По обеим сторонам тоннеля немного приподнимались неширокие пешеходные дорожки, правда пустые. Стены очень уж гладкими я не назвал, но все равно, обработка присутствовала, хоть и никакой отделкой камень покрыт не был. Кое-где встречались заплаты из камня другой породы, иногда попадались выполненные из камня или металла подпорки. И никаких декоративных изысков, все предельно функционально. Но даже так наверняка была затрачена масса усилий для того, чтобы прорубить все это в скале. Сколько же времени они на все это потратили. А ведь это был только один тоннель, от которого периодически отходили и слева и справа еще ходы, конечно меньше, и намного центрального, но все равно, повозка вполне могла там проехать.
Примерно каждые сто метров на стенах тоннеля попадались треугольные щиты красного цвета, те, которые, как выразился гном на входе, обозначали дорожную зону. Над каждым ответвлением тоже висело по треугольному щиту, в основном были белые, но попадались и синие, а над парой тоннелей висели красные, такие же, как и на стенах тоннелей. Освещался проход здоровенными друзами кристаллов, росшими прямо из свода на разных расстояниях друг от друга. Света, хоть и тусклого, все же было вполне достаточно.
Тоннель все продолжался и продолжался, я уж было подумал, что маньяки-гномы пробили горный кряж насквозь, как мы выехали под открытое небо. Если подземная часть пути была абсолютно прямая, то теперь дорога шла по долине, повторяя все ее изгибы. Кстати, около выезда появилась первая из местных гостиниц. Само помещение было вырублено в скале, как и тоннель, а вот двор, видимо для животных, находился уже снаружи. Все остальное место в долине было распахано и засеяно разнообразнейшими растениями, явно сельскохозяйственного назначения. Использовалась любая относительно горизонтальная поверхность, даже на склонах были то ли вырублены, то ли насыпаны террасы, на которых что-то росло. Вот только жилья видно нигде не было, похоже все жилые помещения находились под землей. Кое-где в полях возились гномы, занимаясь своим урожаем.
Вот черт, это ж сколько труда они во все это вбухали, ведь явно плодородную почву сюда возили откуда-то, да и в подобные места надо прорву удобрений вбухивать, тут же скалы, ничего не вырастить иначе. Да еще и воду подводить надо, причем подвести то полдела, еще же и лишнюю отвести куда-то надо.
Дорогу от полей отделял невысокий, где-то в полметра забор. Красные щиты теперь висели гораздо чаще, а с другой стороны забора на шестах в еще большем количестве висели белые. Не менее часто попадались еще и таблички с какими то надписями. И сама долина была хоть и не особо широкой, где-то в полкилометра, но длинной и продолжалась довольно далеко, насколько хватало глаз. Мои мужики тоже впечатлились усилиями, затраченными на эту долину.
— Ну ни хрена ж себе, — протянул особенно пораженный Потапыч. Оно и понятно, он родился в деревне и лучше всех нас представлял, какой ценой дается подобное изобилие. — Это ж сколько они тут горбатились, чтоб такое изобилие устроить. Это же не шесть соток за городом.
— Согласен, впечатляет, — поддакнул ему Тирли. — Даже более того, это сколько же пахать надо что бы тут постоянно все росло, явно же не на один и не на два сезона это все устроено.
— Да, строили тут все долго, — кивнула едущая рядом с нами Шелли. — Гномы смен шестьсот назад начали перевал в порядок приводить, сперва на самых крутых тропах ходы через горы пробили, потом ворота со стороны тсареш построили, смен за триста и долины распахали все. У них земли под земледелие мало очень, так что стараются использовать каждый клочок. То что вне гор им охранять сложно, они на воздухе биться не любят. А тут все защищено. Это у них еще так, чуть ли не на любительском уровне. Тут семьи в аренду участки берут. А ближе к их столице, Вершине Мира, уже серьезные гномы сельским хозяйством занимаются. Там все намного масштабнее. А эти так, в основном на гостиницы на перевале и работают.
— Во как, — удивился Стингер, — а я думал это они себе выращивают.
— Не, — помотала рогатой головой Шелли, — Тут их городов нету, так поселения небольшие, с десяток шахт, да и они все в сторонке. Ну и те, кто землю обрабатывает, тоже тут живут, и обслуга дороги тоже.
— Странно, а чего их подвигло тогда на такое капитальное строительство, если они здесь не живут, — теперь спрашивал уже я.
— А это уже политика, — поддакнул Гаррион, подогнавший лошадь ко мне с другой стороны. — Шестьсот восемьдесят смен назад тсареш предприняли последнюю массированную попытку напасть на десять городов через эти горы. Шли через два крупных перевала из трех существующих. Собственно тех, что поперлись через этот, в этой самой долине и разбили. Здесь и люди были и гномы. Но главную роль сыграли конечно маги. Тот тоннель, через который мы сейчас проехали, не гномы копали. Большую часть его пробили магическим ударом, коротышки потом только благоустроили там все, ну и отнорков еще нарыли. А потом еще и ворота соорудили, которые ты уже видел. Большинство старых троп, которые по скалам шли, либо обрушили, либо завалили, правда и новых понастроили тоже много. А позже уж до них дошло, что за проезд через тоннель можно денежки брать. Потом и понеслось, наняли магов, те еще пару дыр в скалах прожгли, уже специально, будем проезжать — сам увидишь. Этот то тоннель — результат боевых действий, тут заклинание "Воздушный кулак" применили, с какими-то дополнительными эффектами, да еще и пещеры в скале были, вот и получилось как получилось. А дальше горы уже проплавляли, так что породы вокруг изменились. Ну и попутно несколько жил рудных нашли, еще что-то там полезное, да и долины заодно засеяли.
— Дааа, хотел бы я посмотреть на гномий город, если это просто дорога, — задумчиво сказал Стингер. Мы как раз миновали поворот, за которым долина стала еще шире. Здесь она уже была засажена яблонями, не вся конечно, но сад внушал уважение.
— Можно и посмотреть, — сказала Шелли. — На нижние горизонты тебя конечно никто не пустит, а в верхних кварталах, которые ближе к поверхности, вполне возможно побывать. Там даже очень красивые места есть. Вот только все гномьи города очень далеко от дорог, гномы над рудниками строились в основном, да и то не над всякими. Так что по поверхности до них не доберешься, только под землей.
— И что там у них внизу такого секретного, — внезапно заинтересовался мой зам.
— Да ничего, — тифлингесса весело подмигнула капитану, — ну кроме агромадных сокровищ. Шучу, нету там ни хрена. Просто нижние горизонты гномы под себя строили, существам наших размеров не очень уютно в тех тоннелях будет. Да и на самом деле там у них мастерские, склады, ну и тому подобное. И живут там "глубинные", они с жителями поверхности общаться не очень любят.
— Погоди, погоди, — остановил я девушку. — Что это за "глубинные", ты мне раньше не рассказывала.
— Ну глубинные, это те, кто только под землей живут и на поверхность не выходят, считают истинными гномами только себя. Тех кто под небом бывает, да и вообще, на верхних горизонтах живут, верхними и называют...
— Не совсем так, — перебил девушку Гаррион. — Если внешне смотреть, то действительно, гномы, называющие себя "глубинными", на поверхность почти не выходят. Но на самом деле так называют роды их аристократии. Так получилось, что наибольший вес в их обществе имеют шахтеры и кузнецы. Да эти рода еще и самые богатые, ко всему прочему. На поверхность им подниматься сам понимаешь, необходимости почти и нету.
— Как так, — поразился Стингер. — А жрут они там что? Камень?
— Почему, грибы выращивали в пещерах раньше, животных кое-каких разводили. Конечно без дневного света там уж очень специфическая живность была, да и растения не самые обычные. Но провиантом гномы себя вполне обеспечивали. Только это давно было, сейчас то торговля давно налажена. Ну и появились роды которые нашли себе работу наверху. Да и жить стали ближе к поверхности, их и стали называть "верхними". И если на то пошло, то Шеб, с которым вы познакомились в Перевальном, как раз из очень древнего и уважаемого рода "глубинных". И вес в гномьем обществе он имеет намного больший, чем даже голова Перевального или скажем местный начальник перевала Больших Ворот.
— Странно, я об этом не знала, — поразилась Шелли. — Я думала он вообще "не гном". Шеб периодически так всю подземную жизнь на орочьем описывает, что заслушаться можно.
— Ты наверное просто его самого не спрашивала, — улыбнулся Гаррион. — И спала на уроках политики, впрочем, последнему я не удивляюсь. Шеб что-то вроде то ли представителя, то ли наблюдателя от своего рода на южных землях. Перевальный — это вообще частное предприятие рода Гранита. А голова сидит от их главного и следит в основном за выполнением законов, вот только жалование ему не правительство платит, а как раз Шеб.
— Надо же, сколько всего нового узнаешь, — поразилась Шелли.
— Пора взрослеть, девочка, — неожиданно серьезно произнес ей тифлинг. — Мы живем в непростом мире и большинство разумных в нем — отнюдь не те, кем кажутся на первый взгляд. Ладно, вижу что людей интересуют еще и третья категория этого народа, — повернулся он уже ко мне. — "Не гномами" называют тех, кто принял подданство других стран или отказывается жить по их законам. Ну налоги там не платит, долю в казну рода не отстегивает и тому подобное. В общем совершает самые страшные с точки зрения гнома преступления. Их тоже довольно таки много, живут они среди людей в основном. Кое-кто и на другие континенты переехал. В Оэсси у них целый квартал свой, там неподалеку от реки достаточно здоровая скала выходит, вот ее они и облюбовали. Изрыли там все, небольшой городок под землей отгрохали. Заодно и гильдию мостовиков основали, все мосты в десяти городах как раз этими "не гномами" и построены.
У меня за спиной Тирли возился с фотоаппаратом, встроенным в его наладонник. Раньше съемками местности мы не особо и увлекались, но эта обжитая долина очень уж впечатлила радиста. Да и наше начальство заинтересовать должно, технологии земледелия тут должны быть... Нет, вроде что-то подобное и у нас делали, я видел виноградники в горах Крыма, вроде и на Кавказе что-то подобное в горах устраивали. И в Китае встречал грандиозные рисовые поля на искусственных террасах. Но у нас подобное если и устраивали, то только в очень подходящих для этого местах. А здесь гномы похоже просто натаскали плодородной почвы и каким-то образом заставили ее прижиться, превратив горную долину в райский сад.
Поднялись мы кстати не особо и высоко. От Перевального до ворот проехали где-то километров пятьдесят — пятьдесят пять, из них около двадцати по болотам, уж не знаю, природным или искусственным. И дорога постоянно поднималась вверх, в холмах кстати довольно ощутимо. Ну и по самому перевалу уже километров восемь отмахали, тоже продолжая подниматься. Так получалось, что где-то на километр вверх мы уже забрались. Но дискомфорта от понижения давления и недостатка кислорода я пока не ощущал, тифлинги впрочем тоже. А вот вокруг долины горы поднимались на весьма приличную высоту, а дальше к западу виднелось три очень внушительных пика, вершины которых терялись в облаках.
— Ой, а чего это Тирли делает? — заинтересовалась Шелли манипуляциями радиста.
— Память сохраняет, — ответил я ей вместо него. Тирли явно увлекся запечатлением пейзажей. Компьютер наладонник это конечно не полноценная фотокамера, но для отчета сойдет. Жаль только, что нам эти снимки однозначно не оставят, все будет похоронено в архивах то ли министерства обороны, то ли того самого подразделения ФСБ, которое представлял полковник Лисицкий. Но радист сейчас об этом похоже не думал, увлеченно снимая окружающие горы, даже лошадь изредка останавливал, и иногда начинал внимательно просматривать снимки, что-то удаляя, что-то снимая по новой.
— Как это, сохранять память? — не поняла тифлингесса. Как ни странно, только ее и заинтересовали действия Тирли, все остальные тифлинги не обращали никакого внимания. Вот только один из бойцов, Ратх кажется, проезжая за спиной радиста случайно зацепился взглядом за экран наладонника как раз когда Тирли просматривал снимки, и теперь постоянно держался за его спиной, внимательно вглядываясь в небольшой экран. Попросить посмотреть поближе то ли стеснялся, то ли считал не вежливым.
— Сейчас покажу, — вздохнул я, вытаскивая свой и начиная рыться в его настройках, отыскивая фотокамеру. Ну вот не люблю я современные гаджеты. С одной стороны удобно конечно, когда все в одном, сравнительно небольшом приборе, но по моим искренним убеждениям телефон должен быть телефоном, записная книжка — записной книжкой, а фотоаппарат — фотоаппаратом. А так в одно запихано все сразу, и разобраться, как всем этим пользоваться... В итоге начинаешь применять только то, что тебе собственно и нужно, а весь остальной функционал остается забытым. И если потеряешь или разобьешь одно устройство, то лишаешься тоже сразу всего. У нас, конечно, с собой были не гражданские устройства, а сугубо военные, чуть ли не специально для групп, подобной нашей, разработанные и предельно функциональные. Да еще и с дополнительными примочками, которые в простые устройства никто никогда не ставил. Ну там, шифрование информации, встроенное и обязательное, многоуровневая система паролей для доступа, так что я иногда сам мучался очень долго, чтобы добыть нужную информацию из наладонника, устройства самоуничтожения, как самого устройства, так и информации, сохраненной в нем. А так почти стандартный набор для небольшого компьютера: записная книжка, калькулятор, часы, календарь, фото-видеокамера встроенная, диктофон, с возможностью проигрывать записанные файлы, даже программка с электронными картами всей Земли, но это уже скорее справочная информация. Все средства внешней коммуникации у наших наладонников были не то что обрублены, а изначально в них не присутствовали. Ну если только порт, для связи с обычными компьютерами, но и там разъем даже близко не напоминал стандартные и, как объясняли нам специалисты на инструктаже, информация хранилась там в каком-то жутком виде, чтобы понять который уже на компьютер надо было ставить специальные программы, да еще и особую плату для коммуникации в комп вставлять. В общем нормальное военное устройство с параноидальной защитой содержимого. Мне даже казалось, что все, что в наших наладонниках хранится, проще переписать с экрана, чем перезалить на другой компьютер. А Стингер как раз на инструктаже предложил как-то инженерам еще и дробовик к этой электронной фиговине приделать, просто для комплекта, чтобы уж совсем девайс военным реалиям соответствовал, ну и капкан для пальцев, для предотвращения несанкционированного доступа. Не знаю, оценили его шутку или нет, но ходили слухи что к новому поколению наладонников приделали электрошокер одноразовый.
Но фотокамеру я в своем девайсе все-таки нашел и быстро сфотографировал с любопытством посматривающую Шелли. А потом вывел снимок на экран и протянул приблуду ей.
— Ой, это ж я, — восхитилась девушка. — Здорово. Только я какая-то вся растрепанная, и грязная.
