— Именно это и вызывает беспокойство — памятуя о результатах вашего... хм... "общения", минбарцы вряд ли обрадуются такому назначению на "Вавилон-5".
— Прошло уже больше десяти лет... уйма времени. Быть может, они забыли? — капитан произносил фразу, но на его лице явственно читалось, что он сам ни на грошь не верит в свои слова.
Иванова только покачала головой, молчаливо поддерживая сомнения своего командира.
— В любом случае, — продолжил Шеридан, присаживаясь в кресло и приглашая Иванову занять аналогичное напротив себя, — первые недели, пока я не освоюсь и не войду в курс дел, мне придётся полагаться на вас...
— Хуже, чем было последние дней семь, уже вряд ли будет. Гибель президента, все связанные с этим события...
— Ох... Я бы не загадывал... — мрачно выдохнул Джон.
— Что-то не так, капитан?
— Всё не так, лейтенант... Вы спрашивали о корабле, на котором я прилетел... Скажите, что вам сообщил генерал Хейг?
— Эм... Ничего, сэр, — Иванова помотала головой, — только о новом назначении коммандера Синклера, вашем прилёте и о том, что теперь вы командуете "Вавилоном".
— Что ж... Ничего нового... Фрегат "Кальвадос" — это корабль-прототип, только несколько дней назад прошедший последние испытания. И командование решило убить двух зайцев одним выстрелом — продемонстрировать его нашему гостю, Лорду Баалу, и разрешить назревающий кризис...
— Кризис? Я не понимаю...
— Что ж... Вот и первые проблемы с новым командиром, лейтенант, — Шеридан глубоко вздохнул, собираясь с мыслями, и продолжил. — Минбарский крейсер "Трагати", исчезнувший сразу же после окончания войны, был замечен в непосредственной близости от сектора "Вавилона-5". По мнению командования, вполне вероятна провокация в наш адрес.
— Простите, сэр, но... Мы известили правительство Минбара?
— Их правительство отрицает как причастность к этому, так и вообще сам факт своей осведомлённости о действиях крейсера. По их словам, они столь же удивлены, что и мы.
— Тогда я не совсем понимаю...
— Ни у минбарцев, ни у нас нет никаких существенных доказательств, что "Трагати" прилетит к станции. Но, думаю, вы сами прекрасно понимаете, что такое "совпадение" выглядит очень подозрительным. Вот командование и решило перестраховаться.
— Но, отправить один фрегат... против крейсера?
— "Кальвадос" не обычный фрегат, лейтенант... Опуская некоторые выявленные в ходе полёта недостатки, он вполне способен потягаться в прямом бою с эсминцем, и если уж не победить, то уйти "на своих двоих" — точно.
— Внушительно... Но... Затевать бой вблизи станции?
— Лейтенант, — вздохнул капитан Шеридан, — я меньше всего на свете желаю затевать бой с минбарским крейсером... Вне зависимости от того, вблизи я "Вавилона" или нет. Но я обязан быть готовым дать ему отпор, если придётся.
— Я понимаю, сэр... А... секундочку! — Иванова подняла руку, принимая вызов на персональном коммуникаторе. — Иванова слушает.
— Лейтенант, — донёсся до присутствующих голос диспетчера, — информация от службы безопасности — неизвестный минбарец просит принять его для важного разговора. Говорит, дело чрезвычайно срочное и касается безопасности станции.
— Поняла. Спасибо, — отключившись, Иванова с явственно читаемым напряжением на лице переглянулась с Шериданом. — И почему мне кажется, что мы сейчас узнаем что-то крайне неприятное по только что обсуждаемому вопросу?
— У вас проснулся дар предвидения, лейтенант? — криво улыбнулся Джон, жестом предлагая женщине следовать впереди.
— Да уж, не иначе...
Минбарец уже ожидал офицеров в кабинете командующего станцией. Как внутренне и предполагал Шеридан, внешне это был напыщенный и гордый представитель расы, одним своим видом говоривший, что общаться с "гадкими людишками" он вынужден только ввиду огромной серьёзности и важности ситуации — и никак иначе.
Стоило только Шеридану и Ивановой появиться в кабинете, минбарец резко, даже не представившись, махнул рукой, призывая их сесть, и начал говорить.
— Его имя Калейн. Во время войны с Землёй он был первым помощником на одном из наших крейсеров. После войны его, как и его корабль, никто не видел...
— Почему вы считаете, что он опасен и имеет отношение к происходящему? — сумела вклиниться Иванова, тогда как капитан Шеридан молча сидел, внимательно отслеживая мимику и поведение их собеседника.
— На то есть основания, иначе я бы не обратился к вам. Ваша задача — задержать его, остальное наша забота...
— Вы говорите, — подал голос Шеридан, — что он служил первым помощником на одном из крейсеров. На каком?
— Это несуще...
— На "Трагати"?
— Да... — неохотно согласился минбарец, смерив Джона недовольным взглядом.
— "Трагати"? Что это за крейсер? — недоумённо спросила Иванова.
На несколько секунд воцарилась тишина — минбарец явно не горел желанием просвещать человека о внутренних делах своей расы, но красноречивый взгляд Шеридана, говоривший "или вы, или я расскажу сам", убедил его ответить.
— Мы не любим вспоминать об этом случае. В конце войны... — минбарец вздохнул, с нечитаемым лицом глядя в стену перед собой, — когда был отдан приказ о капитуляции, один из военачальников, Синевал, предпочёл уйти из жизни, но не подчиниться приказу. Для собственной команды он стал мучеником — в знак протеста приказу они выбрали добровольую ссылку...
По напряжённой позе мужчины было очевидно, что тема беседы для него очень и очень неприятная, практически личная, хотя ни Джон ни Сьюзан не могли взять в толк, какое отношение может иметь неизвестный им минбарец к поступкам члена воинской касты и событиям войны более, чем десяти летней давности.
— Уже не первый год ходят слухи о блуждающем минбарском крейсере, — продолжил вместо замолчавшего минбарца Шеридан. — Мы подозревали, что это именно "Трагати", но доказательств не было...
— Они в обиде и на свой мир... И на ваш... Как я узнал, Калейн сейчас на "Вавилоне" — его видели в Зокало. Его появление — знак, что мятежники перешли к активным действиям...
— Я кое-чего не понимаю, — капитан Шеридан встал, подходя к минбарцу и смеривая его внимательным взглядом. — Вы не представились нам...
— Я сотрудник министерства культуры с Минбара, — холодно ответил мужчина, — и мне поручили донести до вас эти сведения, поскольку посол Деленн в настоящее время не в состоянии сделать это самостоятельно...
— Откуда скромный чиновник может вообще знать высокопоставленного члена касты воинов, а особенно — знать его настолько хорошо, чтобы опознать его через третьи руки после мимолётной встречи в толпе? После войны прошло двенадцать лет...
— Я бы ответил, капитан Шеридан. Если бы признавал ваши полномочия, — минбарский чиновник практически выплюнул сказанные слова. — Ваше назначение не было согласовано с моим правительством, и поэтому я...
— Президент Земного Содружества счёл, что минбарцы требуют слишком многого! — от резкой смены тона, которым это было произнесено, Иванова с трудом удержалась от того, чтобы вздрогнуть. — Времена меняются!
— День, когда такого, как вы, поставили на этот пост... О да, — минбарец подошёл ближе, практически уткнувшись носом к носу с Джоном, — эти времена по-истине можно назвать новыми. И тёмными. Из-за вас мы потеряли множество храбрых и достойных воинов. Такого мы не зыбываем. И не забудем. Если над станцией нависла угроза, — тон мужчины стал вкрадчивым, хотя в глазах читалось сдерживаемое желание придушить человека, — то причина тому только вы!
Буквально выплюнув последние слова, так и не назвавший своего имени минбарский чиновник резко развернулся и быстрым шагом покинул кабинет, так и не заметив короткую победную ухмылку, на мгновение осветившую лицо капитана Шеридана. Если твой соперник потерял самообладание — твой соперник проиграл ещё до начала боя. Это работало на войне, но, как успел узнать Джон, столь же отлично это работало и на дипломатических переговорах.
— Он наверняка не простой чиновник, — Шеридан удовлетворённо хлопнул ладонью по столу. — Иначе, откуда такая осведомлённость о делах военной касты?! Они скрытные — они не допускают к себе, кого попало. И вы правы, лейтенант, — ухмыльнулся мужчина, — на станции мне рады далеко не все.
— Минбарцы гордый народ, капитан... "Чёрная Звезда" была их флагманом, и вы её уничтожили...
— Да... Удобная мишень...
— Но как вы сумели? Их корабли ведь слыли непобедимыми всю войну... Я слышала, что вы воспользовались каким-то манёвром, хитростью, но деталей я не знаю...
— Ничего гениального или изящного, — Шеридан вздохнул, качая головой. — Крейсер поистине впечатлял — огромный... Его обшивка поглощает практически все виды излучений — даже просто навести на него орудия уже подвиг... Но... Термоядерный фугас наводить не нужно, лишь бы цель была в зоне поражения. Тогда, в поясе астероидов между Юпитером и Марсом... Они потеряли "Чёрную Звезду" и с ней ещё три тяжёлых крейсера, — по лицу капитана было видно, что, хоть он и победил в бою, события тех дней не приносили ему радости и удовлетворения. — Единственная наша победа за всю войну. Да, я не горжусь этим, но и извиняться я не стану!
— Я... — Иванова оборвала себя на полуслове, застыв с выражением шока и озарения на лице. — Минбарец сказал, что Калейн винит не только нас, но и собственный мир. Винит в том, что их предали тогда. Значит...
— Значит, и первый удар он нанесёт по соотечественникам! — вскинулся Шеридан.
— Посол Деленн!
На ходу связываясь с службой безопасности, Иванова и Шеридан выбежали из помещения, направляясь к лифтам. К счастью, они успели вовремя — уже вбегая в каюту посла Минбара, Джон задумался, что было бы, опоздай они на несколько минут, но Калейн обнаружился там же, стоящим напротив молодого минбарца, судя по всему — помощника посла, и направляющим на него штатный человеческий бластер.
Дальше всё прошло, как по учебнику — отряд оперативников службы безопасности, задержание... Только вот допрос не дал ровным счётом ничего — Калейн не сопротивлялся, позволил себя схватить, привести в камеру, но на этом всё. Минбарец сидел за столом с невозмутимым видом, полностью игнорируя вопросы людей и, похоже, вообще их присутствие. И только по его лицу пробегала удовлетворённая лёгкая улыбка, говорившая, что всё идёт ровно так, как он рассчитывал. И это бесило Джона больше всего — он ненавидел чего-то не понимать, особенно, когда непонимание касалось важных вопросов и могло принести с собой множество неприятностей.
— Капитан, — наблюдавшая за процессом допроса Иванова только покачала головой, — мы зашли в тупик... Предлагаю прерваться и продолжить допрос уже завтра... Сейчас он ничего нам не скажет, — смерив продолжавшего молчать Калейна многообещающим взглядом, Шеридан раздражённо выдохнул и быстрым шагом покинул камеру следом за Ивановой.
— Капитан Шеридан! — окликнул мужчину Ленньер, похоже, всё это время терпеливо стоявший в коридоре и дожидавшийся выхода офицеров. — Прошу простить, что нашё знакомство происходит в такой спешке и с нарушениями всех возможных протоколов, но нам нужно кое-что обсудить. Это связано с появлением Калейна, мотивами вашего назначения на эту должность, переводом коммандера Синклера и, — минбарец вздохнул, — настоящими причинами нашей капитуляции в битве на рубеже...
— Мистер Ленньер? — удивлённо вскинула бровь Иванова.
— Лейтенант Иванова, — минбарец коротко поклонился, — вопрос действительно важный и не терпящий отлагательств. Тем более что я получил вполне определённые указания от правительства Минбара на этот счёт.
— Что же, — пожал плечами справившийся с удивлением Джон, — ваше предложение тем более своевременно, чем меньше я понимаю в происходящем. Пройдёмте, побеседуем.
* * *
Вернувшись в кабинет командующего станции, Джон Шеридан испытал лёгкое чувство дежавю — буквально считаные минуты назад он находился тут же, и перед ним точно так же распинался представитель Минбара. Вот только Ленньер разительно отличался от представившегося "сотрудником министерства культуры" соплеменника. Помощник посла Деленн был собран, спокоен и обходителен, ни единым движением мускула на лице не позволяя своим эмоциям и отношению к происходящему выйти наружу. Истинный дипломат в самом совершенном значении этого слова.
— Священная война между нашими народами, начавшаяся с убийства человеческой экспедицией нашего правителя, длилась уже три года и близилась к своему завершению. Желая отомстить за смерть Дукхата, мы преследовали ваши корабли до самой Земли. Защитники планеты пытались остановить нас, но их было слишком мало... — Ленньер с выражением лёгкой скорби на лице слегка поклонился Шеридану, умудряясь сделать это вежливо, даже сидя на диване. — Вам это известно не хуже меня, капитан. Серый Совет наблюдал за последней битвой в полном составе... Доблесть ваших пилотов, продолжавших сражаться даже несмотря на полную тщетность этих попыток, впечатлила некоторых из нас.
Минбарец говорил неспешно, размеренно, словно бы переживая описываемые события лично, хотя Шеридан и не мог быть уверен, что Ленньера там не было... В голосе помощника посла по-прежнему читалась скорбь и сочувствие к потерям в той войне, причём потерях с обеих сторон фронта — даже говоря о врагах своего народа, о врагах, что напали и убили их лидера, он не мог не думать об этом.
— Мы взяли одного из пилотов в плен... Тогда Серый Совет впервые напрямую общался с человеком — им был коммандер Джеффри Синклер. Его изучали, допрашивали... Даже пытали... В результате выяснилось нечто ужасающее...
— Ужасающее? — непонимающе преспросила Иванова.
— Они отказывались верить, — кивнул Ленньер. — Брали новых пленных, ещё и ещё. Изучали и их так же, подвергли Синклера и их сканированию разумов... Всё подтвердилось.
— Что подтвердилось?
— Понимаете... — минбарец замялся, собираясь с мыслями и подбирая слова. — В нашей культуре... Мы верим, что, погибая, души минбарцев не исчезают — они возрождаются в потомках. Каждая такая потеря наносит вред всему нашему народу, ведёт к вырождению... Не многие знают об этом за пределами Серого Совета, но в последние два тысячелетия наша численность медленно, но неуклонно сокращается... Душ становится всё меньше, а каждое новое поколение в чём-то уступает предыдущему, словно души самых лучших из нас теряются... уходят куда-то ещё... В битве на рубеже мы узнали, куда... — Шеридан шокированно переглянулся с Ивановой, уже догадываясь, к чему ведёт их собеседник. — Они переходили к вам — души минбарцев перерождались в телесных оболочках землян.
— То есть... — Иванова с трудом справилась с подступившим к горлу комком, всё же сумев задать вопрос. — Вы прекратили войну, дойдя до самой Земли, уже в шаге от свершившегося возмездия и победы, чтобы... Чтобы не навредить собственным душам?
— Да, — со всей серьёзностью кивнул Ленньер, — но Серый Совет понимал, что ни один из наших народов не готов принять правду. Поэтому, чтобы избежать общественных потрясений, от касты воинов скрыли реальную причину капитуляции. Синклера и остальных пленных отпустили, стерев им все воспоминания о допросах, а мы ушли. Это была наша тайна, тайна Серого Совета. Теперь она и ваша тоже, и эту тайну нужно сохранить.
