Сложно сказать, сколько это продолжалось, может быть минуту, а может быть и час, но в конце концов меня уложили на жесткую и ровную поверхность, после чего руки были зафиксированы ремнями, а затем кожу обжег инъектор. Жар прокатился по венам, принося расслабление, сменившись прохладой облегчения и ощущением эйфории. Пелена перед глазами рассеялась и я смог понять, что нахожусь в кабинете госпиталя стадиона-лаборатории. Запах медикаментов щекотал нос, прохладная лежанка холодила кожу, молочно-белые стены, потолок и пол блестели стерильной чистотой. Белый гуманоидный дроид, шумя сервомоторами, отошел в дальний угол и встав в нишу похожую на шкаф для одежды, перешел в режим ожидания.
— Что, твое величество, сдохнуть решил? — прошипел Винсонт, хватая меня за майку на груди и отрывая спину от лежанки. — Решил, что тебе одному хреново и всех остальных можно подставить?
— Отвали, а? — язык во рту едва шевелится, но произнести эту фразу получилось вполне отчетливо.
— Да пошел ты... — приложив меня спиной о кушетку, двухметровый гуманоидный белый мыш, одетый в черные мешковатые штаны и кожаный жилет, все тело которого покрывает короткий и густой мех, резко выпрямился в полный рост и развернувшись на пятках, быстрым шагом вышел из кабинета, оставив входную дверь открытой.
— Чтоб тебя... 'герой' б**дь, — выругавшись, закрываю глаза и решаю никуда не идти, а отоспаться прямо здесь, тем более что на ужин я уже опоздал, а в моей келье должно вонять потом... а то и чем похуже.
Повозившись с ремнями на запястьях, освобождаю руки и облегченно потянувшись, завожу их за голову скрещивая предплечья за затылком. Ощущение пьянящего наслаждения медленно уходит, возвращая ясность мыслей и осознание всей той задницы, в которую мне довелось попасть. От накатившей бессильной злобы осталось только стискивать зубы до боли в жевательных мышцах...
Как я здесь оказался? Прилетел в ящике с замкнутой системой отчистки воздуха, в которых перевозят домашних питомцев во время перелетов через гиперпространство на общественных лайнерах. Где 'здесь' я нахожусь? Стадион-лаборатория 'Яма', которая находится непонятно где, построена неизвестно кем и служит неведомо для каких целей. Как давно я здесь нахожусь? Понятия не имею: часов у нас нет, а судя по субьективным ощущениям времени, каждый день имеет разную продолжительность, что не позволяет привыкнуть к определенному графику.
Вспоминать то, с чего все началось... больно и стыдно. Нет, физическая боль давно прошла, да и химия, которой меня накачивают, действует как сильный стимулятор для регенерации, но вот на душе от этого менее паршиво не становится. Может быть частично из-за этого я и повторяю свои по сути бессмысленные демарши? Пытаюсь через физические мучения угомонить душевные муки.
Время от времени мне снится, что я бегу по туннелю ведущему из бункера к тайному выходу на поверхность, а вместе со мной бегут гвардейцы Альдераана и граждане Джабиима. Сколько бы сон не продолжался, мы все бежим и бежим, слыша позади выстрелы бластеров дроидов, ведущих сражение с теми, кто остались прикрывать наш отход, а перед самым пробуждением коридор заканчивается, обрываясь свободным пространством. После этого все вокруг взрывается разрядами шоковых гранат, парализующими мышцы, не позволяя ни дернуться, ни толком вздохнуть, а затем появляются пираты, которые сверяясь с информационными планшетами, кого-то расстреливали на месте, а кого-то связывали и уносили (мне 'повезло' быть в числе вторых, а вот Гац, Снежок и парни из гвардии...).
Боялся ли я, что и меня пристрелят не узнав? Пожалуй... да. Несмотря на то, что я точно знаю, что смерть тела — это не конец для души, прекращать свой жизненный путь мне до колик в животе страшно. Ведь в этой жизни я столько всего еще не сделал, столького не видел, не испытал... А в следующей жизни, память о нынешней и предыдущих может вообще не проснуться, что для нынешнего меня станет окончательным концом...
Уже после прибытия в Яму, меня начали ломать. Не помогли ни обширный жизненный опыт, ни тренировки с раннего детства, ни сила воли и гордость аристократа. В течении нескольких дней мне просто вводили в вены вещества, от которых сперва было очень хорошо, а затем настолько плохо, что хотелось лезть на стену, выть и раздирать кожу ногтями, так что за новую инъекцию было не страшно исполнить любой приказ механического голоса, доносящегося из динамиков под потолком.
Позднее, когда 'хозяева' наигрались и убедились в моем послушании, меня перевели на боевую химию, из-за которой мышцы стали нарастать буквально на глазах. Принимать эту дрянь нужно реже, с промежутками от десяти и до тридцати часов (в зависимости от концентрации и активности), но если пропустить прием, проигнорировав предупредительный тремор конечностей, то станет очень и очень плохо: тело буквально восстает против хозяина, прекращая как либо слушаться, а вся набранная масса сгорает за часы сильнейшей лихорадки.
По видимому чтобы мы не забывали своего места, иногда очередная инъекция задерживается на час-полтора, благодаря чему мы в полной мере успеваем ощутить себя жалкими и беспомощными, а затем расплываемся вонючими лужицами счастья... иногда — совершенно не фигурально. В подобных условиях любые мысли о бунте или побеге, выметаются из головы за несколько суток, так как даже те, кому удается выбраться с территории комплекса наружу, позднее возвращаются дроидами в совершенно невменяемом состоянии, после того как их нагоняет откат.
Яма полностью роботизирована: охраной, лечением, ремонтом и уборкой занимаются дроиды. За нападение на механического сотрудника следует наказание в виде лишения очередной инъекции; за попытку побега следует лишение очередной инъекции; за невыполнение приказа голоса из динамиков... следует лишение порции химии вводимой в кровь. В качестве поощрений за хорошее поведение можно получить сладкий десерт, право посмотреть какой-нибудь голофильм, ночь с куклой для секса...
Время от времени кого-то из обитателей Ямы вызывают на арену. Перед выходом к публике, медицинский дроид вводит в вену двойную порцию химии, из-за чего резко подскакивает агрессивность и появляется ощущение всемогущества. Впрочем, попыток сбежать или докричаться до публики почти никто не делает, так как во-первых, это бесполезно, так как все считают нас хорошими актерами, а во-вторых, попросту опасно. Перспектива пролежать в изоляторе часов так сто, испытывая всю гамму ощущений отторгаемой организмом химии, пугает до колик в животе и никакой голос разума не способен перебороть инстинкт самосохранения, в особенности если хотя бы раз испытал на себе всю 'прелесть' ломки.
Яма разделена на два, а может быть и большее число секций, обитатели которых не пересекаются на арене со своими соседями по общежитию. Таким образом у нас создают понимание, что есть 'свои', кто должны держаться вместе и 'все остальные'. Впрочем, я не берусь утверждать, что последнее не является плодом моего воспаленного воображения, порожденным желанием обрести хоть какую-то стабильность в этом новом и недружелюбном мире.
* * *
— Время завтрака. — вырвал меня из очередного 'приятного' сна механический женский голос, прозвучавший со стороны медицинского дроида.
— Да-да, уже встаю. — не открывая глаз потягиваюсь всем телом, затем принимаю сидячее положение и спустив босые стопы на прохладный пол произношу. — Ты такая заботливая, что бы я без тебя делал...
— Ваш сарказм не уместен. — все тем же, безразличным и звенящим металлом голосом, отозвалась ИИ Ямы. — Завтрак начнется через пятнадцать минут и продлится полчаса, после чего вам будет дано время на гигиенические процедуры. На сегодняшний день запланирован комплекс тренировок номер три...
'Опять будем бегать?'.
— Хм. — открыв глаза, скашиваю взгляд на стоящего в нише дроида. — Может быть мне лучше отдохнуть в карцере?
— Не рекомендую портить имущество корпорации. — отозвалась механическая собеседница. — Ваши соседи не будут обрадованы перспективой разделить с вами наказание.
— Я убиваю разумных на арене. — демонстративно сжимаю и разжимаю кулаки, показывая их глазу дроида, расположенному на цилиндрической конусовидной голове. — Думаешь меня всерьез будет волновать, что пара случайных знакомых из-за меня не получат очередную дозу химии?
— Ваш психологический портрет говорит, что вы не склонны подвергать ненужным страданиям своих друзей, соратников и товарищей по несчастью. — безразлично отозвалась ИИ. — Что же касается арены: во-первых, там у вас нет выбора, а во-вторых, под действием двойной дозы стимулятора, спектр эмоций смещается в сторону агрессии...
— Заткнись уже. — зло рыкнув, резко поднимаюсь на ноги и устремляюсь к выходу, совершенно не заботясь о том, что мои действия со стороны похожи на бегство с поля проигранного боя.
Коридор встретил меня серыми стенами, белыми полами и потолками, до рези в глазах ярким светом. Почти пробегая мимо дверного проема, ведущего в столовую, периферическим зрением замечаю нескольких людей и экзотов, терпеливо сидящих за большим столом в ожидании кормежки (не знаю почему, но их покладистое поведение вызвало вспышку злости, а в памяти всплыла ассоциация о коровах и бойне).
'Как дрессированные зверьки, ждут когда хозяин покормит, скажет 'фас', 'голос' или 'служить''.
С шага почти перехожу на бег, из-за чего едва не пролетаю мимо поворота в рукав, вдоль правой и левой стен которого тянутся ряды отодвигающихся дверей. Комнатки два на три метра, одинаковые и почти пустые, напоминают будки для бойцовских собак...
'И я — один из послушных песиков'.
— С... Сволочи! — ударяю кулаком по ближайшей пластиковой двери отвратительного белого цвета.
— 'Порча имущества корпорации запрещена вторым правилом стадиона'. — тут же зазвучал механический голос ИИ из-под потолка.
Ничего не ответив на эту фразу, которая уже наверное выдавлена на внутренней стороне моего черепа крупными буквами, захожу в свою конуру, дверь в которую распахнута настежь. По видимому Винсонт, когда тащил меня на себе, не озаботился тем чтобы закрыть створку, а дроид менявший постельное белье, не посчитал это необходимым.
'Почему я вообще думаю об этом?'.
* * *
Обхватив подушку обеими руками, скинув тонкое одеяло на пол, молодая катарка лежала на узкой кровати в одной из двух кают маленького грузового звездолета. В помещении было достаточно тепло, да и золотистый мех служил естественным теплоизолятором, благодаря чему девушка ощущала себя вполне комфортно без какой-либо одежды.
...
Бессмысленный взгляд устремленный в небо провожал улетающий пиратский крейсер, в то время как на душе становилось пусто и холодно. Азарт погони, страх за жизнь господина Бейла и опаска опоздать, смешались и переросли в апатию, замешанную на ощущении собственной беспомощности. Тела убитых людей, до самого конца исполнявших свой долг, как немой укор телохранителю, обязанному быть последним рубежом обороны, встречались везде куда только падал взгляд, стоило опустить его от неба.
Чья-то рука легла на плечо молодой хищницы, заставив ее вздрогнуть и вспомнить, что она здесь не одна. Элитный отряд джабимского спецназа, Нимбусы, наконец-то догнали ее и пока командир подошел к подопечной, остальные стали проверять мертвецов, пытаясь найти чудом выживших или просто отмечая имена точно погибших. Их присутствие стало тем толчком, который заставил скорлупу апатии треснуть и рассыпаться, а эмоции взорваться вулканом бешенства, ведь...
'Они во всем виноваты!'.
И будто в подтверждение правоты этой мысли, по ушам ударил хлопок взрыва...
...
Губы спящей Маары расползлись в оскале, обнажающем белые и острые зубы. Выпущенные из подушечек пальцев острые когти, глубоко впились в обнимаемую подушку. Кончик хвоста начал нервно подергиваться.
Если бы в этот момент в каюте находился кто-нибудь одаренный, он бы несомненно ощутил, как катарку начинает окружать легкая дымка темной стороны Силы...
...
Тренированное тело, поддаваясь желаниям и инстинктам, более не сдерживаемым здравым смыслом и волей, начало действовать со всей возможной стремительностью, спеша воспользоваться эффектом внезапности. Силовой меч почти бесшумно рассек горло мужчины, который недоуменно выпучил глаза на кошку, затем потянулся руками к своей шее и безвольно рухнул на землю. Молодая хищница же не теряя ни единого лишнего мгновения, метнула несколько детонаторов в дальних Нимбусов, химическим лазером выстрелила в ближних бойцов отряда и яростно зашипев, кинулась в ближний бой, жаждя только одного: убивать.
Нимбусы были элитным отрядом спецназа, а потому быстро сориентировались в обстановке и даже гибель нескольких соратников в первые же секунды боя, не заставила их паниковать. Однако промедление, вызванное приказом командира, требовавшим оберегать жизнь Маары едва ли не любой ценой, стало фатальным для группы. Все же хвостатая девушка была быстрее мужчин, не уступала, а благодаря Силе даже превосходила их в грубой мощи, обладала по истине звериной интуицией и вбитыми в подсознание рефлексами.
...
Вздрогнув особенно сильно, экзотка распахнула глаза, тускло светящиеся радужками цвета жидкого золота и приняв сидячее положение, стала дико озираться. Поняв, где находится и опустив взгляд на очередную разорванную подушку, она откинула испорченную вещь в сторону и подтянув колени к груди, обхватила ноги руками, начав мелко подрагивать и раскачиваться вперед-назад. Мордочкой уткнувшись в коленки и прижав уши к голове, Маара тихо заплакала, позволяя себе эту слабость... Пока никто не видит ее состояния.
Спустя всего пять минут, пользуясь дыхательными упражнениями и медитативными техниками, катарка сумела успокоить эмоции и спустив ноги на пол, поднялась с кровати. Вытянув руки вверх, она выгнулась дугой и с удовольствием зажмурила глаза, при этом негромко заурчав, после чего пару раз пружинисто подпрыгнула на месте. Взгляд брошенный на соседнюю кушетку показал, что Лиин уже давно встала и умудрилась застелить кровать, при этом не разбудив молодую хищницу.
'Одно из трех: либо сосискоголовая стала настолько хороша, либо мои навыки ухудшились... либо я ее подсознательно воспринимаю частью прайда. Хм... Учитывая наши отношения, последнее наиболее вероятно'.
Дернув ушами и хлестнув по воздуху хвостом, раздраженно рыкнув на собственную беспечность, обладательница золотистой шерстки отодвинула одну из двух створок стенного шкафа и достала с полки новый комплект одежды. Обувь (сапожки с репульсорами и магнитными захватами, встроенными в высокие подошвы) обнаружились под кроватью, личный коммуникатор, подаренный господином Бейлом, вовсе практически не покидал своего места на правой руке.
Взяв одежку в охапку, Маара вышла из каюты в довольно узкий коридор, тут же повернула направо, в сторону реакторной, продуктового склада, санузла и резервуаров с сжиженным воздухом, водой, а так же медицинским отсеком с бактокамерой. Обстановка, царящая на Диванном Крайт-Драконе, как назвала космический грузовичок Харли, казалась более уютной и удобной, чем даже на борту Миротворца, пусть в уровне роскоши космическое яйцо определенно выигрывало.
