— Семь хронопортов при отрицательных шести днях и приближаются, — доложил Фило. — Основное орудие заряжено, и я переустанавливаю саморепликаторы. Больше не нужно беспокоиться о том, что наши выстрелы испортят 1940-е годы.

— Готова. — Эльжбета развернула времялет так, что он полетел назад во времени. Целые дни пролетали с интервалом примерно в одну секунду. Солнце пронеслось над головой, мимо пронеслись звезды, а затем солнце вернулось снова. Она приглушила визуальные эффекты вокруг себя, чтобы сосредоточиться как на временном, так и на физическом положении хронопортов, пытаясь наверстать упущенное. Семь темных туманностей колебались на панорамном снимке, представляя предполагаемое физическое местоположение каждого хронопорта по мере приближения к временному местоположению времялета.

— Хронопорты на один отрицательный день. Захват фазы неизбежен.

Временное расстояние сократилось до нуля, и перед ней материализовались хронопорты. Эльжбета нацелилась в ближайший из них, а Фило выстрелил из главного орудия. Все хронопорты накренились в разные стороны, возможно, предвидя атаку, и выстрел подрезал крыло намеченной цели.

— Незначительные повреждения одного хронопорта, — доложил Фило. — Какой-то всплеск микроботов. Они прогрызут его корпус насквозь, но трудно сказать, сколько времени это займет.

— Слишком долго, — проворчала Эльжбета.

Пули рельсотрона ударили по броне "Клейо", и на одном из ее дисплеев вспыхнули желтые индикаторы. Она потянула корабль в сторону, затем вверх, затем обратно вниз, пока перезаряжалась главная пушка. Хронопорты продолжали безжалостный обстрел, и начинали накапливаться повреждения от каждого маленького, индивидуального попадания. Дружественные рои микроботов пронеслись под корпусом времялета и над ним, чтобы устранить повреждения, но некоторые из них разлетались при каждом новом попадании, ослабляя способность "Клейо" к самовосстановлению в краткосрочной перспективе.

Ракеты посыпались из хронопортов дождем смерти. Заостренные конусы включили свои двигатели и рванулись вперед. Эльжбета оттянула времялет назад, и Фило открыл оружейные отсеки. Из них вырвались потоки высокоскоростных снарядов, и несколько ракет исчезли.

Оставшиеся продолжали толпиться, двигаясь вперед с ускорением двадцать g, в четыре раза превышающим максимальное ускорение времялета.

— Основное орудие? — настойчиво спросила она.

— Еще двадцать секунд.

— Недостаточно! — она провела большим пальцем по кнопке на своем всенаправленном дросселе. Временное направление времялета изменилось, и цикл дня и ночи поменялся местами. Ракеты продолжали лететь, но не совпали по фазе и пролетели сквозь времялет, не повредив его.

Они бежали назад во времени, и хронопорты настигали их.

— Враг на расстоянии плюс пяти дней, — заявил Фило. — Плюс десять. Плюс двенадцать... Дистанция стабилизируется. Хронопорты теперь меняют курс. Временное расстояние сокращается. Плюс одиннадцать. Плюс десять. Контакт через тридцать абсолютных секунд.

— На этот раз они не сдадутся.

— Судя по тому, что мы с Райбертом видели ранее, это почти все их оставшиеся силы. Шигеки намерен покончить с этим.

— Ну, снова покажем ему.

— Основное орудие готово. На этот раз они действуют более агрессивно.

— Да, вижу это. — Семь хронометрических сигналов приближались, пока светящиеся облака, представляющие их предполагаемое местоположение, не перекрыли времялет. Ее собственная темпоральная скорость снижала эффективность матрицы "Клейо". Вероятно, она смогла бы точно определить хронопорты, если бы остановилась, но если бы она остановилась, то погибла бы.

— Враг в плюс один день. Захват фазы неизбежен.

— Вот они снова идут. — Она вцепилась в рычаги управления, и Фило с громким щелчком опустил забрало своего шлема.

Хронопорты образовали вокруг них свободное кольцо, когда они постепенно приближались, но построение было не идеальным. Очевидно, что они также не могли точно определить цель физически, пока не вошли в фазу, поэтому времялет находился не в центре круга.

И в опасной близости от одного из хронопортов.

Весь строй выпустил рой ракет, и зазвучало предупреждение о столкновении.

— Черт! — она нажала на газ, и времялет взмыл прямо вверх.

Одна из ракет Админа почти тут же разорвалась на их корпусе. Броня пробита, и корабль содрогнулся. Эльжбета боролась с управлением, пока рои микроботов отвлекались от всех несущественных задач, чтобы закрыть брешь в их броне. Она взяла корабль под контроль и повернула нос вниз, в то время как они набирали скорость.

— Фило!

— У меня получилось!

Главная пушка выстрелила с глухим звуком, который она услышала в абстракции, и снаряд весом в одну тонну насквозь пробил верхнюю часть хронопорта и разломил его пополам. Раздался вторичный взрыв, и две половинки разлетелись в стороны.

Еще один хронопорт накренился в их сторону, сверкая термоядерными двигателями. Рельсотроны выстрелили, ударив по их корпусу, когда он попытался маневрировать, обходя их ослабленный фланг.

Орудийные отсеки времялета раскрылись, и ближайшие ракеты разлетелись на пылающие ленты.

— Этот хронопорт! — крикнула Эльжбета, выделяя ближайшую угрозу мысленной командой. — Сосредоточься на нем!

— Понял!

Эльжбета изменила направление движения и с визгом отправила времялет вниз. Хронопорт устремился к ним, и Фило пустил в ход свои пушки Гатлинга. Пути двух кораблей пересеклись, и более шестисот осколочно-фугасных бронебойных снарядов поразили вражеский корабль за четыре короткие, жестокие секунды.

Мальметалл согнулся, затем разорвался, и пушечный огонь опустошил внутренности. Два корабля разлетелись в стороны, когда из корпуса хронопорта повалили дым и пламя.

— Получи это! — злобно заявила Эльжбета.

Предупреждение о столкновении прозвучало снова, когда вокруг них приблизилось еще больше ракет, и она быстро переключила временной вектор времялета. Одна из ракет взорвалась преждевременно, когда они все еще находились в фазе, и ее ударная волна грохнула по ним. Остальные прошли без какого-либо эффекта.

Клосс закричал и попытался зажать свое кровоточащее лицо через пузырчатый шлем скафандра. Его сиденье оторвалось от пола. Он отлетел назад, и ускорение хронопорта сильно ударило его о заднюю часть мостика. Воздух вырвался из его легких, но тяжелая мягкая спинка сиденья поглотила большую часть удара.

Корабль все еще был неконгруэнтен, на него по-прежнему не действовала земная гравитация, и это означало, что единственное ускорение исходило от термоядерных двигателей.

Он втянул в себя воздух и открыл глаза. Или пытался это сделать. Боль пронзила каждый мускул его лица, но он ничего не видел. Он похлопал по шлему, лихорадочно шаря, и обнаружил зазубренный кусок металла, воткнутый рядом с его виском. Он пошарил вокруг трясущимися пальцами и обнаружил кончик, выступающий с другой стороны. Он попытался повернуть голову в шлеме, но шип вонзился ему в переносицу.

И через оба глаза.

Он был слеп.

— Помогите! — закричал он.

Никто не ответил.

— Помогите мне! Кто-нибудь! Я ничего не вижу!

Был ли он единственным, кто остался в живых? Единственным звуком, который он слышал, было шипение воздуха, выходящего из его пробитого шлема. Атака времялета, должно быть, разнесла отсек, а поскольку корабль все еще был неконгруэнтен, за пределами корпуса не было воздуха, находящегося в фазе с ними. Он был в вакууме.

Сколько времени у него оставалось до того, как он умрет от удушья?

Клосс стиснул зубы.

Нет, — свирепо подумал он. — Нет, я не собираюсь умирать здесь! Я отказываюсь!

Он потянулся через свой ПИМ и получил доступ к инфоструктуре корабля. Его имплант не смог связаться ни с кем другим, либо из-за повреждения корабля, либо потому, что все остальные действительно были мертвы. У него не было возможности узнать, что именно, но он подозревал, что был, по крайней мере, единственным человеком, оставшимся в живых на мостике, а это означало, что за штурвалом никого не было.

Он попытался получить доступ к элементам управления штурвалом, но для этого требовалось замкнутое соединение с физическим терминалом. Он перебрал менее часто используемые варианты. Меню несколько раз выводило его из игры из-за проблем с подключением, но в конце концов он перешел к 3D-карте интерьера корабля. Он вытащил абстракцию корабля и наложил ее, основываясь на своем фактическом местоположении.

Перед его мысленным взором предстал безупречный мостик. Теперь он мог "видеть" свое окружение, хотя бы в качестве приблизительной оценки того, что там было на самом деле.

Возможно, это было к лучшему.

Ускорение прижало его к задней части мостика, но термоядерные двигатели работали не на полную мощность. Сила тяжести была близка к одному g.

Он мог бы взобраться сюда.

Он отстегнул ремни безопасности и встал на заднюю переборку хронопорта. Воздух со свистом вырвался из его шлема, и он почувствовал головокружение. Время поджимало. Он провел рукой по виртуальной спинке сиденья и обнаружил, что настоящая слегка наклонена вниз. Он сжал пальцами поручни, встроенные в спинки каждого сиденья, чтобы обеспечить нулевую гравитацию, и забрался наверх.

Две места пилотов находились в передней части мостика, прямо над ним. Если бы он смог связаться с ними, то смог бы установить прямой интерфейс и восстановить контроль над хронопортом.

Он взобрался на спинку одного сиденья, встал, разведя руки в стороны для равновесия, затем быстро потянулся и ухватился за следующее. Он просунул руку за борт и нащупал что-то скользкое с рядами твердых выступов.

Грудная клетка.

У кого-то были раздроблены ребра. Он поморщился, нашел другое место, за которое можно было ухватиться, и подтянулся. Ему потребовалось несколько минут, чтобы подняться на мостик, но в конце концов он добрался до кресла второго пилота, где все еще было привязано обмякшее тело.

— Извините, — прохрипел Клосс, затем с трудом втянул в себя воздух.

Он отстегнул труп, спихнул его с сиденья и со стоном забрался на него сам. Он вздохнул с облегчением, когда в его виртуальном видении высветились основные функции корабля. Верхняя половина хронопорта вспыхнула красным и желтым, и импеллер тревожно задрожал, поддерживая фазу корабля, но термоядерные двигатели и оружейные отсеки под дельтовидным крылом были не повреждены.

— "Следопыт-2" вызывает "Следопыт-Один", — продиктовал Клосс для телеграфа. — Босс, вы меня слышите?

— Клосс, это ты? — спросил синтезированный голос Шигеки в его виртуальном слухе.

— Да, это я. — Клосс сделал несколько глубоких вдохов, прежде чем продолжить. — Я восстановил контроль над... кораблем. Готов помочь.

— Поторопись и присоединяйся к нам. Мы собираемся напасть на времялет сразу с двух временных направлений.

— Уже... в пути.

Он обнаружил другие хронопорты, развернул "Следопыт-2" и помчался им навстречу.

— Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что у них нет фазовой синхронизации с нами? — потребовала Эльжбета.

— Три из них пролетели прямо мимо нас, — доложил Фило. — Сейчас они замедляются... сопоставляют скорости и удерживают позицию на уровне плюс один день. Остальные три все еще находятся на отрицательной отметке в шесть дней.

— Почему они так расходятся? — спросила она.

— Хотел бы я знать.

Она огляделась вокруг, проверяя предполагаемое физическое местоположение каждого корабля. Обе группы по три аппарата формировали что-то вроде треугольных образований, которые удерживали времялет в центре. Они что, пытались загнать ее в угол?

Возможно, она слишком часто использовала трюк с изменением направления перемещения во времени, и это было их фишкой. Импеллеры Администрации были быстрее; они выбирали, когда осуществлять фазовую синхронизацию, а не она. Она смогла вырваться, быстро изменив направление, но не в этот раз. Не имело значения, с какой группой она столкнется раньше. Когда она развернет импеллер, чтобы убежать, она врежется прямо во вторую троицу.

— Нехорошо, — выдохнула она сквозь стиснутые зубы. Микроботы еще не закончили герметизировать пробитые участки корпуса. Она хотела продержаться, пока "Клейо" не залечит рану на своей боковой броне, но Администрация не дала ей такого шанса.

— Трио в плюс один день замедляется, — заявил Фило. — Они идут за нами.

— Приготовься!

Вокруг них вспыхнули три хронопорта, образовав точки равноудаленного треугольника с времялетом очень близко к центру. Раздались выстрелы рельсотронов, и попадания вонзились в корпус "Клейо".

— Третий гравитонный двигатель поврежден! — доложил Фило. — Компенсирую!

— Там! — Она атаковала ближайший хронопорт, развернув нос, когда времялет рванулся вбок, и Фило выстрелил из масс-привода. Выстрел пробил опасный канал по шву, где корпус переходил в крыло, а затем взорвался боезапас. Сила взрыва отбросила хронопорт вниз. Опоры его крыла треснули, и аппарат сложился сам по себе.

С его спутников на нее посыпались ракеты, и она потянула за рычаги управления. Времялет мчался сквозь быстро движущиеся гряды облаков, круто набирая высоту, но органы управления реагировали вяло, и ракеты с визгом приближались быстрее, чем раньше. Еще один пушечный залп ударил по корпусу, и на дисплеях вспыхнуло еще больше желтых и красных индикаторов.

Фило развернул орудия, и дождь 45-миллиметровых снарядов перехватил приближающиеся ракеты. Некоторые из них разлетелись на части, но недостаточно.

Она должна была выбраться отсюда.

Эльжбета снова изменила их временную скорость. От ближайших ракет прогремели взрывы, и осколки дождем посыпались на корпус, прежде чем они полностью прекратили свое действие.

— Незначительное повреждение импеллера! — доложил Фило. — Все должно быть в порядке, но эти два хронопорта приближаются!

— Я пока не могу с ними справиться!

Времялет мчался назад во времени, и три других хронопорта синхронизировались по фазе вместе с ним. Как и первая группа, они образовали широкий треугольник, но расположились высоко над времялетом.

Прямо туда, куда она направлялась.

— Черт возьми! Бери того слева, Фило!

— Беру!

Взревели пушки Гатлинга, их массированный огонь прочертил в небесах конус пламени, и один из трио над ней пошатнулся, затем взорвался и упал на кончик крыла, но его товарищи открыли ответный огонь с такой же яростью. Двойные струи пуль рельсотрона пробили корпус, и ракеты вырвались из своих пусковых установок, когда Эльжбета снова нажала на газ и нырнула в сторону от них. Фило работал с приборами управления и удерживал ракеты на расстоянии до тех пор, пока один из его дисплеев не вспыхнул красным.

— Гатлинг-два сбоит! — доложил он. — Что-то блокирует подачу снарядов!