Маккеон нажал на кнопки на своем конце стола и вывел на экран голографическую звездную карту. Система Слокум мигала то желтым, то белым светом, но то же самое происходило и с тремя другими звездными системами, вытянутыми в линию от системы Оуэнс через Майлар и Слокум до Гуолта. Вместе они образовывали дугу, которая простиралась на три четверти пути вокруг системы Барнетта.
— Добро пожаловать на операцию "Мангонел", народ. Простое разрушение Слокума, вероятно, не привлекло бы внимания хевов. На самом деле, коммандер О'Хэнлон и коммандер Экклз оба убеждены, что Маккуин это не тронет, если она будет командующей. — Он покачал головой. — Итак, граф Уайтхейвен и капитан Хантер придумали "Мангонел". Будем надеяться, что даже Маккуин не сможет игнорировать нас, когда мы почти одновременно нанесем удар по четырем звездным системам. Адмирал Кьюзак будет отвечать за Оуэнс и Майлар. Шестому флоту достались Слокум и Гуолт. Поскольку Гуолт расположен гораздо глубже в пространстве хевов — и поскольку, по последним данным, у хевов там дислоцировалась по крайней мере одна боевая эскадра, — адмирал Уайтхейвен и большая часть Шестого флота будут нести ответственность за его уничтожение. Если быть до конца честным, Слокум — это совсем мелочь по сравнению с другими системами из списка "Мангонел", но мы надеемся, что все вместе они убедят хевов в том, что Барнетт — наша главная цель, по крайней мере, на данный момент. А это, в свою очередь, — будем надеяться — убедит их сконцентрировать больше имеющейся у них "стены" для его защиты, потому что каждый корабль, который у них есть в Барнетте, — это еще один корабль, которого у них не будет на Звезде Тревора.
Он снова сделал паузу, затем прочистил горло.
— В любом случае, — продолжил капитан, — они пошлют нас, боевой дивизион три ноль три, минус один корабль, и дивизион или два эсминцев, чтобы нанести удар по Слокуму. Мы посмотрим, и если разведданные ошибочны и у них слишком сильный отряд, чтобы его взять, мы отступим и будем прыгать по периметру гиперграницы, как блохи по сковородке. По крайней мере, сможем заставить их понервничать. Но мы также возьмем с собой полдюжины танкеров из поезда снабжения флота. Если система защищена не сильнее, чем ожидает РУФ, и мы сможем справиться с этим, адмирал Стайгерт считает, что нет причин, по которым вся эта прекрасная реакторная масса, которую перерабатывают хевы, не могла бы вместо этого обеспечить топливом наши корабли.
Он впервые улыбнулся с неподдельным юмором, и двое или трое офицеров, сидевших за столом в комнате для совещаний, захихикали. Затем он пожал плечами.
— Скорее всего, они взорвут резервуары, как только увидят нас, но нам может повезти. И разведке нужны компьютеры базы. Они не ожидают найти что-то сногсшибательное, но мы получили много полезной информации от Мэтиаса, так что, вероятно, стоит попробовать сделать то же самое в Слокуме.
— Пытаться всегда стоит, шкипер, — согласился Карсон. — Конечно, они с такой же вероятностью уничтожат файлы, как и взорвут резервуарный парк.
— Я не говорил, что кто-то на самом деле ожидает, что мы доберемся до их файлов, Лев. Но, как ты и сказал, нам лучше попытаться. Посмотрим, сможем ли мы взломать их, пока будем там, и одна из целей нашей миссии — доставить их серверы домой, чтобы ими занялись криминалисты на Мантикоре. Это будет работа ваших людей, Клинт. — Он кивнул Хендрену. — Мы отправим вас на борт их основной платформы. И я отправляю Брэнди в качестве старшего офицера на борт, чтобы она следила за освещением и за компьютерами для Андерсона.
Он кивнул Андерсону Макклоски. Офицер связи "Принца Эдриэна" также был отличным кибернетиком, и он кивнул Маккеону в ответ. Затем капитан посмотрел на лейтенант-коммандера Чена.
— В некотором смысле, я бы предпочел послать вас, Брайан, — сказал он. — По правде говоря, я думаю, что вы от природы более изворотливый и подозрительный человек, чем юный Андерсон, и лучше подходите для того, чтобы иметь дело со злыми хевами, если они попытаются что-то скрыть. Но если что-то пойдет не так, на всякий случай я хочу, чтобы вы были поближе к дому и занимались тактикой. И давайте посмотрим правде в глаза: Андерсон лучше разбирается в компьютерах, чем вы. На самом деле, теперь, когда я думаю об этом, почти каждый разбирается в компьютерах лучше, чем вы.
— Я раздавлен, шкипер. Раздавлен! — запротестовал Чен.
— И если бы вы понимали что-то более тонкое, чем острый камень, когда речь заходит о взломе базы данных противника, я бы все равно не отпустил вас, — сухо ответил Маккеон. — Я сказал, что вы более подозрительный, чем Андерсон. Я не говорил, что вы умнее.
Макклоски вытер ногти о тунику, затем самодовольно подул на них, и Чен ухмыльнулся.
— Хорошо. — Маккеон полностью выпрямился в кресле, подключил чип с данными, и на голографическом дисплее комнаты для брифингов появился заголовок файла. — Нам нужно разработать сложный — на данный момент, очень сложный — план операции, но мне удалось добиться от адмирала Стайгерт одного обещания.
Все посмотрели на него, и он пожал плечами.
— Мы не единственные из оперативной группы Слокума, кто опоздал на свидание с верфями. На самом деле, все, кого они выбрали для этой маленькой поездки, опоздали почти так же, как и мы, ребята. Предполагая, что нам удастся украсть реакторную массу хевов, мы отправим танкеры обратно флоту вместе с эсминцами. Затем остальная часть оперативной группы, включая "Принца Эдриэна", отправится прямиком домой, в Звездное королевство. — Глаза Брэнди заблестели, и Маккеон улыбнулся ей. — Я так понимаю, что сотрудники верфей "Гефеста" с нетерпением ждут встречи с нами!
Станция "Сигизмунд Альфа"
Система Слокум
27 июля 1907 г. э. р.
— Вы шутите.
— Нет, гражданин комиссар. Гражданин капитан Раммо только что подтвердил это.
— Он уверен, что это не гражданка коммодор Андрокл?
— Это то, что он говорит, гражданин комиссар.
— О, черт.
Народный комиссар Даниэль Барте сердито посмотрела на Портоса Радецкиса. Она знала, что это не его вина, но он был единственным человеком, на которого можно было смотреть. Даже он был недостаточно близко, чтобы она могла сделать это лично, и все, что он мог видеть, — это личные обои ее компьютера, так как он разбудил ее меньше чем через два часа после того, как она легла спать. В данный момент на нем была малиновая туника и черные брюки службы государственной безопасности, в то время как на ней вообще ничего не было надето.
Ее нынешний партнер по постели начал натягивать брюки, как только зазвонил сигнал, и она села в постели. Она кивнула головой в сторону люка спальной каюты, и он исчез в нем, держа в одной руке ботинки, а в другой — остальную часть своей униформы.
Люк за ним закрылся, и она провела пальцами по своим коротко остриженным светлым волосам, пытаясь заставить свой мозг окончательно проснуться.
— Насколько все плохо? — спросила она через несколько секунд.
— У Раммо пока нет точных цифр или классов, — Радецкис с несчастным видом пожал плечами. — Его люди обнаружили их гиперслед около пятнадцати минут назад. Он говорит, что они находятся в шестнадцати световых минутах от звезды — примерно в семи от нас, — вот почему он уверен, что это не Андрокл. У нее было бы достаточно времени, чтобы сообщить нам о прибытии. Что касается цифр, то у нас нет сенсорных возможностей первой линии. — Это, с горечью подумала Барте, было колоссальным преуменьшением. — Но он говорит, что его люди обнаружили по меньшей мере три дредноута или супердредноута, пять крейсеров и девять эсминцев или легких крейсеров. Пока что.
Барте сжала челюсти.
Вот и все, что можно сказать об Андрокл. Она не знала точно, насколько мощной должна была быть оперативная группа гражданки коммодора, но она знала, что ее самым тяжелым кораблем должен был быть линкор.
Черт возьми. Я сказала им, что нам нужно усилить системные пикеты! Мы здесь слишком на виду! Но слушал ли меня кто-нибудь? Пока не стало слишком поздно!
— Что значит "пока"? — спросила она.
— Он говорит, что они обнаружили пять импеллерных клиньев, которые могут быть дополнительными дредноутами. — Барте вздрогнула, но Радецкис еще не закончил. — Как я уже сказал, он предположил, что это могут быть дредноуты, но на данный момент, основываясь на их строении, он склонен думать, что это танкеры.
Барте поджала губы, затем неохотно кивнула. На самом деле это имело смысл, даже если и не улучшало ситуацию Слокума. Все существующие "силы обороны системы Слокум" состояли ровно из шести эсминцев, которые, возможно, были способны поцарапать краску на одном-единственном корабле стены.
В хороший день.
— Значит, они считают, что могут украсть нашу реакторную массу, не так ли? — прорычала она.
— Похоже на это, гражданка комиссар.
— Ну, это мы еще посмотрим!
Барте взглянула на дисплей с указанием времени.
— Сколько им еще ждать, чтобы добраться до нас?
— Они все еще на расстоянии более ста двадцати миллионов километров от платформ. — Радецкис взглянул вниз, чтобы свериться со своими записями. — Текущая скорость составляет около тысячи трехсот километров в секунду, и они развивают ускорение двести пятьдесят g. Это дает им чуть меньше четырех часов — три часа и сорок семь минут, если быть точным, — от встречи с Сигизмундом.
— Замечательно. — Барте резко вдохнула. — Хорошо. Давай, активируй "Омегу". И передай Раммо, что я поговорю с ним, как только оденусь.
— Конечно, гражданка комиссар, — ответил Радецкис, и Барте отключила связь яростным движением пальца.
На ее вкус, ответ Радецкиса был слишком невыразительным, но это было неудивительно, учитывая, как мало ему нравилась "Омега". К счастью, он также знал, что лучше не спорить.
В отличие от Барте, гражданин капитан Портос Радецкис имел большой опыт работы в силах безопасности Народной республики. На самом деле, до попытки государственного переворота он был сержантом внутренней безопасности. Однако, по мнению Барте, это вряд ли можно было считать убедительным подтверждением.
Ведомство внутренней безопасности Оскара Сен-Жюста, возможно, сыграло важную роль в предотвращении попытки государственного переворота, однако, как бы быстро и эффективно внутренняя безопасность ни отреагировала на первоначальную атаку предателей, никто не предвидел этого вовремя, чтобы остановить ее.
Именно это послужило толчком к фундаментальной консолидации и реорганизации всего аппарата безопасности Народной республики. А решительный ответ Сен-Жюста на государственный переворот сделал его единственным реальным кандидатом на пост главы недавно созданного управления государственной безопасности, когда комитет общественного спасения объединил внутреннюю безопасность, полицию психической гигиены и полдюжины других, более мелких служб безопасности.
Разумеется, после того, как их руководящие посты были очищены от законодателей.
Радецкис перешел в госбезопасность из внутренней безопасности. Барте — нет. Она была членом союза Корделии Рэнсом прав граждан, запрещенного подразделения партии прав граждан. На самом деле, она была одной из "террористов" СПГ, за которыми люди Сен-Жюста охотились десятилетиями, в то время как Радецкис был одним из отморозков внутренней безопасности, которые охотились за ней. Это создало определенную... напряженность в их отношениях. И, честно говоря, она не доверяла его приверженности новому режиму, пытавшемуся навести порядок в делах законодателей. В частности, он был слишком склонен полагаться на гражданина капитана Раммо.
Отношения самой Барте с Раммо были далеко не дружескими. Два стандартных года назад гражданин капитан Раммо был лейтенантом Раммо. Сам он не был законодателем, иначе не носил бы до сих пор военную форму, но за каждым, кто получил назначение до переворота, приходилось наблюдать. Это была работа Даниэль Барте. И частью этой работы было дать ему понять, что он продолжает служить только с ее позволения.
Она встала и потянулась за своей формой.
* * *
— При всем моем уважении, я думаю, что это плохая идея, — сказал гражданин капитан Эйбилин Раммо.
— Означает ли это, что вы намерены опротестовать приказы гражданки комиссара, гражданин капитан? — спросил его Портос Радецкис.
— Это означает, что эти приказы должны быть... тщательно рассмотрены, — ответил Раммо. Его тон был уважительным, но непреклонным, и Радецкис оценил его стойкость. Спор с Даниэль Барте был не лучшим тактическим решением, которое мог принять человек. Радецкис понимал, что ему следует быстро прекратить этот разговор, но...
— Почему? — спросил он.
— Я не возражаю против уничтожения резервуарных парков или перерабатывающих платформ, чтобы они не попали в руки манти, гражданин капитан, — сказал Раммо. — Если мы собираемся это сделать, то должны сделать это немедленно. Или, по крайней мере, как только они официально потребуют нашей капитуляции. То, что предлагает гражданка комиссар, вполне может быть истолковано как нарушение Денебских соглашений.
— Я понимаю ваши опасения, — сказал Радецкис через мгновение. На самом деле, "опасения" Раммо были точным отражением сомнений самого Радецкиса. — Но в том, что касается немедленного уничтожения объектов по хранению и переработке, гражданка комиссар, по сути, тянет время. Гражданка коммодор Андрокл уже должна была быть здесь, а манти задержатся здесь, по крайней мере, на пару дней, если они действительно намерены перегрузить всю эту реакторную массу на свои танкеры. Если Андрокл появится в ближайшие, скажем, двадцать четыре часа, она, возможно, сможет прогнать их без того, за чем они пришли.
Глаза Раммо слегка округлились, но он промолчал. И он, и Радецкис оба понимали, насколько маловероятно, что у какого-либо отряда пикетчиков, который народный флот мог бы собрать для такой захудалой системы, как Слокум, был бы хоть малейший шанс "отогнать" три дредноута. Это было отдаленно возможно. Как и вероятность того, что в ближайшие двадцать минут звезда системы взорвется как новая. В реальном мире Народная республика так или иначе должна была лишиться резервуаров для хранения и перерабатывающих платформ. В таком случае, по мнению Радецкиса, Раммо был совершенно прав. Им следовало бы взорвать их все немедленно.
И уж точно они не должны были взрывать их, когда к ним были пришвартованы мантикорские танкеры. Если бы они это сделали, если бы погубили этих кораблей, манти были бы полностью вправе в соответствии с межзвездным законодательством уничтожить все жилые платформы в системе... без предварительной эвакуации хевенитского персонала. Радецкис указал на это Барте, когда народный комиссар впервые ввела план "Омега", но получил ответ, что она не намерена ждать так долго. Очевидно, что резервуарный парк должен был быть уничтожен до того, как манти действительно пристыкуются к нему!
Но Радецкис имел больший доступ к досье внутренней безопасности на Барте, подготовленным до переворота, чем могла предположить народный комиссар, и, учитывая пристрастие ее ячейки к зрелищным мероприятиям с массовыми жертвами, он не больше, чем Раммо, доверял заверениям бывшей террористки о том, когда именно она намеревалась взорвать хранилища. Его также волновало решение Барте о том, чтобы персонал госбезопасности системы "залег на дно". Он ни в малейшей степени не возражал против ее решения не пытаться защищать платформы, когда прибудут манти. В конце концов, казалось маловероятным, что королевским космопехотинцам Мантикоры на борту приближающихся военных кораблей будет трудно справиться с немногим более чем тремя сотнями солдат госбезопасности. И у него не возникло бы проблем с тем, чтобы просто снять униформу и раствориться в двухтысячном коллективе Слокума. К сожалению, Барте имела в виду не это.
