— Хм. Ну что же, пожелаем ей удачи, тем более, в седле она сидит как влитая. Аренда?
— Брала дракона на целое лето.
Новое 'угу' и скрип пера. Обмирая, глава Даккарая вновь покосился в сторону его высочества и с облегчением выдохнул: напротив строчки 'эль Тэйтана, Орнелла' стояла размашистая галочка. Слава Танору!
— Натан, ты тоже это видел?..
— Еще как, ваше высочество. Полфута от седла — а всех за пояс заткнул. И это Марстон!
— А что с ними не так?
— Да, в общем, все так, только ни один из баронов Марстонов сроду в руках ничего опаснее столовых приборов держать не умел. Книжки, музыка, философия, даром, что земли кот наплакал... А тут вдруг такие таланты.
— Значит, нам повезло.
Быстрая, уверенная галочка.
— Колтер... Семейная традиция, если не ошибаюсь?
— Практически династия наездников, ваше высочество. Уже девятое поколение.
— А так и не скажешь!..
Крест.
— Д'Ориан... Погоди, не ее ли старший брат — один из моих гвардейцев?
— Всё верно, ваше высочество. Франко Д'Ориан, моего выпуска. И сестрица, судя по всему, чести рода не опозорит.
— Вижу. А ведь кто бы подумать мог? Не наездник, а фея лесная!
— Внешность обманчива, ваше высочество.
— Согласен...
Галочка.
— О, вот и пошли знакомые лица. Младший Д'Освальдо? Какой, однако, взвинченный юноша.
— Средний сын, ваше высочество. Но в целом...
— Да, неплох. Хотелось бы, конечно, побольше сходства с батюшкой, но что уж теперь? Придется обоих.
— Ничего, ваше высочество. Так или иначе останемся в плюсе.
Медленная, аккуратная галочка.
— Кайя.
— Да.
И снова галочка — четкая, стремительная, единым росчерком. Герцог эль Виатор, уже наловчившийся разбирать вердикты принца, полагаясь только на слух, философски вздохнул про себя. Ну, в конце концов, этого и следовало ожидать: истинный талант, чтоб его демоны взяли! Значит, еще одно бесплатное место ушло, причем бастарду с южной окраины. Конечно, его высочество вроде бы не претендовал на то, чтобы лично выбрать всех тех, кто будет учиться за счет казны, но... Его слово так или иначе будет решающим, и с этим теперь остается только смириться. 'Вечерок мне нынче предстоит — врагу не пожелаешь',— подумал герцог. С прилипшей к губам одобрительной полуулыбкой его светлость посмотрел на манеж, в самый центр которого плавно опускался дракон. Дочь барона Д'Освальдо, посадив зверя, легко и изящно спрыгнула вниз. Коротко поклонилась принимающей комиссии, развернулась и направилась обратно к трибуне — с которой, потея и отдуваясь, ей навстречу уже спускался следующий названный соискатель, курчавый пухлощекий юнец. Герцог навострил уши.
— Байнс...— услышал он задумчивый голос его высочества.— ТерренБайнс... Хоть убей, Натан, даже слышу впервые. Или он не из нашей знати?
— Отчего же? Сын барона и внук барона. Да и прадед его, в сущности, был достойным человеком... Верфи Аморета, ваше высочество.
— Ах, вон оно что! Кораблестроители, стало быть?
— В шестом поколении, ваше высочество, выходцы из Лессина. У старшего Байнса там одной родни — едва ли не треть гильдии.
— Н-да. Ну что же, посмотрим...
Наследный принц отложил перо и ободряюще улыбнулся склонившему перед ним голову молодому человеку. Глава Даккарая последовал примеру его высочества, мысленно вознося страстные мольбы Танору, Антару и, на всякий случай, луноликой Сейлан, чтоб помогли мальчишке хотя бы самостоятельно сесть в седло. Единственный сын барона Байнса, на которого его отец возлагал большие надежды, в наездники отнюдь не рвался, однако владельца аморетских верфей мнение отпрыска на сей счет не интересовало. Денег у него было в избытке, о титуле позаботился предыдущий глава семьи, но этого предприимчивому дельцу показалось мало. Он возжелал войти в высшее общество. Понимая, что ни купленный герб, ни золото этого обеспечить, увы, не в состоянии, барон обратил взор на сына — и на самую престижную высшую школу Геона. В Даккарае учились потомки старейших родов, их отцы и деды занимали ведущие государственные посты, и дело тут было не в том, чтобы принести честь семье — связи, вот главное, что юный Террен мог здесь получить. Ради этого стоило потратиться.
'Только бы мальчишка с дракона не свалился!'— напряженно подумал Герхард эль Виатор, тщась не столько о здоровье молодого Байнса, сколько о собственном будущем. Кораблестроитель был щедр, очень щедр, грех жаловаться, однако он умел считать деньги. И не любил сорванных сделок.
Но вот беда — его сын не любил драконов, боялся высоты, и это было видно невооруженным глазом. На штурмовика Террен еще кое-как взобрался, однако тут же запутался в поводьях и едва не съехал вниз, стоило дракону начать движение. И это шагом, и это всего лишь пока еще по манежу! А уж когда штурмовик, исподволь ведомый отдельно проинструктированным мастером-наездником, поднялся в воздух, баронский сын окончательно растерял присутствие духа. Забыв про поводья, он намертво вцепился в луку седла, глядя прямо перед собой остекленевшими глазами, и только опыт страхующего да смирный нрав его зверя позволили бедняге вернуться на землю в целости. 'Полнейшее фиаско',— мысленно подсчитывая убытки, резюмировал глава Даккарая.
Как выяснилось, Рауль Норт-Ларрмайн был того же мнения.
— Безнадежен,— со вздохом обронил он вполголоса.— И от дракона шарахается, такому даже десять лет в седле не помогут.
— Но, ваше высочество, Аморет...
— Его верфи обойдутся нам слишком дорого, Натан.
— Я понимаю, однако, может быть...
— Не может,— прервал его принц.— Наездника из бедолаги не выйдет, а если он еще и убьется, храни нас боги, — вообще не расплатимся.
Коротко чиркнуло по бумаге перо. Сначала один раз, потом другой. Герцог эль Виатор, рискуя заработать косоглазие, все-таки исхитрился незаметно кинуть взгляд на лежащий перед его высочеством список и недоуменно шевельнул бровью: напротив строки 'Байнс, Террен', рядом с жирным крестом, стояли знак вопроса и короткая стрелочка. Что это? Зачем? 'Но если ты решил, что передБайнсом-старшим я один буду оправдываться,— мрачно подумал герцог,— то у меня для тебя плохие новости...'
— Где результаты предыдущих экзаменов?— вдруг услышал он.
— Которых, ваше высочество?
— Письменных, разумеется, несчастный Террен определенно бегает еще хуже, чем летает... Угу. Дай-ка сюда.
Шорох бумаг, невнятное бормотание, очередной несколько удивленный 'хмык'. А следом за ним торжествующее:
— Ну вот, уже лучше. По крайней мере, мозгами эта трясогузка шевелить умеет. Взгляни.
— Позвольте, ваше высочество... Вы про это? Да, интересный ход!
— И я о том же. С точки зрения купца, разумеется, но тем и ценен, не мечами едиными, в конце концов... Вот что, как здесь закончим, пришли ко мне батюшку этого молодого дарования. Думаю, королевская счетная палата взамен Даккарая их обоих вполне удовлетворит.
— Не сомневаюсь, ваше высочество,— в негромком голосе графа Бервика промелькнула улыбка. А Герхард эль Виатор только бессильно взвыл про себя, поняв, как лихо его обошли на повороте. Счетная палата! Прямиком под теплое крылышко королевского казначея, пусть даже одним из помощников-учеников — да старший Байнс обеими руками за такой шанс ухватится! 'И предоплату с меня обратно потребует,— едва удержавшись, чтобы не скрипнуть зубами от досады, подумал он.— До последней монеты, уж верно, и еще дважды пересчитает... Тьфу, чтоб тебя разорвало! Такая рыба прямо из рук ушла!' Мысленно призвав на голову его предприимчивого высочества все кары небесные, герцог поднял сумрачный взгляд на манеж. Там уже стоял следующий претендент. Точнее, стояла.
— Д'Элтар,— коснулся ушей его светлости насмешливый голос принца.— Я так погляжу, Натан, в этом году дебютантки через одну рвутся в бой?..
Бервик тихонько фыркнул.
— Не скажу за всех, ваше высочество,— отозвался он,— но нынешние дамы и впрямь несколько охладели к вечным ценностям, предпочитая лично брать быка за рога.
— И ради кого же, если взять во внимание пример очаровательной герцогини, сюда явилась дочь соляного барона?
— Боюсь, что тут обратная ситуация, ваше высочество. И тоже, в некотором роде, семейные традиции...
Граф еще больше понизил голос, наклонившись поближе к принцу, и как ни напрягал слух глава Даккарая, он ни слова не смог разобрать. Зато кожей почувствовал на себе заинтересованный взгляд сразу двух пар глаз — хоть и не подал виду. Ну, ясно! Чьей племянницей является Кассандра Д'Элтар, все знают. Как и то, кто ей теперь приходится теткой.
— Вот как,— пробормотал его высочество.— Любопытно.
И улыбнулся стоящей перед ним девушке. Герхард за ним повторять не стал: пройдет племянница Астора Д'Алваро последние испытание, нет ли, какая разница? Графство уже у него в кармане. И принц при всем желании не сможет ткнуть главу школы носом — не во что... Хоть какое-то утешение, подумал герцог эль Виатор, кивнув мастеру-наезднику.
Кассандра Д'Элтар сунула ногу в стремя. А его светлость, опустив глаза, сверился со списком — таким же, как тот, что лежал перед его высочеством — и подавил тяжкий вздох. Восемьдесят вторая. Значит, еще примерно столько же, почти на три десятка больше, чем в прошлый раз. 'До самого вечера провозимся,— без удовольствия подумал он.— И потом еще торжественный ужин в честь нового поступления... Если, конечно, кое-кто не выкинет очередной фортель'.
Бросив мимолетный взгляд в сторону наследного принца, герцог без всякой надежды качнул головой. Рауль Норт-Ларрмайн в последнее время стал щедр на сюрпризы — и, к большому сожалению главы Даккарая, боги почему-то были на его стороне.
Солнце уже закатилось, напоследок опалив алым пламенем золото пустоши, и уступило место бледной луне. Налитое чернилами небо раскинулось над Даккараем, скрыло очертания гор, расцвело мириадами звезд и звездочек — и невыносимый зной растворился во тьме вместе с хлопотами и суетой почти прошедшего дня.
Ежегодные вступительные испытания завершились. Те, кому не повезло, покинули школу сразу после оглашения списка избранных, а оставшиеся счастливчики теперь прощались у распахнутых ворот с родными и близкими. Час был поздний, недавним сопровождающим предстоял долгий путь домой, усталость и былые волнения давали о себе знать, но каждый медлил, оттягивая неизбежную разлуку. Чуть захмелевшие не столько от вина, выпитого на торжественном ужине, сколько от гордости за своих чад матери и отцы сжимали в объятиях растерянно улыбающихся новоиспеченных кадетов, а те, конфузясь, оглядывались на новых товарищей: что-то они подумают?..
Кассандра по сторонам не смотрела. Впрочем, как и на отца — она стояла перед ним, уставившись в землю, и молчала. Барон Д'Элтар, чей экипаж уже подали, тоже искал и не находил слов. Они оба словно отвыкли за эти несколько дней друг от друга: они делили одну повозку, говорили каждый день 'Доброе утро' и 'Доброй ночи', бок о бок пересекли четверть страны — рядом, но не вместе. Последний разговор в ночь отъезда из дома стеной встал между ними, и ни отец, ни дочь, впервые по-настоящему столкнувшись лицом к лицу, не знали теперь, как ее разрушить.
Кассандру приняли. Последнее испытание она выдержала достойно, легко оседлав дракона и без помех подняв его в воздух — пусть и с небольшой помощью страхующего позади мастера. Она ни разу не покачнулась в седле, не взглянула вниз, оба круга прошла ровно, не дергая попусту повод, и посадила зверя на манеж не хуже других. Опыта ей, конечно, недоставало, однако та самая теория, единственный ее багаж, Кассандре все-таки пригодилась, а ночные тренировки с бревном тем более. К тому же, на лошади она всегда держалась прекрасно, и поводья ей были не внове. Кассандра справилась, пусть не блестяще, как та же Кайя Освальдо, но справилась. Руэйд Д'Элтар не мог сказать, рад он этому или нет: с одной стороны жертва шурина все-таки не стала напрасной, но с другой... Там, в Большом загоне, сидя на трибуне и глядя, как его дочь поднимается в воздух верхом на драконе, он вдруг почувствовал необъяснимую горечь утраты, словно его маленькая Кэсси отрывалась не от земли, а от него самого. Он, замирая, смотрел на распахнувшего крылья зверя, на то, как черный штурмовик плавно кружит над головами, а видел только дочь — крепко держащую в руках натянутые поводья, непривычно серьезную, до странности взрослую, какую-то незнакомую, почти чужую, — и непонятное щемящее чувство стискивало его сердце. Нет, он не корил себя за то, что в тот злосчастный вечер дал волю гневу. Он говорил тогда чистую правду и сейчас сделал бы то же самое, случись нужда. Но он впервые осознал, что теряет.
— Мне пора,— прервав неловкое молчание, наконец проговорил барон. Кассандра кивнула, не поднимая на него глаз.
— Да, наверное,— сказала она.— Обними за меня маму и Крис.
— Обязательно,— пообещал тот, оглянувшись на призывно распахнутую дверцу экипажа.— Не забывай писать домой.
Она снова кивнула.
— Хорошо.
Вид у нее был отсутствующий, как и голос. Барон неуверенно шагнул к дочери, чтобы обнять на прощание, но Кассандра — осознанно, нет ли — сделала шаг назад. И впервые за несколько дней посмотрела в лицо отцу: она ничего не сказала, но в затуманенных синих глазах промелькнула тень невысказанной глухой тоски. Руэйд Д'Элтар, поддавшись порыву, подался вперед.
— Кэсси...— дрогнувшим голосом начал он, желая ободрить ее и утешить, сказать, как он любит ее и как ею гордится, но Кассандра не дала ему этого сделать. Качнув головой, она отступила еще на шаг и сказала тихо, словно обрывая последнюю невидимую нить:
— До свидания, папа.
Барон медленно склонил голову.
— До свидания, милая. Я... надеюсь, тебе здесь понравится.
Дочь не ответила, только вымученно кивнула в последний раз. Руэйд отвел в сторону погасший взгляд и скрылся в экипаже. Кучер захлопнул за ним дверцу. Потом поклонился младшей барышне, забрался на облучок и взял в руки вожжи. Заржали лошади. Дорожный возок вздрогнул, тронулся с места и, мягко покачиваясь на рессорах, покатил в сторону ворот. Кассандра осталась одна. Она смотрела вслед отцовскому экипажу — смотрела до тех пор, пока он не растаял в темноте под высокой каменной аркой, и глаза ее застилали слезы. Даккарай. Вот он, вокруг нее, у нее под ногами, наконец-то реальный и сбывшийся, но отчего же тогда так пусто на душе? Почему так горько?..
— Кадет Д'Элтар!
Незнакомый женский голос, раздавшийся откуда-то из-за спины, застал Кассандру врасплох. Она не сразу поняла, что это обращались к ней. Однако голос повторил ее имя, уже громче, и девушка обернулась. Позади, в нескольких футах от нее, стояла худощавая молодая женщина в синем форменном мундире старшего офицера — кажется, она сидела рядом с наследным принцем во время последнего испытания. Вокруг женщины сгрудились стайкой несколько девушек. Кассандра растерянно посмотрела на них.
— Кадет Д'Элтар, с вами все в порядке?— спросила женщина-офицер. Кассандра поспешно кивнула, а потом, поколебавшись, подошла и встала рядом с какой-то светловолосой надменной девицей. Женщина в синем мундире окинула их всех быстрым серьезным взглядом:— Д'Ориан, эль Тэйтана, Д'Элтар, Освальдо?
