Своеобразный сплав прогресса и отсталости демонстрируют фантастические общества, выведенные Джеком Чалкером в серии "Кинтарский марафон". Известная часть галактики поделена между тремя соперничающими и расширяющимися империями, насчитывающими примерно по сто-сто пятьдесят разумных рас и кардинально различающимися по методам их социального устройства. Эти империи владеют сверхсветовыми перелетами через подпространство, превращением энергии в заданные формы вещества, нанотехнологиями и другими удивительными умениями. Тем не менее, эти достижения доступны лишь узким группам правителей, их приближенным и военным, а подавляющее большинство населения всюду живет в нелегких условиях, подчиняясь физическому или ментальному принуждению и не надеясь на существенное улучшение своего существования. Калька с наших бывших и нынешних империй, где меньшинству достается почти все, а остальным — крохи.
СОЦИОМОДЕЛИРОВАНИЕ
Талантливые фантасты чутко откликаются на ощущаемые ими недостатки и проблемы современного общества, а специфика фантастических произведений позволяет рассматривать эти черты как особенности будущих или альтернативных цивилизаций и предлагать возможные подходы к их решениям, не ограничиваясь идеологическими или религиозными догмами и тем более цензурой. При этом фантазии не стоит ограничиваться Землей или даже Солнечной системой, ведь чаще всего авторы рассматривают иные миры просто как место реализации других сценариев развития человеческого общества. Станислав Лем признавался: "В сущности, говоря о будущем, о жизни на далеких планетах, я говорю о современных проблемах и своих современниках, лишь облаченных в галактические одежды". Широкое обсуждение таких мысленных экспериментов исключительно ценно для выбора путей нашего будущего развития, позволяя заранее проверять и отбрасывать заведомо непригодные из них и рекомендовать более подходящие.
МНОГОЛЮДЬЕ
Роберт Хайнлайн отмечал, что непрекращающийся рост населения Земли вызывает значительную перенаселенность, вследствие которой растут безработица, насилие и преступность ("Не убоюсь зла"). Схожего мнения придерживается Джек Макдевит ("Полярис"): "Пока мы не научимся контролировать рождаемость и стабилизировать экономический рост, все природоохранные действия, все попытки построить стабильную экономику, все усилия по ликвидации разногласий в обществе ни к чему не приведут". Подобные опасения связаны с экстраполяцией наблюдающегося прироста населения Земли и возможностей сельского хозяйства и промышленности по обеспечению человечества пищей, достойными условиями жизни и работой. Отметим, что большинство фантастов представляют собой жителей развитых государств и чаще всего исходят из их опыта и возможностей его переноса, тогда как перечисленные проблемы относятся главным образом к развивающимся странам с малопроизводительным аграрным сектором, слаборазвитой промышленностью и быстрым приростом их населения. В русле тех же проблем лежит судьба городов как мест обитания и работы большинства многих народов. Города укрупнятся, сосредоточат в себе почти все население, транспорт и промышленность, включая основанную на гидропонике и модифицированных дрожжевых культурах пищевую отрасль, и станут почти автономными, отгородившись от внешнего мира прочными огромными куполами со стабильным внутренним климатом и получая снаружи лишь воду, сырье и полезные ископаемые. Люди всю жизнь проводят в таких городах, и из-за приобретенной агорафобии выход за его пределы будет немыслимым случаем, на который редко кто отважится. Жилая площадь невелика и зависит от должностного ранга и семейного положения человека, для одиночек это только альковы в общежитиях. Объем потребления пищи и ресурсов ограничен, в частности, вода для мытья рационируется и для основной массы людей доступна лишь в душевых, совмещенных с общественными туалетами. Пища принимается в общественных столовых, лишь семьи средних и высших рангов позволяют себе ужинать дома. Прожиточный минимум обеспечивается всем, даже стоящим на нижних ступенях деклассированным лицам, но право на малейшую роскошь имеют только персоны самых высоких рангов и их семьи. Рабочие места постепенно замещаются роботами, и высвобождаемые люди теряют полагавшиеся им привилегии (Айзек Азимов "Стальные пещеры"). Отчасти схожий образ жизни установился в тоталитарном перенаселенном кастовом государстве, возникшем на исходе двух региональных войн. Люди живут стесненно в больших городских однотипных общественных домах, где уединение и вода для личной гигиены являются непозволительной роскошью. Другие здания и сооружения также строятся по одинаковым экономичным шаблонам. Государство монополизировало все источники энергии, к описываемому времени использующие термоядерный синтез с малой долей солнечной энергии. Преступления наказываются стиранием разума, в освободившиеся тела переписываются сознания умерших людей, чтобы получившиеся бесправные личности можно было использовать для непопулярных и опасных работ, в том числе, в одиночных разведывательных космических полетах (Ларри Нивен "Мир вне времени"). Авторы усердно старались показать следствия перенаселения, за что и упомянуты.
Почти сплошной супермегаполис, занимающий всю поверхность суши и укрытый сверху смыкающимися куполами с искусственным климатом и освещением под ними, представляет собой столичная планета галактической империи будущего, Трантор. Его насчитывающее сорок миллиардов население распределено по семистам полуавтономным многоуровневым секторам с отличающимися культурой и обычаями. Лишь небольшой императорский сектор располагается под открытым небом. Подземные уровни Трантора уходят далеко под континентальный шельф. Энергию ему поставляют термальные шахты, орбитальные солнечные батареи, атомные и ветровые станции на островах. Продукты питания главным образом искусственные, производятся на самой планете, а также импортируются. Дальний скоростной транспорт на планете представлен трансформируемыми крылатыми экипажами, двигающимися на магнитной подушке по многочисленным туннелям, проходящим под землей и под океанами. Эти экипажи могут также перемещаться по обычным дорогам и летать в воздухе наряду с более медленными аэротакси на ионной тяге. Город-планета охвачен информационными сетями, включая видеосвязь. Для связи с другими населенными мирами и космическими кораблями используется гиперсвязь в режиме времени, близком к реальному. Трантор — крупный космический порт, ежедневно он отправляет и принимает сотни тысяч межзвездных кораблей (Айзек Азимов "Прелюдия к Основанию", "Путь к Основанию"). Возможный вариант обустройства перенаселенной, но не изолированной планеты. Пол Андерсон изобразил утопичный исход городского населения в небольшие самодостаточные сельские коммуны ("Последний из могикан"). Клиффорд Симак в романе-сборнике "Город" также предположил, что обычные города могут постепенно отмереть при появлении доступного для всех скоростного индивидуального транспорта, высвобождении сельскохозяйственных земель за счет развития гидропонных способов производства продуктов и широком применении роботов для выполнения повседневных домашних работ. Пока эти версии не оправдываются, и городское население Земли только растет, так как жизнь в городах дает больше преимуществ, в том числе повышает доход и статус, расширяет спектр доступных человеку возможностей для работы и отдыха. В романе "Принцип оборотня" Симак допустил, что города все-таки сохранятся как динамичные по своему составу административно-культурные центры даже при массовом переходе к использующим антигравитацию летающим роботизированным "умным" домам. В еще одном романе Симака "Планета Шекспира" люди скучены почти до предела в высоченных жилых башнях, каждая из которых вмещает население целого большого города, в числе прочего занятое сельским хозяйством на прилегающих полях. Продолжение идеи небоскребов, но с частичным продовольственным самообеспечением. А на переполненной планете Лузус небоскребы прямо называются ульями (серия "Песни Гипериона" Дэна Симмонса).
Тему собранных в скопления автоматизированных трехкилометровых тысячеэтажных жилых башен-гонад с числом жителей до миллиона в каждой подробно развил Роберт Силверберг в романе "Вертикальный мир", изображающем жизнь на Земле в конце XXIV века. Большинство людей живут, работают и проводят свободное время в пределах своих считающихся отдельными малыми городами страт своей башни и почти никогда не выходят за их пределы. Страты специализируются по роду занятий их взрослого населения, которое обязано работать или постоянно заниматься каким-либо другим делом. В стратах есть собственные школы, госпитали, родильные дома, помещения религиозных культов, театры, спортивные площадки. Все производственные мощности встроены в нижние страты башен. За исключением артистов, спортсменов, высокопоставленных лиц, обмена студентами и вечерних встреч жителей разных страт, другие путешествия за пределы своих страт не поощряются, их заменяют информационные развлечения и удовольствия, отправление культов, а также спортивные тренажеры. Для потребления информации и обмена сведениями имеются скоростные информационные каналы с гигантской пропускной способностью и банки данных огромной емкости. Энергию большей частью поставляет термальное тепло и сжигание отходов, утилизируется также тепло, выделяемое телами людей. Население башен, в противовес живущим на поверхности планеты и ограничивающим рождаемость сельскохозяйственным коммунам, считает первоочередной целью собственное размножение, установив ради этого свободу полового общения и подавляя любовь, ревность и другие способные помешать рождению многочисленных детей чувства. В результате на Земле проживает 75 млрд человек. Одиночки и молодожены без детей живут в общих помещениях, жилая площадь, занимаемая отдельной семьей, и объем ее потребления ограничены, несмотря на периодические отселения в новые башни. Уход за грудными детьми автоматизирован, дети постарше днем занимаются в общественных группах и школах, возвращаясь в семью вечерами. Из-за опасности беспорядков в столь перенаселенных сооружениях беспощадно подавляются конфликты, за исключением дозволенных мелких домашних ссор, а малейшее несогласие с установленными жесткими правилами или их несоблюдение, например, несанкционированный выход из башни, как правило, без суда заканчиваются принудительной смертью недовольного бунтаря или совершившего нарушение. Столь же трагическая судьба ждет людей, которых чем-то не устраивает сложившееся положение. Такие порядки за двести лет привели к преобладанию покорности и довольства существующими условиями среди обитателей башен.
Да, здесь неизвестны войны и распространенные ранее болезни, но какой ценой? Это произошло за счет отказа от всех основных прав и свобод человека, принесенных в жертву свободе размножения. Отчасти утрированные недостатки подобного образа жизни, превращающие его в нечто похлеще простого тоталитаризма, видны самому автору. В таком обществе, например, вполне естественно ожидать искусственного прекращения жизни людей, неспособных к размножению и вышедших из трудоспособного возраста. Не суждено выжить в городах-башнях и сельских коммунах творческому меньшинству, от которого во многом зависит прогресс всего человечества (Айзек Азимов "Профессия") и которое неизбежно не будет вписываться в жесткие рамки единообразия и послушания. Поэтому возможность совершенствования такого общества со временем весьма сомнительна. И все же при нем когда-то планета переполнится. Что будет дальше? Предельный случай подобной ситуации описан Ларри Нивеном в рассказе "В траурном обрамлении", где океан экзопланеты изобилует единственным видом жизни — питательной прудовой ряской, а все побережье занято группами диких гуманоидов, непрерывно размножающихся и сражающихся за доступ к еде. Можно сослаться также на столь же вымышленный опыт бесконтрольно плодящихся технологически развитых гуманоидов-мошкитов, чье неограниченное размножение время от времени приводит их к голоду, столкновениям из-за еды и охватывающим планету и населенные астероиды военным действиям, в которых уничтожается значительная часть населения. Это один из способов массового искусственного прекращения жизни, но при нем разрушаются почти все технологические достижения. Войны прекращаются из-за истощения ресурсов, в том числе воюющих контингентов. Немногочисленные оставшиеся в живых вынуждены каждый раз начинать почти с самого начала, с заранее разбросанных в укромных местах планеты и уцелевших, неприкосновенных в обычное время, складов с техникой и информацией. Эти склады, в числе прочего, рассчитаны на доступ к ним полуодичавших особей. В итоге мошкиты испытали уже не один цикл подъема и упадка своей цивилизации (Ларри Нивен, Джерри Пурнель "Мошка в зенице господней", "Хватательная рука"). Это в лучшем случае, при условии сохранения жизни на планете после катастрофических войн, что совсем не гарантировано при доступности ядерного оружия. Приведенные выше примеры изображают часть возможных типов взаимоотношений массы людей, скученных на небольшой территории. Если их общее количество слишком велико, ценность отдельной личности при этом может оказаться ничтожной, сколь бы талантлива она ни была. Заметим, что исключительно высокая плотность населения в городах и пребывание под постоянным наблюдением не исключает одиночества и возможностей изоляции людей, как минимум, временной (Джеймс Боллард "Бетонный остров").
Нестандартное решение проблемы городского столпотворения, правда, пригодное лишь в далеком будущем, дал Артур Кларк в романе "Город и звезды". Это полный отказ от деторождения, перевод всех горожан в электронные записи банков памяти и одновременное воплощение в телесную форму лишь малой их части в случайных комбинациях, создающих иллюзию новых встреч и впечатлений. Однако другие оставшиеся на Земле к тому времени люди все же предпочли ограниченное естественное размножение, короткую жизнь рядом с природой и совершенствование разума. Строго говоря, в электронном мире очередное телесное воплощение было бы для любого индивида неотличимо от правдоподобной виртуальной реальности (Грег Иган "Город Перестановок"), поэтому смысл такого воплощения неочевиден. Разве что ради редкого появления среди воплощенных личности, способной преодолеть впечатанные в сознания запреты на выход из изолированного города.
