Всю дорогу до нас откуда-то доносилось громкое жужжание, иногда даже переходящее в натуральный вой. Огромные воздушные пространства Терры способствуют распространение звука на большие дистанции, причем определить точное направление и расстояние до источника можно далеко не всегда. Закончив осмотр отсека с разнообразными пугающими устройствами для приготовления пищи ("класс домоводства"), я поинтересовалась, что так шумит.
— Так карты же! — Каолла аж запрыгала на одном месте от возбуждения. — Сегодня показательные гонки и кубок префектуры! У нас самая лучшая школьная трасса во всем Ниппоне, даже в Хиросиме такой ни у кого нет. Лучше только на настоящих треках! Толпа народу из других школ приехала. Пошли, пошли, я покажу!
Она ухватили меня за руку и потащила в сторону лифта. Пришлось подчиниться.
Гоночная трасса оказалась тем самым овальным сооружением неподалеку от входа, что мы видели в первый день. Трибуны не позволяли разглядеть, что находится внутри, но сегодня все входы стояли раскрытыми. Проходя через небольшой тоннель под трибуной, я подсознательно ожидала увидеть что-то, похожее на наши разгонные кольца, и не сразу поняла, что именно вижу.
Круглую площадку примерно двести метров в диаметре окружали ступенчатые возвышения, заполненные людьми — подростками в формах не только нашей школы и взрослыми в обычной для Терре одежде. Они кричали и размахивали руками. Миновав проход, мы оказались вплотную у внутренней территории, огороженной стенами из крупноячеистых сетей. Мимо нас пронеслось и скрылись за какими-то конструкциями несколько невнятных форм, обдавших тем самым воем, волнами горячего воздуха и тошнотворными запахами, которые я уже помнила по первой встрече с Каоллой. Я быстро включила замедленный плэйбэк — действительно, четыре устройства, как две капли воды напоминающие то, на котором в первый день приехала наша энергичная подружка. В каждом сидел сосредоточенный подросток в шлеме.
— Давайте на трибуны, а то отсюда не видно! — скомандовала Каолла.
Мы поднялись по ступенькам — Мотоко то и дело цеплялась своим свертком за скамьи и извиняющеся кланялась сидящим — и пристроились на самом верху, стоя, потому что сидячих мест поблизости не нашлось. С позиции над полем стало видно, что между невысокими препятствиями проложена извилистая дорога. Плоская, разумеется, как и всё на Терре, не в объеме. По ней шустро перемещались те четыре карта, что мы видели от входа. Я инстинктивно сжалась, наблюдая, как они сталкиваются друг с другом и препятствиями, но никаких видимых повреждений не заметила. Вероятно, выступающая гибкая юбка, формирующая газовую подушку, достаточно амортизировала удары. Да и ускорения здесь казались мизерными, вряд ли достигая даже одного вжэ. Но вот один из картов ударился о столб на повороте особенно сильно, инерция закрутила его вокруг вертикальной оси, ударила о столб на противоположной стороне трассы, закрутила еще сильнее и выбросила в пространство между препятствиями. Он резко затормозил, почти встав на нос, рухнул обратно в горизонтальное положение и осел на землю. Гонщик ловко выскочил из него через борт, сорвал с головы шлем и с досадой бросил его на землю, глядя вслед удаляющейся тройке. По плечам рассыпались длинные черные волосы.
— Мацумото Юка из школы "Солнечный луч" вышла с трассы и снимается с гонок, — сухо прозвучал над полем мужской голос. На большом табло, установленном с противоположной стороны поля, одна из строчек с числами окрасилась красным, мигание значков на ней прекратилось.
— Так ей и надо! — мстительно заявила Каолла.
— Ка-тян! — осуждающе заметила Мотоко. — Не стыдно злорадствовать? И потом, она же президент вашего гоночного клуба.
— А она меня на соревнования не пустила! Сказала, что малявкам нельзя рисковать со взрослыми. Вот так ей и надо! В следующий раз пусть только попробует сказать, что я малявка! На прямой с трассы вылетела!
Даже я понимала, что Юка вылетела с трассы на весьма крутом повороте, в который вошла со слишком большой скоростью: инерция работает одинаково что в безвесе, что в постоянном векторе. Комментировать, однако, не стала — не хватало еще встревать в личные разборки незнакомых или почти незнакомых людей. На всякий случай я увеличила лицо гонщицы, на котором мешались злость, раздражение и совершенно детская обида с надутыми губами, и сохранила, чтобы не забыть имя. Если мы хотим погонять на местных картах, без согласия президента не обойтись.
Следующие вминут тридцать или сорок мы внимательно наблюдали за гонками. Мотоко извинилась и ушла по своим делам, наказав звать немедленно, если потребуется помощь. Каолла, однако, осталась и смотрела вместе с нами, с азартом комментируя происходящее. Я быстро уловила систему. В отличие от наших гонок, здесь на старт выходили четыре скута сразу. Сложности трассы определялась не векторами ускорений разгонников, а препятствиями с выдвижными элементами. Смещения выглядели почти незаметными, но я-то знала, как даже микроскопический сдвиг внешнего вектора способен превратить развлечение в серьезное испытание. Дополнительную сложность вносили взаимные тараны на узкой дороге — гонщики намеренно старались выпихнуть друг друга с трассы. Мне такие правила не понравились, но в чужом поселении свои порядки не наводят. Да и не намеревалась я участвовать в соревнованиях. Алекс тоже внимательно следил за происходящим и, судя по характерным перемещениям головы и подергиваниям щек, записывал.
Наконец соревнования закончились. Наш "Солнечный луч" оказался на втором месте из шести после "Фуринкана". Трех капитанов команд, а также троих, набравших максимальные очки в личном зачете, наградили на помосте странными блестящими штуковинами под звуки разных мелодий. Все карты увели в большой ангар, и народ начал расходиться.
— Идемте! — заявила Каолла, вскакивая. — Я вас со всеми познакомлю.
Продравшись сквозь устремившуюся к выходам толпу, странным образом вызвавшую у меня клаустрофобию под открытым небом, мы добрались до ангара и вошли внутрь. Там держалась все та же мощная вонь органической смазки. На почве безжизненно стояло четыре машины, и еще с десяток уже погрузили на транспортные платформы. Последние из них как раз выезжали из ворот с противоположной от трассы стороны. Тут и там стояли группы по пять-шесть человек. Носили они странную одежду, чем-то смахивающую на наши комбезы, но, разумеется, без жизнеобеспечения — вероятно, защитную: плотные куртки и штаны, наколенники, налокотники, у всех подмышкой или в руках шлемы.
Давешняя Мацумото Юка стояла возле ближайшей группы и что-то горячо доказывала на японском высокому юноше с рыжими волосами.
— ...и если бы Харука не уехала в Хиросиму, чтобы заботиться о бабушке с дедушкой из Мацуямы, мы бы заняли первое место! — наконец включился переводчик. — Землетрясения — форс-мажор, их пари не учитывают! Понял?
— Форс-мажор или нет — неважно, Юка-тян, — холодно отпарировал рыжий. — Главное, что кубок префектуры Хиросимы наш, и только он входил в условия пари. Теперь ты обязана выступать за нашу команду на кубке Ниппона. За язык тебя никто не тянул, но теперь либо бесчестно отказываешься, либо держишь слово. Пока тренироваться можешь у себя, но минимум за неделю приедешь к нам, чтобы практиковаться в команде.
— Но я...
— Либо держишь слово, либо нет. Твое решение?
Юка тихо зашипела сквозь зубы.
— Тот противный сэмпай — Сирогава Тоя из "Фуринкана", — тихо пояснила Каолла. — Вредина ужасный. И задавака! Набики говорит, у них с Юкой любовь, а они все время ругаются. Глупость какая-то, а не любовь. Эй! — крикнула она в голос на английском. — Привет! Смотрите, кого я привела!
К нам повернулись не только спорщики, но и все остальные в ангаре.
— И кого же ты привела, Ка-тян? — Юка с явным облегчением переключилась на новую тему, а заодно и на английский.
— Их зовут Алекс и Лена. Они из космоса прилетели! С орбитальной платформы, то есть. Теперь они тут учатся, и они тоже гонщики.
— И они тоже гонщики? — Юка подбоченилась. — Ну, здорово. Теперь найдется кому меня заменить на кубке Тоэгавы! Так, что ли?
— Прошу прощения, — спокойно сказал Алекс. — Мы только хотели взглянуть на карты. Я понимаю, что мы невовремя, и что настроение у чики не самое лучшее. Сам не раз вылетал с трассы, так что эмоции прекрасно понимаю. Мы, наверное, пойдем. Посмотрим попозже, в более подходящее время.
Девица медленно выдохнула.
— Суман, — она изобразила нечто вроде поклона. — Действительно, настроение у меня не лучшее, и я невежлива. Значит, Алекс-сан и Лена-сан? В каком вы классе?
— В восемь-два! — снова встряла Каолла. — Где Мотоко староста!
— Ка-тян, они и сами говорить умеют. Не перебивай. Восемь-два, со-о ка? Я Мацумото Юка, президент школьного гоночного клуба. Вы и в самом деле из космоса? Гайкокудзины? И умеете с картами обращаться?
— Да, мы из космоса, — согласилась я, постукивая пальцем по суппорту костыля на голом бедре под юбкой. — С орбитальной платформы. Родители там остались, а нас на Те... Землю отправили. У нас есть похожие состязания, хотя и на скутах, не на картах. Такие устройства для перемещения в безве... невесомости.
— В гонках раньше участвовали?
— Да, типа того. Но не на вашей технике, разумеется.
— Вот и замечательно! — рыжий оскалился в зловещей улыбке, кладя руку Юке на плечо. — Видишь, Ю-тян, как все замечательно складывается? Вводишь их в команду вместо себя и Харуки, и у вас снова полный комплект для Тоэгавы. А ты со спокойной душой выступаешь за нас. Мы на пару завоюем победу, и к тебе придет известность...
— Сдурел? — зло спросила Юка, сбивая его руку резким ударом предплечья. — В какую команду? Они никогда в жизни в карт не садились! А тут не просто показательные выступления, а кубок! Да обезьяну можно посадить с тем же успехом вместо любого из них.
— Им главное не выступить, а пройти квалификационный заезд. А потом они дружно простудятся из-за непривычной погоды, и кто-нибудь вместо них пойдет по второму разу. Да все так делают, что ты переживаешь?
— Не пройдут они квалификационный заезд!
— Гонщик есть гонщик. Можно прямо сейчас и проверить.
Тоя повернулся к нам.
— Меня зовут Сирогава Тоя, — сказал он уже куда более вежливым тоном. — Я президент гоночного клуба школы "Фуринкан". Не обращайте внимания на нас с Юкой, мы всегда ругаемся. Скажите, не хотели бы вы попробовать управлять картами прямо сейчас... если у вас нет других планов, разумеется?
Я тихо хмыкнула. Парнишка явно намеревался использовать нас в своих целях. Однако, в конце концов, какое нам дело до их склок? Если директор сказал правду насчет толпы желающих и отсутствию мест — а он наверняка хорошо знает ситуацию — другого шанса покататься на местном железе может не представиться. Почему бы и нет? Я глянула на Алекса и поймала его едва заметный кивок.
— Не возражаем, — согласилась я. — Но нужны точные инструкции.
— Отлично! — просиял рыжий. — Юкито-сан, — он повернулся к стоящему неподалеку взрослому мано, одному из двух в помещении — широкоплечему и массивному, раза в полтора длиннее и раза в два шире меня. — Можно сконфигурировать трассу на первом уровне?
— Я не уверен, что выпускать совершенных новичков на трассу, пусть даже простейшую — хорошая идея, Сирогава-сан, — с сомнением откликнулся тот. — Для начала следовало бы дать им потренироваться на простом круге. А время уже позднее.
Он многозначительно коснулся наглазников.
— Все в порядке, — быстро сказала я. — Мы не станем разгоняться слишком сильно. Вминут десять-пятнадцать, не больше.
— Ну, хорошо, — согласился тот. — Давайте.
Он отошел в угол ангара к пульту и начал им манипулировать. По группам залетали шепотки. На нас смотрели с явным интересом, к счастью, вполне дружелюбным.
— Акаги-кун, проверь карты два и три, — с явной неохотой скомандовала Юка. — Заряд аккумуляторов, я имею в виду.
Невысокий парень, по габаритам даже меньший Алекса, кивнул и отошел к двум ближайшим машинам, пробежался пальцами по приборной доске, вгляделся в узкие амбразуры дисплеев, зачем-то пнул юбку одного из них.
— Все в норме, можно выпускать на трассу, — сообщил он.
— Ладно. Давайте проведем начальный инструктаж. Как карты управляются, знаете?
— Погоди, Ю-тян, — снова вмешался рыжий. — Лучше не слова в уши вливать, а сразу показать. Э-э... Алекс-кун? Пойдем к карту, покажу на практике.
Алекс последовал за ним. Юка пожала плечами и махнула мне.
— Идем, он прав. Для разнообразия.
Уместиться на узком сиденье оказалось не так-то просто, пусть даже я и имела размеры как бы не меньшие, чем у окружающих девушек. Страшно мешались суппорты костыля на руках и спине, цеплялась и не давала устроиться кошмарная юбка. Но с задачей я в конце концов справилась, и судья даже согласился засчитать костыль за защитное снаряжение. Но нас все-таки заставили надеть шлемы — просто защитные твердые оболочки головы с пластиковым забралом без малейших следов интеллекта.
Юка быстро объяснила мне систему управления. Та оказалась донельзя примитивной. Как я уже знала, поток от турбины, нагнетающей воздух под юбку, делился заслонкой на две части. Первая уходила на создание эффекта "воздушной подушки" (вырывающийся из-под юбки воздух держал карт чуть выше почвы), вторая шла на маневрирование с помощью двух сопел в тыльной части. В отличие от движков скута, сопла оказались подвижными, способными направлять поток под углом плюс-минус тридцать градусов от продольной оси. Ручных органов управления имелось ровно три: два чисто механических, без следов усилителей рычага, регулирующих распределение воздуха и направление сопел, и педаль, управляющая оборотами турбины. На минимальных оборотах та могла лишь слегка приподнять машину над поверхностью, на максимальных же, как я уже видела, карт слегка наклонялся вперед и за счет реактивного эффекта разгонялся довольно быстро — для местных условий, разумеется. Сопла, направленные строго назад, давали машине дополнительный импульс, повернутые вбок — меняли вектор движения. Торможение осуществлялось сбросом оборотов турбины: карт опускался, начинал цепляться юбкой за грунт и замедлялся за счет силы трения.
— Понятно, Рэна-кун? — спросила Юка. — Имей в виду, просто — не значит легко. На трассу пойдешь в тренировочном режиме, с автоматическим контролем.
Она ткнула пальцем в клавишу на пульте, и под надписью "Тренировка" загорелся яркий янтарный индикатор.
— Вот так. В карте есть оптические сенсоры. Компьютер видит препятствия и не позволит врезаться в них на слишком большой скорости. Скорость вообще ограничена, так что перевернуться не сможешь даже при экстренном торможении. Не беспокойся, трассу пройдешь. Ее в таком режиме все новички проходят, а если опыт есть, то тем более. Хотя... — Она покосилась через плечо на рыжего, объясняющего то же самое Алексу, и тяжело вздохнула. — Даже и не знаю, хочу ли я, чтобы ты ее прошла. Угораздило же мне на его подначку попасться. И от слова не откажешься, и ужасно не хочется. Убила бы!
