Тропа Шамана. Изгиб 6. Мы пойдём другим путём

  — Фокусник он, — заметила Алина, безуспешно пытаясь согнать с лица счастливое выражение.

  — И правда, чудо, — подтвердил с серьёзным лицом Иванов.

  Постепенно под Особое и миллион заботливо приготовленных и сервированных закусок завязалась неторопливая беседа. Меня насильно в неё никто втянуть не старался, и я просто служил тёплой комфортной подпоркой своей любимой, по которой, очевидно, соскучились все её домашние. Потом она забралась под крыло отцу, который лучился от счастья, подогреваемого Императорским Особым, и что-то рассказывала им с матерью. Вокруг моего локтя обвилась тонкая рука, а к плечу прижался плюшевый медведь.

  — У тебя новый ухажёр, как я погляжу, — тихо сказал я, не отрывая глаз от Алёны.

  — Не одной же малой всё счастье, — так же тихо ответила Алина, поглаживая медведя и — нечаянно, конечно — моё плечо. — А этот — хоть плюшевый, но свой.

  — Совет да любовь, — поздравил я.

  — Ты ведь неправду сказал, что я старовата? — спросила она.

  — Ответ на этот вопрос зависит от того, любитель я малолеток или нет, — ответил я.

  — То есть, ты мне предлагаешь решить, старовата я или нет? — уточнила она.

  — Я тебе предлагаю всё хорошенько обдумать, — сказал я, глядя ей в глаза. — Для начала — стоило ли тебе вообще затевать этот разговор.

  — Я спросила папу, отчего он не только терпит присутствие такого прохиндея поблизости Алёнки, но даже приглашает к себе в дом на практически семейный пикник... — сказала она.

  — Кстати, о пикнике... — потянул я носом идущий от мангала дымок с ароматом маринованного мяса.

  Моя уловка не сработала.

  — Я тебе не буду пересказывать его ответ, иначе ты совсем зазнаешься, — продолжила Алина.

  — Я надеюсь, он тебе не стал рассказывать про моё уголовное прошлое? — поинтересовался я.

  — Нет, но он мне сказал, что ты всё время пытаешься даже самое серьёзное дело превратить в фарс, — сказала она.

  — Именно этим и закончилась моя отсидка, — кивнул я. — Фарсом.

  — Ты мне поначалу показался охотником за приданым, — сказала Алина.

  — Это ты ещё не видала меня в боевой окраске, — выпятил я грудь.

  — Ты можешь хоть минуту побыть серьёзным? — обиделась она.

  — Могу, — скорчил я постную мину. — А зачем?

  — И что она в тебе нашла? — вздохнула Алина.

  — Бицепсы, — пожал я плечами. — Трицепсы. Кубики на животе, широкие мышцы спины...

  — Всё, всё, я поняла, — поморщилась Алина. — Но она-то тебе зачем?

  Я с непониманием поглядел в её глаза.

  — Ты знаешь, для меня вопрос так не стоит, — тихо сказал я. — Я хочу, чтобы она была счастлива. Как только Алёна меня убедила, что она не может быть счастлива, если рядом нет меня, все остальные вопросы для меня перестали существовать.

  Алина замолкла, переваривая услышанное, а Алёна, перехватив мой взгляд, вытянула губы трубочкой, посылая мне поцелуй.

  Подошёл шашлык, и повар начал ловко раскладывать его на тарелки с рисом и жареными овощами — на среднеазиатский манер. Дворецкий неслышно отдавал команды паре горничных, которые убирали со стола остатки фуршета и по-новой накрывали, раскладывая приборы и расставляя стаканы. Алёна нахмурилась и поглядела на меня:

  — Ты разве папу не предупредил, что Элуна тоже нас навестит?

  Иванов замялся с беспомощным выражением лица. Одно дело, когда блажит ухажёр дочери — можно и на плохое чувство юмора списать, и совсем другое, когда родная кровинушка на полном серьёзе повторяет всё тот же сектантский бред. Тут поневоле и задумаешься, не стоит ли ненавязчиво познакомить её со знакомым светилом из Скворцова-Степанова. Тут дело такое — ни в коем случае не упустить момент, когда простой нервный срыв вследствие перенапряжения и злоупотребления виртуалом перерастает в нечто более существенное вроде синдрома Мюнхаузена или ещё более тривиальной шизофрении. Алёна правильно прочитала мысли на его челе.

  — А если кто-то не верит в Элуну, то мы ему отключим газ, — зловещим голосом пообещала она. — Или Дима тому откусит голову, — предложила она альтернативу и добавила: — Сначала превратившись в Дракона, конечно.

  При упоминании Дракона в глазах Иванова мелькнуло понимание.

  — Элуна, приди! — позвала Алёна.

  Все глазели на неё, включая Алину и прислугу, и пропустили момент, когда позади Иванова и Алефтины Фёдоровны тихо, без шума и спецэффектов из воздуха вышла Элуна.

  — Прошу прощения, — сказал я, снимая ладошку Алину со своего локтя.

  Я сделал шаг в сторону и протянул Богине руку, которую она сразу же взяла. Одета она была снова на эльфийский манер, только на этот раз её одежда вполне соответствовала пока ещё не совсем жаркой весенней погоде — достаточно плотное закрытое платье и накидка-болеро, на ногах — мокасины. В свободно струящиеся по плечам волосы были искусно вплетены украшения, которые свисали ей на лоб. Взгляды присутствующих, в том числе и повара, скрестились на ней. Она улыбнулась мне и коснулась плеча Алёны. Дворецкий, похоже, готов был упасть в обморок. Иванов каким-то чудом держал лицо, а вот его супруга смотрела на Элуну со смесью восхищения и обожания. Она развернулась к ним и протянула руку ладонью кверху, на которой из облачка лазурного пара возник небольшой флакон.

  — Возьмите, — сказала Богиня, и Алевтина Фёдоровна робко приняла дар.

  Ладонь Богини снова укуталась туманным облачком, и на ней появился изящный эльфийский кинжал, который осторожно поднял Иванов.

  — Я вам благодарна и признательна за то, что на свете есть Алёна, — сказала Богиня. — Эти дары — ничто, лишь символ. Если вам только что-то будет нужно — достаточно меня позвать.

  И вот он — исторический момент! Я увидел Иванова растерявшимся. Мне было совершенно ясно, что он не знает, как себя вести — с одной стороны, он только что ясно дал всем понять, что всё происходящее считает фарсом. А с другой — ему явилась настоящая Богиня. Не такая, в которую веришь или нет, а такая, что есть на самом деле. Поймав взгляд небесно-голубых глаз, я выразительно вытаращил свои.

  — Меня не надо чествовать, — мягко сказала Элуна, поняв мой намёк. — Я пришла в гости и надеялась просто побыть среди друзей. Я с удовольствием отведаю вашего угощения и ни за что не сяду на почётное место.

  Сказанное снова вернуло Иванова в привычную ему колею. Едва заметный кивок дворецкому — и на стол лёг ещё один комплект приборов. Как Элуна нас заранее предупредила, надолго она остаться не смогла, и буквально через час с сожалением попрощалась и покинула нас, на этот раз открыв эффектно клубящийся лазурью и перламутром портал. После её ухода засобирались и мы. Иванов вызвал машину, но Алёна отказалась. Она обняла мать и сестру, поцеловала в щёку отца, и мы скользнули в Астрал.

  Дома нас ждала Элуна. Алёна пошла переодеться и в душ, а Элуна за руку потащила меня на террасу, где мы дали волю рукам и губам.

  — Я приду с утра, — сказала она, дыша мне в ухо. — А ещё ты мне очень нужен завтра в Барлионе. Постарайся встать пораньше!

  — Хорошо, любимая, — отозвался я.

  — Всё, я пойду, — шепнула она, тая у меня в руках.

  Я расстроенно обхватил голову руками.

  — Больше она тебя не уводит в свой временной карман? — спросила Алёна, которая неведомо как оказалась у меня под боком, обнимая.

  — Она же сказала, что хочет, чтобы всё было по-настоящему, — покачал я головой.

  — Давай, залезем в джакузи, — предложила она. — Может, у меня получится хоть немного тебя утешить?

  Среди ночи, как и обещала, пришла Элуна и залезла к нам под простынь. Мне стоило немалых усилий унять себя, когда я почувствовал прикосновение её горячей кожи к своей. Я прижал её покрепче, а она, блаженно расслабившись, заснула у меня на груди. Алёна, на просыпаясь, нашла её ладошку и накрыла сверху своей рукой.

  Утром у меня возникла проблема — я не знал, которую из них будить первой, и даже не знал, на которую мне больше хочется любоваться. Проблему решила Элуна, которая чутко уловила моё настроение. Она проснулась, потягиваясь и нежась в моих объятьях, подвинулась, чтобы дотянуться до моих губ, бафнула чем-то освежающим, и несколько минут мы целовались. Оторвавшись от меня, она с улыбкой растворилась в воздухе, и я обнаружил, что на меня блестящими от нетерпения глазами смотрит Алёна. Это называется — проснулись пораньше!

  Когда мы всё-таки встали, на кухне нас уже ждала Элуна. Мы с ней традиционно занялись приготовлением завтрака, время от времени шлёпая по рукам голодную Алёну, норовившую утащить кусочек прямо из-под ножа. За чашкой утреннего кофе я слушал их болтовню, не вслушиваясь в слова и размышлял о том, как бы можно было скорее дать Элуне достаточно Веры, чтобы она была с нами. Заметив на моём лице непривычное для него выражения, Элуна ласково накрыла мою руку своей ладошкой.

  Когда мы очутились в игре, она сразу появилась, открыв портал прямо в мой тронный зал.

  — Шаман Махан! — поприветствовала она меня в своём божественном обличье, лишь немного подправив его, чтобы я не отключился от реальности.

  — Богиня! — склонил я голову.

  Чёртовы разрезы по бокам её платья! До чего же всё-таки соблазнительные ножки!

  — У тебя есть божественный артефакт, Шаман! — сказала она. — Покажи мне его!

  Я достал из сумки положенный в неё позавчера Искин и применил Определение Сути Вещей.

     Зерно Мира

     — Это что? — не нашёл я спросить ничего умнее.

  Зерно походило на сияющий продолговатый сосуд длиной сантиметров тридцать, внутри которого ничего не было — только толстые стенки и пустота внутри.

  — Это — Зерно Мира, — пояснила Элуна. — Тебе нужно в течение десяти дней найти место, где его посадить.

     Вы получили задание Всегда в Эпицентр

     Я посмотрел на неё.

  — Да что же это за штраф такой? — взмолился я, нажимая на кнопку.

  — Шутки кончились, — с совершенно серьёзным лицом ответила она. — Теперь нужно дело делать, и второй такой возможности у нас, может, и не будет. Десять дней, Шаман. После того, как ты начнёшь искать, сойти с этой дороги или остановиться ты не сможешь, пока дерево не будет посажено. Малейшая задержка — и придётся начинать заново, а значит — ты рискуешь не выполнить задание. Ты должен это сделать. Я на тебя рассчитываю.

  — Что значит — не могу остановиться? — изумлённо спросил я.

  Она устало на меня посмотрела:

  — Волшебство, Шаман, не возникает на пустом месте. Сила Богини не берётся из ниоткуда. Если ты хочешь получить волшебство, тебе нужно потрудиться. Если ты хочешь помочь своей Богине, то тебе нужно совершить подвиг. Показать, что ты готов совершить невозможное ради неё...

  Не дав мне возможности ничего более сказать, она открыла портал и исчезла. Я растерянно посмотрел на Алёну.

  — Не расстраивайся, — погладила она меня по плечу. — Если надо — значит, надо!

  — Хорошо, — кивнул я. — Когда выйдешь, заправь меня картриджами, ладно?

  — Ты совсем не собираешься выходить из игры? — округлила она глаза.

  — Нет, — покачал я головой. — Ты права — происходит что-то важное, и моя Богиня нуждается в помощи.

  — Которая? — улыбнулась она.

  — Та, что остроухая, — ответил я на её улыбку. — Послушай... Помнишь ту девочку, что я катал в Анхурсе?

  — Помню, — кивнула она. — Имени не помню.

  — Растилана. Я попросил твоего отца на следующей неделе привезти её... — сказал я.

  — Зачем? — деловито спросила Алёна.

  — Нужно, чтобы её мать попросила Элуну помочь вылечить девочку, — ответил я.

  — Понятно, — кивнула она. — Это чтобы добавить Веры?

  — Это чтобы добавить Веры, — подтвердил я. — Думаешь, мне есть какое-то дело до девочки, у которой в результате обморожения осталась только пара пальцев, да и те — на левой руке?

  — Прости, глупость сказала, — смутилась она и обняла меня: — Я позабочусь об этом, любимый, не волнуйся.

  — Так, теперь заправь меня, — попросил я. — Картриджи — в шкафчике рядом с моей капсулой.

  — Да знаю я, — со смехом сказала она и растаяла, выйдя из игры.

  Я достал амулет связи.

  — Плинто? — позвал я.

  — Да, босс, — ответил заместитель. — Я его нашёл!

  — Киллер отменяется, — сказал я. — У меня появилось очень важное дело, и в течение десяти дней я буду непрерывно им заниматься, — я поглядел на карту, на которой горела красная точка, и у меня появилось нехорошее предчувствие. — И ещё мне нужна силовая поддержка по максимуму. Боюсь, меня будут убивать.

  — Координаты скинь, — попросил Плинто. — Я соберу группу и к тебе прыгну.

  — Я ещё спрошу Эволетта, — сказал я. — Давай, до связи.

  Эволетт ответил сразу. Я ему сказал, что мне нужен десяток бойцов уровня выше трёхсотого в три смены.

  — Нужно — так нужно, — ответил он. — Подробностями не поделишься?

  — Не могу, — признался я, почувствовав, как язык буквально занемел во рту при одной мысли, чтобы кому-то рассказать о моём задании. Причём, я даже не собирался, а только подумал!

  — Это не страшно, — согласился он.

  — Счёт мне по результатам выставишь, — попросил я.

  — Может, и выставлю, а может, и нет, — ответил он. — Координаты пришли.

  — С Вилтраксом свяжись, я ему указания выдам, — сказал я, выключил амулет и позвал Вилтракса.