Неистово воющие Водные Копья пробили тень насквозь... однако... вместо кровавого водопада, она только развеялась облачком белого дыма... когда сияющий меч настоящей, поменявшейся местами с клоном, уже приближался сзади к шее Митсуо...
Несмотря на своей мангеке шаринган Итачи даже не понял до конца, что произошло в следующий момент...
Митсуо в очередной раз доказал, что совсем не зря он пользовался сильнейшим уважением в клане Учиха и долгое время обучал детей из главной ветви.
Совершенно немыслимым чудом, он успел за доли секунды сам наполнить свой меч огромным количество чакры стихии Воды и молниеносно развернуться, встретив атаку девочки не уступающим ей по мощи ударом!
Казалось, в ночной темноте родилось новое ослепительное солнце, когда два переполненных энергией оружия столкнулись между собой. Ударная волна образовала вокруг противников бушующую сферу из сцепившихся и перемешавшихся между собой стихий Ветра и Воды, находящихся под ужасающим давлением... Через секунду взорвавшихся совершенно кошмарной ударной волной, сметающей и перемалывающей в труху все на своем пути. В земле образовалась пятнадцатиметровая воронка, а над полем боя возник многометровый купол рассеянной чакры, в котором на время даже перестал идти дождь и наступила мертвая тишина...
Чтобы потом пришел ЗВУК! Настолько оглушительный скрежет, что казалось будто он дробит саму реальность, разрывая мозг...
Итачи захрипел, сполна насладившись им через уши ворона-разведчика, который едва уцелел, когда его закрутило в мощнейшем урагане.
Митсуо и тень, которых после удара отшвырнуло в разные стороны на несколько метров, тяжело дышали, серьезно истощив свои силы, и продолжали цепко изучать друг друга. После чего неожиданно просто кинулись в самый обычный ближний бой.
Девочка снова полностью забыла про свою защиту, словно полностью обезумев, и сходу берсеркером обрушила на Учиха совершенно невообразимый каскад ударов, атакую старика и мечом, и энергетическими когтями на руках с ногами, и даже зубами с волосами, сквозь которые пропустила чакру. К шоку Итачи, Митсуо... даже покачнулся и удивленно отступил на шаг назад под таким яростным напором...
Когда все снова переменилось.
Бешено вращающийся меч девочки... со звоном улетел в сторону. А тяжелый удар кулаком сбил ее на землю, где сапог Митсуо с силой наступил тени на грудную клетку, вминая ее в грязную после дождя и изрытую битвой землю...
При этом собравшаяся чакра Воды дополнительно зафиксировала противницу, не давая ей пошевелить и пальцем. Девочка пыталась рассеять дзюцу Воды Ветром, но у нее ничего не получалось, старик был сильнее.
Сияющий синевой меч Митсуо опустился вниз, пронзая сердце беспомощной девочки...
— Спасите!!! Дядя Митсуо!!! — Далёкий крик мальчика, полный невыразимого страха, безнадежного отчаяния и... одновременно непередаваемой надежды... Последней Надежды перед концом, описать которую невозможно. Надежды на то, что придет тот, в кого безгранично верит ребенок и спасет... и все опять будет хорошо... Последний лучик гаснущего света...
Среди далеко разбросанного последней ударной волной оружия, перед окончанием боя посланного тенью в старика, с рукояти одного из кунаев отвалилась мусорная неработающая печать, которую обычно делают для имитации печати телепорта. И под ней находилась другая мусорная, не боевая печать, способная на запись и воспроизводство коротких звуковых сообщений. Почти бесполезная и изредка используемая шиноби для пересылки коротких команд.
Сейчас эта бесполезная печать воспроизводила крик ребенка. в голосе которого Итачи с ужасом узнал малолетнего племянника Митсуо. Который был ему как сын после смерти родителей малыша.
Всего на миг.
Всего на жалкий, короткий миг в какие-то доли секунды старик отвлекся, посмотрев в сторону крика. Он знал, что там не может быть его ребенка, которого старый шиноби любил больше своей жизни.
Знал.
Знал, что враг может использовать коварные приемы...
Митсуо все это знал!
Но все равно не мог побороть себя. Маленький проблеск надежды, что мальчик все еще жив. что он выжил в произошедшей здесь бойне... Надежда... Краткая надежда, что ублюдочная тень не стала его убивать, взяв в заложники...
Глупая, безнадежная и бессмысленная надежда... но такая нестерпимо желанная и опалившая сердце с разумом огнем...
Всего на миг Митсуо ослабил концентрацию над техникой Воды, удерживающей в своих тисках противницу, но этого ей хватило, чтобы разрушить оковы всплеском своей чакры. Вместе с этим на спине девочки активировалась еще одна скрытно установленная ею печать хранилища, выпуская очередного клона. Своим телом материализовавшийся конструкт подкинул тень, несмотря на прижимавшую ее к земле ногу... и насаживая хозяйку на опускающийся вражеский меч. Вошедший ей прямо в грудь...
Но своим маневром девочка смогла чуть изменить положение своего тела и меч не нанес смертельный удар, пройдя мимо сердца. Тем временем клон продолжал распрямляться, толкая тень еще больше вверх и еще дальше насаживая на меч, уже прошивший ее насквозь. Когда рука девочки, приблизившейся практически вплотную к не успевшему среагировать Митсуо, вспыхнула серебряным светом и... по локоть пробила грудь захрипевшего старика. Не остановившись на достигнутом тень закрутила энергию стихии Ветра вокруг своей кисти подобно буру и значительно расширила дыру в грудной клетке противника.
— Признаю... подловила старика... Умная девочка... — Со слабой улыбкой прошептал Митсуо. После чего его взор окончательно погас, стекленеея, и мужчина рухнул мертвым.
"Нееееееееет!!!" — Душу Итачи затопило болью, отчаянием и такой яростью с ненавистью, которые он еще никогда не испытывал. Добежав наконец до улицы, где происходил бой, подросток потемневшем взглядом уставился на тень, равнодушно стоящую на крыше под тугими струями ливня. В руке она держала отрубленную голову Митсуо, из которой по матово черной перчатке охотницы струилась кровь, смешиваясь с дождем...
Осмотрев трофей, девочка буднично убрала его в печать хранилища и спокойно пошла дальше. Будто ничего не произошло. Будто она даже НЕ ЗАМЕТИЛА самого Итачи, хотя он стоял всего в каком-то десятке метров от нее и не маскировал свое присутствие!!!
— Аматерасу. — Процедил подросток, активируя одну из самых ужасных и мощных способностей мангеке шарингана...
Глава 13. Часть третья.
— Трус...
Серая пелена сплошной стены дождя... В следующее мгновение с низким грохочущим треском разорванная чередой ярких синих вспышек.
— Дурак...
Белый шлейф пара, рисующий в воздухе сложный, извилистый узор... Поток ослепительной молнии подобно огромному мечу рассекающий многочисленные ряды тренировочных манекенов, испаряя их в невесомый пепел...
— Предатель...
Разряды в небесах, будто танцующие в унисон со своими рукотворными собратьями на земле... И четырехметровая каменная глыба, взорвавшаяся грудой дымящихся обломков...
— Ублюдок... — Хрипло проговорил тяжело дышащий мужчина, устало вынимая руку из осыпающихся осколков разломанного и все еще раскаленного камня. Вокруг его ладони медленно угасали искры последних разрядов. Закрыв повязкой левый глаз, Какаши поднял голову, не обращая внимания на хлещущие по коже струи бушующего ливня.
— Я просто чертов тупой, жалкий ублюдок...
Сжав кулак и с ненавистью на него поглядев, Хатаки стал бить в оставшийся от глыбы большой кусок, больше не используя техники или хотя бы усиление тела чакрой.
Даже когда с кулака стала обильно капать кровь, оставляя красные следы на камне, он не остановился...
С каждым ударом в голове раз за разом всплывали старые воспоминания... от которых нестерпимо хотелось выть раненым волком...
Лицо Обито... лицо друга, которого он подвел... не только не сумев защитить, но... и не сдержав данное ему обещание... Тускнеющие глаза Рин... уходящая из них жизнь... Ее боль и слезы, сильный страх и одновременно решимость сделать то, что должно...
Мудрое, доброе лицо учителя Минато и теплая улыбка его беременной жены Кушины... Клятва всегда защищать их еще не родившегося ребенка даже ценой своей жизни... Возвращение с миссии и оглушающее сообщение об их смерти... Героической смерти во время защиты деревни от нападения освободившегося Девятихвостого. Горечь и опустошение... И... Подарившее надежду известие о выжившем сыне людей, которых Какаши считал своей семьей...
А потом...
Предательство...
Его предательство веры Минато с Кушиной... Предательство невинного младенца, которого он клялся беречь...
— Грааааааа!!! — Разнесся вокруг неистовый рев, а камень под кулаками Какаши начал крошиться...
Сначала он хотел взять ребенка на воспитание, но... Хирузен убедил его, что одиночество будет лучше для малыша... что это поможет защитить... спасти его жизнь и свободу... Даже если сам Какаши видел, как Наруто ненавидит и унижает вся деревня, он предпочел поверить словам и доводам Сарутоби. В них поверил даже сам великий отшельник Джирайя — крестный мальчика, и помог убедить всех друзей Минато в правоте Хирузена!
— Сколько лет... сколько лет я оправдывал этим себя?! — Какаши перестал бить камень и опустошенно прислонился к нему лбом. — Действительно ли я тогда по-настоящему поверил Сарутоби? Или... мне так было проще? Проще не брать на себя ответственность за жизнь и воспитание ребенка?
В голове вспыхнул образ отца, плюнувшего на своего сына и трусливо покончившего жизнь самоубийством, когда Какаши был еще маленьким. Несмотря на оправдание трибунала, он не выдержал, когда за одну ошибку подвергся публичному порицанию товарищей и жителей... Их мнение было для него важнее, чем отчаянная мольба, боль, горе и обида своего собственного сына...
— Боялся ли я быть похожим на него и принести Наруто больше вреда, чем пользы? Или... сейчас я именно на своего отца и похож? Скольких людей я подвел за свою жизнь? Скольких друзей потерял? Сколько ошибок совершил?
Хатаки рухнул на колени, упершись кулаком в грязную землю и склонив голову.
Вытеснив остальные образы, перед его мысленным взором возникла Асэми. Она словно сияла нестерпимо ярким, неземным и прекрасным светом, заставляя сердце сжиматься от боли и будто опаляя огнем все темное и мерзкое в душе. Теневая охотница... бездушная убийца... чудовище, как называли ее в АНБУ... она без колебаний вступилась за маленького ребенка. Встала на защиту Наруто. Взяла на себя всю невообразимую ненависть, презрение и злобу людей к малышу. Стала Девятихвостой. Заменила мальчику мать, учителя и друга... Пошла ради него против деревни, самого хокаге и даже... своего хозяина Данзо.
— Она... Ради своих друзей... ради Наруто... Асэми пошла бы даже против всего мира. Я видел это в ее глазах... Даже если бы ее объявили самым настоящим злобным чудовищем.
То, что сломало его отца, молоденькая девушка добровольно взвалила на свои хрупкие плечи. Там, где сдался взрослый, сильный и мудрый джонин, считавшийся легендарным "Белым Клыком", который предпочел трусливо убить себя... Там, где сам Какаши даже не пытался прикоснуться к ответственности, малодушно закрывая на все глаза... Асэми стояла подобно нерушимой скале из закаленной стали...
— Она ведь сама еще совсем недавно была ребенком... не видела ничего в своей жизни, кроме войны и смерти... — Какаши вспомнил рассказы Акайо о том, как девушка постоянно путалась в самых простых и естественных для обычных людей вещах и ее приходилось учить заново...
— А я... Сначала по моей вине погибли те, кто был ей семьей... А потом... потом, когда она опять осталась совсем одна в этом мире... вместо помощи и поддержки... или хотя бы совета... я... ВЫСОКОМЕРНО ОБВИНИЛ ее!!! Обвинил во всем! Хотя она лишь изо всех сил пыталась защитить ребенка так, как умела! Девочка со сломанной в Корне психикой и разумом... Даже если она где-то и совершила ошибку в своих действиях... не такому трусливому уроду и ублюдку вроде меня было критиковать ее! Когда именно я должен был из всех сил заботиться о Наруто еще много лет назад, а не трусливо прятать голову в песок оправданий! А вместо этого стал таким же как отец и как те, кто обвинял его в ошибке, доведя до самоубийства!!! Кичился своим патриотизмом и преданностью деревне!!! Гребаный идиот!!!!!!
Какаши медленно поднялся на ноги.
"Верил Хирузену... Оправдывал его действия... Даже ощутил сомнения, когда он выставлял Асэми монстром. Нет, я даже хуже, чем идиот. И сейчас... То, что Асэми дали в ученики одновременно и Саске и Наруто может значить лишь одно. И ее и детей собираются использовать как разменную монету, отвлекающую врага приманку и жертву в надвигающемся шторме... Хирузен больше не собирается сохранять жизнь джинчурике и последнему Учиха. Он заставит Асэми принять весь этот ужасающий удар на себя, в одиночку выйти против всех врагов."
— Асэми. Даже если ты никогда меня не простишь... Даже если мою вину перед тобой, перед Наруто, перед всеми, кого я подвел, не искупить, теперь я поступлю так как действительно должен и сделаю все, чтобы помочь тебе... В этот раз... ты не будешь нести всю эту непосильную ношу в одиночестве...
— Аматерасу. — Процедил подросток, активирую одну из самых ужасных и мощных способностей мангеке шарингана. Неугасимый черный огонь, способный убить сильнейших шиноби и, в теории, даже могущественных демонов...
Девочку окутало угольно темное марево, жадно готовясь пожрать ее плоть и все, чего коснется...
И...
Глаза Итачи изумленно расширились, когда теневая охотница снова никак не прореагировала на его действия, даже не замедлив свой шаг и не посмотрев на нового противника. Лишь хладнокровно нажала на свой наруч и на ее одежде, на краткое мгновение, вспыхнул узор сложной печати, бесследно поглотившей и запечатавшей не успевшее до конца сформироваться пламя Аматерасу.
"Данзо... Как этот ублюдок смог так хорошо изучить силу шарингана с мангеке и слабые места наших техник?! Нет... Это не Данзо... Значит... Сенжу, с которыми Учиха воевали веками. Второй хокаге Сенжу Тобирама, заодно создавший проект "теневых охотников."
Подросток сложил печать и из-под земли, прямо через крышу дома, в тень ударил частокол длинных каменных лезвий. В этот раз она все же отреагировала, колесом молниеносно отпрыгнув в сторону и, вместе с тем, гибко изогнулась избегая шипов, бивших на упреждение в зоны возможного уклонения. Хотя мангеке шаринган фиксировал множество ран на теле девочки после битвы с Митсуо и значительное чакроистощение с потерей крови, как и раньше тень не выказывала никаких признаков слабости. Даже дыхание ее вновь стало ровным, словно недавний тяжелейший бой был просто сном.
"Но это лишь внешняя показуха, призванная обмануть врага. Я вижу, насколько замедлилась твоя скорость, тварь, особенно движения левой руки, хотя ты и пытаешься это скрыть.
На мгновение светящийся алым взгляд Итачи встретился с ледяным безжизненным взором тени, и девочка чуть наклонила голову вбок, продолжая молча стоять на месте и разглядывать Учиха.
