— Нет в тебе, Данн, широкой русской души! — Улыбнулся док. — Всё у тебя... Жесть на жести!
— Да уж, где мне, истинному "турксибу", понять широту души, русской! — Отмахнулся я. — Мне бы, свою, понять...
— А почему — "турксибу"? — Удивился Рэй.
— Ну, вот смотри: в родне у меня — поляки, казахи, оренбургские казаки, украинцы, грузины. Я, от Турции и до Сибири, везде — свой! — Огорошил я, широтой родственных связей, присутствующих. — А ещё — немцы — тоже, отметились. А, если дальше, вглубь, копать, то и татары и монголы...
Док поперхнулся.
— В нос — шибает! — Широко улыбнувшись, Петрович потянулся за добавкой.
— Данн... — Покачал головой, молчаливо сидящий, Анастас. — Ты, постоянно говоришь: "У Вас", "У Нас"... Откуда ты?
— Ох, ты... Умеете задавать вопросы, товарищ контрразведчик... — От внезапно нахлынувших воспоминаний, заныли зубы, и, до дрожи, захотелось курить. — Мир, как мир... Мир, в котором мужчина спивается, потому что не может найти работу. А не может найти работу — потому что, априори, является — алкоголиком. Мир, в котором, на баннере, не человек в форме, медицинском халате или — рабочей робе, а в дорогом костюмчике, от "кутюр" — чиновнике, в третьем поколении. Мир, в котором, допрос чиновника — нонсенс! Мир, в котором, постоянно идет дождь. Дождь из "чернухи" — по "ящику", враньё — в газетах. Ханжество и лицемерие — в школах.
Я потянулся и налил себе квасу. Рука, предательски дрогнула.
— Я — ещё очень, даже везучий, человек! — Сделав глоток терпкого, кисло — сладкого напитка, кивнул, сам себе, головой — квас, действительно вышел на славу. — Мне всегда, всегда везло на людей. Да, меня — предавали — не раз. Привык и не унывал. Но это — я. Другим, так не везло. Страшно жить в мире, где самые "лучшие люди" — чиновники, бандиты. А самые "лучшие профессии" — полицейский и проститутка.
Хрустнув суставами пальцев, допил квас и закончил свой рассказ:
— Нормальный, мир. Просто в нём, никто, никому, не нужен...
— А, что же — Государь? — Опешил Петрович.
— Династию Романовых, вырезали в 17 году. По моему мнению — правильно сделали. От больного семени — здоровых всходов, не жди. — Усмехнулся я. — Так что — живем без царя... Веры и Отечества...
— Ну, предположим, Романовых и у нас — вырезали... — Анастас задумался над кружкой. — Правда, не в 17, а глобально — раньше.
"Оп-па!" — Удивился я, своей глупости. — "Мог бы и озаботиться, узнать, фамилию, правящего дома."
— И, кто — у Вас? — Тут же озвучил я, свои мысли.
— Владимировичи! — Гордо ответил Рэй. — С одна тысяча, семьсот девяностого, года!
— Фактически, сразу после Петра I... — Прикинул я. — Только, у Вас, немки не правили...
— Успела, одна, порезвиться. На ней, Романовы и закончились... — Уточнил Петрович. — Что ещё, расскажешь?
— Да, ничего, я, док — больше рассказывать не буду. — Отодвигая блюдо с окрошкой, заявил я. — И, того, что сказал — за глаза, хватит.
— Судя, по тебе... — Начал Рэй.
— Не надо, по мне судить. — Перебил я его. — Нормальный, мир. Просто я — не нормальный. Такой уж уродился. Работать — умею. А, зарабатывать — нет. Да, честно говоря, и не гнался, я, никогда. Всё, люди, замяли тему — для ясности.
Глядя в округлившиеся глаза, понял, что мой словесный оборот, ввел их в состояние: "допущения недопустимой ошибки"...
— Ещё, кто-нибудь, окрошку, будет? — Задал я простой и понятный вопрос.
— Мне, еще! — Потребовал Цыпанков. — Слушай, откуда рецепт?
— С босоногого детства, товарищ лейтенант! — Привычно отвертелся я, даже не приврав. — А, будем на Земле, по весне, закатимся на виноградники — я Вам Такой напиток сделаю, из молодых побегов виноградной лозы — закачаетесь!
— А, светиться — не будем? — Хохотнул "контрик".
— Светиться — нет. А вот — работать, как лошади, ломовые, по самой жаре — запросто! — Ответил я и почувствовал на кончике, привкус, того самого, напитка. — А уж, как вишня, пойдет... Поставлю, вишнёвку! Литров, двести!
— Садюга! — Всхлипнул Петрович. — До Земли — полгода лету, а слюни — уже текут... Может, здесь, сделаешь?
— Док! Солнце, надо... Яркое, июльское! И вишню — чтоб в пальцах — лопалась! — Со вздохом, дотянулся до сухариков и захрустел ими.
Рэй, молча, работал ложкой, поглощая чудесное блюдо, под названием — "окрошка", не заслуженно неизвестное, в этом мире. Квас — знали. Салат — делали. А смешать, всё, вместе — так никто и не догадался. Парадокс...
— Данн, у тебя, когда, вахта? — Вспомнил что — то, Оберин.
— Через два часа.
— Ага. Значит — время — есть... Мы, тут, поспорили, что...
— Э-э-э, нет! — Тут же "отмазался", я. — Это — без меня! И, вообще! Если кто — то забыл: я — наказан! Приказом товарища капитана, за несдержанное поведение...
— "Несдержанное и вызывающее" — поведение! — Поправил меня док. — А мы, хотим дать тебе шанс — реабилитироваться!
— Ага! Спором? Не смешите мои тапочки! — Было чувство, что меня, где — то, собираются — "кинуть". Но... Вот где?
— Погоди! — Взмолился Рэй. — Ты же — о чём речь — не знаешь!
— Хорошо. О чём речь? — Миролюбиво спросил я.
— Мы, всего-навсего, хотели попросить твой "калаш"! — Быстро начал Рэй. — У, Анастаса, есть идея, как оставить "хлебные крошки"!
О "хлебных крошках", я уже слышал.
Ходили разные домыслы и слухи, но самым упорным и неистребимым, был слух о том, что с борта корабля, идущего в прыжке, некто, смог выбросить в открытый космос, цепочку радиозондов, по которым, его приятель, смог пройти.
— Для начала — бронестворки, в НП — блокируются! — Начал я, загибать пальцы.
— У нас — уже -нет! — Гордо заявил "контрик". — Силовое поле, то — работает!
— Хорошо! — Согласился я. — Открыли вы, створки. Пальнули. А дальше — что? Пуля, начнет гулять, по ангару? Рикошетить, обо все?
— Так мы — ствол — высунем, наружу! — Оберин демонстрировал готовность, разрушать все мои опасения.
— Отлично! Высунули. Пальнули. Пуля начнет рикошетить, по силовому полю?
— Данн! Поле, изнутри — проницаемое! Иначе — грош ему — цена! — Поправил меня док. — Это, и дети — знают.
— Изумительно! Прошла пуля, внешнее поле. И — дальше — что? Там — Надпространство! А, за нами, идет, пыхтит — "Сталин"!
— Его — поле прикроет! — Щелкнул пальцами, Рэй.
— А, если — нет? Вы, на секунду, представьте себе — пуля, выпущенная с "Сигона", будет иметь скорость — "Сигона"! Врежет — мало не покажется! Или, ещё чего, похуже! Вы, умники, ещё с "Антоновки", пульните! Для чистоты эксперимента!
— "Тень" — согласна! — Расплылся в улыбке, Рэй.
"Жесть!"
— Нет, народ! Не дам я, "калаш", на глумление! — Решил я. — Сам отстреляю. Но — только один, выстрел!
— Вот! Это — по нашему! — Обрадовался Анастас.
— Знаете... Есть у меня такое ощущение, что сейчас, мы делаем... Либо — глупость. Либо — открытие. И, надеюсь — не посмертное! — Задумчиво пробормотал я, себе под нос.
— Да, всё, хорошо, будет! — Рэй довольно улыбнулся.
Услышав ненавистное "всё будет — хорошо!", я отчаянно выматерился.
— Сейчас, быстренько, отстреляемся и делов — то! — Поддержал лейтенанта, "контрик".
Второе, всеми фибрами души, не переносимое, слово "быстренько", привело меня в себя, не хуже, ледяной воды.
— Так! Народ! Если Вы думаете, что сообщив мне, что этими "быстренко" и "все хорошо", вы меня — успокоили, то спешу разочаровать — ни фига Вы меня не успокоили! Нет на свете, более лживых слов, чем: "быстренько" и "всё хорошо", товарищи!
Опешившие, от такого разворота, на 180 градусов, "заговорщики" уставились на меня.
— Ни каких стрельб! — Решил я. — Иначе — сообщу капитану! А "Тени", я позвоню — прямо сейчас! Чтобы, даже мысли, из головы, выбросила! А — не поверит — прикажу!
— Ты, чего?! — Не поверил своим ушам, Анастас. — Там, делов — то — на минуту!
— Ага, а расхлебывать — годы — будем! — Не хорошее предчувствие, навеянное словами, которые, ни разу — в моей жизни — не принесли мне, ничего хорошего или быстрого, продолжало сдавливать виски. — Вот — не надо... Правда!
Троица заговорщиков, отчаянно переглядывалась.
— Анастас! Петрович! Рэй! Вот, не поверите! Хрень, будет! Слова, эти — поганые! Всё, после них — наоборот, выходит! — Взмолился я. — Вы, хоть раз — от меня — слышали их?
— Анастас... — Задумчиво протянул Петрович. — А... Этот, твой, "коллега", он вообще — нормальный?
— Вроде — да... — Растеряно пожал плечами, Оберин.
— А, если — нормальный, чего, сам — не отстрелял? На линкоре, по всякому — и приборов больше, и есть специальные — отсеки... Да и защита -мощнее... — Удивился Рэй. — Может, мы... Поторопились?
— Анастас... А, вот это — "быстренько" — случайно, не его, фразочка? — Начал я "давить" на паранойю. — Уж больно, ты...
— Данн! Мы — поняли! — Док хлопнул рукой по столу. — Не травмируй, психику. Анастас, давай — ка, набирай капитана. И, по всей форме — расскажи ей, всё.
— И — Элизабет. — Добавил я, после секундного раздумья. — Ум — хорошо. А капитан, с навигатором — точно, что-нибудь, да придумают!
Капитан, на вызов ответила сразу, а узнав причину — рассмеялась!
— Это Вас паранойя, разыграла! — Сквозь смех, ответила Матильда. — Всё, что меньше 10 грамм и, больше 50 — в надпространстве — разлагается на атомы!
— А, если больше — 10? — Осторожно поинтересовался док.
— Ну, если больше 10, то — такой, аккуратный, взрыв, получится. Мегатонн на 40! — Улыбнулась, Баханн. — А, вы, из чего стрелять, собрались?
— Из "калашникова"! — Быстро ответил я.
— 9 грамм? Даже не смешно. — Матильда отключилась.
— Вот тебе и "нормальный"... — Покачал головой Петрович. — Ладно, хватит, "эксперименты", "эксперементировать"!
Анастас, заливал горе квасом.
— 40 мегатонн... — Рэй что — то старательно считал на своем планшете. — Это ж... Лис полярный!
— Ну, зато, теперь, мы — в курсе! — Улыбнулся я. — Только, вот интересно, откуда капитан знает, о таких подробностях? У Кольбьера, я расчётов — не встречал. Да и армейские, справочники и рекомендации, говорят только о "недопущении попадания инородных частиц, без силового, защитного поля, в надпространство, во избежании засорения..."
— Ты и их, прочёл? — Удивился Анастас.
— При сдаче, на навигатора, открывается целый раздел, подобных, инструкций... — Я почесал затылок. — Гиблое дело, между прочим! Там, восемь томов, по 400 страниц! Думал — поседею, пока разберусь. Оказалось — зря, учил. Никто, не спросил.
— Что — то, я не припомню, такого! — Анастас отставил кружку. — Я, два года назад, сдавал — не было, ничего подобного!
— Ну, может, программа, изменилась... — Ответил я. — Появились, вот такие, "умники" и, добавили, в программу! Во "избежании", так сказать!
"Троица", запив, не состоявшийся, эксперимент, квасом, наконец — то, покинула камбуз, оставив меня одного.
До вахты, оставалось полтора часа и я решил — почитать.
Книжка, добытая у Петровича, в библиотеке, относилась, к нежно любимой, мною, фантастике. Судя, по аннотации — добротная SF, даже с комментариями и предисловиями, от людей, чьи "кандидат физ-мат" и "био — хим", казались, весьма почтенными.
Заварив чай, достав печеньки, углубился в чтение.
Первой моей мыслью, было:
"Что за...?! Научная фантастика...!"
Ведьмы, колдуны, вампиры и прочая халабуда, почище "Сумерек"!
А, главная героиня — недавно пережившая развод женщина, "за тридцать", мужественно крошит их, успевая гневно обличать, на страницах — собственного блога!
"Может — это, завязка, такая?" — Наивно подумал я, перелистывая страницы.
Нет! Дальше пошло ещё хуже!
Жуткая смесь Юрия Петухова, Василия Головачева — в худшем, своём, проявлении, обильно приправленная "Сумерками" и "Секретными материалами"!
Но, добили меня, "мужественные невысоклики, с волосатыми ногами", обучившие главную героиню, неведомому и таинственному искусству... "Ахараты"!
Может быть, так и отправилась бы, "Звезда предвечная", обратно на полку, но зацепило меня, описание одного боя...
Уж, не знаю, где автор брала вдохновение, но вот боевые сцены, явно списывались, с уже виденного. Либо — при участии — ну, оч-ч-чень хорошего, консультанта. Было бы это, в моем мире — даже, могу представить — Кто именно, консультировал, даму — писателя...
"Сонька" пикнула будильником, напоминая, о вахте.
Вложив, под обложку, исписанные листки, в которые я старательно законспектировал, всё, относящееся к "рукомашествам", двинул, под впечатлением, от прочитанного, в рубку.
— Данн, вернись, пожалуйста, в рубку! — Фраза Тимура, вывела меня из раздумий. — Или, случилось, чего?
— Да, книга, эта... Из головы, выбросить, не могу! — Пожаловался я.
— И, что же, это за книга, так прочно засела у Тебя в голове? — Старпом, тщательно переделывал мою работу.
— "Муть — бесконечная"! То есть — "Звезда Предвечная"! Редкое, гнильё! — Вырвалось у меня.
— Ты, что?! — Опешил Тимур. — Это же — Наталья Ногатинская! Классика жанра! "Ахарата"!
— Хрень! — Отрезал я. — Обладая крепкой психикой, оперируя — логикой, имея богатое воображение и развитую — фантазию, весь комплекс "хахараты", идёт псу под хвост!
Тимур расхохотался.
— Ты, это — на Земле, не скажи! Сожгут, как еретика!
— Заманаются, дрова, носить! — Честно ответил я. — Но, вот, боевые сцены...
— Да, что в них — то, не так?! — Мне казалось, что Тимур меня специально провоцирует.
— А вот в них, как раз, всё — Так! Я, тебе, больше скажу... Был у меня знакомый, там... И стиль, этот — стиль "клеща"!
Тимур мгновенно посерьёзнел.
— И, клинковый, бой... — Продолжил я, распаляясь. — Тоже — оттуда. Финты, уходы, ловушки — один в один! Даже, палочка, с округлым концом — я, такую, года три, проносил, пока, вконец, не обленился...
— Тащи, книгу! — Решил Тимур. — Покажешь!
"Забег", до камбуза и обратно, занял пару минут.
К моему возвращению, старпом, успел закончить и мою работу и — свою.
— Вот! — Протянул я книгу, украшенную, разномастными, закладками.
Катич, взял протянутую книгу, из которой, тут же, полетели на пол, мои листки.
— Конструктивный, метод! — Скривился старпом, наклонившись и принявшись изучать, мои записи. — Погоди! Что значит: "Бред, по росту"?!
— Ну, там её, невысоклики, обучают, высоким ударам... Ногой — в голову... А по описанию — они, "низенькие и коренастые"! — Попытался объяснить, я. — Им, проще — подсечки и нижние, удары...
— То есть, ты считаешь, что, от роста, зависит и стиль боя? — Прищурился Тимур.
— "Молодой боец, подобен — петуху. Он тянется вверх. Зрелый, боец — подобен, коту — он стремится, вниз..." — Вспомнил я, одну из услышанных, фраз. — В описании — именно — зрелый боец. Так зачем он учит её, высоким ударам, при которых она, рискует потерять равновесие?
— Погоди, вот же написано: "Удар в голову — заключительный удар, прерывающий, подобие жизни, этих существ..." — Анастас, удивительно быстро ориентировался, на страницах, книги.
