* * *
— Генерал Ка-Фракан! — резко сказал техник-сенсорщик. — Боло только что запустил ракеты!
— На нас? — потребовал Ка-Фракан, разворачиваясь лицом к главному тактическому плану.
— Нет, сэр, — озадаченно ответил сержант. — К полковнику Ха-Шану.
* * *
— Входящий! — внезапно объявил оператор сенсоров Ха-Шана. — Множественный — шесть, поступают от Боло, сэр! Семь Махов!
Глаза Ха-Шана мгновенно нашли значки ракет на его собственном дисплее. Даже на такой скорости времени было предостаточно, — подумал он, когда системы наведения противоракетной обороны его бронетанковых подразделений переключились на направление угрозы. — Кроме того, это было смехотворно малое количество ракет для такой цели, как его батальон. Один только его командирский Суртур мог бы с легкостью сбить их все, независимо от того, есть у них человеческие технологии или нет. Так что же этот чертов Боло задумал на этот раз?
— Проекция удара, — сказал оператор сенсоров, и Ха-Шан моргнул.
Этого не может быть! Он посмотрел на визуальный дисплей, показывающий местность прямо к западу от него. Изрезанная рекой долина, по которой в настоящее время проходил его батальон, действительно стала уже, с обеих сторон нависали отвесные скалы. Те, что на западе, были выше и круче, чем те, что на востоке, и если точка попадания ракет была правильно спроецирована, все шесть из них должны были попасть, не причинив вреда, на другую сторону горы, которая завершала этот защитный вал. Что было глупо. И все же единственное, в чем никогда нельзя было обвинить ни одного Боло, это глупость, так в чем дело?..
* * *
Те же горы, которые защищали мелконианскую колонну от прямого огня Мэйники/Лазаруса, также защищали ее/их ракеты от перехвата. Они мчались прямо к своим целям, разделяясь, рассредоточиваясь, корректируя свои траектории с предельной точностью.
Точно в нужный момент все шесть из них выключили двигатели и продолжили движение со скоростью чуть более семи тысяч километров в час. Они врезались в горный склон, и сверхплотные, обтекаемые боеголовки глубокого проникновения, которые она/они установили на них, пробили твердую землю и камень, как сверхскоростные пули. Они углубились в самое сердце горы, направляясь прямо к разлому, который был обнаружен радаром глубокого сканирования Мэйники/Лазаруса неделями ранее.
А затем шесть боеголовок многомегатонной мощности взорвались как одна.
* * *
Чудовищной ударной волны было достаточно, чтобы потрясти даже Суртур, как игрушку. Ха-Шан никогда раньше не испытывал землетрясения, и он был плохо подготовлен к тому, чтобы почувствовать, как его 18 000-тонный мех дрожит, как испуганный ребенок. Но Суртуры были спроектированы так, чтобы выдерживать гораздо худшее, чем небольшая тряска, и он почувствовал, что его учащенный пульс снова начал замедляться.
Пока снова не взглянул на визуальный дисплей.
* * *
Так вот о чем думал человек, — подумал Тесласк Ка-Фракан. — Он был слишком спокоен по этому поводу, подсказывал ему уголок его собственного мозга. Шок, предположил он. Мне следовало прислушаться к своим инстинктам. Но даже если бы прислушался, что еще мог бы сделать с тем, что мне было известно?
Он наблюдал за густым клубящимся облаком пыли, поднимающимся над тем, что когда-то было речной долиной. Возможно, когда-нибудь это снова будет речная долина. Но в этот момент это была огромная братская могила, которая только что поглотила половину бронетехники 3172-й тяжелой штурмовой бригады и треть ее пехоты. Чудовищный оползень, вызванный ракетами Боло, привел к тому, что две трети горы неудержимо покатились по второму бронетанковому и третьему пехотному. Он уже знал, что ни в том, ни в другом случае не осталось выживших, хотя горстка воздушных десантников На-Партала, которые были приписаны к Ха-Шану, вероятно, смогла вовремя уйти с пути разрушения.
Он медленно повернул голову и посмотрел на На-Солта. Полковник все еще смотрел, разинув рот, на невероятное зрелище на своем визуальном дисплее.
— Свяжитесь с полковником На-Литаном и полковником Ка-Сомалом, — услышал Ка-Фракан свой собственный голос, произнесенный с ровным, устойчивым спокойствием. На-Солт обратил на него ошеломленные глаза. — Скажите им обоим, что я хочу, чтобы их разведывательные подразделения немедленно начали устанавливать сейсмические датчики. Они должны использовать датчики и зондирующие заряды, а также сонары Хеймдаллей и радары глубокого сканирования, чтобы проверить наличие дополнительных линий разломов. Я очень сомневаюсь, что их здесь больше, но могу ошибаться, и этот человеческий дьявол больше не заведет нас в подобные засады.
Он ударил по визуальному дисплею злобным когтем, и раздалось тихое эхо едва слышного рычания вызова.
— Больше никаких изысков, Джесмар, — сказал он мрачно, резко. — Меня не волнует, что делает Боло. Мы будем продвигаться вперед по нашему собственному выбору. Проверим каждую долину, каждый утес на наличие мин-ловушек и опасных особенностей местности. В конце концов, этому проклятому Безымянными Боло придется остановиться и сразиться с нами на наших условиях. И когда это произойдет, мы уничтожим его.
* * *
Мэйника/Лазарус запустили одиночный разведывательный беспилотник. У нее/них не было выбора; оползень, охвативший вражескую колонну, также уничтожил сенсоры, которыми был засеян этот участок речной долины.
Беспилотник пронесся над тем, что когда-то было долиной, и ее/их человеческая половина почувствовала холод, когда она/они осмотрели запустение. Ее/их ракеты разрушили целую гору, выпотрошили ее и разбросали ее осколки по мелконианам неудержимой приливной волной из разбитых камней, раздробленных деревьев и грязи. Река уже начала отступать за сплошной завал из обломков, и она/они увидели, как поднимающаяся вода плещется об одинокий труп мелконианина. Судя по снаряжению, это был пехотинец, вероятно, один из передовых разведчиков, пробиравшихся впереди вражеской колонны на своих одноместных гравискутерах. Но он был недостаточно далеко впереди. Две трети его тела были погребены под огромным валуном, который обрушился сверху и выбил из него жизнь. Он лежал лицом вниз, одна рука и плечо торчали из щебня и земли, а когтистые пальцы его поднятой руки, казалось, тянулись к небесам, как будто хотели удержать его жизнь еще на мгновение.
Она/они совершили еще один облет территории с помощью разведывательного дрона. Было отдаленно возможно, что там мог быть один или два выживших врага, решила она/они, но их не могло быть больше, и все мехи вражеского бронетанкового батальона были с уверенностью похоронены.
<Это означает, что теперь шансы равны,> мрачно подумала ее/их половинf Мэйника.
<Это означает, что шансы были бы равны для полностью современного Боло,> — ответила ее / их половина Лазарус.
<Может быть.>
В уголке их слияния, который принадлежал только ей, Мэйника чувствовала, как Лазарус забавляется ее квалификацией, и понимала это. Уравнение, которое устанавливало, что один Боло эквивалентен в три раза большему количеству мелконианских тяжелых боевых мехов, было, в конце концов, как только что указал Лазарус, основано на боевых возможностях Марк XXXI и Марк XXXII, а не на Боло, базовое вооружение которого устарело более чем на столетие. Но Мэйника была в Шартре. Она знала, на что были способны эти "устаревшие" Боло.
Она почувствовала, что Лазарус стоит прямо за пределами этой маленькой, уединенной части ее разума, спокойно ожидая ее, и губы ее спящего тела дрогнули в легкой улыбке.
<Хорошо,> сказала она ему. <Мы можем идти прямо сейчас>.
Ее/их могучий корпус развернулся на своих широких гусеницах и снова начал двигаться.
* * *
— Он снова движется, сэр.
Ка-Фракан дернул ушами в молчаливом согласии. Он откинулся на спинку командирского кресла, наблюдая за тактическим дисплеем, и были видны только кончики его клыков, когда верхняя губа приподнялась.
Боло снова двигался прямо к его оставшемуся бронетанковому батальону, изменив на противоположный тот курс, который так озадачил его раньше. Это больше не озадачивало его, потому что теперь он понял, почему тот изначально не завершил свое продвижение к огневой позиции, на которую, по его мнению, направлялся.
Позиции, в которой я любезно позволил ему убедить меня, к чему он стремился, — с горечью поправил он. Затем мысленно встряхнул себя. — После битвы будет достаточно времени для горя и самобичевания, и даже сейчас он понимал — по крайней мере, умом, — что, не зная заранее о линии разлома, которой воспользовался Боло, поступил совершенно правильно. Или, по крайней мере, что беспристрастное расследование штаба, отвлекаясь от погребенных, искалеченных тел четверти солдат его бригады, сделало бы вывод, что он, во всяком случае...
На это нет времени, — строго напомнил он себе. — Не тогда, когда мне все еще нужно решить, что делать с этой проклятой штукой.
По крайней мере, у Боло все еще было несколько собственных проблем.
До тех пор, пока он не уничтожил второй бронетанковый, у него не было другого выбора, кроме как избегать боя с первым бронетанковым батальоном На-Литана. Но когда он отступил вместо того, чтобы продолжить свое наступление, это позволило На-Литану и остальным пехотным машинам Ка-Сомала двигаться вперед на их максимальной комбинированной скорости.
Несомненно, они были медленнее Боло, но достаточно быстры, чтобы достичь точки, в которой два других возможных маршрута продвижения сходились, а затем снова расходились, пока Боло находился в другом месте.
— Мы разделим наши силы, Джесмар, — объявил он. Его старший помощник посмотрел на него, и генерал невесело оскалил клыки.
— Ка-Сомал пойдет по первой оси, — сказал он. — Ему придется немного отойти на запад, чтобы перейти на эту ось, но он быстрее наших тяжелых мехов. У него есть время, и мы дадим ему остальных разведывательных роботов — они достаточно быстры, чтобы не отставать от его бронетранспортеров, а также достаточно маневренны, чтобы справиться с этим, — он кивнул головой на уродливый разлив оползня. — И мы также передадим ему всю оставшуюся воздушную кавалерию На-Партала.
— Да, сэр. А первый бронетанковый? — спросил На-Солт, когда Ка-Фракан сделал паузу.
— Юран поведет первый бронетанковый по третьей оси.
— Если мы останемся сосредоточенными, у нас будет больше огневой мощи, чтобы справиться с Боло, — уважительно заметил На-Солт.
— Пехота Ка-Сомала не принесет много пользы против Боло в лобовом столкновении, — ответил Ка-Фракан, — и на этой местности это будет лобовая встреча для мехов Юрана, когда бы она ни произошла. Но с двумя оставшимися батальонами, разведывательными роботами и воздушным полком На-Партала, Ка-Сомал должен иметь эффективное превосходство над ополчением на их перегораживающей блокирующей позиции.
— Но даже если он это сделает, сэр, — сказал На-Солт еще более уважительно, — наши беспилотники дальнего действия подтвердили, что у людей есть по крайней мере два дополнительных батальона ополчения, окопавшихся ближе к их поселению. У Ка-Сомала не хватит огневой мощи, чтобы прорваться через такого рода сопротивление без поддержки Юрана. И он понесет потери от блокирующей позиции, возможно, серьезные, даже если ему удастся взять ее в итоге.
— Я в курсе этого, — мрачно сказал Ка-Фракан. Он полностью повернулся лицом к На-Солту. — Ка-Сомал — это отвлекающий маневр, блеф.
— Отвлекающий маневр, сэр? — повторил На-Солт.
— Разделившись сейчас, мы заставляем Боло выбирать, какую из наших двух колонн преследовать. Он может поймать любую из них недалеко от позиции ополчения, но никак не может поймать их обе. Очевидно, что наши бронетанковые подразделения представляют большую угрозу, и это делает их логичной целью для преследования Боло. Но третья ось — это более длинный маршрут подхода со значительным отрывом, и мехи Юрана будут медленнее, чем колонна Ка-Сомала. Возможно, Боло предпочтет преследовать Ка-Сомала вместо того, чтобы следовать за Юраном, потому что он, вероятно, сможет догнать и уничтожить его, и у него все еще будет время — едва-едва — вернуться по третьей оси и поймать первый бронетанковый сзади, прежде чем Юран сможет подвести ракетные батареи своих Фенрисов в зону поражения блокирующей позиции.
— Что, если он решит отступить назад по второй оси, сэр? В этом случае он мог бы достичь блокирующей позиции раньше любой из наших колонн.
— Верно, но этого не произойдет, — сказал Ка-Фракан с мрачной уверенностью. — Он мог бы отбить нас, но если бы это произошло, наши роботы смогли бы вывести свои ракетные батареи в зону досягаемости позиций ополчения, прежде чем те смогли бы вступить в бой с нами. Промежуточная местность слишком хорошо прикрывала бы наш подход, чтобы помешать нам вести огонь, и ни одна из пехотных частей его поддержки не выдержала бы такого огня. — Он прижал уши в знак отрицания. — Нет. Он последует по крайней мере за одной из наших колонн, Джесмар.
На-Солт на мгновение задумался, затем щелкнул ушами в знак согласия, и генерал продолжил.
— Однако, если он решит сначала отправиться за Юраном, то не сможет потом развернуться и поймать Ка-Сомала таким же образом. Даже если бы он вообще не получит урона в своей мобильности от первого бронетанкового — а это наверняка произошло бы — задержка сделала бы невозможным для него отступление и перехват Ка-Сомала до того, как его подразделения преодолеют вызванный им оползень, и он, возможно, не смог бы сам преодолеть это препятствие, чтобы следовать за ним вниз по первой оси. Так что, если он не нападет на Ка-Сомала сейчас, то не сможет помешать ему схватиться с пехотой на ее блокирующей позиции, что бы он ни сделал с первым бронетанковым.
— Если он действительно решит преследовать и настигнуть Ка-Сомала, то, несомненно, уничтожит его пехоту, — непоколебимо продолжал Ка-Фракан. — В процессе, однако, это может привести к собственному ущербу для него. Это, безусловно, приведет к расходованию боеприпасов, и если Ка-Сомал умело использует свои ядерные подрывные заряды, ему вполне может удастся нанести значительный урон, что может дать Юрану решающее преимущество, когда он, наконец, вступит с ним в бой. Учитывая ограниченную полезность нашей пехоты в бою с бронетехникой, мы не потеряем столько эффективных возможностей, что бы ни случилось с Ка-Сомалом. Если он сможет немного ослабить его, дать Юрану преимущество, в котором тот нуждается, жертва будет того стоить. В любом случае, сможет ли Ка-Сомал повредить его или нет, простое преследование его пехоты задержит его, возможно, достаточно надолго — в зависимости от того, сколько времени потребуется, чтобы уничтожить Ка-Сомала, — чтобы Юран достиг блокирующей позиции и уничтожил его пехоту, прежде чем он сможет вмешаться. И если Юран сможет быстро уничтожить ополчение, по крайней мере, у его Фенрисов, вероятно, будет время при их скорости, чтобы добраться до колонии до того, как Боло сможет помешать им сделать это.
На-Солт на мгновение замолчал. В конце концов, Ка-Фракан не спрашивал его одобрения этого плана. Но не это заставляло его молчать. То, что генерал сказал о живучести пехоты в бою между подразделениями тяжелой бронетехники, было самоочевидной истиной, однако использование пехоты Ка-Сомала в бою, который давал, по крайней мере, возможность снизить боеспособность Боло перед решающим сражением с На-Литаном, имело смысл в хладнокровном расчете войны. И единственный способ гарантировать, что у пехоты была возможность повредить Боло, состоял в том, чтобы держать все силы вместе, заставляя Боло противостоять пехоте до того, как он сможет добраться до бронированных подразделений.
