Приёмная дочь бывшего начальника уезда едва удержалась от горького смеха и, пытаясь скрыть свои истинные чувства, разлила по чашечкам кипяток.
— Есть новость ещё об одном вашем знакомом, Ио-ли, — сделав глоток свежезаваренного чая, причмокнул губами Хваро.
— О ком? — насторожилась собеседница.
— Господин Андо пропал, — сообщил хозяин замка. — И уже давно. Поговаривают, что его убили члены того самого тайного общества, в котором состоял ваш приёмный отец.
"Значит, Нобуро в ту ночь вернулся к ним в дом и вывез труп мерзавца", — предположила Платина и сочувственно покачала головой.
— Госпожа Андо, наверное, очень переживает.
— Ходят слухи, что её хватил удар, — сказал землевладелец. — И она больше не выходит из дома. Но я не знаю: правда ли это? И ещё, ваш дом, то есть дом господина Сабуро, обворовали.
— Вот как? — вскинула брови девушка. — И давно?
— В пятнадцатый день месяца Зайца, — секунду помедлив, ответил аристократ. — Или что-то около этого.
Он насмешливо усмехнулся.
— Наверное, чиновники из уездной канцелярии забрали себе всё самое ценное, а обвинили каких-то воров.
— Вот уж нисколько не удивлюсь, если всё так и было, — презрительно фыркнула девушка.
— Я выполнил и вторую вашу просьбу, Ио-ли, — барон широко улыбнулся, видимо, обрадовавшись тому, что собеседница пришла в своё обычное настроение.
Но та, всё ещё находясь под впечатлением страшных историй, сразу не поняла, что именно тот имеет в виду.
— Это какую?
— Неужели вы уже забыли о косметике? — хитро улыбнулся Хваро, доставая из корзины фарфоровую вазочку, прикрытую полукруглой крышечкой.
Приподняв её, хозяин замка продемонстрировал собеседнице пудреницу с матерчатым помпоном.
— Это лучшее, что есть в Хайдаро! — громко провозгласил он, выкладывая на стол мисочки с притираниями, коробочки с листочками разнообразных оттенков алого цвета. С их помощью местные красавицы красили губы.
Затем настал черёд пузырёчков, плотно закупоренных кожаными пробками.
— Здесь ароматные масла, — с довольным видом пояснил землевладелец. — Розовое, жасминное, лавандовое и ещё какое-то. Название я забыл, но пахнет очень приятно.
Не удержавшись, Платина вытащила затычку и, осторожно втянув носом воздух, уловила что-то экзотически-цитрусовое.
— Вот это благовония для жаровни, — аристократ с ловкостью профессионального продавца-консультанта парфюмерного бутика разложил перед ней несколько спиралек, напоминающих свёрнутые ароматические палочки для церемоний.
— Положите любую из них на угли, и в комнате весь день будет приятно пахнуть, — продолжал инструктировать барон. — А вот из этих травок вы сможете сами создавать благовония.
Он продемонстрировал большую, плоскую шкатулку с множеством отделений, заполненных измельчёнными лепестками, стебельками и какими-то непонятными комочками.
— И хранить их в этих мешочках.
Хваро подал ей несколько маленьких, расшитых цветами и бабочками кисетов или кошельков размером с ладонь.
— Спасибо, Тоишо-сей, — растерянно пробормотала беглая преступница, разглядывая разложенные по столу вещички, столь милые любому женскому сердцу. — Здесь так много всего, что я даже не знаю, что со всем этим делать?
— Пользуйтесь и радуйте меня своей красотой, — охотно подсказал хозяин замка, тут же заботливо поинтересовавшись: — Но, может, вы хотите ещё о чём-нибудь попросить?
На самом деле девушке сейчас больше всего хотелось, чтобы он/она оставил её в покое. Но поскольку землевладелец вряд ли исполнит подобное пожелание, приёмная дочь бывшего начальника уезда уже собралась ответить в том смысле, что "у неё уже всё есть", но в последний момент передумала, решив всё же воспользоваться любезностью аристократа.
— Я хотела бы иметь возможность купаться в озере.
Барон скривился, как от зубной боли, но, видимо, чувство вины за своё безобразное поведение сегодня утром пересилило, и он обречённо кивнул.
— Хорошо.
— А чтобы мне не переодеваться в лодке, прикажите построить маленький павильон, — выдала Платина только что пришедшую в голову идею. — На том месте, где господин Самадзо удил рыбу.
— Какой ещё павильон? — недовольно нахмурился Хваро.
— Я сейчас всё объясню, — заверила Ия, поднимаясь. — Только подождите немного.
Сходив в кабинет, она принесла тушечницу, кисть и листок бумаги.
— Вот посмотрите, — заговорила пришелица из иного мира. — Это совсем маленький домик, стены которого спускаются в воду примерно наполовину цуня. Я захожу туда, закрываю дверь на засов, переодеваюсь и выхожу под стеной прямо в озеро, так что меня никто не видит.
Хозяин замка живо заинтересовался её предложением, задал несколько уточняющих вопросов и согласился, что использование подобного павильона никак не нарушает правил приличия.
— Я сейчас же отдам распоряжение господину Каямо, — пообещал он, складывая листок с рисунком. — Завтра или послезавтра вы уже сможете искупаться.
— Благодарю, Тоишо-сей, — улыбаясь, собеседница встала и отвесила церемонный поклон.
— Только у меня тоже есть пожелание, — неожиданно заявил землевладелец не терпящим возражения тоном. — Отныне у вас будет другая служанка.
— Но я уже успела к ней привыкнуть, Тоишо-сей! — попыталась возразить девушка.
— Привыкните к другой, — отвёл взгляд аристократ. — Та слишком... молода.
Платина невольно закусила губу, чувствуя, как в душе вновь заворочалась вроде бы угомонившаяся злоба.
"Она что, на самом деле думает, будто я буду изменять ей с Охэку?! — с нарастающим раздражением думала Ия. — Или это так, на всякий случай? То есть эта лесбиянка избавится от любого человека, с кем я попытаюсь сблизиться? Ну и откуда тут взять верных людей?!"
— Как пожелаете, господин, — гася эмоции, пожала плечами приёмная дочь бывшего начальника уезда. — Надеюсь, вы не накажете девочку только за то, что она не вовремя заболела?
— Конечно, не накажу! — заверил её барон. — Я даже дам ей денег на приданое. Но больше не желаю видеть эту простолюдинку рядом с вами!
— Воля ваша, Тоишо-сей, — чуть поклонилась Платина. — Вы здесь господин.
Подавшись вперёд, Хваро мягко взял её за руку.
— Я рад, что всё прояснилось, и мы можем забыть то досадное недоразумение.
"Вот же-ж! — мысленно огрызнулась пришелица из иного мира. — Избила меня, половину волос вырвала, а теперь "недоразумение"! Ну уж нет, казёл, не забуду! "
Ощутив жуткое желание высказать любовнице всё, что о ней думает, она заставила себя произнести совсем другие слова:
— Это всё из-за вашей мудрости и снисходительности, Тоишо-сей. Вы выслушали меня, во всём разобрались и узнали правду.
— Это всё из-за моей любви к вам, Ио-ли, — глаза хозяина замка увлажнились, и он начал нежно целовать ей кончики пальцев.
Девушка не стала выдёргивать руку, а лишь потупила взор, с опаской ожидая продолжения. Но землевладелец встал из-за стола.
— Я приду сегодня вечером.
— Буду ждать, Тоишо-сей, — поклонилась собеседница.
Оставшись одна, она доела сладости и отнесла косметику в дом.
На туалетном столике в спальне места для всего этого богатства, ожидаемо, не хватило, так что пузырьки, баночки и коробочки Платина не без труда уложила в выдвижные ящички стоявшего в кабинете стола.
Едва девушка разобралась с парфюмерией, как снаружи донеслись мужские голоса. Чуть приоткрыв оконную створку, она увидела на дворе перед домом хмурого господина Каямо в сопровождении двух слуг. Не беспокоя её, те направились к тропинке, ведущей на берег озера. Кажется, барон спешит с выполнением своего обещания. Управитель повёл мастеров к месту, где предстоит построить купальный павильон.
После полудня явилась недовольная Яира, сообщив, что сегодня молодой госпоже будет служить она.
С грустью понимая, что к вечеру стоит ждать в гости самого хозяина замка, Платина попросила её помочь приготовиться к "долгожданной встрече", мельком подумав, что лучше бы им совсем не встречаться.
Усевшись перед металлическим зеркалом, приёмная дочь бывшего начальника уезда критически глянула на своё отражение. После мази лицо почти не болело. Однако наносить полноценный макияж на перекошенную физиономию категорически не хотелось.
Но она всё же припудрила лицо, немного замаскировав след от пощёчины, накрасила губы, используя для этого местную "помаду" на бумажных листочках, и сделала простенькую причёску, скрепив её шпилькой с подвесками в виде золотых ивовых листьев.
"Ну, и хватит", — беззвучно сказала себе Ия и позвала служанку.
Когда она вошла, девушка достала из выдвижного ящика коробочку с сушёными травами.
— Как этим пользоваться?
Собеседница посмотрела на беглую преступницу так, словно та заговорила по-английски.
— А разве вы не умеете?
— Умела бы — не спрашивала, — смутившись, проворчала Платина, сообразив, что вновь сказала какую-то глупость.
— Простите, молодая госпожа, — потупив взор, поклонилась Яира. — Тут всё просто. Возьмите траву, чей запах вам нравится, или подберите несколько, чтобы создать свой неповторимый аромат. Сложите всё в мешочек и носите на поясе рядом с норигэ или под платьем.
"Что-то вроде саше", — поняла пришелица из иного мира. Создание собственного парфюма оказалось делом довольно увлекательным. Ия то и дело подкладывала в в фарфоровую чашечку сухие листочки, травинки, лепестки, какие-то комочки, пока не получила желаемого.
Сложив смесь в шёлковый кисет, она затянула горловину и привязала его к поясу.
— Господин ещё и благовония подарил, — деловито сообщила девушка. — Только я не совсем поняла, что с ними делать?
— Так вам курительница нужна, госпожа, — глянув на спиральки, объяснила служанка. — Положите их на угли, и в комнате будет очень приятно пахнуть.
Она успела дать ещё несколько полезных советов, но тут пришёл хозяин замка в сопровождении нагруженного едой Куюми.
Споро расставив мисочки с угощением, слуги удалились.
— Специально для вас я привёз прекрасное сливовое вино! — торжественно объявил землевладелец, откупоривая керамическую бутыль, украшенную каллиграфической надписью. — Продавец уверял, что продал такое же во дворец самого Сына неба!
Сделав маленький глоток, девушка убедилась, что реклама врёт во всех мирах, изрядно преувеличивая качество товара. Или у государя Благословенной империи просто плохой вкус.
Осушив пару рюмок, аристократ взялся с жаром рассказать, как он спешил к ней на встречу, как торопил своих спутников, не давая им отдохнуть, как только проливной дождь и ночная тьма заставили его остановиться в доме старосты деревни Елзу. В общем, вёл себя так, словно совсем недавно не бил морду своей возлюбленной.
Платина сделала вид, что принимает подобные правила, и, казалось, любовница совсем не замечает её притворства. Но когда они обнажённые и усталые лежали на смятой простыне, Хваро вдруг с упрёком заявила:
— А вы меня так и не простили, Ио-ли, хотя я вам всё объяснил.
— Понять и простить — это не одно и то же, Тоишо-сей, — быстро нашлась с ответом девушка. Ссориться с ней не хотелось, поэтому она попросила: — Дайте мне немного времени. Скоро всё пройдёт.
— Надеюсь, — вздохнула собеседница, натягивая на них одеяло и утыкаясь в плечо беглой преступницы.
А вот к той сон всё никак не шёл. Рассказ о трагической судьбе приёмного отца и членов его семьи весьма впечатлил пришелицу из иного мира, вновь подтвердив беспощадность здешних нравов и обычаев, а также поставил под сомнение целесообразность побега из баронского замка. Хотя она уже придумала, как избавиться от его/её настойчивых преследований. Если Хваро убедить в том, что возлюбленная утонула, то ему/ей останется только оплакивать несчастную Ио-ли или искать её тело в холодной озёрной пучине.
Ночью, оставив на берегу озера одежду, Платина без труда перелезет через не такую уж и высокую ограду. Но, что дальше? Да, у неё есть именные таблички и даже деньги, но нет одежды, в которой она могла бы путешествовать по местным дорогам, не привлекая к себе излишнего внимания.
Тем более, что чужие в этих местах встречаются редко, и любой селянин, увидев незнакомую девицу да ещё и в шёлковом платье, или пристанет с расспросами, или, того хуже, тут же "просигнализирует" землевладельцу.
Лишь переодевшись мужчиной, у Ии появится шанс выбраться из этой глухомани на проезжую дорогу.
Ту одежду, в которой беглая преступница сюда прибыла, она отдала в стирку. Но вернули ей только джинсы. А спрашивать о куртке, штанах и рубахах девушка не стала, посчитав тогда, что всё это ей больше не понадобится.
Осторожно выбравшись из-под руки мирно спящей Хваро, приёмная дочь бывшего начальника уезда повернулась к ней спиной.
Возвращаясь в тот памятный день, с хозяйственного двора она проходила мимо замковой прачечной, возле которой видела развешанную на бамбуковых шестах одежду: от шёлкового нижнего белья до мужских штанов из грубой, серой ткани.
Очевидно, что там стирают вещи не только самого барона, но и жён его охранников и даже слуг. Если попробовать позаимствовать что-нибудь там? Но возле хозяйственного двора всегда полно народа.
"Так то днём, — напомнила себе Платина. — А если сходить туда ночью? Не всё же время она будет спать здесь?"
Досадливо скривившись, девушка невольно прислушалась к тихому, размеренному дыханию любовницы.
Кроме штанов и куртки, нужна пара рубах, обувь, тёплый кафтан или накидка, а также запас продуктов и хоть какое-то оружие.
Лук брать с собой нельзя. Придётся обойтись теми паршивыми ножами, что сделал папаша Охэку.
За всеми этими размышлениями Ию и сморил сон. Но поспать ей не удалось. Проснувшись, как всегда, ни свет ни заря Хваро попросила девушку помочь ей одеться. Кажется, она испытывала от данного процесса прямо-таки эротическое удовольствие.
Проводив хозяина замка почтительным поклоном, беглая преступница заправила постель, распахнула окно и села перед зеркалом.
Опухоль на щеке спала, всё ещё оставаясь заметной.
"Хорошо ещё, не кулаком била, — мрачно думала Платина, расчёсывая спутавшиеся со сна волосы. — Синяк бы на неделю остался".
Когда она закрепила простенькую причёску одной единственной шпилькой, снаружи донеслись негромкие голоса. Из-за зарослей вишни вышли два мужика с длинной жердью на плечах. За ними шёл ещё один, тащил лопату и ящик с инструментами.
"С самого утра за работу взялись", — машинально отметила Ия, закрывая окно.
Строители павильона ещё несколько раз проходили мимо дома, таская доски и ещё какие-то деревяшки.
А девушка терпеливо сидела в кабинете, ожидая либо завтрака, либо приглашения на него. Вот только идти в главную башню с опухшей щекой очень не хотелось.
Минут через сорок её позвали:
— Госпожа! Молодая госпожа!
Выйдя на сквозную веранду, та увидела крепкую женщину лет сорока пяти в новеньком платье служанки.
Держа в руке коробку для еды, она склонилась в почтительном поклоне, демонстрируя аккуратно уложенные волосы, изрядно "присыпанные" сединой и скреплённые простой деревянной шпилькой.
