— В школе стало невыносимо, я не хочу туда возвращаться, — произнес Гарри. — Вы сказали, что это самое безопасное место для меня. Но все это время Амбридж издевалась надо мной, унижала и... Я хочу остаться с вами и помогать Ордену!
— Но тогда ты не сможешь устроиться на работу и жить, — возразил Дамблдор.
— Вы полагаете, что меня кто-то возьмет на работу? — Гарри усмехнулся.
— А ты собираешься годами жить в подполье? — Дамблдор посмотрел на Гарри поверх очков.
— Годами? — переспросил Гарри.
— Никто не знает, как долго это продлится, мой мальчик. Если ты уйдешь из школы, то окажешься вне закона. Тебе придется скрываться, ты сможешь общаться с друзьями, только подвергая риску их и себя. И, кроме того, подумай о Гермионе.
Гарри замер. Гермиона... Он не имеет права портить ей жизнь.
— Девочка очень хочет учиться. И даже новая директриса не в состоянии занизить ей оценки. Представь, если она уедет в школу, а ты останешься здесь без неё...
— Гермионе, между прочим, тоже здорово досталось, — пробормотал Гарри.
— Да, но зато в школе вы общаетесь со сверстниками, живете, учитесь и боретесь, — Дамблдор неожиданно улыбнулся. — Откуда у вас копировальное перо? "ДАрмейский листок" — прекрасная идея, жаль, ты не видел, как мы смеялись, когда читали вашу с Гермионой статью про Люциуса. Ну в самом деле, Гарри, какой позорный факт из жизни министра. Разве можно такое вытворять со своим домашним эльфом? — Дамблдор снова улыбнулся. — И я уверен, что на каникулах многие волшебники это прочтут. Да, ваш рассказ о том, как относился Люциус Малфой к Добби, не сделает революции, но это уже что-то!
* * *
Публикации, о которых предупреждал профессор Дамблдор появились через несколько дней.
— "Кто такой Волдеморт?", — Гермиона развернула страницы "Волшебного голоса правды". Гарри устроился рядом, чтобы прочитать статью.
— Бедный мальчик — сирота, лучший ученик своего выпуска, староста школы. Очень трогательно! Смотри, Гарри, даже фотографии нашлись.
— Не знал, что Волдеморт сохранил себе на память свой школьный альбом, — усмехнулся Гарри.
Задумчивый мальчик лет 12 не по-детски серьёзно смотрел перед собой с одной из фотографий. С другого снимка с легкой задумчивой улыбкой поправлял свой значок старосты факультета 15-летний подросток.
— Гарри! — среди комнаты с треском появился Рон. — Гермиона! Вы видели вот это? — он потряс перед собой новым номером "Волшебного голоса правды".
— Сейчас читаем статью, — ответила Гермиона.
— Ну это вообще, бред! Вместо Волдеморта прицепили фотографию какого-то нормального парня! Небось вязли в этом... этой... Ну, магловской сети. Помнишь, ты рассказывал, Гарри, что твой кузен туда ещё лазил голых теток смотреть!
Гарри и Гермиона прыснули.
— Рон, неужели ты наивно полагаешь, что Волдеморт с детства был похож на кошмар, порожденный компьютерными технологиями? — Гарри рассмеялся. — Я встретился с его воспоминанием, записанным на страницах дневника. Он выглядел, как обычный 16-летний парень, я бы даже назвал его симпатичным, если бы не взгляд. Глаза очень холодные и жестокие.
Гермиона внимательно посмотрела на газетные фотографии.
— Так что, он вот так выглядел? — недоверчиво скривился Рон. — А что ж его потом так...
— Он занимался черной магией и несколько раз преобразовывал свое тело, надеясь достичь бессмертия. Вот и стал так выглядеть. Жутко и отвратительно, — сказал Гарри и мотнул головой, отгоняя воспоминания об обряде возрождения.
— Ну ладно, а это как понимать? — Рон перевернул страницу и ткнул в ещё одну фотографию. — Это что, Вол... Сам-Знаешь-Кто?
Гарри увидел фотографию мужчины лет 60 довольно приятной наружности. Пожилой маг устало улыбался, словно говоря "Все это суета, друзья мои". Внимательно присмотревшись, Гарри понял, что это Том Риддл — такой, каким он должен был стать, если бы не изменял свое тело.
— Я не знал, что Волдеморт способен менять свой облик, — удивленно произнес Гарри. — Я думал, что он вернул себе то ужасное белое тело, красные глаза, похожие на щели... Это и есть его настоящий внешний вид, но чтобы менять его...
— Так что, получается, что В.. Ну Ты-понял-Кто, анимаг и метаморфомаг? — Рон почесал затылок.
— Профессор Дамблдор говорил, что Волдеморт по своим знаниям превзошел всех современных магов, — сказала Гермиона, — поэтому я не удивляюсь, что он сделал себе такое лицо...
— Его настоящим обликом только людей пугать, — мрачно заметил Гарри.
* * *
Прошло ещё несколько дней. "Ежедневный Пророк" и "Волшебный голос правды" опубликовали несколько статей о взаимоотношениях магглов и волшебников. "Почему маги должны уступать магглам?", "Невмешательство в жизнь магглов — значит ли это жизнь в подполье?", "Из-за террористического акта, устроенного магглом-смертником, погибли несколько волшебников", "Магглам можно все", "Кто будет спасать Землю от экологической катастрофы, устроенной магглами?".
— Ещё пара таких публикаций, и можно объявлять войну маггловскому населению, — Гермиона отшвырнула газету. — Зато сколько хвалебных песен про чистокровных волшебников! Вот, например: "Связь магического мира с волшебным, о котором так много говорило прошлое правительство, привело к тому, что разрушаются традиции волшебного мира. Начиналось все с предложения перенимать полезные маггловские изобретения, а чем закончится? Массовым освобождением эльфов, которым маги будут платить пособие по безработице, возвращением оборотням всех прав волшебника, в том числе и права на размножение, принятием в Визенгамот представителей от волшебных тварей и магических существ?" Магглорожденные волшебники и полукровки навязывают магическому миру маггловские порядки. Магический мир под угрозой потери своего лица, своих особенностей. Кто хорошо знает маггловедение, тот должен помнить про так называемые демократические порядки маггловских стран. Невозможно допустить такое в мире волшебном, — Гермиона выразительно посмотрела на Гарри.
Тот чувствовал себя странно. Ему хотелось что-то делать, изучать, действовать. Профессор Дамблдор сказал, что сейчас Упивающиеся Смертью прекратили нападения на магглов, если не считать статей в газетах.
— Но почему Орден не издает свою газету! — возмутился Гарри.
— Издает, — сознался профессор. — Но использовать приходится маггловские типографии, потому что все магические теперь принадлежат правительству.
— Издает? — переспросил Гарри. — Но почему я ни разу ее не видел?
— Во-первых, она выходит нерегулярно, потому что нас осталось очень мало, мы просто не успеваем все делать, — ответил бывший директор, — во-вторых, Волдеморту при помощи бывшего и настоящего правительства удалось создать нам имидж сумасшедших чудаков, борющихся с несуществующей опасностью. Далее, очень сложно издавать газету только своими силами. Кто-то должен писать статьи, оформлять их и не бросаться голословными высказываниями и обвинениями.
— Гермиону бы попросили, — предложил Гарри. — Почитали бы вы ее книгу "Хотят ли эльфы быть рабами"! Ей писательницей быть нужно!
— У Гермионы, действительно, хороший стиль, и мне показалось, что ее идея с "ДАрмейским листком" была превосходной. Гермиона может нам помочь, пока она здесь на каникулах. Когда же вы вернетесь в школу, то у вас будет много других дел и забот, — профессор Дамблдор слегка улыбнулся.
— Вы все же считаете, что нам с Гермионой нужно вернуться в школу? — спросил Гарри.
— Да, мой мальчик. Буду с тобой откровенен. Сейчас твоя жизнь в опасности. Я бы мог тебя спрятать здесь, в этом доме, но это будет жестоко по отношению к тебе.
— Я не хочу прятаться! — воскликнул Гарри.
— Да, но ты не можешь сейчас вызвать на поединок Волдеморта. Ты уже очень многое умеешь, но, не обижайся, мой мальчик, этого все равно недостаточно. Ты ещё слишком юный.
— И сколько же я должен жить в страхе, что меня вот-вот убьет Волдеморт? — Гарри нетерпеливо мотнул головой. — Что я должен сделать, чтобы быть готовым к поединку с этим Лордом?!
— Учиться магии и заклинаниям дальше, развивать свои способности, — осторожно ответил Дамблдор. — И потом... тебе только 17 лет...
— А сколько лет должно быть мне согласно пророчеству, когда я должен убить Волдеморта? — Гарри спросил это резче, чем хотел.
— Об этом не говориться в пророчестве, — спокойно ответил Дамблдор. — Ты делаешь все возможное для того, чтобы усилить свои способности: прилежно учишься, уже овладел анимагией и основами высшей магии, но я очень боюсь, что этого пока недостаточно. К тому же, даже если себе представить, что ты уже готов к борьбе с Волдемортом, где его искать? Кого вызывать на поединок? Волдеморт уже боится тебя, потому что убедился: в тебе есть что-то, что всякий раз позволяет тебе в очередной стычке с ним уйти живым. Защита твоей матери, помощь отца, Приори Инкантатем, Зеркальный щит, отразивший его Круциатус — поверь мне, Гарри, еще никому не удавалось выжить после стольких встреч с этим ужасным волшебником. Все это вселяет в меня веру и надежду, что в конце концов ты сможешь победить Волдеморта. Но как именно — я не знаю, Гарри... Не знаю... Могу только предполагать, и предлагаю учиться дальше. Ты и Гермиона должны закончить школу. Пока вы в Хогвартсе, вы будете среди своих сверстников, учителей, будете вести обычную жизнь молодых волшебников. Помимо этого Хогвартс под защитой многих охранных заклинаний. Волдеморт, получивший новое тело и мощь, не может там появиться, иначе испытает примерно то же, что и ты от появления Люциуса Малфоя. Зная характер Волдеморта, я почти убежден, что он захочет уничтожить тебя лично. Значит, пока ты в школе, под охраной древних заклинаний, под присмотром учителей, я могу быть относительно спокоен за тебя.
— В прошлом году Петтигрю похитил Гермиону, — напомнил Гарри.
— Я это учел, — Дамблдор кивнул. — И ещё... пока ты школьник, не смотря на то, что тебе уже есть 17, для общества ты все равно ещё ребенок, по отношению к которому нельзя применять взрослые наказания. А Волдеморт и Люциус Малфой сейчас очень озабочены своим имиджем. Когда ты окончишь школу, тогда возможно...
— Возможно что? — настороженно спросил Гарри.
— Что угодно, Гарри... Вплоть до несправедливых обвинений и фальсификаций. Но тогда и ты станешь умнее и опытнее. И я всегда буду помогать тебе.
— Спасибо, профессор, — Гарри задумался и, немного помолчав, усмехнулся. — Ну не знаю, как насчет Волдеморта, но во время первого семестра у меня было ощущение, что Амбридж добьет меня быстрее этого великого и страшного.
— Амбридж... — Дамблдор понимающе покивал и грустно улыбнулся в бороду. — Я помню ее ещё ученицей... Она никогда не обладала особенными магическими способностями, но зато знала, как задобрить преподавателя, вовремя угодить и получить от этого выгоду. Что ж... она преуспела в этом и сейчас. А у тебя, Гарри, будет своеобразный практический курс "Как бороться с врагом". И ты уже многого добился. — Дамблдор неожиданно подмигнул. — Тот бунт... Все-таки ты похож на своего отца, Гарри. Давненько школа не получала такой встряски. Потом ты научился стойко выносить ее наказания. Я хотел бы поработать немного над этим... Что ты делал, когда испытывал боль?
Гарри увидел, что профессор очень внимательно смотрит ему в глаза. Ничего не объясняя вслух, Гарри высвободил из-под легкого блока видения о родителях.
— Это удивительно, — проговорил старый профессор. — Я такого не встречал прежде... Быть может, Джеймс и Лили помогают тебе таким образом.
— Я тоже думал об этом, — ответил Гарри. — Я почти ничего не знал о своих родителях и мне начали являться сны про них и даже видения. Видения помогали мне отключиться от боли и вытерпеть все то, что делала Амбридж.
— И я хотел бы, чтобы ты научился управлять этим, Гарри. Умение отключаться от боли — очень нужное качество для автора. Мы с тобой поработаем над этим. А что касается школы и Амбридж... Разве тебе не хочется немного похулиганить, умерив пыл этой волшебницы? В конце концов, кто-то должен распространять среди школьников "ДАрмейский листок" и нашу "Песнь Феникса"? — Дамблдор снова подмигнул, но уже через минуту серьёзно добавил: — А если станет совсем худо, ты и Гермиона всегда можете вернуться сюда, в этот дом.
* * *
О разговоре с Дамблдором Гарри рассказал Гермионе.
— Мы обязательно должны вернуться в школу, Гарри, — твердо сказала девушка. — Во-первых, так считает профессор Дамблдор, во-вторых, нам нужно получить образование. Согласись, обидно все бросить за несколько месяцев до конца учебы.
— Ты все говоришь правильно, — согласился Гарри. — Но я как подумаю про Амбридж, меня дергать начинает. Вот ведь тварь!
— Если ты уйдешь из школы, некому будет досаждать ей, — Гермиона не сдержалась от улыбки. — Но самое главное — образование, Гарри. Если мы не окончим школу, то не сможем найти себе работу.
— Боюсь, что мы и так не сможем ее найти, — пробормотал Гарри.
— Я в это не верю. Конечно, нас не возьмут в Министерство, это ясно, там будет работать наш господин Староста, но нам не могут запретить работать везде! Например, не так уж много волшебников умеет варить хорошие зелья. И у Драко может быть по этому предмету хоть "выше превосходного", он все равно не сварит даже самой простой лечебной настойки. И к тому же... Вспомни, что сказал профессор Дамблдор: если станет совсем невыносимо, мы сможем вернуться сюда.
* * *
Почти все каникулы прошли удивительно спокойно. Нападений на магглов не было, и все члены Ордена Феникса занимались в основном подготовкой материалов к будущему номеру "Песни Феникса". Гермиона взялась писать статьи о порядках в школе. Глядя на неё, Гарри тоже попытался написать свою статью. К его удивлению, это оказалось невероятно сложно. Мыслей было много, они роились, толкались в голове, и никак не хотели ложиться на бумагу в виде такой же аргументированной цепочки, как у Гермионы.
Вскоре профессор Дамблдор попросил Гарри и Гермиону заняться приготовлением заживляющего зелья.
— Уверен, что это затишье ненадолго, — сказал бывший директор, — те запасы, что у нас были, на исходе. И я хотел бы попросить вас помочь.
Гарри и Гермиона согласились с радостью. Из дома на площади Гриммо их не выпускали, а замкнутое пространство начало действовать на молодых людей угнетающе. Гарри очень хотелось быть полезным Ордену, что-то делать, куда-то бежать, с кем-то, если нужно, бороться, но почему-то именно на каникулах Упивающиеся и Волдеморт снова затихли. Единственным напоминанием о том, что происходит что-то неприятное, были статьи в "Волшебном голосе правды" и "Ежедневном пророке" о вреде магглов.
— Я думал, что на каникулах мы будем на ушах стоять и бороться круглосуточно, — недовольно сказал Рон и кисло посмотрел на свежий номер "Песни Феникса". — Я думал, что мне хотя б разрешат вместо совы разносить газеты. Так нет, даже этого нельзя делать!
— Рон, твоя мама и профессор Дамблдор не хотят, чтобы ты рисковал своей жизнью, — напомнила Гермиона.
