— Вернешь на Матушку? — Светлана набралась духу, смотря на друидессу исподлобья.
— Решай сама, "Первая". Детство кончилось. А пророчеств, в отношении тебя, как-то не наблюдается. Это мне, надо вернуться — дел еще не сделано, как вы говорите: "выше крыши"! Так что, извини...
— А эти? — Светлана качнула головой в сторону спящей пятерки. — Неужели не хочется с ними?
— Хочется. Только "надо", это такое страшное слово, что лишает нас даже пыли, от права выбора. Я так же не свободна, как Мил... Хотя, думаю, мы оба предпочли бы не на "благо народа корпеть", а на берегу реки сидеть, камушки бросать.
Скальное основание под ними слегка содрогнулось, взметнув вверх клубочки пыли, словно предупреждая, что привал окончен, пора и честь знать, гости дорогие!
Дракон, приоткрывший один глаз, прищурил его, словно заглядывая в подзорную трубу.
Вновь сотрясение и дратин на ногах, громким ревом будя остальных.
— Шевелитесь, лежебоки! Мир меняется! — Поторапливал зевающих, Маджик. — Скорее, скорее! Пропустим же все!
Не успела Малика сделать глоток, как оказалась в странном мире, с чашкой в правой руке и чайником — в левой.
Серый, нет, черно-белый мир!
Серые камни, белые камни, черные камни.
Серое небо с белыми и черными облаками.
Странное дерево с голыми ветвями, прячущимися в облаках и исполинскими змеями корней, разрывающих камень, как гнилую ткань и уходящими на непонятную глубину.
Путаница ветвей, голых, не украшенных ни единым листочком, серых, темно серых, черных и... валящихся на землю, ослепительно белых, пропадающих, едва коснуться почвы.
Ветви падали и падали, наполняя мир странным стоном. Земля под ногами Светланы содрогалась, обнажая глубокие провалы, припорошенные белой пылью тления и праха.
Шаг за шагом приближались путешественники к величественному стволу, рассматривая все новые и новые подробности.
На их глазах, дерево сбросило кору и взметнуло вверх тонкий прутик молодого побега, серую веточку устремившуюся к небесам и превратившуюся в труху раньше, чем Гости сделали еще один шаг.
— Дерево миров, скидывает ветви. Отмирают корни, дерева Миров. Проклятое семя, всем богам итог... — Каллухх пожирал глазами открывающийся вид. — Времени глава, все, закрыт пролог. С чистого листа, новенький исток. Сызнова, опять, но уже не так. Мир открылся нам — будем танцевать!
— Ага... Ну, очень вольная трактовка "Слова Начал". — Венессанс почесал затылок. — Но, весьма эмоционально, не откажешь... Сам переводил?
Малика с ужасом наблюдала, как исчезает Иггдрасиль, проваливаясь прямиком в источник всего сущего.
— Это, что-же... Конец всем мирам? — Светлана сделала шаг, пытаясь понять, что такое происходит, спрятанное за клубами древесной стружки и гнилой трухи.
— Ну-у-у-у... Я бы так не сказал. — Дракон решил поумничать и тут же словил шлепок чайником, по загривку, от Малики, тоже не понимающей, что творится вокруг. — Ай! Старые боги, будь им тесно в животе друг у друга, заперли источник, решив "придержать" его Силу для себя. Не справились и сделали "аварийный клапан" — Крону дерева. Мироздание стало болтать, как цветок в проруби и они не придумали ничего лучше, чем прорубить клапан, с противоположной стороны — Корни дерева. Пока суетились — Мирозданье пошло в разнос, от разновеликих сил, действующих в противоположные стороны.
Объяснение Маджика, такое простое и эмоциональное, заставило Малику посмотреть на происходящее с точки зрения "пошедшего вразнос Мирозданья".
Все сходилось.
Запертый источник поглощал запирающие его клапаны, готовясь превратиться...
— Ну, а мы, его, слегка-слегка, решили вернуть к идеалу развития. — Закончил Гот'Инн, за дракона. — А с богами, такого не получится. Жмоты они и чувство юмора у них — жмотское!
— Лично я, жмотом становиться не желаю. — Истрат твердо покачал головой.
— Там царь Кощей над златом чахнет... — Светлана вспомнила Пушкина и широко улыбнулась. — Там русский дух, там Русью, пахнет!
Источник с удовольствием позавтракал ненавистным древом и перешел к окружающей среде, взявшись за десерт.
Мир пошел волнами, что потянулись в сторону серебристой точки, наполняя ее черно-белой гаммой.
Точка быть черно-белой не пожелала.
— А нас не затянет? — Взыграла у Светланы осторожность.
— Нет. — Точка источника превратилась в яркий апельсин, затем крупное яблоко, футбольный мяч и замерла, накапливая силы на новый рывок.
Единственные наблюдатели за рождением нового сущего, висели в пустоте, в коконе, созданном существами не захотевшими стать богами.
Цвета менялись все быстрее и быстрее, складываясь в узоры, словно ребенок закрутил барабан калейдоскопа.
Вспышка!
Зеленая трава под ногами, знакомое Солнце и ни звука, ни движения воздуха, лишь ясно различимые в дневном небе звезды, громоздящиеся друг на дружку, разлетающиеся друг от дружки; катастрофы столкновений и чудесные спасения разминувшихся на своем пути, светил.
— Это — начало. Всего лишь начало. — Словно заклинание твердила себе "Первая", не зная, радоваться или плакать. Еще мгновение назад "Бездна" казалась... Бездной!
А теперь — лишь миг, что стер самую ее суть и наполнил новым смыслом.
Новые Звезды, новые планеты, новый расы и виды, новые разумные и не очень — замечательный подарок миру!
Источник перекраивал орбиты систем, их механику и прокладывал новые пути — разумным придется снова учиться летать между мирами, вот ведь морока-то!
Только привыкли говорить "из-з-з-зю-ю-ю-ю-м-м-м", пожалте, "чи-и-и-и-з-з-з-з", нарисовался!
Летающий город эльфов замер, встретившись с громадой орбитальной станции обороны кольвегов, охраняющей подступы с планете.
Интересно, пальнут или не пальнут? И чьи нервы окажутся крепче?
Зря боги затеяли войну с Источником, право слово, зря.
Поддатый наемник, вывалившись из придорожной забегаловки, враз протрезвел встретившись взглядом со здоровенным пауком, навьюченным, подозрительно похожим на оружие, "металлоломом". В сопровождении десятка низкорослых, серокожих и большеглазых, человечков!
Такое зрелище и на разбавленный "таишш" не спишешь!
Два бывших "клапана", сплелись в сферу и принялись разрастаться, равномерно, во все стороны.
Источнику долго будет чем заняться, играя с мирами и их содержимым, превращая призрачные параллели во вполне зримые и осязаемые системы.
Стройная логика, нарушенная богами, с умилением наблюдает за восстановлением собственных прав.
Где-то, идет дождь.
Падая на золотую траву зелеными каплями и испаряясь тонким запахом хлора.
Падая на зеленую траву бесцветными каплями и наполняя воздух запахом свежести.
Падая на красную траву лиловыми кристаллами и пугая прячущихся под листьями, белых человечков, вышедших на охоту.
Нашлось место и черным дырам, как тюремным клеткам, для особо прочных преступников.
Сфера вновь сделала рывок, прихватывая и выравнивая то, что искалечило творение богов.
Это труд не одного дня, не одного столетия, но начало уже положено.
Ведь первый шаг...
Извращенная роза миров, древо миров, лишились ограничения и превратились в идеальную сферу.
Мир, таков, каковым мы делаем его сами.
Нам могут помогать друзья, боги или родители, но основная забота — принять мир в себя — лежит лишь на плечах самого разумного.
И лишь одно предопределено свыше — "конфликт поколений".
Не всегда прошлое уходит без оглядки, частенько оно кричит, хватается за палку, за сердце, за корвалол, обвиняя потомка в неуважении, оскорблении и прочих "нии", отказываясь осознавать тот факт, что как бы мы не любили и уважали прошлое, жить приходится в настоящем, а строить — будущее.
"Мы — не неблагодарные..." — Светлана любовалась дневным звездным небом, парадоксом, радующим душу и согревающим странной мыслью: "а сосед этого не увидел!" — "Мы такие же, как и вы — только в наше время..."
"Мало Вас пороли!", "Отольются вам наши слезки!", "Посмотрим, как ваши будут относится!"
Вранье.
И пороли вы нас ровно так, как считали нужным.
И слезки, ваши, за нас вам и отливаются.
И наши будут относится так, как мы относимся к ним.
Все честно — что вложите, то и получите.
Малика прикоснулась к девушке и вереницы мыслей, гадких и недостойных такой торжественной минуты, оказались смыты ярким всполохом десятка одиноких звезд, сошедших со своих орбит ради одного-единственного действа — взорваться одновременно и разлетевшись во все стороны, сжаться вместе новой системой.
— Ну... Дальше уже интересного не будет. — Каллухх довольно почесал кончик своего треугольного, мохнатого, уха. — Дальше все будет монотонно и единообразно: взрыв, расширение, сжатие и захват нового пространства. Ничего необычного.
— В одном наш друг прав. — Венессанс вперил свои красные рубины глаз в Малику. — Пора прощаться. Не надолго, но — пора.
— "Первая", Ты с нами? — Истрат замер, страшась получить любой ответ, хоть "да", хоть "нет". Сложно представить себе, что взбредет в голову женщине, в чисто мужской компании.
— Простите. — Светлана сладко потянулась и рассмеялась. — В вашей, мужской компании, я далеко не уйду. Не по пути нам.
— У "Первой", как всегда, своя дорога. — Рассмеялся Маджик. — Будем рады встретиться вновь!
Малика проводила взглядом удаляющееся, легкое, золотисто-розовое облачко, что окутало Лилит и согласилась с Драконом.
— А Ты, Малика? Вернешься домой? Пестовать свои ростки? — Гот'Инн, а туда же — шутки шутить!
Сделав ручкой, Малика свела руки перед лицом, закрывая его, а когда вновь развела их в стороны, то стояла перед хорошо знакомым домом, в котором вовсю горели огни, суетились люди и шумел, шумел не спадая, многоголосый гул: "Нашли"!
Окунувшись в эту реку улыбающихся лиц людей, друидов, кольвегов, нашанн, Малика почувствовала, как теплая волна захлестнула горло и вылилась в такую же улыбку, как и у идущих навстречу.
Они нашли свой мир.
Вернулись.
Тонкий укол иголкой в пятку, напомнил, что все совсем не просто и не зря, Мил, в последний момент отправил к Земле не только "Жукова", но и обоих его свежевыстроенных собратьев — "Маршала Ватутина" и "Маршала Рокоссовского". К трем "концертным" рейдерам, добавится три линкора, а это уже "полномасштабная демонстрация"!
Улетающий Юрьев, свежевыбритый и радостный, полный предвкушения от скорой встречи с женой. Сбылась его мечта махнуть к Земле, верхом на акулоподобном линкоре и сказать по прилету: "Здравствуйте! Вы не соскучились?"
Секретарь Мила, молоденький Женя, растерянный состоявшимся "серьезным" разговором и "отваленной" ему честью.
Чериг Са Прае, протащивший на борт линкора громоздкий контейнер, опечатанный самыми страшными печатями, сорванными уже через минуту малозаметным, серым человечком, сунувшим в него свой нос и с разочарованием его сморщивший: ну, скажите на милость, кому придет в голову таскать за собой устаревший "Камашан", пусть и с полным "обвесом", но... Древность же! Прошлый век кавалерии и голых пяток!
Восстановив печати, человечек поплелся повесив голову — здесь ему ничего не обломилось.
Краско и Терехов, вызвавшиеся в полет из принципа, чтобы экс-президент, не натворил делов.
"Акулы", собравшись в плотную "кучку" и "сцепившись плавниками", выдали синхронный всплеск перехода в подпространство.
Если "концертным" лететь до Земли еще пару месяцев, то собранные в вязанку линкоры, доберутся до нее даже чуть быстрее, несмотря на вполовину большее расстояние.
Технологии не стоят на месте.
Шасх Аро, оставшийся на Матушке предвкушал самое главное событие, которое теперь произойдет очень скоро: линкоры уже вышли в Солнечной системе, через несколько часов там же вынырнут три рейдера, корабли объединятся и...
А там и его выход, сразу за прямой трансляцией одного события, начнется трансляция еще одного и у кого-то начнутся очень крупные неприятности!
Предвкушая "заварушку", ходун слегка, но не оправданно, расслабился и налетел на неспешно поднимающуюся Малику, сбив ее с ног и едва успев подхватить самым неприличным методом — собравшись вокруг ее падающего тела плотным коконом.
— Бр-р-р, ну и зрелище! — Кольвег, поднимавшийся следом за друидессой, аж перекосился.
— Неаппетитно. — Согласился ходун, разводя руками. — Приношу свои извинения.
От удивления кольвег оступился, подбирая челюсть: Ходун! Извинился! Перед! Имперцем!
— Все меняется. — Малика кивком головы поблагодарила Шасх Аро. — Все очень сильно меняется...
Проводив взглядом прямую спину друидессы, Ходун подмигнул имперцу и добавил от себя:
— Все так меняется, что просто ужас берет!
Имперский дипломат прижался к стене, впав в ступор: это что, такая неприкрытая угроза? И если да, то кому надо больше всего опасаться?! Нет, то что Империя в опасности, понятно и без лишних комментариев, но вот что именно хотел сказать проклятый Ходун? Неужели они пронюхали? И, как назло, слишком поздно требовать еще сил...
Отлепившись от стены, кольвег Валир Кенса, дипломат и разведчик во втором поколении, за глаза называемый землянами "Валиком", за округлое брюшко и круглое лицо, пошел исполнять свой первостепенный долг — наблюдать за подготовкой к церемонии.
Его Величество, Император Кольвегов Арчи-Ши-Цу I настоятельно просил тщательнейшим образом проследить за церемонией, лично пригрозив всем снести головы, если хоть "что-то" пойдет не так.
А норов у молодого императора был уже известен всем: пообещал снести — снесет!
— Да на... хвоста мне еще три короны! Что, всеми тремя, короноваться прикажете?! Одну, поверх другой, напяливать?! — Мил сидел за столом, разглядывая три короны, уложенные перед ним на королевском пурпуре тугих подушек. — Это чья?
Мил поднял массивный зубчатый обруч, усыпанный драгоценными камнями.
— Личный проект Юрьева, Евгения Романовича! — Новый секретарь вытянулся в струнку, ожидая решения.
— Млин, да он же килограмма три весит! — Будущий "Хоспдарь-Амператор" взвесил корону в руке и отложил в сторону. — Это не корона, это средство самообороны... Или убиения неугодного государя, чтоб у него голова в плечи, а позвоночник в трусы, ссыпались!
Малика, увидев обилие драгоценностей на столе, поспешила спрятать за спину свой подарок.
— Так, ага. А этот, я так думаю, от ученых?! — Мил внимательно рассматривал внутреннюю сторону короны, по которой скользили-переливались серебристые и золотистые, искры.
— Да! — Видя интерес к "изделию" секретарь поспешил начать рассказ. — Два кристалла библиотекаря, как символ бесконечной памяти, миниатюрный "двигатель идеала", призванный перенести Вашу персону в безопасное место, в непредвиденном случае, трехминутный резерв защитного поля, станнер и детектор лжи...
— Осталось найти идиота, который оденет этот... электрический стул, себе на голову! И это точно буду не я! — Мил аккуратно убрал сверхнафаршированную корону, опасаясь, что она его сейчас шибанет током, за отказ.
"А мы о кристаллах забыли..." — Малика постаралась прикрыть массивную коробку полами своего легкого плаща.
