— Прекрасно! Тем легче вам будет задавать мне, как члену Политбюро КПСС, острые вопросы, но прежде чем мы перейдём к ним, позвольте мне сказать вам несколько слов. Долгое время Советский Союз был вынужден наращивать и крепить свою военную мощь. Почему, вы знаете ответ на этот вопрос не хуже меня. За эти десятилетия мы построили мощную тяжелую индустрию, развили науку и самые совершенные технологии, но при этом не всегда обращали внимание на гражданскую промышленность и слишком мало думали о благе своего народа. Увы, не на всё у нас хватало сил, хотя и в этой области мы имеем большие завоевания. Теперь настало время перемен и коммунистическая партия Советского Союза меняет свой курс. На грядущем съезде КПСС будет формально подтверждено то, чем мы заняты уже сейчас. Мы вводим в Советском Союзе рыночные отношения, но это будет не капиталистические рыночные отношения, где во главу угла поставлено ничем не ограниченное обогащение и всеобъемлющая алчность, а социалистические рыночные отношения, при которых предпринимательская деятельность признаётся коммунистами, как высшая форма созидательного труда. Обо всём этом вы уже могли прочитать в газетах и услышать по радио, но я пришел сюда, чтобы сказать вам о том, что руководство Польши также намерено последовать за нами. Соединённые Штаты не прочь вырвать Польшу из социалистического лагеря, но что американцы способны дать Польше, кроме своего капитализма? Америка уже сейчас является крупнейшим должником в мире, лишенным сырьевых ресурсов. Мы намерены сражаться за социалистическую Польшу, но не с оружием в руках, а не на идеологическом и экономическом фронте. Вдумайтесь в такую цифру, дорогие пани и панове, на одной восьмой части суши, на которой расположен Советский Союз, сосредоточено более шестидесяти процентов всех мировых запасов сырьевых ресурсов, которые стоят порядка двухсот пятидесяти триллионов долларов. К тому же мы теперь говорим о том, что входим в эпоху рыночных отношений, когда каждый человек своим честным трудом может разбогатеть ровно настолько, насколько ему позволят сделать это его таланты и трудолюбие, но в условиях социализма, когда ни труд, ни капитал не будут облагаться множеством налогов, как это происходит в странах капитализма, сделать это будет намного легче. Все налоги заменит один единственный налог с продажи товара, а также социальная ответственность бизнеса, которому государство предоставит всю свою мощь для защиты, а также доступ к дешевым сырьевым ресурсам. Вот теперь и подумайте, дорогие пани и панове, с кем вам дружить, с Америкой, чей государственный долг уже достиг пятисот миллиардов долларов и у которой нет за душой никаких ресурсов? Или с Советским Союзом? При этом учтите, американские бизнесмены завтра же скупят все польские предприятия, а Советский Союз готов инвестировать пятьдесят миллиардов долларов в развитие малого и среднего частного бизнеса в Польше на льготных условиях, то есть под три процента годовых? Ну, и ещё я хотел бы сказать вот о чём, уважаемые пани и панове, мы никогда не бросим на произвол судьбы своих польских братьев-коммунистов и не отдадим Польшу Америке, чтобы она стала членом НАТО и на неё были перенацелены советские ракеты, готовые ответить ударом на удар в любую секунду день и ночь. Наша военная мощь сегодня настолько велика, что уже очень скоро мы сократим свою армию вдвое, оставив в строю только самые боеспособные войска. Но и они смогут выступить на защиту интересов Советского Союза и его союзников в любой точке земного шара, но я уверен, что советским солдатам никогда не придётся покидать своих казарм. А теперь, дорогие пани и панове, я готов честно и без увиливаний ответить на все ваши вопросы. Наша встреча продлится ровно столько, сколько вы того пожелаете или пока не иссякнут ваши вопросы. Я настроен на плодотворное общение с вами и именно для этого прилетел в Варшаву.
Поляки, похоже, были озадачены таким заявлением специального посланника, в котором тот так резко приложил американцев лицом к вековому дубу. Некоторые, услышав, что в случае вступления Польши в НАТО на неё тотчас будут нацелены советские ракеты, даже поёжились и заёрзали в своих креслах. Несколько минут в студии царила тишина, пока со своего места не встал ксёндз, старик лет восьмидесяти и не спросил:
— Пан Чистяков, вы сказали, что вам известны имена и адреса всех агентов Америки, которых вы осмелились назвать патриотами. Скажите, что с ними теперь будет?
Сергей, который уже сел в своё кресло, поднялся, вежливо поклонился и с почтением ответил:
— Святой отец, с ними ничего не будет. Спасибо вам за ваш вопрос, он позволяет мне сказать им всем — уважаемые господа, вы попали в весьма щекотливую ситуацию. По законам любой страны, вас нужно немедленно арестовать и предать суду. Да, это так, но в том-то всё и дело, что вы действительно являетесь польскими патриотами, вот только мечтаете о другой Польше и потому пошли на сотрудничество отнюдь не с друзьями польского народа. Поэтому у вас есть выбор — или вы немедленно идёте в посольство США и просите, чтобы вас эвакуировали в Америку, как засвеченных агентов, или пишите заявление, что были завербованы агентами ЦРУ, относите его властям и тут же обо всём забываете. До следующей вербовки вы никого не будете интересовать и вас даже не станут ни о чём расспрашивать, чтобы не подвергать лишнему риску. Американцы в этом плане бывают довольно мстительными. Если кто-то испугается, что ваши бывшие боссы из Ленгли захотят вам отомстить, то польские спецслужбы предоставят всем желающим самую надёжную физическую защиту. Вас удовлетворил мой ответ, святой отец, или мне нужно как-то дополнить его? Поверьте, всем этим людям действительно нечего бояться. Мы не намерены их преследовать.
Следующий вопрос Сергею задала молодая, красивая полька с совершенно бесстыжими, бесовскими зелёными глазами, которая, сексуально проведя язычком по верхней губе, красивым, грудным голосом спросила:
— Пан Чистяков, почему вы прилетели в Польшу без своей красавицы-жены? Ей не нравится Польша?
Сергей обворожительно улыбнулся в ответ и сказал:
— Милая панна, последние несколько недель я живу в бешенном ритме. Я постоянно летаю из страны в страну, сплю в самолёте, провожу совещания всю ночь и почти до утра, а потому мне не хочется подвергать её таким испытанием. Моя жена никогда не была в Польше, но я думаю, что Польша ей понравится.
Девушка села и в аудитории раздались жиденькие аплодисменты. Ледок между Сергеем и аудиторией стал потихоньку таять. Следующий вопрос тоже нельзя было отнести к числу простых. Какой-то здоровенный верзила лет сорока пяти, по внешнему виду типичный фермер, спросил его глуховатым басом:
— Пан Чистяков, это правда, что вы веруете в Бога?
Сергей кивнул головой и ответил:
— Да, а что в этом особенного?
— Но ведь вы же коммунист? — Не унимался фермер.
Сергей пожал плечами и снова спросил:
— Ну, и что в этом плохого? Да, я коммунист, более того, я член Политбюро КПСС, но не смотря на это я крещён в церкви, как все нормальные люди, верую в Бога, в чём не нахожу ничего удивительного, и к тому же ещё и бизнесмен. В Польше тоже практически каждый коммунист верует в Бога и это совершенно нормальное явление. Да, раньше в этом деле случались перегибы, а ещё раньше в отношении верующих, особенно священников, и вовсе допускались совершенно недопустимые действия, но это уже стало достоянием истории и теперь в Советском Союзе полная свобода совести, а вскоре всем религиозным конфессиям предстоит сделать очень важный выбор. Ну, так что с того, что я верующий человек? Или вы, пан не веруете в Спасителя и Святую Богоматерь и потому вам неприятно видеть меня здесь? Ну, тогда извините, если вам, как атеисту, не по нраву коммунисты, верующие в Иисуса Христа, деву Марию и Святую Троицу, то мне тоже будет не очень приятно разговаривать с вами.
Польский фермер быстро перекрестился и воскликнул:
— Нет-нет, что вы, пан Чистяков! Упаси меня Бог. Я просто хотел убедиться, что это правда, ведь так было написано про вас в газете, а они то и дело врут нам на каждом шагу.
Следующий вопрос был задан по существу:
— Пан Чистяков, до войны мой отец был владельцем фабрики. Мне её вернут?
Сергей быстро спросил:
— Вам вернуть её в том же состоянии, в котором она была после освобождения Варшавы от фашистов или вы хотите получить назад свою фабрику такой, какой она является сейчас?
Поляк, которому было на вид лет сорок, смутился и честно признался, разведя руками:
— В конце войны наша фабрика почти вся была разрушена, остались целыми только два цеха и здание конторы. Так что после войны её отстроили практически заново.
Сергей сосредоточенно кивнул головой и ответил:
— Значит вы вместе с остальными членами вашей семьи станете одним из акционеров этой фабрики и всё, что сохранилось на вашей фабрике, будет оценено по справедливости и вы получите компенсацию, но на всю фабрику вы претендовать не сможете. С претензиями можете обращаться к прежним властям и Гитлеру, но только не к нынешней Германии. Немцам в той войне досталось не меньше, чем полякам или нам, советским людям. Так что давайте будем честно смотреть правде в глаза. Всё, что можно посчитать и взвесить, будет посчитано и взвешено, а всё остальное мы отнесём к истории и будем относится с уважением ко всем жертвам. Если вам достался от отца талант предпринимателя, пан, то вы уже очень скоро станете управлять его фабрикой на благо себе и всем тем полякам, которые её восстанавливали.
После этого вопросы посыпались, как из мешка, и Сергей на все отвечал практически мгновенно. Иногда коротко, иногда пространно. Он ждал, когда же ему зададут вопрос про Катынь и он последовал в следующей форме, будучи заданным каким-то юношей с горящими от собственной смелости глазами:
— Пан Чистяков, когда Советский Союз ответит за убийство польских офицеров в катынском лесу?
— Никогда, молодой человек. — Строго ответил Сергей — Мы, нынешнее поколение советских людей, глубоко скорбим об этих погибших поляках вместе с вами, но нельзя переносить ответственность за это на современное советское руководство. Это была трагедия двух народов, польского и советского. На этом месте будет возведён монумент памяти и советское правительство принесёт свои соболезнования семье каждого погибшего, но не более того. Советский Союз нынешнего времени, не несёт ответственности за события того времени также, как Польша нынешнего дня не несёт ответственности за действия маршала Пилсудского на Украине, когда по его приказу были расстреляны многие тысячи ни в чём не повинных людей. Это нужно просто понять умом и принять сердцем, но не таить в душе зла друг на друга, Господь призывал нас прощать друг друга, так нам и нужно поступить, а не бередить постоянно уже затянувшиеся раны.
Хотя такой ответ Сергея совершенно не удовлетворил юношу, люди более старшего возраста тотчас на него зашикали, а кто-то даже отобрал у паренька микрофон и передал пожилому поляку с большим шрамом на лице, который спросил:
— Пан Чистяков, скажите, когда Советский Союз выведет свои войска из Польши? Ведь вы пообещали немцам, что выведете свои войска из ГДР, так почему бы не вывести их из Польши?
— Да, мы договорились с правительством Федеративной Республики Германии о том, что выведем свои войска из ГДР и будем всячески содействовать объединению двух независимых, признанных мировым сообществом и ООН государств, но Германия выйдет из НАТО и попросит американцев вернуться домой. Как только советское руководство убедится в том, что американские базы никогда не появятся на территории Польши и она уже не свернёт с социалистического пути, а сигналом к тому для нас станет повышение уровня жизни поляков до уровня жизни в таких странах, как ФРГ и Швеция, что по моим расчётом должно произойти максимум через пять лет, советские солдаты, оставив Польской Народной Армии всю технику и военное имущество, немедленно отправятся домой. Почему? Да, только и не иначе. Полагаю, что польский и советский бизнес в то время будут связаны между собой десятками тысяч контрактов и тогда именно бизнесмены, имеющие взаимные партнёрские отношения, станут способствовать дружбе между нашими народами, а не политики, возглавляющие Польшу и Советский Союз.
После ответа на этот вопрос в студию вошло десятка два официанток с большими подносами. Они принялись раздавать всем бутерброды с красной и чёрной икрой, кофе, пиво и прохладительные напитки. Такой поднос был поставлен на журнальный столик перед Сергеем и Анной Герман, но они не прикоснулись к бутербродам, а лишь пригубили минеральную воду. Улыбнувшись Сергею, польская певица взяла микрофон и задала ему следующий, весьма неожиданный, вопрос:
— Сергей, где вы выучили польский язык? Вы говорите на нём так же свободно, как я на русском.
Обворожительно улыбнувшись певице, Сергей ответил:
— Анна, вы мне не поверите, но знание польского языка привило мне творчество Генриха Сенкевича. Сначала я прочитал его "Крестоносцев" русском языке, а потом на польском, а поскольку у меня есть талант к языкам, то ваш язык отложился у меня в памяти. Потом у меня была возможность практиковаться в языке и поэтому я довольно свободно говорю по-польски. — Мысленно он добавил — "Правда, общаться мне пришлось исключительно с одними только польскими жуликами типа пани Велиховской и её супругом Зденеком, но всё ведь действительно началось с "Крестоносцев" Сенкевича. — И тут же спросил — Как вы считаете, я достаточно хорошо говорю по-польски? Мне, конечно, не достичь в вашем языке тех высот, которых вы достигли в русском, но я стараюсь. Позвольте мне заодно признаться вам в своей искренней любви к вашему пению. Вы для меня самая великая певица и я просто обожаю ваш чарующий голос.
Вечер допросов продолжился и Сергей честно отстоял вахту до половины двенадцатого. Вскоре обстановка в студии потеплела настолько, что только цигун позволял ему переносить жару и яркий свет софитов. После небольшого перекуса, вопросы сделались ещё более жесткими, но потом всё, буквально в одночасье, переменилось и люди стали спрашивать его о простых, всем понятных вещах. Какая-то милая девушка спросила его:
— Скажите, вам было страшно, когда в вас стреляла та немецкая террористка?
Он пожал плечами и ответил:
— Не знаю, в тот момент я не думал, а действовал, милая панна. Если мне и было за кого страшно, так это за тех немцев, на ком не было надето бронежилетов. Милая панна, спросите меня лучше о чём-то другом. Солдаты не любят отвечать на такие вопросы. В такие моменты они действуют автоматически и думать о страхе им просто некогда.
Девушка улыбнулась и спросила:
— А как вы познакомились со своей женой:
— Случайно, милая панна, — Ответил Сергей — Я решил сфотографироваться на память в одном месте и увидел её на фоне заката, стоящей довольно далеко. Поэтому я тут же побежал к тому месту, где она стояла. К счастью, мне удалось купить по пути к ней цветы. Я подарил ей букет гвоздик и тут же признался в своей любви. С тех пор мы вместе.
