По Карасу, как и по Каражалу, тоже прокатилась Великая Волна. Раньше этот городок и соседний с ним Збан находились неподалёку от озера, в которое впадала речка Улы-Жыланшык, а теперь что к одному, что к другому вплотную приблизилось огромное море. Ну, этим двум городкам хотя бы повезло, другие, находящиеся в Тургайской ложбине вплоть до города Сага, ушли под воду вместе со всеми жителями. Та же самая беда постигла все Приаральские Каракумы, но там хотя бы не было посёлков. Ну, меня хотя бы порадовало то, что в Карасу спаслось больше половины жителей и почти две трети из них стали людьми Воды, как и в Збане, впрочем, и потому я не удивилась, что нам навстречу высыпало несколько сотен человек. Хотя все они выглядели довольно бодрыми и здоровыми, вид у них был, мягко говоря, неважнецкий. Большинство людей попросту были полураздетыми, но не смотря на это не унывали. Мы приехали не по дороге, а из степи, но это никого не удивило. Нам навстречу вышел пожилой казах, пристально посмотрел на меня и спросил:
— Ты Зелёная Хозяйка?
Люк с моей стороны уже был открыт, я выпрыгнула из машины, кивнула, подходя к нему и ответила:
— Она самая. Здравствуйте, уважаемый, как поживаете.
Мужчина широко заулыбался, повернулся к своим и громко крикнул, оповещая всех:
— Это она, Зелёная Хозяйка, истребившая колбитов во всём Казахстане! — Повернувшись ко мне, он поздоровался — Здравствуй, достопочтенная ханум Зелёная Хозяйка. Меня зовут Данияр Турсунбаев, я аким Карасу. Будь нашей гостьей.
Представив своих спутников, я сказала:
— Ну, допустим, к истреблению колбитов во всём Казахстане я имею только косвенное отношение, но несколько дней мы у вас погостим. — После чего не выдержала и спросила — Неужели Великая Волна вас так ограбила, что вам даже одеться не во что? Да, не повезло вам, но вы не расстраивайтесь.
Данияр тут же воскликнул:
— Нет-нет, Зелёная Хозяйка, Великая Волна нам всё равно дала больше, чем забрала, а одежда дело наживное. Нам сейчас просто некогда думать о ней, нужно дома к зиме утеплять, да, топливом и рыбой запасаться, чтобы не умереть от голода.
Закрыв глаза, я послала мысленную просьбу о помощи, стараясь сообщить своим помощникам на складах, что люди в Карасу и Збане лишились буквально всего и тут же меня охватило тепло, волной пришедшее с юга и я поняла, что через пару суток в этот городок приедет несколько "Кразов" с одеждой и множеством других вещей, включая даже мебель и стройматериалы. Люди, которые вышли к нам навстречу, так и ахнули. Они бросились ко мне и стали благодарить за заботу. Ира тоже вышла из машины, Игорь сел за руль и мы направились в городок, даже скорее просто посёлок, в котором даже не было автозаправочной станции. Да, Волна в нём здорово похозяйничала, но и Он сделал всё, отдав приказ дейрам, чтобы люди не погибли. Нет, всё же Он проникся тёплыми чувствами к людям и я была ему за это очень благодарна. Собрав вокруг себя людей, я стала объяснять им, как можно, перегородив куском железа или пластмассы самый обычный пластиковый или жестяной таз, с помощью дейров превратить высохшую чуть ли не в камень рыбу в керосин, бензин или солярку, капнув в воду всего лишь несколько капель нужного тебе топлива. Бутылки с ними у нас были с собой.
Жители Карасу уже успели оценить дейров, в том числе и на вкус, но пока что смогли с их помощью лишь опреснять воду, но и это было огромное дело. Они всё это время не сидели сложа руки, а упорно работали. Хотя Волна унесла со дворов очень многое и даже похозяйничала внутри некоторых домов там, где не сидели, собравшись всей семьёй в ожидании смерти люди, они не отчаялись. Наоборот, чудесное спасение, во время него их дома заполнило на несколько минут легчайшей пеной, которой можно было свободно дышать, сильно повлияло на них и они многое поняли за эти несколько минут. В Карасу, на берегу озера, стояло несколько десятков больших домов, принадлежащих богатым казахам из Костаная, Кокшетау и даже Астаны. Их хозяева построили на своих участках прочные убежища и приглашали жителей Карасу спрятаться вместе с ними, но лишь немногие согласились и теперь жалели, что они не встретили Великую Волну всей семьёй, ведь она хотя и пограбила людей весьма основательно, даже посуду с кухонь уволокла, а всё же наделила их богатырским здоровьем и просто невероятной силой. Мужчины, ставшие людьми Волны, собрав доски, брёвна и пустые бочки построили плоты и занимались теперь тем, что отплывали на них от берега подальше, ныряли в воду и доставали со дна, уже в полусотне метров от берега глубина была больше двадцати метров, всё то, что там затонуло. Они даже вытащили несколько грузовиков и теперь, узнав, что бензин и моторное масло им дадут маленькие помощники Зелёной Хозяйки, очень обрадовались.
До поздней ночи я учила женщин и мужчин тому, что они могут сделать с помощью дейров, возможности которых были весьма велики. Те знания, которые я дала людям в этот вечер, заставили их пересмотреть многие свои взгляды на жизнь и природу вещей. В общем после нашего разговора уже никто не хотел покидать берега нового моря, в которое принесло из Атлантики много рыбы, тюленей и даже китов. В их залив несколько раз заплывали касатки, чтобы поохотиться на моржей, но убрались так и не перекусив. В нескольких километрах от Карасу образовался большой песчаный остров и тюлени мигом выбирались на него. На второй день нашей вынужденной остановки в Карасу приехало двенадцать "Кразов" с одеждой, другими вещами, продуктами, инструментами, стройматериалами и тремя большими дизельгенераторами. Мы всё это время купались в море, да, я ещё с помощью дейров попутно доставала со дня моря затонувшую тяжелую технику и даже выудила два небольших судна, занесённых сюда волной из Чёрного моря. Караван ждали не только жители Карасу, но и их соседи. Мои помощники привезли из моего озера в Карасу и особых дейров Зелёной Хозяйки, для которых сразу же устроили отдельный бассейн и стали в нём размножать. В море их никто не собирался выпускать, так что им предстояло теперь стать домашними дейрами и жить в аквариумах.
Для нас и водителей "Кразов" жители обоих городков тут же устроили той, на котором мы пили пиво моего изготовления и трескали рыбу во всяких видах. Все прохладительные напитки и сладости были отданы детям, но тем уже была больше по нраву чистая пресная вода и зелёные листочки, которые так приятно холодили язык и медленно таяли, если их долго держать во рту. Всадники Волны были уже совсем рядом, всего в одном переходе от Карасу. Их приближение я чувствовала с каждым часом всё отчётливее и отчётливее, поражаясь мощи их духа и той огромной физической силе, которой Он наделил их. Ну, если честно, то Тенгиз мало в чём им уступал. Все семеро Всадников Волны давно уже не были юношами. Даже самый младший из них был на год старше Тенгиза, их провозвестника. Хотя они были людьми разных национальностей, себя они считали братьями и их отличало от всех остальных воинов Волны то, что они, как и бабушка Нуржан, о которой они давно уже всё знали, сами спустились с гор, чтобы встретить Великую Волну Очищения.
Да, именно так они назвали Волну Апокалипсиса. Что же, наверное они были правы. В любом случае это Он помог им стать такими, какими они теперь скакали к нам вдоль берега моря на таких же огромных, могучих конях, как Жандос. Их кони, как и этот громадный гнедой красавец, представляли из себя нечто особенное. Во-первых, они сами нашли их и, как мне кажется, эти огромные, могучие жеребцы родились по Его воле, ведь Он находился на нашей планете уже давно и прибыл на неё задолго до прилёта Кометы. Ну, Он это отдельная история и если честно, я даже не очень-то и горела желанием с ним познакомиться, ведь Он не был не то что человеком, а даже человекоподобным существом, а я женщина впечатлительная и мне такие знакомства не нужны ни за какие деньги. Зато Всадников Волны я ждала с огромным нетерпением и даже пыталась мысленно представить себе, какими они были, а они ведь прибыли на Тянь-Шань, к озеру Иссык-Куль, чуть ли не со всех концов света, что уже само по себе вызывало у меня восхищение. Для них я была Зелёной Хозяйкой задолго до падения Кометы, ещё с начала весны, где-то с первых чисел марта, когда каждого из них нашел его конь. Вот интересно, откуда прискакал к моему озеру Жандос? Неужели тоже от берегов Иссык-Куля? Честно говоря, я бы этому не удивилась. Кроме Тенгиза и меня этот красавец не признавал больше никого, хотя и относился довольно снисходительно к Игорю и Ире. Той он даже позволял сесть на себя верхом, но шел под ней только шагом и буквально через пять минут останавливался и опускал вниз голову, предлагая ей спешиться.
Ко мне же Жандос относился, чуть ли не к своей матери и одновременно с этим был готов буквально растерзать каждого, кто только посмеет косо взглянуть на меня. Хотя я не лошадница, всё же имела большой опыт езды на кроссовом мотоцикле, как-никак мастер спорта, а потому не боялась скакать верхом на Жандосе. Правда, он нёс меня на себе так ровно, что я даже пуская его в галоп, наверное смогла бы вышивать гладью. Ну, я не слишком-то злоупотребляла своим положением Зелёной Хозяйки, а потому верховые прогулки были нечастыми. Зато все казахи были от меня в полном отпаде. Ещё бы, я держалась в седле ничуть не хуже любой степной казашки. Ну, они относились ко мне с большим уважением и любовью ещё и потому, что я призвала к себе всех коней и верблюдов, бродящих окрест, всего сотен пять голов, чем очень их обрадовала. Казах без лошади, всё равно, что охотник без ружья, а тут к ним прискакали не простые, а солёные кони и верблюды. Когда в Карасу привезли мотопомпу, я опреснила воду в небольшом заливчике и велела полить ею большой участок степи на берегу моря, трава в которой уже вся полегла и выгорела на солнце. На следующий день, на радость лошадям и верблюдам, там мигом поднялась и вымахала чуть ли не мне по пояс, свежая, зелёная и сочная степная трава. Казахи сразу же принялись поливать степь целебной водой рядом, чтобы заготовить сено на зиму. Так я подготовилась к встрече с Всадниками Волны, своими самыми главными помощниками.
Часть 3.
Возрождение России
Глава 1
Атомная угроза и простой способ её преодоления
В Екатеринбурге я не задержался надолго. Из Москвы пришло срочное сообщение, причём очень неприятное. На Калининской АЭС сложилась чуть ли не критическая ситуация. В чём там было дело, Максимыч не стал мне рассказывать, но сказал, чтобы я срочно вылетал. Ну, что же, срочно, так срочно. Максимыч не станет поднимать панику зря. Мы спешно собрались, выдвинулись в район аэропорта Кольцово, в котором совершило посадку десять бортов из Москвы, сели на первый же самолёт, готовый подняться в воздух немедленно, и вылетели в столицу. Хотя в Екатеринбурге и вообще на Урале все прошло просто замечательно, наши потери были минимальными, настроением моё было совсем ни к чёрту. Критическая ситуация на АЭС это тебе не какой-то там военный путч, который можно подавить силой, это намного хуже. Любая электростанция может рвануть не хуже Чернобыльской и тогда ко всем нашим бедам, которых и так было выше крыши, прибавится ещё и радиоактивное загрязнение и где, в трёх сотнях вёрст от Москвы. От такой новости у кого угодно настроение испортится. Вот потому-то я и сидел в кабине военно-транспортного самолёта "Ил-86" мрачный и угрюмый. Не до веселья мне было и пилоты вместе со Скибой, это понимали, а потому полёт прошел почти в полном молчании.
Из аэропорта, где меня ждал Максимыч, мы сразу же отправились в институт имени Курчатова, где собрались наши специалисты по атомной энергетике. Там меня уже ждали и как только я вошел в зал, где они собрались за большим столом, началось совещание. Вот уже больше месяца на всех атомных электростанциях, которые готовили к удару Волны самым основательным образом, а попросту накрывали мощнейшими железобетонными капонирами их реакторы, шли восстановительные работы, но сил и техники не хватало, а потому люди валились с ног от усталости, но ещё ни одна АЭС так и не была приведена в порядок. В самом начале совещания был сделан короткий обзорный доклад и я понял из него, что на Калининской АЭС реакторы, хотя они и считались безопасными, стали разогреваться, а это грозило крупными неприятностями. А ещё я понял, что самое простое решение, это как можно скорее запустить их, начать эксплуатировать в нормальном режиме, дать в города электроэнергию, а уже потом решать, что с ними делать. В общем у меня возникло смутное подозрение, что атомщики просто решили сгустить краски, но сердиться на них я не стал. Случись в каком-нибудь моём собственном хозяйстве сложная ситуация, я тоже стал бы бить во все колокола. Решить всё можно было только одним единственным образом — отправить в Удомлю большой строительный отряд, да, только вот дело усугублялось тем, что в реакторе что-то там отскочило и в реакторное отделение второго энергоблока выбросило с херову тучу радиоактивной дряни, его нужно было от неё элементарно чистить, а это означало, что кто-то схватит большую дозу радиации и хотя не помрёт, лучше себя чувствовать точно не станет и спасибо никому не скажет.
Решить эту проблему, как всегда, можно было только одним единственным способом, распределить дозу облучения на как можно большее число людей и тогда она будет меньше. Все мужики, собравшиеся в этом зале, а среди них были не одни только люди пожилого возраста, но и молодёжь, собирались отправиться в Удомлю, что бы элементарно вооружиться швабрами, тряпками и вёдрами, чтобы смыть со всего оборудования реакторного зала радиоактивную грязь. По их расчётам если человек не будет находиться там более часа, ничего страшного не произойдёт, но таких человеко-часов требовалось очень много, больше сотни тысяч. В общем нам срочно были нужны добровольцы, согласные хватануть дозу радиации. Посмотрев на атомщиков, я сосредоточенно кивнул головой и сказал:
— Всё понятно, мужики, сейчас я поеду на телевидение, нас смотрят уже несколько областей, и выступлю с обращением, а вы начинайте готовиться к их приёму в Обнинске. Я не думаю, что мы не сможем найти людей, которые захотят разделить эту чашу вместе со мной. В общем я войду в реактор первым.
Какой-то молодой парень вскочил и воскликнул:
— Товарищ президент, вам нельзя туда идти! Разрешите мне отработать за себя и за вас.
Указав пальцем на Скибу, я мрачным голосом проворчал:
— Вот этот парень будет рад отработать там и за меня, и за тебя, но будет лучше, если мы войдём втроём, отработаем положенный нам час, а потом будем выводить из себя стронций старым бериевским способом. Авось он и в этот раз сработает.
Хотя я и не шутил, атомщики громко и облегчённо рассмеялись. Через час двадцать минут я был уже в телестудии и как был одет в свой камуфляж, так в нём и выступил перед народом. Моё выступление было очень коротким, ведь я всего-то и сказал:
— Мужики, те, кому, как и мне, уже за сороковник. На Калининской АЭС сложилась чрезвычайно хреновая ситуация. Там начали разогреваться реакторы и станцию нужно срочно запустить, да, вот беда, из-за того, что во время землетряса лопнула какая-то трубка, реакторное отделение второго энергоблока загажено радиоактивной дрянью. В общем работать там нельзя. Нужно войти внутрь и промыть весь реакторный зал водой где из шланга, где щётками и швабрами, а потом всю эту воду собрать, отвезти куда-нибудь подальше и закопать поглубже. В общем мне нужны добровольцы, которые войдут туда вместе со мной, отработают час, а потом их сменят другие добровольцы. Если работать по часу и быстро шевелиться, то смертельной дозы никто не схватит. Опасный порог наступает где-то на двадцатом часу. Всё, я выезжаю в Удомлю вместе с лейтенантом Скибой, своими ближайшими помощниками и жду вас там. Сбор завтра утром, как доехать до Удомли, надеюсь, знают все.
