"...неудачей закончилась очередная попытка правильно установить памятник Дзержинскому на своё историческое место. Внезапно и вторично оживший памятник заявил, что он предпочёл бы быть установленным в российском городе Варшаве, и что ему катастрофически стыдно за..."
Короче, сижу себе у себя же в комнате, примус починяю, в смысле, пытаюсь управление трансглюкатора — так сию приблуду обозвал, по мотивам любимого фильмеца — отладить. Ежели в комнате мелочь какую — тарелка на шкафу, потом хлоп, и она уже на подоконнике, потом на столе, и так далее — так это уже без проблем теперь стало. А вот коль на приличном расстоянии да в сочетании с Оком — так и никак. Вроде всё правильно делаю, а не хочет. Дай, думаю, прогуляюсь часок-другой, балду проветрю у озера. Тут чу — звонок. Дверь открываю, а там... Огр не огр, но что-то навроде. Габаритно. В смысле, в дверном проёме едва-едва поместилось, и тусклый свет от того запаутиненного окошка, что в коридорчике сверху, без малого вовсе закрыло. Из-за этого, да ещё опешил немного — расслабился здеся чуток — удар, снизу откуда-то, аккурат в поддыхало, острым. Гнома, конечно, так не пробить, но ведь больно же. Смотрю — мелочь какая-то пузатая ещё и коленкой по яйцам норовит. Обидно, блин...
— Милая, ну не надо же, ну что ж ты, хватит же, — сильно окающим басом прогудело главное явление, оказавшееся здоровенным — поперёк себя шире — мужичищем под а то как бы не аж за два метра ростом.
— Убью ссволочшшь гхадину ттфварь — прошипело где-то в районе пупка громадины, однако всё же женским, похоже, хрипатым фальцетом. Вроде по-русски, но чем-то преотвратно знакомым повеяло от голоса сего и манеры столь недружелюбно выражаться.
— Оба-на... Лопни мои глаза — Ши, ластонька не моя, ты ли это? Что, остракизм отменили?
— А вотсс ххрен тссебе, ушшлёпокх! Урроюю, — и снова кулачком остреньким в горло сподобилась было, но со мной такие вещи только один раз проходят, да и то не каждый всякий раз.
— Пффусстси, сстеррвозса, больно...
— Милая, ну ж не волнуйся ж ты же так, тебе ж ведь вредно же ж. Нам же ж поговорить надобно ж, да дела ж наши же очень даже не очень же.
На удивление — послушалась!?! Отошла за спину амбала, который, дружелюбно, насколько это возможно для сей бандитской — вся в шрамах — рожи, улыбнувшись, протянул правую оглоблю и представился, — Саша. Можно Саня. А также Шура, Александр и так далее — хоть горшком назови.
— Витёк. Можно Гимли. Но лучше не надо. Заходите, однако, гости дорогие.
Зашли. Оба в бушлатах, несмотря на летнее время, только что у Ши посвежее чуток, у Санька в левой стреле согнутой в локте оба-два шлема мотоциклетных допотопных моделей и рюкзачище абалковский за аэродромом спины. Понятненько...
— А кони ваши где, железные, в смысле?
— Так внизу же, во дворике же ж.
— А не попрут?
— Та на замках же ж всё и цепью же ж.
— Сопрут и с замками, и вместе с цепью. Ворюг развелось последнее время — прям как в правительстве, сладу никакого нет. Потому как наркоши, и плевать им на всё, кроме той дозы, которая на данный момент требуется. Пошли. А ты, лапка моя, устраивайся пока тут. Чувствуй себя как дома, не забывая, что в гостях.
У Ши от столь любезного обращения будто что заклинило внутри, и злобное шипение услышал лишь уже за прикрываемой дверью.
"...и поскольку идея с дирижаблями исчерпала себя, правительством предложено было проложить под Пикалёво туннель, поскольку технология строительства давно отработана, к тому же имеется и специалист, немало поднаторевший в решении как раз рассматриваемой проблемы, а именно Анатолий Сердюков, который, набравшись пусть и несколько негативного, но таки ж опыта, теперь с новыми силами всегда готов..."
Мотоцикла оказалось два — один "Урал" с коляской, старый и заслуженный, но, чую, ухоженный, мне аж сразу прокатиться на ём захотелося — спасу нет. Второй же кроссовый 125-кубовик, но с, похоже, недавно и наскоро присобаченными фарой, огнями, зеркалом заднего вида и фальшивым, как мне показалось номером. Совершенно непонятного происхождения и марки, то есть фактически собранный в технически антисанитарных условиях из запчастей. Но собранный здорово! На ём, определённо, Ши рассекала. Кстати, у неё явно пузик образовался, небольшой ещё, но по субтильности общей комплекции очень даже заметный. Определённо блокировка фертильности здесь не только у меня полетела.
Кроссовик легко пристроился у меня в сарайчике, "Урал" же пришлось в гараж отгонять, благо недалеко. У Степаныча один хрен пустой стоит, тарантас-то толкануть пришлось, в погашение кредита. Ключ у меня был, разумеется, а Степанычу потом позвонил. Точнее, номер набрал. Поскольку в тот грустный вторник тот снова оказался глубоко-глубоко недоступен. Пришлось СМСкой.
Забрав кое-какое барахлишко из коляски, вернулись домой — а там Ши, и не подумавшая даже раздеться, с Толяном сюсюкалась, а этот ну себе мурлыкать, сволочь. Что меня более всего раздражает в фейри, так это абсолютная непредсказуемость. Кроме как если за штурвалом или иной управляющей чем-нибудь самодвижущимся приблудой. А Саньку, похоже, это, наоборот, в кайф. Хотя сам флегма флегмой. До поры, впрочем, насколько могу судить. А эта на него — такие взгляды... Не то чтобы завидно, но впечатляет.
Скинув мотошмотки и захватив, что переодеться, сразу и без лишних разговоров в баню потопали, что, по буднему дню, работала ещё.
Разговоры же были опросля, у меня на кухне, показавшейся с Саньком внутри ещё меньше своих пяти с ну очень маленьким гаком квадратных недометров, за чаем с прикупленными по пути в баню пирогами. Вкусными, как всегда.
Из шипения Ши и невнятного бормотанья Ляксандера не без труда понял, что сбили пилотируемого ею шныря вскоре после того, как меня тут сбросила. Решила, полагаю так, нормальным атмосферным полётом насладиться, коль скоро уж такая оказия произошшшшла. Водится за ними такой грешок, за фейри. Как такое могло случиться, что при без малого угробленной системе ПВО вкупе с несравненным мастерством пилотирования, чего у фейри ну никак не отнять, при всей моей, мягко говоря, антипатии к этой публике вообще и данной конкретной представительнице сего бойкого племени персонально — ума не приложу. Но случилось. То, что на разваливающемся аппарате аж до Поволжья добралась — вот уж это абсолютно не удивляет. В смысле, совсем. Эту развесёлую публику, по-моему, даже если вообще безо всего с высоты сбросить, так и то сколько-нибудь, да пролетят... Всегда хотелось попробовать — с Эвереста, к примеру. Вссеххх...
— Тсебя, мудакха, сскинула — и на "Ххабар". Оптсималкой... А надо было — по вертикали. Дура. Тут вдруг — жжахх! Управлению мандецсс. Но — вытсянула. Протсянула. Чассокх. Потом ссмотрю — пипецсс. Полный. Катапульту. Первый режшим — хххрен! Вфторой — тхуда жшш! Ну, думаю... Хххана. На третьем тхолькхо — ёпссть! Копчщёной жшшопой в одних трусселях по сснегу — ухх! Ххолодно, блин... Как милёнок мой подосспел, ссовсем окхолела ужше... Ну кха дай поцсселую...
— Хватит сосаться! Успеете ещё... Большая комната ваша будет. Мамина бывшая.
— Мамина?
— Потом объясню.
Каким образом Саня её отыскал — тоже непонятно. Любовь, блин. И всё-то у них было нормально да ладно, но прокатившиеся над страной веяния затронули и самые глухие её части, точнее, в особенности самые глухие. В общем, когда Ши туда шлёпнулась, ихний совхоз или что там ещё было давно уже обанкротился и в кабалу банку попал. По новым законам всех жителей закрепостили. А после банк их каким-то китаёзам занедорого сбагрил.
— Товарищ Ли Член же, в принципе, неплохим всё ж мужиком оказался — рассказывал Саня.
— Ли Член?
— Не, ну, как же ж вот его по настоящему-то ж по имени называть же, бабы ж у нас разбитные ведь, но не до такой же ж уж вовсе совсем степени ж, чтоб по настоящему имени его вот так, в открытую ж да пред всем селом да и детьми ж тем более называть же... И так же румяные во всю щёку ж, ежли ж употребят чего градусом покрепче, так и вовсе ж свёкольным жаром так и пышут, а коль ещё и такое вот произнесть, так и вовсе дальше ж уж некуда же багроветь-то. Вот и порешили ж промеж собою. Он же ж, как узнал, в чём дело-то, так ничего ж и не сказал же, пригорюнился только, а опосля же, подумамши, попросил же называть его просто ж товарищ Ли же. Не вовсе, значит, дурак оказался же ж, пусть даже и узкоглазый же. Паспорта ж у нас к тому времени у всех отобрали уже, даже у Ши, хоть и объяснял же я ж им же, что она ж уже апосля всяго ж объявились же. Да какое уж там же ж...
— Так что вы, беспаспортными сюда?
— Сскхотина, выгхнать ххочешшь? Ххххх...
— Погоди, милая ж, ну не заводись же ж...
— Не выгоню в любом случае. Просто продумываю, как бы вам всё с паспортами устроить... Завязки есть, но не так это просто... Особенно в свете нынешних делов... Непростых. Тем более крепостным. И поспешать надо, не то как очипят всех, так и вовсе труба будет.
— Паспорта ж, однако ж, имеются же ж.
— Каким таким образом? По и-нету инфа ходила, будто у крепостных отбирают.
— Так я же его ж в три листика играть научил... Ну, в секу. Папаша ж, покойник, бааальшим спецом по этому делу был же... На зоне ж аж четырежды чалился, а на пятый так и вовсе ведь сгинул же... Но что смог да успел, всё ж таки мне передать сумел таки ж, так что спасибочки огромные ему, родителю-то моему, коль не за ласку да холу, так за науку же... У товарища же Ли две слабости ж были — вопервой, конечно же, бабы енти самые ж... Поэтому товарищем Ли его ж только в глаза называли же. Однако ж ему же ж крупные нравились да в теле чтоб — потому и жив. Был. Ежли свои же после не прибили же... Я в смысле... Ну ты понял же ж... Вторая же, как выяснилось — азартный он. Просто прям аж до ужаса же ж. Начал в Саратове пропадать, а мы же ж туда с Ши на соревнования мотались, ну, покедва не закрепостили, воттадыть я и узнал, по случаю, у друганов же, чего ради он тудоть то и дело мотается ж. Мы-то сдуру считали, до начальства, а он же ж — в казино ж. Ну, коль скоро такое уж дело, подговорил пару парней, ну, с тока, чтоб, как подъедет этот самый Ли Член, картишки промеж собой разложить. В обед, чтоб вони же не было ж. Не сразу же, конечно ж, но на третий день клюнуло же. Ну, а дальше ж — дело техники же.
— Ну тогда нормально всё. Так что, ты у него выход из крепости выиграл?
— Вот то-то ж и оно же, что и нет. Как закрепостить, закон быстро приняли, а чтоб как из крепости выйти, так всё обсуждают же ж, и конца тому не видно же. В паспортах же отметки ж уже. Поэтому и добирались сюда с ой какой оглядкой же ж! Степями ж, лесами да буераками. Гиббоны поймали б — так даже и не откупиться же ж. Денег-то нет же на селе-то...
— Что, не платят?
— Какое уж там платят... С голоду ж подохнуть не дают, и всё. Так и того ж мало же, гуторють, китаёзов скоро завезут же, а нас всех — на Арал. Канаву же ж рыть чтоб. До Оби с Иртышом, слыхал же ж наверное же.
— Мельком. Так если паспорта у вас со штампами крепостных, так и толку от них...
— Не. Без штампа ж, потому как крепостных всех первыми же и очипили, а в чипе все отметки же ж. И сам же ведь паспорт другой формы же.Чтоб неповадно ж было б же ж. И в базы данных внесли ж ведь. Тем более что отъезжать-то мы через пару недель собирались же, однако ж надысь до товарища Ли Члена другие какие-то китайцы приехали ж, наподобие как с ревизией не то ж с другой какой ихней китайской же ёпрстешной надобностью ж хрен их, поганцев узкоглазых, разберёшь, покричали, по своему, по-китайски, значит, не понимаю ж я же их, но товарища Ли потом в наручниках увезли. Ну так мы ж что — паспорта в зубы, и той же ночью тикать. Власть же ж переменилась же, и что ж теперь? Да?
— Так, почитай, всё равно что и нет у вас их, паспортов-то. Ну-ка, дай-ка посмотреть, что там у вас за карточки... О... Даже если чип взломать и поправить там кой-чего, всё равно бестолку. Фамилии, имена, отчества — всё выдавлено на самой карточке, рельефно. Разве что фамилию поменять слегка... Но имя это — Ши. Да и отчество. Отсвечивать будут — не спрятаться. Придётся через полицаев... Знакомых. Да, а нашли-то меня как?
— Так Ши же ж. Помолчи ж, милая, ну пожалуйста...
— Не бери в голову. Я их породу и так прекрасно знаю, так что хуже моё мнение о них не станет, потому как некуда.
— Ххххх...
— Хватит. Только с тобой время терять, а его не так много. Пару недель, пожалуй, сумею потянуть с вашим делом — на знакомствах... Точнее, на знакомстве... Так на чём я прокололся-то?
— Я так не знаю же ж... Астрал какой-то, мне невдомёк, не чую ж я же его ж.
— Ага, понятно, у фейри...
— Ффффф...
— Милая, ну пожалуйста же ж... Фейри — это кто?
— Фейри — это такие, как любимая жёнушка твоя. Или как?
— Ну так как же ж... Расписаны ж ведь. Аж с февраля уже.
— Так вот, им природой не то Предтечами дано возмущения астрала аж за световые годы ощущать. Мощные, разумеется. А на планетарных расстояниях, так и слабые, особенно если без помех и фона. Тем более что твоя, она и среди своих выделалась. Многими интересными качествами... Да... Что-то ж родится-то же у вас... Мнда. Даст всем просраться — зуб даю.
— Ага. Так вот, она ж сказала, где-то в Сибири и в Америке, но там слабенько, а здесь мощно, да и поближе ж сюда. Тем более что знакомы ж вы же.
— Видал я такие знакомства... Знаешь где?
В общем, поселил их в маминой комнате — там кровать полуторная. Всю первую ночь скрипом да лязгом пружин до печёнок достали — соскучились, чай, пока ехали. Потом ничего — вечером с часик, утром же ж — тьфу, зараза — пока бегаю, так ради бога.
Назавтра заглянул к дядь Саше, сказал, мол, сослуживец с женой приехал, старшина-контрактник, чтоб по возрасту вроде как подошло, так он меня про паспорта и не спросил даже. Как писал классик, "Чрезвычайная строгость законов в Российской империи благотворно смягчается необязательностью их исполнения". Воистину так. И слава богу.
Сашко к Степанычу отвёл, собственно, тот сам образовался, когда ТО усталым "Уралу" и кроссовику на пару возле дома соображали. Так что Санёк тут же сразу оказался и при деле, и при деньгах, которые, мягко говоря, очень не избалованному нынешними сельскими реалиями парню просто агромадными показались. Ши же всё больше слушала свой живот со счастливой физиономией — не знал, даже представить себе не мог, что у неё и такое выражение мордочки в загашнике имеется — чуток, впрочем, и по дому копошилась, а недавно даже кой-чего дельного и по управлению трансглюкатором подсказала... Не зная даже, что это, собственно, такое. Они, фейри, такие... Интуитивисты. Как её сбить умудрились — трудно даже представить себе такое-эдакое. Не иначе как зенитчики в жопу пьяные были, а Ши в жутком каком-то расстройстве или возбуждении пребывала... Наверное, по моему поводу радовалась-злорадовалась. Фейри, они такие — не дай бог чтоб обидеть. Кстати, надо будет на сей предмет Саню предупредить... Или не надо? Впрочем, какое моё дело...
В субботу, как обычно, в ДК. Посидели. Потом чуть не до утра мирился с Настенькой. Она, похоже, в какую-то новую ересь впала. В воскресенье продолжили. Мириться. Милые бранятся — только тешатся. Долго и качественно.
