— Я просто не вижу, чтобы они смогли это сделать, не будучи окруженными галерами в процессе, — возразил Макферзан. Он не отверг сразу теорию Мейсана, но, очевидно, тоже не был убежден. — Я мог бы поверить, что они думали, что смогут приблизиться на расстояние выстрела, чтобы разбить одну галеру, но целый флот? Что, по их мнению, все остальные галеры будут делать в это время? И как они собираются координировать свои собственные галеры с галеонами?
— Я не говорил, что думал, будто они смогут это сделать. — Мейсан пожал плечами. — Я просто пытаюсь понять, о чем они, возможно, думают. И, — продолжил он немного неохотно, — тот факт, что я не могу, заставляет меня очень нервничать. Каким бы еще ни был чарисийский флот, им управляют совсем не дураки.
Макферзан кивнул в знак решительного согласия. Как и Мейсан, чем больше Макферзан узнавал о королевском чарисийском флоте, тем больше он начинал ценить его качество. Военно-морской флот Корисанды был одним из лучших в мире, но он не дотягивал до уровня флота Чариса. Ничей другой флот не был таким, и Макферзан обнаружил, что разделяет беспокойство Мейсана по поводу того факта, что даже князь Гектор, казалось, не понимал, насколько это было правдой.
Но непосредственным моментом, — напомнил он себе, — было то, что чарисийцы обычно не совершали глупостей, когда дело касалось их флота.
— Было еще два лакомых кусочка информации, — предложил он. Мейсан приподнял бровь, глядя на него, и он пожал плечами. — Во-первых, Оливир, похоже, думает, что он наконец-то нашел способ обшить корабль медью, не заставляя ее разваливаться на части. Во всяком случае, по словам моего человека, все корабли, которые они строят, должны быть покрыты медью, когда они будут закончены.
Он и Мейсан задумчиво посмотрели друг на друга. Мания сэра Дастина Оливира найти какой-нибудь способ защитить корпуса своих кораблей от набегов бурильщиков была хорошо известна. Конечно, не то чтобы он был одинок в этом. Несколько разновидностей моллюсков и червей, подпадающих под эту общую рубрику, могли буквально проедать корабельную древесину всего за несколько месяцев, и все попытки остановить их с помощью смолы или какой-либо другой формы защитного покрытия не увенчались успехом. Если бы Оливиру действительно удалось решить проблемы, которые до сих пор препятствовали его усилиям по использованию меди, долгосрочные последствия, очевидно, были бы значительными. Но в данный конкретный момент Жэспар Мейсан был скорее больше озабочен краткосрочными последствиями.
— Вы сказали, два лакомых кусочка, — заметил он. — А что это за другой?
— Незначительный факт, что они, похоже, собрали эскадру галеонов, чтобы практиковать то, что они задумали, — мрачно сказал Макферзан. — Это всего лишь пять кораблей, но, похоже, они проводят довольно много времени на учениях. И они бросают якорь в бассейне цитадели, далеко от любого другого судна, когда бы оно ни находилось в порту. По словам парня, которого напоил мой человек, им командует коммодор Стейнейр.
— Стейнейр? — медленно повторил Мейсан. Фамилия едва ли была уникальной в Чарисе, но и не особенно распространенной. — Это, должно быть, сэр Доминик Стейнейр?
— Младший брат епископа, — согласился Макферзан, кивнув.
— Вот это интересно, — пробормотал Мейсан, в то время как его мозг лихорадочно работал.
С одной стороны, это было достаточно разумно, — полагал он. — Если этот их таинственный проект был настолько важен, что Кэйлеб взял на себя личное командование им, тогда они хотели бы, чтобы один из их лучших офицеров флота работал с ним над этим, и все, что он когда-либо слышал о коммодоре Стейнейре, наводило на мысль, что коммодор определенно подпадал под эту категорию. Но была также связь с епископом Теллесберга. Ходили слухи, что епископ-исполнитель Жирэлд, как известно, выражал немало сомнений по поводу окончательной лояльности Стейнейра. Если его младший брат был так глубоко вовлечен в то, чем занимались Хааралд и его сын, то епископ Мейкел, вероятно, тоже все знал об этом. Что означало, что Церковь — или, по крайней мере, чарисийская ветвь Церкви — тоже знала об этом. Хотя это не обязательно означало, что это знал епископ-исполнитель.
— Интересно, — сказал Макферзан. Его задумчивый тон снова привлек внимание Мейсана к нему, и молодой человек пожал плечами. — Я просто хотел спросить, — продолжил он, как только убедился, что его начальник слушает, — о тех галеонах, которые Оливир строит прямо здесь, в Теллесберге.
— Что насчет них?
— Ну, мне только что пришло в голову, пока мы сидели здесь, что у него есть дюжина из них в стадии строительства для восьми разных владельцев. Это в дополнение ко всем этим его "шхунам", конечно.
— Каждая верфь в королевстве закладывает корабли направо и налево, — сухо заметил Мейсан. — Все верфи, которые на самом деле не строят, заняты переоборудованием существующих судов, чтобы воспользоваться преимуществами новых планов парусов. И во всем виноват Оливир, так или иначе. Ну, он и Хаусмин.
— Знаю. Но, по-видимому, все эти его новые галеоны идентичны друг другу. И, по словам пары плотников, работающих на верфи Хаусмина в Теллесберге, в их дизайне произошли некоторые существенные изменения. Во-первых, они на добрых двадцать или тридцать футов длиннее и построены чертовски прочнее, чем любой галеон, над которым когда-либо работали эти плотники. Я знаю репутацию Оливира, и я знаю, что его новые идеи оснастки только укрепили эту репутацию. И все же, не кажется ли вам немного странным, что восемь разных судовладельцев одновременно заказывают дюжину новых судов, построенных по новому и непроверенному проекту?
— Это действительно звучит немного странно, — признал Мейсан. Он задумчиво потягивал какао, еще раз разглядывая оживленную уличную сцену.
— Вы бы подумали, что они должны быть немного более консервативными, не так ли? — размышлял он вслух. — Может быть, позволить Оливиру создать пару своих новых разработок, ввести их в эксплуатацию и посмотреть, как они на самом деле работают, прежде чем они вложат в них столько денег.
— Это именно то, о чем я думал, — согласился Макферзан. — В то же время, как вы только что отметили, он поставил на уши весь чарисийский судостроительный бизнес. На данный момент люди так заняты тем, что швыряют в него деньги, если он просто спроектирует для них корабль, что эти люди, возможно, просто решили, что если они вообще хотят корабль, спроектированный Оливиром, они должны брать то, что могут получить. И, — признался младший шпион, — они уже видели множество доказательств того, что его новые идеи о такелаже работают в значительной степени так, как рекламируется.
— Все это достаточно верно. Но думаю, что следует всерьез рассмотреть возможность того, что он действительно строит их для военно-морского флота, , — сказал Мейсан. — И если это правда, нам лучше сообщить об этой возможности князю, пока мы работаем над ее подтверждением или опровержением.
Он посидел еще мгновение, обдумывая новость, затем пожал плечами.
— Возможно, в данный момент для нас это не имеет большого смысла, но, по крайней мере, мы знаем немного больше, чем раньше. Хорошая работа, Жэймс. Завтра утром я отправлю депешу в Мэнчир с капитаном Уэйтом.
* * *
— завтра утром... с капитаном Уэйтом.
Мерлин Этроуз нахмурился, когда Сова прокрутил дневной скан жучка, которому было поручено повсюду следовать за Жэспаром Мейсаном.
Бесконечные часы, которые он тратил на то, что стал называть "проектом начальной загрузки", оставляли ему гораздо меньше времени, чем он предпочел бы, чтобы заниматься такими вещами, как наблюдение за местонахождением Мейсана. Ему пришлось оставить практически всю подобную деятельность на Сову, и это заставляло его нервничать.
Честно говоря, до сих пор искусственный интеллект, казалось, справлялся с задачей адекватно. Именно Сова определил Макферзана как замену Малвейна, и компьютер отлично справился с задачей держать кого-либо в поле зрения после того, как Мерлин пометил этого человека для наблюдения. Но Сова оставался безнадежным буквалистом, лишенным воображения, и у Мерлина не было выбора, кроме как позволить ИИ сортировать и анализировать записи большинства снарков и надеяться, что ничего критического не потерялось. За некоторыми снарками Мерлин продолжал следить лично — например, за Гектором, Нарманом и архиепископом Эрейком, — но даже там он был вынужден полагаться на распознавание Совой ключевых слов, чтобы направлять свое внимание на соответствующие фрагменты информации.
К этой категории, безусловно, относился дневной разговор между Мейсаном и Макферзаном.
Мерлин откинулся на спинку стула в своих затемненных покоях, размышляя. Тот факт, что он мог обходиться таким малым количеством "сна", по крайней мере, помогал в некотором отношении, хотя ему приходилось помнить о том, чтобы каждую ночь менять постельное белье.
Должен ли я передать эту информацию Уэйв-Тандеру? — задумался он. Рано или поздно это должно было произойти, и, по крайней мере, они, похоже, не заметили изменений в самой артиллерии. Но даже то, что они уже знают, заставит кого-то вроде Гектора задавать вопросы, на которые я бы действительно предпочел пока не отвечать.
Если бы он рассказал Уэйв-Тандеру об этом конкретном "видении", барон мог бы просто пожелать арестовать Макферзана и всех его идентифицированных агентов. Во многих отношениях Мерлин был бы не прочь снова отключить сеть Гектора. Но если они это сделают, Гектор будет задаваться вопросом, что именно вдохновило их на это. И если они не отключат всю его сеть, то информация, которую Макферзан уже получил, вероятно, все равно дойдет до Корисанды. Что почти наверняка вынудит подвижный ум Гектора пойти по тому же пути.
Конечно, есть и другая возможность, — подумал он более мрачно. — Ничто не говорит о том, что "капитан Уэйт" должен выжить, чтобы доставить депеши Мейсана Гектору.
Учитывая время в пути между Теллесбергом и Мэнчиром, неспособность "Си клауд" прибыть по расписанию, вероятно, привела бы по крайней мере к некоторой серьезной задержке в информационном контуре Гектора. Время в пути для замаскированного курьера составляло почти сорок дней в любую сторону. Если с ним случится несчастье, пройдет самое раннее восемьдесят дней, прежде чем Мейсан узнает об этой потере, а затем его сменному послу потребуется еще сорок дней или около того, чтобы добраться до Гектора.
Это было заманчиво. На самом деле, это было очень заманчиво, и разведывательный скиммер мог устранить "Си клауд" почти без усилий. Конечно, для этого потребовалась бы смерть "Уэйта" и всей его команды. Этой мысли было достаточно, чтобы заставить Мерлина заколебаться, но это было не так, как если бы они были совсем невинными свидетелями. Каждый из них был членом военно-морского флота Лиги, и, возможно, все они также были шпионами.
Что, — как признался себе Мерлин, — на самом деле было в значительной степени неуместно, за исключением его собственного желания оправдать задуманный им поступок.
Он еще раз прокрутил весь разговор между Макферзаном и Мейсаном, затем пожал плечами.
Уничтожение "Си клауд" на самом деле сделает не так уж много для нас, — решил он. — Мейсан, очевидно, собирается отправлять последующие депеши, поскольку он и Макферзан в любом случае получат дополнительную информацию. Так что устранение "Си клауд" лишь немного задержит события, если только я не буду готов начать убирать каждого курьера, которого Мейсан и Гектор отправляют туда и обратно.
Он с отвращением поморщился при этой мысли и покачал головой.
Нет. Мне нужно обсудить это "видение" с Уэйв-Тандером и Хааралдом. У них все еще гораздо лучший "слух", чем у меня, о том, как, скорее всего, отреагирует Гектор. Кроме того, пройдет не так уж много времени, прежде чем сюда со своим пастырским визитом прибудет Эрейк. Это вызовет больше проблем, чем когда-либо сможет поступление этого фрагмента информации к Гектору.
И таким образом, — признался он себе, — по крайней мере, мне не придется чувствовать себя так, словно я ловлю рыбу в бочке.
Он перестал качать головой и кивнул, удовлетворенный своим выводом, и обратил свое внимание на снарк, который следил за князем Нарманом.
ИЮЛЬ, Год Божий 891
.I.
Королевский дворец, Трэнжир, королевство Таро
— Доброе утро, ваше величество, — пробормотал отец Жошуа Макгригейр, низко кланяясь, когда камергер проводил его в зал личных аудиенций.
— И вам, отец, — ответил король Таро Горджа.
Горджа был стройным мужчиной, особенно по сравнению с массивным, широкоплечим телом Макгригейра. Ему также было едва за тридцать, у него были темные волосы и цвет лица значительно темнее, чем у Макгригейра, и он был одет в свободные шелковые одежды. Он также носил "косынку" — традиционный головной убор Таро, похожий на бандану, — вместо тяжелой треуголки священнослужителей, и выглядел раздражающе комфортно, несмотря на погоду.
Как будто мысли о погоде вызвали это, над заливом Тол снова прогремел гром, тихий на расстоянии и почти затерянный в шуме дождя. Экваториальный ливень тяжело шумел за открытыми окнами зала аудиенций, барабаня по черепичной крыше дворца Горджи. Водопады срывались с карнизов и с журчанием стекали по водосточным желобам, а теплый воздух был тяжелым от влаги. Было также удивительно тихо, несмотря на грозу, которая окутывала Макгригейра, как влажный кулак, и его нижнее белье было мокрым от пота.
Таро — не задание для мальчика, родившегося в Нортленде, — размышлял он, вспоминая свое детство в провинции Нортленд республики Сиддармарк. Он вырос, ловя рыбу в холодных, глубоких водах пролива Син-ву — когда лед таял достаточно, чтобы позволить ему — и эта влажная тропическая печь давила на него почти физическим весом. Для меня удивительно, что у кого-то из них есть работающий разум, способный мириться с такой жарой. Я бы подумал, что одной плесени будет достаточно, чтобы у них сгнили мозги!
По крайней мере, его летняя сутана была из хлопка вместо традиционной шерсти, но в данный момент это было относительно небольшим утешением, и часть его с тоской смотрела на еще более легкие шелковые одежды Горджи.
— Спасибо, что нашли для меня время в своем плотном графике. И за то, что согласились встретиться со мной наедине, — сказал он, снова выпрямляя спину, чуть быстрее, чем это сделали бы большинство дипломатов. Горджа был королем, тогда как Макгригейр был простым верховным священником. Но этот верховный священник был здесь прямым представителем святой Церкви Божьей, и он посмотрел Гордже прямо в лицо. В этом не было ничего неуважительного, но всегда лучше с самого начала прояснить свой статус.
— Я с удовольствием в любое время корректирую свой график, чтобы встретиться с представителем Матери-Церкви, — сказал Горджа. Макгригейр отметил, что на самом деле его слова звучали так, как будто он тоже это имел в виду. С другой стороны, у королей была большая практика говорить так, как будто они что-то имели в виду.
Почти так же, как те из нас, кто служит дипломатами на службе у канцлера, — подумал он с легкой внутренней улыбкой.
