— Что такое, Герми? — Заботливо спросила Дафна.
— А мантикору мы так и не увидели...
Джинни зябко поежилась. Кажется, отсутствие встречи с мантикорой она готова была отнести к плюсам данной прогулки. Зря она...
В воротах нас встречал профессор Снейп в специальной, утепленной черной мантии. Он молча взмахнул палочкой и полюбовался возникшими перед ним цифрами.
— Вы уложились. — Бурнкнул декан Слизерина, скривившись, как от зубной боли. — Но все равно, Поттер, я считаю Ваше поведение вызывающим и бессмысленно рискованным!
Я молча поклонился профессору, и он увел своих подопечных по направлению к общежитию своего Дома. А мы пошли к себе. Открывший нам проход портрет посмотрел на нас как-то виновато. Объяснение этому взгляду нашлось тут же: "наш дом наша крепость" встретила нас некоторым... беспорядком. Дневника, оставленного мной на самом видном месте — разумеется не было.
Глава 129. Святой Валентин.
После побега воспоминания о Реддле школу охватила настоящая эпидемия "легкого острого магического и физического истощения". Мадам Помфри, после практически каждого случая обращения к ней — перетряхивала вещи Рона, но, естественно, черной тетрадки обнаружено не было. В сущности, сомневаться в таком исходе не приходилось: хотя моя оценка IQ Рональда неуверенно колебалась около 70, время от времени переползая через эту отметку то в одну, то в другую сторону, но вот Томас наверняка обладал гораздо более изощренным умом, и попадать в руки сильного мага, оставаясь в столь ослабленном состоянии, не желал категорически. Так что вместо тактики террора, требующей доводить недобровольных доноров до полного оцепенения, он перешел к тактике скорейшего возрождения, отбирая понемногу, но очень у многих. Кроме всего прочего, это позволяло самому материальному воплощению воспоминания эффективно скрываться, заставляя мадам Помфри подозревать практически в любом пациенте — носителя дневника. А еще по школе поползли слухи о том, что уход директора со своего поста и прекращение нападений — железно связаны между собой причинно-следственной связью. Ведь, "во избежание паники" упоминать о том, что оцепенение Криви и Филч-Флетчли, и "легкое недомогание" испытываемое многими другими учениками — явления одной природы было строжайше запрещено.
Сам же Рон быстро восстановился, хотя до прежнего уровня жизнерадостности и пышущего здоровья и не доходил. Либо дневник перестал забирать его силы, что вряд ли, либо делится с ним небольшой долей отнятого. Так что, несмотря на все старания мадам Помфри, дневник Реддла оставался неуловим.
Между тем приближался день святого Валентина. До сих пор Локхарт как-то не привлекал моего внимания: регулярные пробуждения с криками ужаса хоть и веселили большую часть школы, но особого интереса для меня не представляли. Но теперь Шепот Тьмы то ли удалился по своим делам, то ли устал от игрушки, а может — захотел полюбоваться на его и мою реакцию. В общем, отдохнув и отоспавшись, Гидлдерой вновь облился своим приворотом, и приступил к подготовке празднования.
Завтрак все ученики, обладающие хотя бы зачатками вкуса, проглотили с большим трудом. Конечно, обилие розового могло бы навести на определенные мысли... но могу точно сказать, что Дети Императора подходят к созданию красоты намного ответственнее. Так что при взгляде на все это розовое великолепие мысль о Той-что-Жаждет если и возникала, то быстро удалялась куда-то в туман под давлением суровой действительности.
Но завтрак — это было нечто приемлемое. В конце концов, мы все были выспавшиеся, и полные сил. Но вот когда ученики Гриффиндора и Слизерина, измотанные после двух пар зелий, на которых профессор Снейп читал нечастую в его исполнении лекцию об обязательных ритуалах в приготовлении зелий с использованием компонентов повышенной опасности, и пары трансфигурации, на которой исполняющая обязанности директора профессор Макгонагалл рассказывала о некоторых этических аспектах трансфигурации живого... В общем, мозги не кипели только у безнадежных двоечников вроде Рона, которые просто не пытались это слушать. И вот, в таком состоянии мы заявились в Большой зал, где перед нами выступил воспрянувший профессор Локхарт.
Он ввалился в зал, одетый в аляповато-розовую мантию, которая вполне могла бы помочь профессору ЗоТИ замаскироваться на фоне столь же розового оформления Большого зала, если бы не была усеяна золотыми звездами, видимо, в подражание отсутствующему Дамблдору. За Локхартом следовали двенадцать пар странных существ, одетых в белые... наверное, правильно определить это как "ночнушки", с пришитыми к ним золотыми крыльями и арфами в руках.
— Садовые гномы! — Охнул возле меня Фред. — Не думал, что их можно научить ходить строем!
Вспомнив путеводную книгу, я чуть не сплюнул. Эти тварюшки оказались еще уродливее, чем я предположил по описанию. При одном взгляде на них у меня с души воротило. Впрочем, последнее вполне могло быть объяснено тем, что от них едва уловимо веяло эманациями Пастыря обреченных. Конечно, они не распространяли чуму и заразу, что было странно для подданных именно этого домена, но отчаяние фермеров, неспособных справится с этой напастью вполне могло подпитывать как сам домен, так и его обитателей. Я наскоро прикинул, какими средствами располагаю для уничтожения тварей, и с удовольствием убедился, что восстановился достаточно для того, чтобы они не были проблемой.
— С днём Святого Валентина! — прокричал Локхарт. — И я благодарю тех сорок шесть человек, которые уже прислали мне открытки! Да, взял на себя ответственность приготовить вам этот маленький сюрприз... но это ещё не всё! — Я вопросительно посмотрел на Миа и Джинни.
— С'ашиерт хаз'мораг дан! — Отозвалась на это невысказанное предположение Миа, отчего у меня чуть не повяли уши. При этом она с такой точностью расставила придыхания и логические ударения, модулируя эмоциональный фон, что усомниться в смысле сказанного не было никакой возможности.
— Герми, ты хоть знаешь: что именно ты сейчас сказала? — Поинтересовался я.
— Нет. — Без тени сомнения отозвалась девочка. — Но это точно — Локхарт. Ты его так охарактеризовал в прошлый раз, когда он приводил тебя к Порядку. Ты потом перешел на английский, но именно эту фразу я запомнила: остальное было не столь интересно.
Нда... Высказался я тогда знатно... Хотя вроде и старался придерживаться каких-никаких рамок... Видимо, это было в самом начале, когда проклятое заклинание еще вовсю действовало...
В принципе, коротенькая фраза была позаимствована из наречия иллитири, и переводу на человеческие языки не поддавалась в принципе. Некоторые аспекты их магии требовали ритуалов, по сравнению с которыми тантрические* пути представлялись прямо-таки воплощением пуританского аскетизма и ханжества. Вследствие этого была разработана специальная терминология, не используемая другими расами, видами и народами. Даже обитатели глубин варпа, сталкиваясь с необходимостью описания подобных ритуальных действий переходят на язык темных эльфов.
/*Прим. автора: Тантризм отличается от других индийских религиозных традиций отказом от аскетических практик, вместо которых он сосредоточивается на максимальной активизации внутренних телесных потенций. Помимо йоги, в тантризме практикуются различные магические и оргиастические ритуалы, высвобождающие сексуальную энергию человека, что приводит к отождествлению чувственного экстаза с мистическим. (с) Википедия*/
— Мои дружелюбные Купидончики, разносчики открыток! — продолжал заливаться Локхарт. — Сегодня они будут бродить по школе и разносить ваши валентинки! Но веселье на этом не закончится! Я уверен, мои коллеги тоже захотят поучаствовать в празднике! Почему бы нам не попросить профессора Снейпа показать, как приготовить Любовное Зелье? И если вам интересно, то старый хитрый профессор Флитвик знает об очаровывании больше, чем любой другой волшебник, которого я когда-либо встречал! Ну и, разумеется, вы можете обратиться к профессору Трогар. Не сомневаюсь, что она знает много того, что может помочь на нелегком и тернистом пути...
В этот момент я маякнул Сейлине, что она может делать что хочет, особо на меня не оглядываясь... и она поднялась от стола преподавателей.
— Разумеется, уважаемый профессор Локхарт. — Сейлина на мгновение поймала взгляд преподавателя ЗоТИ, отчего Гилдерой опустился прямо на пол с остекленевшим взглядом заливая мантию слюной. — К сожалению, боюсь, что мои советы могут помочь только тем, кто посещал мои лекции. Те же, кто отказался от них — могут присоединиться к нам в следующем году.
Зал охватило нездоровое оживление. Девочки и девушки хихикали, перешептываясь между собой. Немногочисленные посетители семинаров профессора Трогар гордо смотрели на тех, кто недальновидно отказался от посещения "уроков черной магии", оказавшейся не так, чтобы уж совсем черной, и гораздо более полезной, чем им сначала показалось.
Минерва Макгонагалл за столом преподавателей сначала сморщилась, но потом улыбнулась и одобрительно посмотрела на Сейлину. Флитвик и Снейп, казалось, были готовы аплодировать профессору Трогар прямо сейчас. Правда, что касается Снейпа, то понять это мог только эмпат: при его совершенном самоконтроле, на лице не отражалось ничего... кроме желания немедленно и жестоко прикончить Локхарта. Макгонагалл заметила это, и обратилась к ним:
— Филиус, Северус, помогите, пожалуйста, коллеге добраться до Больничного крыла. Кажется, обратившись к профессору Трогар за наглядной демонстрацией он несколько не рассчитал своих сил!
— Я справлюсь и сам. — При виде выражения лица Снейпа молоко должно было бы само скисать, но в глубине черных глаз горело затаенное тожество.
Мастер зелий молча взмахнул палочкой, и так и не пришедший в себя Локхарт воспарил над полом. Сопровождаемые сочувственными девичьими и злорадными мальчишечьими взглядами профессора двинулись к выходу из зала. Что-то подсказывало мне, что сегодня Снейп будет необычно для зельевара неуклюж. Последняя гипотеза тут же нашла подтверждение. Как только потерпевший скрылся из глаз сидящих в зале, раздался гулкий удар, и фирменный, за километр слышимый шепот Снейпа:
— Уж извините, коллега, сегодня я так неаккуратен, а эти статуи так неудобно расположены!
Вскочившая было Макгонагалл с нечитаемым выражением лица опустилась на свое место. "Гномы" же, приняв ее жест за разрешение, кинулись доставлять любовные послания.
— Эй, ты! 'Эрмион Грейнджер! — закричал особенно мрачный гном, расталкивая всех локтями, чтобы добраться до нас. — У меня музыкальное послание персонально для Гермионы Грейнджер, — объявил он, угрожающе размахивая арфой.
Правда, продолжить он так и не смог: прямо под ногами этой... этой сущности раскрылись небольшие Врата Ада, и "гном" с визгом улетел куда-то в бездну варпа.
— Кто-нибудь еще желает доставить мне валентинку? — Миа, встряхнув рукой, хмуро оглядела оставшихся "гномов", который в испуге попятились.
Я притянул девочку к себе и прошептал ей на ухо:
— Надеюсь, меня ты не будешь отправлять в варп? А то я уже заготовил поздравление для тебя, но теперь вручать как-то... опасаюсь.
Миа залилась краской и отрицательно помотала головой. Джинни вздохнула, и от нее слабенько плеснуло ревностью. Впрочем, она постаралась быстро задавить в себе это чувство. А вот от дальнего конца стола дома Гриффиндора, где концентрация отпрысков рыжего семейства достигла максимума, до нас докатилась настоящая волна ненависти.
Праздник, несомненно, удался!
Глава 130. Нестабильность и ее последствия.
После представления в Большом зале я понял, что категорически необходимо увести Миа отсюда.
Когда мы уходили, Джинни бросила на меня вопросительный взгляд, и я, так же, взглядом, разрешил ей оставаться на празднике. Мы же с Миа отправились в нашу комнату. Девочка сумела продержаться до тех пор, пока мы не закрыли за собой дверь, отрезая нас от возможных любопытствующих. И только тогда она сорвалась.
— Гарри! Как я могла?! Я же... Я же убила его. Совсем убила! — Ее бессвязные и не всегда логичные слова несли в себе огромный эмоциональный заряд. Я должен помочь девочке преодолеть этот сложный перекат.
— Не думаю. — Я как можно крепче прижал к себе Миа, и делился с ней всей Силой, какую только мог передать, не повредив ей. — Ты вышвырнула тварь варпа обратно в варп. Тело он, конечно, потерял, но вот насчет "убила" — это ты все-таки погорячилась. — Я не стал заострять внимание девочки на том, что время жизни столь слабой сущности в варпе исчисляется минутами, если не секундами, и что скорее всего, этого мелкого нурглита уже сожрали, потому как в способности Миа закинуть что бы то ни было прямо в окрестности Гниющего сада я сильно сомневался. Девочка задумалась.
— Но почему? Почему я поступила именно так? Почему не силенцио, не петрификус? Почему — сразу убойное заклятье? Ведь он даже ничего мне не сделал, по сути-то?! — На ее глаза навернулись слезы.
— А это как раз то, за что у магов Хаоса сформировалась столь... нелестная репутация. Эмоциональная нестабильность. Через этот этап проходит каждый Посвященный Хаоса. — Миа посмотрела на меня с удивлением. Раньше я ей о таком не рассказывал. — Три из каждых десяти убийств, совершенных Посвященными — приходится именно на этот период. И, если учесть, что те, кто прошел через этот этап, живут, как правило, долго и бурно, то три из десяти — это много.
— Но почему так происходит? — Отлично. Как я и ожидал, любопытство преодолело истерику.
— Из-за Тени. Помнишь, я говорил тебе о том, что это такое?
— Да. — Неуверенно кивнула Миа. — "Все то, что ты не хочешь в себе признать".
— Именно. Но, чтобы выжить в Хаосе, надо взять под контроль достаточно большой его участок вокруг себя, и создать в нем мир, в котором можешь выжить. А для того, чтобы контролировать Хаос вокруг себя — надо сначала научиться контролировать себя. И этим мы и занимаемся на уроках Сейлины. Берем себя под контроль, вытягиваем свои силы и способности из Тени. А Тень — не хочет умирать. Она сопротивляется. В том числе — и таким вот образом.
— Но ты же говорил, что моя Тень — это Рабыня? — Удивилась Миа.
— Большая часть Тени. Не вся. Но и за Рабыней приглядывай. Бунт, "бессмысленный и беспощадный", сейчас вполне вероятен.
Миа задумалась, я потом улеглась на кровати, уложив голову мне на колени, а ноги — закинула на грядушку кровати не разуваясь. При этом ее юбка сползла вниз, открыв мне для обозрения ее ножки чуть выше коленей.
— Помассируй мне виски, пожалуйста. — Попросила Миа, и меня совершенно не затруднило исполнить просьбу.
Некоторое время Миа о чем-то сосредоточенно размышляла, в то время как я бездумно массировал ей голову, и любовался всем, что было открыто моему взору.
— Гарри, — выдала девочка результат своих размышлений, — это, получается, все, попавшие под взгляд Змея будут так же...
— Не думаю. К примеру, у детей Пожирателей Смерти вряд ли табуировано убийство — соответственно, прорыв может оказаться в чем-то другом. Наш Бриллиант вполне может предаться агитации за всеобщее равенство в стиле "от каждого — по способностям". До "каждому — по потребностям" он, конечно, вряд ли дойдет, хотя... кто знает?
