— Наглец! Ладно, к этому вернемся позже. Ты уверен, что казначей рассказал все что знал?
— Абсолютно все! Если ты хочешь спросить, почему я не воспользовался случаем стать сказочно богатым, то сразу скажу — до денег, как и до власти, я не жадный. Тем более законопослушный, а сокрытие клада — преступление, за которое садят в тюрьму. Это там где говорят на языке, что и птиц. Зато тому, кто сдает найденный клад государству, положена четверть его стоимости.
Фраза про четверть сокровищ, существенно напрягла Зою. Я, как бы не замечая ее смятения, сказал, что мне достаточно и десяти тысяч, чтоб рассчитаться с империей за устроенную драку во дворце. Вздох облегчения я расценил не как скупость, а рдение за финансовое благополучие государства. Как-то, даже смешно подозревать императрицу в крохоборстве. Смятение и облегчение на лице Зои, я заметил только потому, что ожидал нечто подобного. Тем более что все эмоции она давила в себе за считанные мгновения. Так и в этот раз. Моментально собравшись, она лишь насмешливо взглянула на меня и со вздохом проговорила.
— Я бы на твоем месте, не обладая даром предвидения, не была столь категорична. Если Фома рассказал все что знает, то мы знаем всего лишь то, что в трех вскрытых им сундуках, был мрамор из тепидария. Откуда такая уверенность, что все ценности спрятаны в одном месте, а не в пяти-десяти?
Нет, все же Дед прав — я лох с большой буквы 'Л'. Только, блин, обмишурился со своим предсказанием ближайших действий префекта, как опять влез со своим безапелляционным заявлением относительно спрятанной казны. Единственный аргумент в мою пользу — с переносом сокровищ Роман явно не торопился. Так как был убежден, что трон достанется ему, и даже при самом неблагоприятном развитии событий, потерять его он мог только после совершеннолетия Константина. Поэтому я лишь загадочно улыбнулся.
— В любом случае, — Продолжала Зоя, не отреагировав на мою улыбку. — после литургии скажу Моисею чтоб послал в тепидарий бригаду ремонтников с хорошей охраной, под руководством Фомы. Пускай вскрывают полы.
— У меня есть идея полутуше. Мы с Фомой вместо литургии пойдем в термы, и там под видом отдыхающих поищем тайник. — Стоять два часа на литургии, слушая заунывные песнопения, повторяя такие же унылые молитвы, занятие точно не для меня. Термы с теплым бассейном, парной, брадобреем, педикюром и массажем, меня устраивали куда как больше. Пока Фома будет простукивать полы в тепидарии, можно будет, немного расслабится. — Если найдем, не понадобится вскрывать полы, а потом восстанавливать покрытие. Тем более что общение с Богом, через священнослужителя, не мой уровень.
— А...? Ну ладно. Получается, встретимся на обеде, может, кто-то еще нужен? — Я не успел даже рта раскрыть, как она со сладенькой улыбкой продолжила. — Принцесс не проси, не дам.
А жаль, а уж как жаль рыжим, было в красках написано на их лицах. Ничего девчонки — и на вашей улице будет праздник.
Насмотревшись на роскошь дворца, думал, что термы меня не впечатлят, но был приятно удивлен. Роскошь архитектуры и убранства поражала — колоннады, портики, карнизы, альковы — все выполнено из разноцветного мрамора, помпезно украшено искусной резьбой, и мозаиками из смальты, мрамора и неизвестных мне минералов. Малые архитектурные формы в основном фонтаны, само по себе украшения, изобиловали шедевральными мраморными скульптурами античных богов, лично я узнал только Нептуна по трезубцу и Геракла по мускулатуре. Двери в помещения выполнены из бронзы, покрытой тонкой чеканкой. Началось наше пребывание в термах как и положено с аподитерия,(комната для раздевания, предбанник). Далее мы с Фомой сразу пошли в нужный нам тепидарий. Температура там была в пределах пятидесяти, не более. На всякий случай предупредил Фому, чтоб простукивая полы — не увлекался, и не забывал во избежание теплового удара посещать бассейн с прохладной водой. Ответный жест казначея я истолковал как ' — иди не мешай' — что и сделал, перейдя в следующее помещение.
Кальдарий (самое горячее помещение в термах), хоть и не дотягивал до сауны, но и я не фанат экстрима. Так что хорошенько разогревшись нырнул в прохладный бассейн, и урча от удовольствия сделал челночный заплыв в полную силу метров на двести, затем снова направился в парилку. После второго заплыва решил навестить Фому. Результат был. Фома вынул часть мозаики представлявшей диск солнца, а под ним обнаружилось углубление, за которое удобно ухватится пальцами и отверстие, напоминающее замочную скважину.
— Замок. — Пояснил очевидное казначей. — Мне не вскрыть. Придется ломать. Пойду звать рабочих.
— Стой! Ты же бывший ювелир! Мне надо стальную проволоку разной толщины, и набор инструмента, чем ее гнуть и чем подточить. Можешь принести?
Память Искандера сохранила уроки тугов по вскрытию различных замков, с помощью примитивных отмычек буквально изготовленных самим на коленке.
— Да. Ты что можешь вскрыть этот замок? — И после небольшой паузы. — А ты откуда знаешь, что я ювелир?!
— Я все знаю и все могу, но это закрытая информация, — сделал я доверительно-назидательную физиономию. — так что молчок.
Пока растерянный Фома подходил к двери, у меня в мозгу произошло еще одно просветление.
— Стой! Не надо инструмент! Дуй на литургию, подойдешь к севасте Ингрид, скажешь, чтоб брала все свои отмычки, и бегом с ней сюда.
Когда, еще после захвата 'Толстяка' рассматривал тайный арсенал фройляйн, больше всего, меня поразил комплект отмычек, своей функциональностью на порядок превосходящий изделия тугов.
— Отмычки у севасты!? — Потрясенно проговорил Фома.
— Не знаю как тут у вас в Византии, а во Фракии у герцогинь в поместьях сотни всяких дверей и кладовок, а ключи постоянно теряются. Вот и приходится им — бедолагам таскать отмычки с собой. Но это тоже закрытая информация. Если проболтаешься, Инга убьет. Я серьезно! Вряд ли есть на свете девы в ее возрасте, отправившие собственноручно столько людей на тот свет.
Фома галопом побежал за рыжей, а я пошел в кальдарий, на третий заход. После охлаждения в бассейне решил заглянуть в палестру (место для физических упражнений) с которой по правилам и следовало начать посещение терм. Достаточно просторный спортзал, имел несколько зон для различных упражнений. Первой, в сектор моего обзора попала площадка для борьбы. На этом мое посещение палестры и закончилось. Я конечно не ханжа, но, борьба нагишом между мужиками, зрелище, вот никак не для меня. Перед дверью тепидария казначей, в обществе двух дюжих гвардейцев, одетых в туники обслуги терм, изнывал от ожидания. На мой немой вопрос, емко ответил.
— Выгнала!
Открывшееся мне зрелище чем-то напомнило палестру, только в низком партере, тылом ко мне, прибывала Инга. На открытие двери она отреагировала мгновенно. Опознав 'своего' сразу же отвернувшись, вернулась к своему занятию. Камзол и другие предметы туалета были аккуратно уложены на скамье, а хозяйка одежды, в нижнем полупрозрачном шелковом белье, сверкая своими идеальными полушариями, продолжала стоять в столь соблазнительной позе. Видимо почувствовав мои поползновения, Фройляйн даже не оборачиваясь, проговорила.
— Саня, даже не думай...! Сразу получишь отмычками в лоб.
Меня такими угрозами не запугать, подумаешь отмычки! Рука сама легла на предмет вожделения.
— Саня, я серьезно! Ай, ты чего делаешь?! Сейчас сам будешь вскрывать свой замок. Ай! Саня, пожалуйста, я вся потная, прекрати! Ну не надо, давай вечером. Ааа — Ооо!
Заниматься сексом при плюс пятидесяти то же самое что при плюс тридцати, только пот не капает, а льет без остановки. Хорошо хоть все быстро закончилось. Отлежались пару минут, после чего 'медвежатница' ткнув мне кулачком в живот, традиционно назвала меня гадом, а затем вместе направились освежиться в фригидарий ( прохладная комната с бассейнами). Когда достаточно охладились, и смыли пот, Инга вернулась к замку, а я направил свои стопы в айлептерий (специальное помещение, где производились массаж и умащивание тела маслами). Очередной раз, войдя в тепидарий, обнаружил там только Фому, который стоял в задумчивости возле открытого люка.
— Сокровища на месте? Что-то не так?! — С порога отреагировал я на его задумчивый вид. — Там пусто?!
— Даже не знаю. — Так же в задумчивости проговорил казначей. — Я примерно измерил шестом глубину колодца, по объему получается вроде как больше.
Фуухх! Просто гора с плечь! Хоть на этот раз не опростоволосился перед Углеокой. А Фоме сказал.
— Я подозревал, что будет больше. На коронацию каждый из вассалов и назначенцев Романа должен был внести свою лепту, а Лакапин до получения короны не решился смешивать свою казну с государственной. Так что не парься, больше — оно не меньше.
На самом деле ни о чем таком я не подозревал, а брякнул на радостях первое, что пришло в голову. Но вроде как складно получилось, и свой имидж всезнайки подтвердил.
Обед святое дело, и на него я пришел вовремя ну почти. На вопросительный взгляд августы я ответил довольной улыбкой, и кивком. Ответный довольный взгляд — был мне ответом. Разговоры за столом до моего присутствия видимо были посвящены — божьему суду, потому что, увидав меня Константин, воскликнул.
— Александр тут говорят, якобы Гелидор пропустил удар из-за того что в драке ты нанес ему серьезную травму.
Что-то много внимания мне любимому. Надо переводить стрелки, иначе точно останусь голодным.
— Я всего лишь оттаскал его за ухо, и дал пинка под зад. Откуда травма? Все гораздо проще — Марго принцесса амазонок, и будучи еще совсем девочкой, не раз выходила на смертельный поединок против льва. — Обернувшись на рыжую, спросил — Марго много львов ты убила?
Та, перестав жевать, ненадолго задумалась, и показала два пальца. А закончив жевать, добавила.
— Это я о матерых львах, а сколько было молодых, не помню, не считала.
— Вот и подумай Константин, как долго Гелидор продержался бы против разъяренного льва, один на один. Да будь он калекой, или на самом пике формы, итог поединка против Марго был бы одинаков — это быстрая смерть.
Амазонка стала центром внимания, и вопросы о львах, об оружии, о поединках... обо всем, посыпались на нее как из рога изобилья. Ну, все, можно спокойно принимается за еду, пусть теперь рыжая отдувается. Когда я уже вполне насытился и лениво ковырялся в десерте, о моей персоне вспомнил ректор аудиториума. С ироничной улыбой, торжественно сообщил, что весь преподавательский состав уже оповещен о моих лекциях, и с нетерпением ждут обещанного.
— Я всегда готов! — Ироничной улыбкой ответил я ректору. — Но мое время всецело принадлежит августе. Вам, милейший, следует спрашивать у нее. Я весь в ее власти.
Ученый муж, поклонившись Углеокой, обратился к ней с пафосной речью. Согласно которой благодаря познаньем Александра наука Византии может шагнуть далеко вперед, и на века опередить в свои познаниях остальной мир и прочее бла-бла-бла. Неприкрытая ирония сквозила в каждом слове, не оставляя Зое выбора. Углеокая во время вещания ректора бросила взгляд на меня, — я лишь прикрыл веки, давая добро.
— Панкратий, я тебя услышала. Завтра с утра и до обеда Александр прочтет курс ознакомительных лекций в твоем заведении. Ты должен организовать это, как ты выразился — эпохальное событие, на должном уровне. — Тон Углеокой был холоден и официален. — Чтоб ни одно слово лектора не ускользнуло от внимания наших ученых мужей, речь Александра должна быть записана дословно. После обеда уточнишь у Калиостро, что ему еще потребно для проведения лекции.
Наконец-то до Панкратия дошло, что он со своей докучливостью, а главное иронией сильно перегнул палку. Так что сейчас он в попытке реабилитироваться, ловил каждое слово императрицы и кивал после каждой ее фразы, как заведенный. После обеда у меня было запланировано общение с замом логофета по почтовому ведомству — Иродионом. Оповещенный, о моем приходе Родик, при нашей встрече не проявил особого беспокойства. После нескольких ничего не значащих фраз я достал румалу и протер лицо якобы от проступившего пота. Потом разглаживая и складывая ее, нудно поведал Родику о том, как я вижу роль почты в современном обществе. Когда клиент 'поплыл' я узнал, что в мои сети попалась, не мелкая рыбешка, а целый кит. Родик был резидентом шпионской сети Романа во дворце. И среди опознанных мной недоброжелателей полтора десятка фигурантов входили в эту сеть. Уяснив всю картину в целом 'пробудил' почтовика и предложил ему поделиться с августой, что он думает по поводу моих выводов о почтовом ведомстве.
Приняла нас Зоя все в той же гардеробной. Только регламент немного изменился. Едва за нами закрылась дверь, я от души врезал Родику под дых, и навалился всем весом на его тело. Чем немного напугал Зою. Далее сорвал с его шеи цепочку с кулоном, а из рукава достал небольшего размера стилет, усадил на стул и намертво примотал к нему парализованную болью тушку.
— В кулоне яд, а он, в смысле Родик опасен. — Показывая заточенный как бритва кинжал, пояснил свои действия августе. — То есть был опасен, а сейчас уже нет.
Императрица только повела плечем, будто, и не было никакого испуга, и присела в кресло напротив. Зам тем временем отошел от боли, и с волчьим оскалом не отрывая меня испепеляющего взгляда, прошипел.
— Ты пожалеешь! Ты сдохнешь в мучениях червь!
— Уже скучно. — изображая устало-скучающее лицо лениво произнес я и тут же добавил. — Если бы мне за каждую угрозу платили, хотя б по серебрухе я был бы уже богаче царя Соломона, и Гаруна аль Рашида вместе взятых. Хорошо, что ты вспомнил про мучения, их я тебе обеспечу. Ты ведь знаешь Лиссипа, талантливый скульптор из рук которого выходили исключительно шедевры — прославившие его имя в веках.
Из тебя я сделаю свой шедевр, и назову его 'Цветок ада'. Начну я с того что надрежу и частично сниму, лоскутами кожу с твоего тела. Каждый лоскут будет напоминать лепесток лотоса, чтоб тело не кровило, буду обильно посыпать его золой с солью. Это так больно, что ты сразу расскажешь все что знаешь, уж поверь. Дальше будет еще больней .... Это все будет продолжаться седмицу, а в конце через бронзовый рог залью расплавленный свинец тебе в глотку. Далее твое тело хорошенько прокоптят, и высушат. Да чуть не забыл — чтоб тебе не было одиноко, одновременно с тобой, то же самое будет происходить с твоей семьей. — Я садистский хохотнул. — Красивая получится клумба.
Все это я говорил с возрастающим энтузиазмом, и при этом непрерывно давил голосом. Под конец речи взглянул на августу, и понял, что слегка переусердствовал — та была белой как полотно. Мои наблюдения прервал умоляющий возглас Родика.
— Августа! Умаляю! Уберите этого палача! Разве вы не видите, что он безумен!
Зоя все же держала себя в руках, и интуитивно сыграла 'доброго полицейского'.
— Александр чувствует ложь, и опасность мне грозящею. И по нашему уговору я не могу отменять его решений. Но если ты не будешь упорствовать и расскажешь мне всю правду, то пытки не понадобятся.
