словно губка воду, не дав ей уничтожить станцию.
"Но кто её высвободил? А если зевсы? — по разуму Атуа прошло волнение. — Но выход энергии был, явно, неконтролируем. Случайность? А если нет? Но тогда выходило, что не кто-то иной предотвратил уничтожение станции, а зевсы сами разорвали контакт с внутренним миром, поняв, какое чудовище они вызвали оттуда? Но отсюда следовало, что зевсы смогли получить энергию внутреннего мира. Это было совершенно невероятно. Такого, просто не могло быть".
Прервав свои размышления, разум Атуа насторожился и метнул своё поле по сторонам — со всех сторон ощущались десятки слабых подвижных полей. Он разбросил своё поле над ними и понял, что все поля скользят в одном направлении. Поля были слабы и многие из них едва ощущались, среди них не было тех мощных полей, которые заставляли его прятаться и быть в постоянном напряжении. Понять куда стремятся все эти поля разуму Атуа сейчас было не под силу — это были чужие поля, гладкие и непонятные, совершенно отличные от полей разума его галактики — рваных и импульсивных и было совершенно непонятно, что ими движет.
"Определенно — это всплеск энергии внутреннего мира заставил их прийти в движение, — возникла у него догадка. — Выходит всё же зевсы осознанно вызвали эту энергию внутреннего мира и это движение полей есть ничто иное, как выражение их восторга. Если это действительно так, тогда значит все наши усилия оказались напрасными. Через какое-то время зевсы создадут мощный энергетический щит вокруг узла и нам пробить его будет невозможно. Если только с помощью энергии ещё одного пространственного узла. Но где он есть, ещё один узел? Что я сейчас могу предпринять? Уничтожить весь персонал станции? Навряд ли это мне под силу, да ещё без носителя. Их ещё очень много, даже после нескольких атак на них нечто. Да за мной и самим охотятся. Если я и остался жив, то лишь благодаря их несуразной игре с энергией внутреннего мира. Наверняка страж тоже остался жив и уже ищет меня. А если всё же как-то попробовать привести это нечто к толпе? Но где он сейчас? Где его искать? — по разуму Атуа прошло волна досады. — Тогда выходит, что я почти ничего и не смогу сделать. Уйти! — разум заволновался. — А может для начала стоит завладеть ещё одним носителем, а уж затем решить, что предпринять?"
Разум Атуа шевельнулся: под ним находились несколько слабых полей. Он дернулся в сторону одного из них, но тут же замер. По нему прошла волна раздражения — завладеть носителем в окружении большого количества врагов, пусть и более слабых, было весьма рискованно. Явно, плохой вариант. Разум опять раскинул своё поле в стороны и где-то в отдалении почувствовал медленно перемещающееся слабое одинокое поле. Просканировав вокруг него пространство и убедившись, что оно, действительно, одиноко, метнулся в его сторону.
* * *
Атуа дал команду глазам открыться и тут же выбросил руки вперед, почувствовав, что падает, но мгновенно проанализировав обстановку и поняв, что его новый носитель делал шаг до внедрения, но в силу изменившихся обстоятельств видимо не смог его завершить и теперь, по инерции, падал.
