После тяжелого дня, она снова целовалась и ласкалась с чернокожей подругой, недолго, только чтобы ощутить блаженство и забыться. А на следующее утро снова работа, до изнеможения.
Наташа привыкала, как русская баба, а русская нация привычная к суровому климату, и пожалуй русские в силу проживая в очень суровом континентальном климате, в окружении агрессивный стали самой выносливой и стойкой нацией на земле. Даже возникла поговорка — русская стойкость! Ведь только русские смогли, покорить и заселить Сибирь, самое суровое, негостеприимное и холодное место, даже считай целый континент на Земле. А вот вроде бы неприхотливые, тоже весьма, живучие, и плодовитые китайцы: не смогли этого сделать! А ведь Сибирь была у них, под боком, куда ближе, чем до Московии, но покорить и освоить её смогли только русские! И даже агрессивные и воинственные японцы, нация самураев, не смогла целиком покорить Курильскую гряду. Значит и впрямь, есть в нас что-то особенное! А именно способность приспосабливаться ко всему и комфортно чувствовать на любом континенте. Даже в Антарктиде, где именно русские первыми водрузили трехцветный флаг на южный полюс, и создали целую сеть полярных станций. Первыми были русские и на Северном полюсе, а князь Василий и Владимир открыли Американский континент за тысячу лет, до Христофора Колумба! И именно русский парень Гагарин, первым из людей оказался в космосе, и именно наши космонавты раньше всех прошагали по Луне и Марсу. Русские космонавты высадились на первых в мире межпланетных кораблях; оставив там, на Луне красный, и на Марсе трехцветный флаги!
Наташа осознавала свою гордость, за принадлежность к русской нации и поэтому не могла сдаться, не сломалась! Каждый следующий день, протекал быстрее предыдущего. Работа, работа, и еще раз работа. Неотступно следующий надсмотрщик, гуляющая по почти по всему телу, широкая сыромятная плеть. Через неделю прибыл с проверкой управляющий. Посмотрел на исхудавшую и спавшую в лице Наташу и издевательски спросил:
— Ну как тебе тут нравиться! Каково это ночевать не в мягкой постели, а бараке с полусотней, грязных и потных рабынь. Питаться простой молотой кашей, и получать при малейшем неправильном движении плеткой.
Наташа честно ответила:
— Тяжело! Поверьте очень тяжело! — Потом молитвенно сложила руки. — Передайте господину Фабию, что я раскаялась и всегда его и во всем буду слушаться.
Управляющий противным голосом произнес:
— Попроси об этом на коленях! Вот так и пожалобнее.
Наташа встала на колени и даже еще поклонилась попросив:
— Прошу прощения у великого претора Фабия. Обещаю исполнять и исполнять беспрекословное, все его приказы и капризы!
Управляющий холодно обронил:
— Фабия по служебной надобности отправился в Рим. А его последние слова, Наташа должна быть рабыней и тяжело трудиться вплоть до его возращения. А оно состоится, поверь очень даже не скоро. Скорее всего, претор вместе с Крассом отправиться воевать парфянские земли, а это года два-три! Так что тебе придется мучить долго, очень долго... И никаких привилегий по сравнению с другими рабынями.
Наташа посмотрело на облака, они стали багровыми и хмурыми. Деревья вдали кивали, и как бы говоря: "Тебе невольница конец, ты никогда из ярма не выйдешь!". На голое заострившееся плечо села муха, и в её черной мордочке с хоботком мерещилось издевательство, и обещание новых мук, страданий, побоев. Наташа горько, горько заплакала, казалось, что её жизнь уже безнадежно сорвалась в пропасть. Управляющий в ответ на отмажь хлестнул ее плетью, по груди и животе, причем плеть для мужчин и распорола кожу, да так, что выступила кровь. Послышался вой волка:
— Не реви рабыня! А ступай, живее работай! Ты ведь еще огонька не пробовала, а мы можем доставить тебе удовольствие!
Наташа бегом бросилась к мотыге и принялась скрести землю. Главный надсмотрщик поправил:
— Нет! Бегом на корчевку пней! Это работа как раз для такой здоровой как ты!
Наташа снова трудилась, и ей была даже тяжелее, чем другим рабыням. Те хоть, когда надсмотрщики отвлекались, могли на короткое время медленнее работать, а за ней был представлен "тенью" монголоидный богатырь. Он следил за тем, чтобы Наташа, все время пребывала в быстром движении, и тяжело вкалывала на плантациях. Кроме того ее еще несколько раз ставили вращать тяжелый жернов, когда под босыми, женскими ногами навалена колючая галька. Прошло еще четыре с половиной недели. Босые ноги, когда изнеженной женщины, покрылись мозолями, ороговели и теперь легко ступали по острым каменьям. Самая Наташа очень сильно, похудела, у нее проступили вены и сухожилия на руках и ногах, а на животе прорисовался пресс. Кожа стала смуглой, от все более жаркого средиземноморского солнца. Волосы также потемнели от пыли, стали пепельными. Теперь, она даже внешне превратилась в настоящую рабыню. Худую, жилистую, вздрагивающую при каждом свисте плетки, но уже отвыкшую от слез. Боль от тяжелейшей работы достигла предела, охватило все существо, каждую клеточку и... притупилась, став почти безразличной. Наташа втянулась в трудовое колесо, пребывая в своего рода в трудовом аду, и находя мимолетное утешение лишь в объятиях чернокожей Сары. Впрочем, когда самый пик страды миновал, и работать стали чуть-чуть менее интенсивное, им барак зачастили мальчишки. Несколько подростков лет четырнадцати-пятнадцати, ведь более взрослых невольников поблизости не было и скучающие по ласке женщины были рады потешиться и с юными, но впрочем, весьма темпераментными отроками. Надсмотрщики, как ни странно спали с рабынями очень редко. Это даже удивило Наташу, когда она спросила Сару, так ей ответила:
— Им дают специальное зелье, чтобы отбить тягу к женщинам.
Наташа по-настоящему удивилась:
— А это еще зачем? Разве им не нужен приплод, от рабынь?
Сара недоуменно пожала плечами:
— Не знаю! Может это каприз Фабия, который таким образом, хочет лишний раз унизить рабынь. А может, что-то иное... Ведь ребенка, чтобы он приносил прибыль нужно сначала вырастить, а и женщина когда беременна хуже работает. У нее и выкидыш может случиться. Так что, тут возможны различные объяснения. Но мне не нужны мужчины, я люблю тебя и только тебя! — Чернокожая невольница полезла целоваться...
Наташа впрочем, могла наблюдать, как резвятся другие женщины с юными жеребчиками. Это вдруг снова у нее вызвало приступ плача, она вспомнила, о сыне... А её Димка, может он уже умер от непосильной работы? Ну почему она такая невезучая, и оказалась в рабстве не одна, а вместе с сыном. И что делать, страдать еще так два-три года или сбежать. Да она прикована достаточно толстой цепью, каждое звено толщиной с большой палец взрослого мужчины. Но сам металл, обычное, не закаленное железо. А что? Конечно, еще закалять металл в античное время как следует, не умеют, а если делают то лишь мечи и острие стрел, под особым секретом. А цепи ничтожным рабам, куют простые кузнецы. Ну, незакаленное железо, можно конечно, потратив изрядное время, перепилить, простой ниточкой, или даже волоском. А что если волосом пилить, то это будет, совсем не заметно! Надо попробовать... Правда, что делать после побега, она не знает, но пока будет "сражаться" с цепью обязательно, что-то придумает. Главное чтобы её сын выдержал, это чудовищное рабство!
Димке и впрямь приходилось очень даже нелегко. В частности, очередное унижение и боль клеймение. Сама процедура была простая. Мальчишек невольников-новичков построили по росту, и начал с самых высоких вводили в особую комнату, с пылающим камином. Там "жертве" связывали руки, так, что сводили вместе локотки. А затем исполинских размеров мавр прижигал их специальным железным, на деревянной ручке тавро. Запах паленого был весьма сильным, даже в комнате, без окон царил полумрак. Димка не на шутку испугался и даже, хотя разумом и понимал, что бесполезно и напрасно он себя лишний раз "опускает" завопил:
— Дяденьки не надо! Хозяева не надо! Я больше так не буду! Я все для вас сделаю!
Мальчишку подхватили мощные, закаленные, почти двух метровые легионеры, легко, как тряпичную куклу оторвав от пола. Мавр и вовсе показался Везельвулом из преисподней. К плечу прикоснулся раскаленный металл. Димка, хотя уже и успел привыкнуть к боли, завопил благим матом. Из плеча повалил, дымок, запах паленого стал сильнее. Хотя мавр держал покрасневшее от жара тавро совсем недолго (он ведь должен, сделать знать, а не покалечить мальчишку), Димке пока он вопил, это показалось вечностью. Затем мавр-пуанцовщик плеснул на помечено плечо холодной воды, а после нагретого масла. Клеймо все еще жгло, но уже слабее и Димка перестал орать. Его вывели на улицу, и дали выпить воды, слегка подкрашенной перекисшим вином. В общем клеймение не несло в себе ничего не обычного, хотя ощущение у Димки было самое паршивое. Вот он окончательно потерял в себе свободное, человеческое. Даже тело уже изуродованное и стало чужим. Он клеймен, он уже с печатью недочеловека — раба! И уже никогда не станет таким как прежде.
После чего Димку снова повели на каторгу. Мальчик-раб тяжело трудился в каменоломнях, босиком, в одних лишь плавках, где по прежнему хранил купюру в пятьсот евро. Последнее хоть как-то утешала, он не совсем, нищий, у него есть что-то принадлежащее лично: пятьсот евро, двух недельная зарплата среднего рабочего в России!
Квит поспешил утешить своего нового друга:
— Не расстраивайся! Некоторые бывшие рабы, с такими же клеммами, становились преторами и квесторами! Главное не дай поработить душу.
Димка хотел, был ответить, но уже в который раз, на них обрушились удары надсмотрщиков. На сей раз сын пахана-олиграха сдержал стоны, хотя когда попало плетью, по свежему, еще пылающему клейму это было очень больно.
И это день, наконец кончился и Димка очень хотел забыться во сне, рассчитывая, что вдруг явиться к нему сладкая и красочное греза, и он хоть в иллюзии своего мозга, ощутить себя человеком. Но эта ночь прошла без отчетливых сновидений.
Снова потянулись становящиеся все более и более рутинными дни. Правда уставать Димка, стал намного меньше, неимоверная, рвущая, острая боль в мышцах, стала тупой, примерно как во время тренировочных "предолимпийских" сборов профессиональных тяжелоатлетов. Да конечно ощущение дискомфорта, и сильного нытья, от возросшей нагрузки, но не настолько, что не можешь, думать о постороннем, смотреть на окружающий мир, перекинутся парочкой слов или шуток с приятелями. Вообще мальчишки-рабы, по отношению к другу, были вполне доброжелательны, и, по крайней мере, на глазах у Димки, друг другу подлостей не делали. Впрочем пацан-попаданец подумал, что и на зоне-малолетке отнюдь не бешенные звери сидят. Большинство, нормальных пацанов там дерется, и ругается даже реже чем обычной школе, где они раньше учились на свободе. Но есть малый процент "чмошников", которым действительно, из-за свирепого отношения сверстников колония-малолетка становится буквально адом. По сравнению с тем рабством в которое попал Дима, тяжелый труд, по 16 часов, и чуть ли не каждую минуту удар плеткой, тюрьма-малолетка просто курорт. Особенно сейчас, когда Россия разбогатела, в колониях для малолеток, есть и персональные компьютеры, и видео, и вообще порой реально условия лучше, чем в каком "пионерлагере" для формально свободных детей пролетариев.
Вот он прогресс и гуманизация, когда зоны бояться лишь чмошники, которые попадают туда после подставки, а крутые пацаны, прирожденные бандиты просто смеются! Даже наоборот хотят если получить судимость то в нежном возрасте и срок дадут меньше и, сидеть комфортнее и веселее! Но вот судьба подшутила над Димкой, отправив его в самое, что, ни наесть классическое рабство!
Рабство Древнего Рима в каменоломнях, то о чем учат в школе... Но вот фильма на эту тему с попаданцем не помнит... Нет были, конечно, истории, где мальчишки попав средние века становились рабами, но все же, чтобы они трудились к каменоломнях... Хотя и Индиана Джонс был такой эпизод, где мальчик-китаец на короткое время стал рабом и именно в каменоломнях.. Но на слишком уж короткое время, даже не успел ощутить себя рабом, а надсмотрщики оказались просто "лохи"! А затем все так просто, мальчишку если и ловят, то по дурному, а затем позволяют ему еще и с главным героем переговорить и огоньком пальнуть. Да это Голливуд... А что должен сделать попаданец на его месте, в соответствии с классическим сценарием? Поднять восстание рабов и стать вторым Спартаком? Это было бы круто! Только вот совсем уж нереально!
Дни шли, и Димка все острее ощущал самый банальный голод. Он сильно и сам сильно похудел, что проступили, словно прутья корзины ребра, живот провалился, а ступни босых ног покрылись мозолистой коркой. Волосы отросли пыльным, серым ежиком. Коленки и локти стали шишковатыми, а кожа огрубела, приобрела упругость, и уже не так легко рвалась от удара плетки. Мальчишка привык к изнурительной работе, к тому что две трети суток нужно таскать, или рубить, или грузить тяжелые камни и щебенку, а его почерневшее от грязи и загара тело палит с каждым днем все более и более жаркое солнце — дело ведь идет к лету. Так что Димка стал всерьез обдумывать побег. Весь вопрос только куда, ведь с клеймом, на плече его легче найти. Да еще и риск есть, что другие невольники его за побег сдадут. Ведь их предупредили об ответственности. Плюс еще теплиться совсем робкая надежда, авось придут набирать и возьмут в гладиаторы? В половине фантастических романов из тюрьмы и рабства путь лежит в ... армию!
Вот после очередного уже достаточно рутинного дня мальчишка погрузился в крепкий сон... Впервые за последние недели сновидение было по настоящему ярким, и реальным как в жизни.
Димке сниться, что он летит на космическом пиратском корабле, класса фрегат. Его звездолет уже заметил добычу, торговое купеческое судно. Вернее сказать запеленговал небольшим кинезпространственным локатором. И вот его нужно настигнуть. Димка отдает приказ экипажу:
— На стопроцентной скорости в квадрат 43-98-21!
Из сопла двигателя вырвались потоки принцепс-плазмы, и звездолет, с чудовищной скоростью рванул по скользкому пространству. В самом вакууме то и дело встречались кинезпространственные овраги, трещинки, а то и просто ямы. Пиратский фрегат трясет, и стены ходят ходуном. Вот помощница Димки светлая эльфийка Зюма предупреждает юного капитана:
— Прикажи скинуть скорость атаман! Иначе, прицелы орудий замутятся!
Димка с презрением смотрит на помощницу. Эльфийка на вид как человеческая девочка лет четырнадцати, и очень тоненькая, волосы, правда, четырех цветов с такими вот ленточками под цвет орнамента как бы написанного великим авангардистом Сальвадором Дали после косячка. Эльфийка кстати чуть выше его ростом, так Димка и во сне остался мальчиком. Правда в плаще и мундире средневекового пажа. Даже отвыкшим от обуви ногам, весьма неуютно в лакированных, черных сапожках. А вот и еще другая помощница, на сей раз темная эльфийка, похожая на свою подругу, только платьице не оранжевое, а фиолетовое, и еще на груди лента со сверкающим драгоценными каменьями орденом. И он говорит:
