Рот Орочимару изогнулся в широкой змеиной улыбке, показывая длинный язык.
— Не вмешивайтесь, — прошипел он. — Он вам не по зубам.
Сложив всего одну печать, Змеиный Сеннин выдохнул плотный поток пламени, накрывший весь мост и сжигающий оставшиеся на нем тела. Свернув технику, сложил другую печать, вызывая пару теневых клонов, один из которых тут же сложил печатии выдохнул плотное облако пыли. Второй клон применил огненную технику, грохнул взрыв, камень моста посыпался, но конструкция еще держалась. Сам же Орочимару складывал множество печатей.
— Райтон: Араши но Хеби!
Его тело вспыхивает множеством молний, которые формируются в летающего грозового змея, взмывающего в воздух, чтобы обрушиться на противника. Но из пламени вырывается Джокер, совсем не выглядящий раненым, бросая перед собой множество карт.
— Фокус!
Клоны отпрыгивают от карт, но те лишь падают на землю. А сам Джокер остановившись прямо посреди разбросанных карт, поднимает обе руки на Орочимару, щелкая пальцами и зажигая пламя в ладонях. Один из клонов складывает печати, и перед Орочимару вырастает земляная стена, а второй клон бросается в атаку. Джокер, игнорируя клона, выпускает горючую смесь в закрывающую Орочимару стену. Клон, приблизившись к шуту, резко хлопается дымом, который тут же втягивается картами. Грозовой змей, сделав в воздухе разворот, обрушивается на клоуна, но не достигает цели. Лишь рассыпается искрами и всасывается разбросанными по земле картами.
Орочимару за стеной положил руки на землю, командуя:
— Кучиёсе: Эдо Тенсей!
Три деревянных гроба появились из земли. Где-то в лесу шумно сражались Сасори и Манда. А паяц весело ухмыльнулся:
— Вот и трупики полезли. Змей стал серьезным, — он опустил руки к земле, и заряженные молнией карты начали прыгать ему в ладонь. — Ставки сделаны, ставок больше нет.
Глава 54.
Гостиная комната дорогого особняка была хорошо освещена светом, лившимся из высоких окон. Классический стиль, от которого уже отошли в этом городе, правил балом. Светлые тона, общая аскетичность. Низкий столик с местами для сидения по обеим сторонам. Пара низких столиков у неосвещенной стены. На одной из стен клановый символ Яманака. В углу, в низком горшке на высокой подставке, ютится бонсай. И все. Больше в комнате не было ничего. Вошедший сюда мужчина с едва заметными признаками старости удивленно огляделся. Он не считал, что эта комната подходит для деловых переговоров серьезных людей. Скорее для проведения какой-нибудь церемонии.
Сразу за ним в дверь вошла и новая хозяйка особняка. Мужчина бросил на нее короткий взгляд, старательно пряча презрение. Он был потомственным торговцем, его семья занималась торговлей больше десяти поколений. Но так уж получилось, что путь в Столицу им открыл синоби. И, если бы это был некто из клана Сарутоби, в который часто принимали людей из торговых кланов. Но нет, то предложение семье Джоу сделал бесклановый синоби. Однако предложение было хорошим, и семья Джоу перебралась в Столицу. Через какое-то время Минакуро Като был арестован, а затем и вовсе погиб. И сейчас семья Джоу в лице Вэньхуа сотрудничала с подпольем Конохи, Корнем, и не только с ним.
И совсем недавно в Столице появилась эта девчонка. Она была женой Минакуро Като, примкнувшего к клану Яманака. Но это само по себе не делало ее фигурой в торговле Столицы и Страны Огня в целом. Вот только это не помешало ей выйти на тех, кто раньше работал с ее мужем. И Вэньхуа был не первым приглашенным к ней на личный разговор.
Девушка, как контраст окружающей обстановке, была облачена в серую куртку, серые же шорты, жилет тюнина и черный плащ. Ноги закрыты сапогами синоби, очень высокими сапогами, чулки которых доставали почти до шорт. Волосы сплетены в тугую косу.
— Госпожа Яманака. Зачем вам понадобилась моя скромная персона?
Девушка встала так, чтобы за ее спиной оказалась стена с символикой клана.
— Это очевидно. Вы и ваша семья переходит под мое крыло.
Вэньхуа внутренне поморщился. Как грубо и прямолинейно.
— При всем уважении... — начал он, но куноити его оборвала.
— Когда говорят: "Со всем уважением...", обычно имеют в виду: "идите к биджу...". Я знаю, что вы добровольно не согласитесь на это. Я даже знаю, что не смогу вас купить. Но это и не важно. Вы — всего лишь человек.
Она подняла руку, как бы указывая на стену за своей спиной. И стена поплыла изменениями, а за ней и вся комната. Обстановка резко поменялась, стала темной и мрачной. На стенах висело оружие и различные инструменты, которые Вэньхуа отнес к инструментам для пыток. Еще пара секунд, и комната возвращается в первоначальный вид.
— У меня есть много способов заставить вас подчиняться.И вам они не понравятся, — сохраняя отстраненное выражение лица, проинформировала куноити.
— Вы не посмеете! — торговец сделал шаг назад, но уперся спиной в стену.
Лицо девушки отобразило некоторое удивление:
— Да ладно? И что должно мне помешать? — она повернула голову на бок. — Корень? Они не станут ссориться со мной из-за вас. А все остальные не будут этого делать и подавно.
Куноити не спеша обошла стол, сближаясь с торговцем.
— А теперь расслабьтесь. Чем меньше вы будете сопротивляться, тем безболезненнее для вас все пройдет.
Пока куноити складывала печати, перепуганный торговец вжался в угол комнаты и едва не стонал.
— Нинпо: Ишики но Кеисеи но Дзютсу! — жестом рук направив технику, приказала Ино.
Торговец вздрогнул и замер. Почти полчаса ничего не происходило, если не считать проступившего на висках девушки пота. Затем она опустила руки, и Вэньхуа вздрогнул, удивленно глядя на нее.
— Яманака-сама? — неуверенно спросил он.
— Вы можете идти, с вами свяжутся.
Торговец кивнул, взгляд его медленно приобретал осознанность.
— Да, конечно. Обращайтесь, Яманака-сама, буду рад вам помочь.
Он покинул комнату уже вполне уверенно, а куноити села прямо на стол, тяжело выдохнув. Из-под иллюзии вышла Нана, которая все это время пряталась в комнате, и устроила небольшую иллюзию. Ино отлично справлялась с клановыми техниками, но все же до уровня... Нет, не отца, у того таланты лежали несколько в другой плоскости. Пожалуй, дедушки Ино было еще очень далеко. И, чтобы проникнуть в разум человека, сначала приходилось доводить его до крайнего состояния. Запугать. Но все равно эта техника отнимала неприлично много сил.
— Ино-сан? — напомнила о своем присутствии Нана.
— Принеси воды.
— Сейчас, — кивнула куноити, и исчезла за дверью.
Вообще-то техника Формирования Сознания была запретной. Считалась. Во-первых, синоби, способных ее использовать, не повреждая мозги жертвы, было не много. В клане считали, что для этого нужна предрасположенность. Но, на взгляд Ино, все было несколько иначе. Во-вторых, афишировать технику, способную так сильно менять людей, сочли неприемлемым. Синоби с ее помощью не изменить, во всяком случае, на долго не изменить, на ограниченный срок, в зависимости от индивидуальных особенностей. Но вот влиять на людей можно было очень сильно. С некоторыми ограничениями, но вполне возможно. А причина, по которой техникой могли пользоваться не все... На взгляд Ино проблема была в непонимании некоторых тонкостей работы разума. И, как бы смешно это не звучало, в недостатке практики. Как можно доводить технику до ума, если ей почти не пользуются.
Сама Ино начала с малого. Достать технику оказалось несложно. Ну, вот совсем. Сделала запрос отцу, и получила свиток с описанием техники и пару свитков с примечаниями тех, кто ей пользовался. Разобраться с механикой работы оказалось несложно. Определенный опыт у Ино был, плюс талант, плюс яркие воспоминания о том, как работает разум, обладающий очень сильной волей. Затем несколько тренировок. Первым, как ни странно, вызвался Акира. Старик хотел избавиться от одной вредной привычки, в чем Ино смогла ему помочь, с третьего раза. Затем потренировалась на гэнинах, которые окончательно утвердились во мнении, что с ней им будет лучше, чем без нее. Потом была практика на заключенных, организованная с помощью Хисо. Но все же у Ино был талант. Начать сносно использовать технику после пары недель практики, пусть и в режиме нонстоп, это был результат.
Вэньхуа был не первым, но всеголишь четвертым, на ком она применила способность уже всерьез. Заставить человека служить тебе, это было одновременно просто и сложно. Понять, что делать — легко. Но это достаточно долгая и кропотливая работа. Удерживать концентрацию, давить пусть и слабое сопротивление жертвы, и еще сосредоточено вписывать новые кусочки в память и разум. И та ошибка, которую, судя по записям, чаще всего совершали прочие пользователи техники. Они пытались прописать новые воспоминания, стараясь изменить сознание жертвы. Ино не писала нового, она отматывала память назад, выискивая места, где жертва думала о ней, и изменяла воспоминания. Прописывала симпатию, уважение, преданность, все что угодно, вместо отрицательных чувств. Вэньхуа пришел сюда, тихо презирая ее. Но в его воспоминаниях, чем больше он о ней узнавал, тем большим уважением проникался, и теперь был уверен, что сам пришел к выводу, что подчиняться ей — хорошая идея. Причем реальные воспоминания, его разговоры, обсуждения с прочими людьми, все это осталось неизменным. А значит, не появится логических нестыковок, которые начнут разрушать сделанные заплатки и нарушать работу разума.
С синоби такого не выйдет в принципе. Дело в токах чакры. Разум придет в изначальное состояние, рано или поздно. Да и сопротивление там намного сильнее, в чем она успела убедиться, работая с гэнинами. Даже просматривать воспоминания было тяжело, а на изменения уходило многократно больше сил. И это гэнины. Думалось девушке, что попробуй кто залезть в разум Като с помощью этой техники — эффект мог бы быть диаметрально противоположный.
Но это была лирика и самоутешение. Воспоминания о Като помогали вернуть самообладание. После той записки... Он в нее верил. Действительно верил. Почему не сообщил, она не знала. Но он в нее верил. Это помогало.
Вернулась Нана и принесла с собой сок. Сок — это было хорошо. Горло пересохло, и немного приторная сладость была как раз кстати. Немного отдохнув, Ино зашла к сыну. Чем сильнее погружалась она в работу, тем сложнее ей было находить на него время. Может, именно поэтому Като не стал ничего говорить? Узнал про сына и понял, что не может перекладывать работу на нее? Возможно.
Убедившись, что Иноджин сыт, всем доволен, весел и маму не забыл, Ино смогла вернуться к делам.
У нее постепенно начала выстраиваться общая картина того, что создавал Като. Это действительно было нечто большое, грандиозное. Но совершенно непонятное. Некоторые цельные кусочки уже появились. Обработка металла. В масштабе, в котором с металлом работали в Стране Воды, создавая свои корабли. Но цели были явно другие. А дальше? Ювелиры, декораторы, архитекторы, строители, стеклодувы. Что они все вместе должны были создать? И зачем? Кусочек за кусочком, Ино пыталась собрать все это в единую картину. Но работы было еще много.
* * *
— Любопытно...
Слово-паразит намертво закрепилось в устах Тодзе. Но, впервые с первого убийства у него появилась зацепка.
Собрав бумаги, он уверенно направился в кабинет начальника. Хмурые лица немногочисленных оставшихся в Конохе дознавателей почему-то веселили. Тодзе на войну совсем не стремился. Парень считал, что здесь сможет принести больше пользы, чем на передовой. Возможно, это было лишь оправдание собственной трусости или мягкотелости. Но ему нравилась его работа. Он проводил на ней большую часть своего времени. Отдавал себя всего. Именно так и стоило жить, так он считал.
— Ибики-сан, я нашел связь, — постучав в кабинет и заглянув внутрь, проинформировал начальника Тодзе.
Морино Ибики иногда вполне можно было застать в хорошем расположении духа. Но с начала войны он ходил хмурым. Однако сейчас он кивнул на один из стульев.
— Рассказывай.
Садиться Тодзе не стал, сначала разложил перед начальником бумаги.
— Сразу обнаружить не удалось, пришлось копнуть глубже, но между всеми жертвами есть связь.
Да, последнюю, четвертую, обнаружили только вчера, но в тот момент Тодзе уже знал, в какую сторону копать. Убийца не был маньяком, как считалось вначале. Он работал целенаправленно... ну, некоторая целенаправленность наблюдалась. Да и частота убийств возрастала, хоть пока судить было рано.
— Вот, смотрите. Первая жертва, Тории Дайсуке. Старший брат Тории Айяно, невесты Сарутоби Масаки. И совладелец скромного магазинчика недалеко от ворот. Я сначала подумал, что магазинчик теперь может перейти Сарутоби. Но нет, Айяно на магазинчик никаких прав и претензий не имеет. Следующая. Шираюки Сората. Не синоби, но состояла в отношениях с Тоширо Такацу, клана ирьенинов, тесно связанных с кланом Сарутоби. Третья жертва...
Неожиданно Морино поднял руку:
— Подожди, — он потер глаза. — Мне сегодня утром принесли бумагу из... Корня. На, погляди.
По версии Тодзе все жертвы были связаны с кланом Сарутоби, пусть и косвенно. Загвоздка была лишь в том, что клан с их смерти особо ничего не выигрывал, да и не проигрывал. Однако то, что он читал сейчас...
— Клан Сарутоби, если считать не только синоби, а вообще всех — самый крупный в Конохе. Как любая Коноховская собака родственна псам клана Инузука, так каждый третий житель хоть как-то связан с Сарутоби.
А по бумагам из Корня выходило, что все убитые имели к ним некоторое, но очень далекое отношение. Так что это не было связью.
— Что-то еще? — спросил Ибики.
Тюнин вернул бумаги:
— Да. Есть одно подозрение. Есть такое гендзютсу... Кирикаеши-би. При его использовании...
Ибики поморщился:
— Я знаю об этой технике. Жертва раз в промежуток времени запечатлевает один из предметов вокруг себя, и по ассоциации с этим предметом убивает кого-то рядом с собой... — он встал и прошелся по комнате. — Первый случай в госпитале. Убийство ирьенин-техникой. Второй случай — рядом с мясной лавной. А дальше?
Тодзе кивнул:
— Я осмотрел местность вокруг. И нашел то, что могло послужить предметом запечатления. Но...
— Но теперь мы должны найти того, на кого поставили эту технику, — он остановился, вздохнув. — Как все просто. Эту технику любят ставить на пленников, в Кири. И одна пленница из Кири к нам совсем недавно вернулась.
Тодзе соображал несколько секунд. Все же это было несколько все его прямых обязанностей, но...
— Харуно Сакура.
— Бери группу,и проводите захват. Снять технику, конечно, не просто, но ничего невозможного, — приказал Ибики.
— А группа...
Главный дознаватель хмыкнул:
— Она — ученица Хокаге. Мало ли что. Я хочу, чтобы вы провели захват быстро, и не навредили ей.
Тодзе кивнул и покинул кабинет.
Уже через полчаса полная группа взяла в кольцо дом, где жила семья Харуно. Окна, крыша, все выходы. Получив подтверждение, что в окнах куноити не видно, Тодзе постучал в дверь. Открыла ему мать Сакуры. Удивленная женщина смотрела на синоби.
